По ссылке сайт Водолей
К тому времени, как Оливия пришла в магазин, филе камбалы, которое заказывала бабушка, уже кончилось, и ей пришлось заплатить за целую рыбину, чтобы из нее приготовили филе. Из-за этого она потратила в рыбной лавке гораздо больше денег, чем предполагала, но, занятая мыслями о мистере ван дер Эйслере, не придала этому значения.Конечно, когда она вернулась домой, ее спросили, где она пропадала все утро, выйдя за ничтожной покупкой.– Слонялась без дела, распивала кофе – уж точно, – прошипела миссис Фицгиббон.– Я встретила кое-кого из больницы, мы действительно вместе пили кофе, – сказала Оливия. Про Родни она не упомянула.
Мистер ван дер Эйслер приехал домой, съел свой ленч – у Бекки было все готово – и отправился в больницу на обход. Он переходил от одного пациента к другому, и никто из сопровождавших его студентов не подозревал, что его блестящий ум бился над проблемой Оливии – в то время, как врач всем по очереди вежливо задавал вопросы.Оливия обронила, что бабушка когда-то жила в Уилтшире, а в одной из деревушек этого графства была школа, где училась его маленькая крестница, и ее бабушка, жившая поблизости, часто навещала малышку во время учебы. На каникулы ее отправляли обратно в Голландию к матери, которая послала ее в английскую школу, потому что так хотел покойный муж. Может быть, бабушка Нелл и миссис Фицгиббон были знакомы или хотя бы имели общих друзей? Стоило это выяснить.– А теперь, джентльмены, – сказал он в своей безмятежной манере, – кто из вас точно назовет причины, по которым мне пришлось оперировать мисс Форбз? И… – добавил он, улыбнувшись женщине на больничной койке, – и тем самым вернуть ей нормальное, хорошее здоровье? – Он говорил так располагающе, что пациентка улыбнулась в ответ.
Через несколько дней мистер ван дер Эйслер смог освободиться и поехал в Уилтшир. Бабушка его маленькой крестницы жила в пяти-шести милях от Брэдфорда-он-Эйвон. В это утро в воздухе особенно чувствовалось приближение весны: небо было голубое, хотя довольно бледное, солнце сияло, пусть не очень грело, и земля местами уже была тронута зеленью. Неторопливо сворачивая на узкий проселок, мистер ван дер Эйслер говорил себе, что впустую тратит время: Оливия сейчас уже, наверное, устроилась на работу, а шанс, что ее бабушка знакома с леди Бреннон, был так ничтожен, что вся затея казалась мистеру ван дер Эйслеру безнадежной.Он заранее позвонил, и они встретились, как старые друзья, – они ими и были, потому что обоим поручалось заботиться о Нелл в учебное время. Леди Бреннон в свои шестьдесят лет выглядела молодо; она жила на краю деревни в очаровательном старинном особняке, занималась садом, живописью, собаками и состояла в разных деревенских комитетах.– Рада видеть вас, Хасо. – Она на миг загрустила. – Кажется, давно все это было: свадьба Роба, вы на ней шафером… Знаете, мне его так не хватает. Слава Богу, у нас есть Нелл.Они вместе вошли в дом, и гость спросил:– Выходные она проводит у вас?– Да, приедет в субботу. Вы не сможете остаться до этого времени?– Боюсь, что нет. Я постараюсь приехать перед пасхальными каникулами. В сущности, я могу устроить свои дела так, чтобы отвезти ее в Голландию.– Это было бы чудесно. – Леди Бреннон налила ему кофе. – Девочка вас обожает. На этой неделе звонила Рита, сказала, что вы к ней заезжали. Как она там? Счастлива?– Думаю, да. Она любит свою работу, у нее много друзей. Она скучает без Нелл, но хочет выполнить волю Роба.– Да, конечно. Может быть, позже она передумает и сама переедет сюда.– Возможно. – Он поставил чашку. – Леди Бреннон, вы знавали миссис Фицгиббон? О, с тех пор прошло, должно быть, немало лет. Как я понимаю, она жила где-то возле Брэдфорда-он-Эйвон. – Он основывался на том, что говорила Оливия. – Дочь миссис Фицгиббон вышла замуж за человека по имени Хардинг… была пышная свадьба…– Фицгиббон? Громкое имя. Вы с ней знакомы? Она из числа ваших друзей? Старовата…– Нет-нет. Я никогда ее не видел.– Тогда могу вам сказать, что это исключительно вздорная женщина, я хорошо ее помню, она тиранила свою дочь, довольно милую крошку. Выдала замуж против ее желания. Я с ними несколько раз встречалась. У дочери была девочка, муж умер – я когда-то читала в «Телеграфе»… Боже мой, уже тридцать лет прошло с тех пор, как мы встречались. – Она вопросительно взглянула на Хасо. – Позвольте узнать, а почему вы интересуетесь ею?