Я в ведущей бригаде. Армия начинает плыть по течению, мы движемся к мостам и городам внизу. Вода холодна а течение крайне плохое но я плыву и выгребаю потихоньку. "Как я сюда попал?" думаю я. "Что с маминым бифштексом? Что Дени Блё сделал с ее деньгами? Где он теперь сам? О у меня нет времени подумать!" Неожиданно с лужайки у церкви Св. Луи Французского на берегу я слышу как ребятишки кричат мне: "Эй, твоя мать в психбольнице! Твоя мать уехала в психбольницу! У тебя отец умер!" и до меня доходит что произошло и все же, плывя и в Армии, я застрял колотясь в холодной воде, и могу лишь горевать в седом вынужденном ужасе утра, мучительно я ненавижу себя, мучительно слишком поздно и все же пока я чувствую себя лучше я по-прежнему ощущаю себя эфемерным и нереальным и неспособным выправить свои мысли или даже горевать по-настоящему, фактически я чувствую себя слишком по-дурацки чтобы на самом деле мучиться, короче говоря я не знаю что делаю и Армия мне говорит что делать а Дени Блё тоже сыграл мною в кегли, наконец-то, чтобы сладко отомстить но главным образом дело просто в том что он решил стать прожженным жуликом и это его шанс -
...И даже хотя шафранное леденящее послание может прийти с солнечных ледовых шапок мира, О какими бы мы преследуемыми призраками придурками ни были, я добавляю приписку к длинному любящему письму которое пишу маме вот уже много недель
Не отчаивайся, Ма, я буду о тебе заботиться когда бы я тебе ни понадобился -- ты только покричи... Я вот тут, плыву по реке трудностей, но я знаю как плавать -- Не думай даже ни единой минутки что ты осталась одна.
Она за 3000 миль отсюда живет в кабале у гадкой родни. Опустошение, опустошение, как смогу я когда-нибудь отплатить тебе?
6
Я мог бы сойти в этом с ума -- О всевбиральная менайя но верша может засечь трещотку-репейника, пониак избегательно лишенностный побродяжник, минаизбегай крэйла -- Песнь моего всего глощение меня частично кру шение сними всю колоду -- частично ты тоже можешь зеленеть и летать -- никнущая луна исторгла соль на приливы подступающей ночи, покачайся на плече луговины, перекати валун Будды через розоворазделенную в западно тихоокеанском тумане скирду -- О крохотная крохотная крохотная надежда человеческая, О заплесневевшее трескающееся ты зеркало ты сотрясло па т н а ваталака -- и еще больше предстоит -
Пиньг.
7
Каждый вечер в 8 все посты на различных горных вершинах Национального Заповедника Маунт-Бейкер проводят сеанс трепа по своим рациям -- У меня тоже есть приемопередатчик Пакмастер и я его включаю и слушаю.
Это значительное событие в одиночестве -
"Он спросил ты спать собираешься, Чак."
"Знаешь чего он делает, Чак когда идет на обход? -- находит себе славное местечко в теньке где-нибудь и просто задрыхивает."
"Ты сказал Луиз?"
"...Ни знааю..."
"...Ну мне всего три недели ждать осталось..."
"...на самой 99.."
"Слушай Тед?"
"Чё?"
"Как ты нагреваешь свою печку когда делаешь эту, э-э, сдобу?"
"Ох да просто огонь поддерживаю..."
"У них там только одна дорога которая э-э зигзагами по всему творению..."
"Ага надеюсь -- Я все равно там ждать буду."
Бззззз бзгг радио -- долгое молчание задумчивых молодых наблюдателей -
"Ну а твой кореш собирается подыматься сюда и забирать тебя?"
"Эй Дик -- Эй Студебекер..."
"Ты просто дрова подкладывай, и все, она остается горячей..."
"Ты по-прежнему собираешься платить ему столько же сколько э-э заплатил ему при выходе?"
"...Ага но э-э три четыре ходки за три часа?"
Моя жизнь это громадная и безумная легенда дотягивающаяся всюду не начинаясь и не заканчиваясь, как Пустота -- как Сансара -- Тысяча воспоминаний дергаются нервными тиками весь день смущая мой жизненный ум почти что мускульными спазмами ясности и памяти -- Распевая с фальшивым английским акцентом Лох Ломонд пока разогреваю себе вечерний кофе в холодных розовых сумерках, я сразу же думаю о том времени в 1942 году в Нова-Скотии когда наше убогое суденышко зашло из Гренландии и всех отпустили в увольнение на всю ночь, Осень, сосны, холодные сумерки а потом закатное солнце, по радио из военной Америки слабый голос Дайны Шор поет, и как мы напились, как мы скользили и падали, как радость взбухала у меня в сердце и взрывалась вырываясь в ночь оттого что я вернулся в свою возлюбленную Америку почти что -- холодный собачий закат -
Почти одновременно, просто потому что я переодеваю брюки, или то есть надеваю лишнюю пару перед воющей ночью, я думаю об изумительной сексуальной фантазии чуть раньще днем когда читал ковбойскую историю про бандита похитившего девушку она с ним совсем одна в поезде (кроме одной старухи) которая (старуха теперь у меня в грезах спит на лавке пока старый крутой омбре я бандит вталкивает блондинку в мужское купе, под дулом пистолета, а та не отвечает и только царапается) (танцуется) (она любит честного убийцу а я старый Эрдавай Мольер убийственный ухмыляющийся техасец который разделывает быков в Эль-Пасо и блистал на сцене когда делал дырки только в людях) -- Я толкаю ее на сиденье опускаюсь на колени и начинаю обрабатывать, в стиле французских открыток, до тех пор пока глаза у нее не закрываются рот не приоткрывается пока она уже не может этого вынести и любит этого любящего бандита поэтому она по своему собственному дикому желающему хотению вскакивает чтоб упасть на колени и приступает, потом когда я готов поворачивается пока старуха спит а поезд грохочет дальше -- "Просто восхитительно мой дорогой" говорю я самому себе на Пике Опустошения и как бы Быку Хаббарду, пользуясь его манерой речи, и как бы чтоб развлечь его, как будто бы он здесь, и слышу как Бык говорит "Не обабивайся Джек" как он серьезно сказал мне в 1953-м когда я начал прикалываться с ним в его женственной манере "На тебе это не смотрится Джек" и вот я тут хочу оказаться в Лондоне с Быком сегодня же вечером -
А молодая луна, бурая, рано опускается вон там рядом с тьмой реки Бейкер.
Моя жизнь есть громадный непоследовательный эпос с тысячей и миллионом персонажей -- вот они все подходят, так же быстро как мы катимся на восток, так же быстро как катится на восток земля.
8
На курево у меня есть только бумага ВВС делать самокрутки, добросовестный сержант прочел нам лекцию о важности Корпуса Наземных Наблюдателей и раздал толстые книжки бланков для записи целых армад явно вражеских бомбардировщиков в каком-то параноичном Конелраде его мозга -- Он был сам из Нью-Йорка и говорил быстро и был евреем и мне захотелосъ домой -- "Журнал Регистрации Пролета Воздушных Объектов", с линейками и цифрами, я беру свои алюминиевые ножнички и вырезаю квадратик и сворачиваю чинарик и когда самолеты пролетают я занимаюсь своим делом хоть он (Сержант) и говорил "если видите летающую тарелку сообщайте о летающей тарелке" -- На бланке сказано: "Количество самолетов, один, два, три, четыре, много, неизв.", напоминает мне про тот сон что был у меня про меня и У.Х.Одена когда мы стояли в баре на реке Миссиссиппи элегантно пошучивая о "женской моче" -- "Тип самолета," говорится дальше, "одно-, двух-, много-, реактивный, неизв." -- Естественно мне страшно нравится это неизв., мне здесь делать больше нечего на Опустошении -- "Высота самолета" (врубитесь только) "Очень низко, низко, высоко, очень высоко, неизв." -- затем "ОСОБЫЕ ЗАМЕЧАНИЯ: НАПРИМЕР: Неприятельский самолет, нежесткий дирижабль" (опаньки), "вертолет, воздушный шар, самолет ведущий боевые действия или терпящий бедствие и т.д." (или кит) -- О бедственная роза неизвестный горестный самолет, прилети!