– Я знаком с ее внучкой, она работала в регистратуре в больнице Джерома, попала под сокращение и не может найти работу. Они с матерью живут у миссис Фицгиббон, и, кажется, им там плохо приходится. Оливия очень мало о себе рассказывала, я с ней едва знаком, но знаю, что она устроила так, чтобы уволили ее, а место осталось за девушкой, с которой она работала, – та отчаянно нуждалась в деньгах. И никто ни о чем не догадался. – Он опять улыбнулся. – У меня нет к ней личного интереса, но только я считаю, что она заслуживает лучшей участи.– Она образованна?– Да. Интеллигентна, с хорошими манерами, правильной речью. Очень уравновешенная, как я успел заметить. У нее нет специальной подготовки – я имею в виду стенографию, пишущую машинку, компьютер. Ей не приходилось работать, пока отец был жив.– Она очень молода?– Я бы сказал, ей за двадцать… ближе к тридцати. – Он нахмурился. – Я думаю, из нее получилась бы хорошая гувернантка, если такая профессия еще существует.– Увы, мой дорогой, нет… Ей бы подошло место в частной школе, с младшими девочками, или, может быть, уроки драматического мастерства для старших девочек. Что вы хотите, чтобы я сделала, Хасо?– Я полагаюсь на вашу доброту, леди Бреннон. Если вы услышите о чем-то таком, что подошло бы Оливии, не могли бы вы придумать повод и написать миссис Фицгиббон… упомянуть про эту работу, сказать, что вы хотели бы найти подходящую кандидатуру? Да, чудес на свете не бывает, и все же верю в счастливый случай. Но пусть она не знает, что я имею к этому отношение.– Я буду очень осмотрительна. Пожалуй, это идеальное решение. А поскольку миссис Фицгиббон будет считать, что только благодаря ее связям Оливия услыхала про эту работу, то и не станет чинить никаких препятствий. Я поспрашиваю, дорогой мой. Тут вокруг есть несколько школ, как вы знаете.Потом они говорили о других вещах, и Оливия больше не упоминалась. Позже, по дороге в Лондон, мысли ван дер Эйслера сосредоточились на предстоящей неделе – Ливерпуль, затем Бирмингем, затем снова Голландия…В свой лондонский дом он вернулся только через три недели. В день приезда поздно вечером у него наконец нашлось время просмотреть почту. Большую часть ее он сразу приговорил к мусорной корзине, а остальное отложил, чтобы прежде прочесть письмо от леди Бреннон. Она писала, что звонила ему, но Бекки сообщила, что он уехал, так что лучше всего будет написать. Судьба оказалась чрезвычайно милостива, продолжала она, ведь Нелл, гостя у бабушки, пожаловалась, что у них в школе неожиданно уволилась мисс Томкинз, которая была подручной во всех делах. Леди Бреннон действовала быстро: рекомендовала Оливию директрисе и написала письмо миссис Фицгиббон, оправдываясь тем, что якобы приятельница встретила в Лондоне мать Оливии и подсказала написать ей. Ложь, конечно, заключилась в скобки. Дальше следовало:«В результате Ваша протеже, Хасо, работает в школе Нелл до конца истекающей четверти. И если хорошо себя проявит, ее примут на следующую четверть; ее поселили в маленьком флигеле при школе, Нелл говорит, там тесновато, но есть комната для матери, если она захочет сюда перебраться. Зарплата скромная, поскольку у девушки нет специальной подготовки. Я надеюсь, эта новость избавит Вас от дальнейшей ответственности за Оливию. По словам Нелл, она прямо расцвела и кажется вполне счастливой. Позвоните мне, когда будет время, расскажите, как там Рита. Я уверена, она, как всегда, хороша. Она прелестная собеседница. Надеюсь, у Вас нашлось время ее навестить».Улыбаясь, он отложил письмо: он догадывался, что величайшим желанием леди Бреннон было женить его на Рите. Очень подходящий вариант: они хорошо знают друг друга, он был лучшим другом ее мужа, и он чрезвычайно привязан к Нелл. Все так складывалось, что, возможно, их брак будет благоразумным шагом… Мысли его обратились к Оливии. Когда он поедет забирать Нелл из школы, то постарается ее увидеть. Он полагал, что его интерес к ней обострился из-за злополучного увольнения. Теперь, когда она устроена, можно выбросить ее из головы, – он ведь уже несколько недель ловил себя на том, что думает о ней.