Моя папиросная бумага так грустна.
"Когда Энди и Фред доберутся сюда!" ору я, когда они поднимутся по этой тропе на мулах и лошадях у меня будет настоящая папиросная бумага и моя дорогая почта от моих миллионов персонажей -
Поскольку беда с Опустошением, в том, нет персонажей, один, изолирован, но изолирован ли Хозомин?
9
Мои глаза в моей руке, приваренные к колесу приваренно к бздынь.
10
Чтобы скоротать время я играю в свой солитерно-карточные бейсбол который мы с Лайонелом изобрели в 1942 году когда он приезжал в Лоуэлл и на Рождество перемерзли трубы -- игра между Питтсбургскими Плимутами (самая старая моя команда, а теперь едва-едва на верхушке 2-й лиги) и Нью-Йоркскими Шевролетами поднимающимися из самого подвала постыдно поскольку в прошлом году они были чемпионами мира -- Я перетасовываю колоду, выписываю составы, и раскладываю команды -- На сотни миль вокруг, черная ночъ, лампы Опустошения зажжены, занимаюсь детским спортом, но Пустота тоже дитя -- и вот как проходит игра: -что происходит: -- как ее выигрывают и кто: -
Питчеры соперников это, у Шевви, Джо МакКэнн, заслуженный ветеран 20 лет в моих лигах с того первого раза когда в возрасте 13 лет я гвоздем выковыривал железные шарики из подшипника под сенью яблонь в цвету на заднем дворе на Саре, Ах как грустно -- Джо МакКэнн рекордсмен (это 14-я игра сезона для обоих клубов), по набранному среднему количеству очков 4.86, Шевви натурально с подавляющим преимуществом и в особенности поскольку МакКэнн звезда подачи а Гэвин посредственность в моих официальных раскладах по эффективности игроков -- и Шевви в любом случае горяченькие, лезут все выше, и сделали первую игру в этой серии 11-5...
Шевви сразу выскакивают вперед на своей атаке когда Фрэнк Келли капитан посылает затяжной мяч далеко в поле заманивая домой Стэна Орсовского со второй базы который делал пробежку к Даффи -- бу-бу-бу, слышно как эти Шевви (у меня в уме) громко обсуждают и свистят и хлопают заводя игру -- несчастные Плимуты в зеленой форме выходят на свою атаку, это совсем как в реальной жизни, в настоящем бейсболе, не могу отличить его от воя ветра и сотен миль Арктической Скалы без -
Но Томми Тёрнер на своей коронной скорости посылает мяч за пределы поля и в любом случае у Дылды Келли рук там не хватит а у Томми это уже шестой хоум-ран, он "великолепный" так оно и есть -- и его 15-й удар забит а он сыграл всего шесть игр поскольку у него была травма, ну Мики Мэнтл да и только -
Сразу же следом забивает мяч за правую ограду черная бита Пая Тиббса и Плимы вырываются вперед... у-ух...
(зрители фанатеют в недрах моей горы, я слышу рокот небесных гоночных машин в расселинах ледников)
-- Затем Лью Бэдгёрст срезает мяч вправо и Джо МакКэнн получает шанс отличиться (с его с неба свалившимися средними очками) (фи, идет выпендриваться) -
А на самом деле МакКэнна чуть не вышибают из коробки поскольку он вынужден прервать перебежку на базу к Тоду Гэвину, но Надежный Старина Генри Прэй заканчирает эту попытку, накинув мяч вдоль земли Фрэнку Колли на третьей базе -- да здесь уж базовых целая куча будет.
Потом вдруг у питчеров завязывается неожиданно блестящая дуэль подач -- по нолям, ни один не дает кетчеру ни шанса для удара кроме одного (это удается Неду Гэвину) во втором иннинге, блистательно прямиком до крайней восьмерки когда Загг Паркер наконец взламывает лед одиночным вправо -- мяч из-за великолепной скорости оставшийся неперехваченным -- и в игре появляется новая тональность как можно было бы решить но нет! -- Нед Гэвин выманивает Клайда Кэстлмана к центру затем спокойно выбивает Мужика Стэна Орсовского и сходит с насыпи преспокойненько пожевывая табачок, сама пустота -- По-прежнему преимущество в игре в пользу его команды -
МакКэнн уступает удар большому гадкому Лью Бэдгёрсту (большущей левой ручищей обхватившему свою биту) в его половине восьмерки, а у него перехватывает базу пинчраннер Аллеи Уэйн, но опасности нет потому что он ловит Тода Гэвина приземляя мяч -
Начинается последний иннинг, счет тот же самый, та же самая ситуация.
Неду Гэвину нужно лишь придержать Шевви на три попытки. Фанаты затаили дыхание и напряглись. Он должен сойтись с Птицей Даффи (набравшим .346 до нынешней игры), Фрэнком Келли, и пинчхиттером Тексом Дэвидсоном -
Он поддергивает ремень, вздыхает, и выходит на приземистого Даффи -- и делает первый бросок -- Низко, мяч раз.
Вне зоны, мяч два.
Долгий перелет мяча в центр поля но прямиком в руки Томми Тёрнеру.
Осталось всего две попытки.
"Давай Недди!" надсаживается капитан Сай Лок с З-ей базы, Сай Лок у которого был величайший перехват всех времен в свое время и в мое время цветения яблонь когда Па был еще молод и хохотал на кухне летним вечером с пивом и Шэмми и пиноклем -
Выступает Фрэнк Келли, опасный, грозный, жадный до денег и вымпелов, подстрекатель, смутьян -
Недди завершает: бросок: в зоне.
Мяч раз.
Передача.
Келли бьет вправо, от шеста, Тод Гэвин догоняет мяч, это двойной, связующая перебежка на вторую, толпа звереет. Свист, свист, свист -
Скоростника Зельмана Пиву отправляют на подмогу Келли.
Текс Дэвидсон здоровенный ветеран чавкающий старый аутфилдер старинных баталий, ночами он квасит, ему плевать -- Он лупит по воздуху сокрушительным круговым замахом биты.
Нед Гэвин закручивает ему все 3 попытки. Фрэнк Келли матерится в убежише, Пива, на связуюшей перебежке, до сих пор на второй базе. Остался еще один удар!
Отбивающие: Сэм Дэйн, кэтчер Шевви, старый ветеран, фактически кореш Текса Дэвидсона по части пожрать и выпить, единственная разница в том что Сэм бьет с левой -- а так тот же самый рост, сухопарый, старый, тоже плевать -
Нед подает контрольный мяч впритык -
И вот он вот: -- громыхающий хоум-ран за центральный барьер, Пива приходит домой, Сэм скачет вокруг жуя свой табак, ему по-прежнему плевать, на основной базе его заталкивают Келли и его психи -
Основание 9-ки, Джо МакКэнну нужно лишь сдержать Плимут -- Прэй промахивается, Гучва бьет, они держат и вторую и первую базы, и вот выходит маленький Недди Гэвин делает связующую пробежку посылает решающий мяч на третью, питчер жрет питчера -- выскакивает Лео Сойер, похоже что МакКэнн выдержит, но Томми Тёрнер просто убивает мяч шлепком пуская его по земле и вот домой влетает везунчик, Джейк Гучва который бил так неназойливо, и Плимуты все вываливают и ташат Неда Гэвина в раздевалку на плечах.
Ну скажите мне что мы с Лайонелом изобрели плохую игру!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10