Письмо от леди Бреннон пришло к миссис Фицгиббон в самый удачный момент. В это утро получила письмо и Оливия – письмо, где выражалось сожаление, что место помощника в цветочной лавке в Уэст-Энде уже занято. Оливия в тот момент, когда бабушка разразилась диатрибой в адрес девиц, не способных найти достойную работу, мыслями была далеко – она наизусть знала эту речь. Она предпочла думать о мистере ван дер Эйслере. Наверное, он сейчас в Голландии и давным-давно все забыл…Наступившее молчание заставило Оливию взглянуть на бабушку. Старуха читала письмо; закончив, перечитала еще раз. А потом сказала:– Хорошо еще, у меня есть связи в приличном обществе. – Она опустила письмо. – Это старая подруга мне написала, впрочем, о подробностях можешь не беспокоиться. – Она подождала, что скажет Оливия, но, поскольку та не собиралась «беспокоиться», взялась составить записку молочнику и какое-то время молчала. – В школе для девочек возле Бата, – вновь заговорила миссис Фицгиббон, – есть вакансия. Насколько я понимаю, ты можешь им подойти. Одна их сотрудница уволилась по семейным обстоятельствам, и директриса ищет подходящую кандидатуру, причем торопится. Моя подруга предлагает тебе позвонить и договориться. Директриса приезжает в Лондон – дай посмотрю – завтра.Старуха сверлила Оливию взглядом.– Какая именно работа, бабушка?– Откуда я знаю? Потрудись сама выяснить.– Сначала я поговорю с мамой. Она скоро вернется, и мы все обсудим.Миссис Хардинг считала, что Оливии, возможно, повезло.– Конечно, я буду скучать, девочка, но ведь у тебя будут каникулы.– Если я получу работу, ты бы согласилась приехать? Я не смею и мечтать, но мы могли бы снять домик по соседству.– О, дорогая моя, как было бы чудесно снова жить в деревне! – Они сидели на кухне, дверь была плотно прикрыта, но все же миссис Хардинг понизила голос: – Я уверена, что бабушке хочется снова жить одной. Ступай, девочка, поговори с той леди.И Оливия отправилась на встречу. Был прекрасный, теплый день, она надела платье джерси – как и большинство ее вещей, не модное, но все еще элегантное. Она очень надеялась понравиться директрисе. Хоть и не хочется оставлять маму, она сможет, думала Оливия, посылать маме деньги и вместе с ней проводить каникулы. Оливия тоже не сомневалась, что бабушка будет только рада избавиться от обеих.Директриса, мисс Кросс, оказалась пухлой приветливой женщиной средних лет, и когда Оливия объяснила, что у нее нет навыков ни в какой работе, кроме оформления документов, не придала этому значения.– Приходите, посмотрим, как у вас будет получаться, – предложила она. – В этой четверти остается немного времени, около месяца. Если вам понравится работа, а вы понравитесь нам, я вас найму на следующую четверть. Жить вы будете, конечно, при школе, вам предоставляется небольшой флигель. У вас есть кто-нибудь на содержании? Я не возражаю, если с вами будет жить мать или сестра. Зарплата, я считаю, прекрасная, а во время дежурства вам полагается питание. Вы не замужем?– Нет, мисс Кросс.– Будете! Должны быть! Такое прелестное создание! Начнете в субботу. Дайте знать, когда ваш поезд приходит в Бат, я распоряжусь, чтобы вас встретили.
Совпадение, удача, судьба – называйте как хотите, думала Оливия, но благодаря чему-то… или кому-то она встала на ноги. Уже две недели она в школе, и она совершенно счастлива. Она не знала, как определить свою должность, потому что не было двух похожих дней, но, как практичная девушка, она и не стала об этом размышлять. Она заплетала косички на маленьких головках, проверяла ногти, если сестра-хозяйка была занята, играла в лапту в игровой час, готовила уроки с девочками постарше, возила мисс Кросс в Бат, когда бы той ни понадобилось, мыла те же маленькие головки, утешала бедняжек, разбивших коленки, а еще замещала других сотрудниц, если они по каким-то причинам отсутствовали. Как хорошо, что в школьные годы она научилась играть во все игры, – теперь ей иной раз случалось судейским свистком усмирять на поле любительниц травяного хоккея. И это Оливию тоже радовало.Флигель оказался приятным сюрпризом. Разумеется, он был маленьким, но внизу находилась жилая комната с нишей под кухню и душевая, а наверху, куда вела узкая лестница, – две спаленки, и в каждой помещались кровать, комод и стул. Прежняя обитательница флигеля была догадлива: натащила ящиков из-под апельсинов, служивших и прикроватными тумбочками, и книжными полками, и даже местами для сидения – с аккуратно прибитыми подушками.Если мисс Кросс ее оставит, говорила себе Оливия, то мама вполне может погостить у нее и даже может жить с ней. Школа располагалась в деревне, но в Бат регулярно ходил автобус.В это субботнее утро Оливия готовила малышек к еженедельному уроку плавания. Подогреваемый бассейн находился в подвале школы. Урок вела учительница плавания, а Оливия должна была ей помогать. Оливия была в восторге, она любила плавать, и ее привлекала задача приучить к воде тех, кто не хотел или боялся. Она провела детей через школу и вниз по лестнице в подвал, проследила, как они переоделись в купальники, пересчитала и сдала с рук на руки мисс Росс, маленькой женщине с зычным голосом, а потом уж пошла сама надеть купальник.Пока мисс Росс занималась обучением, Оливия патрулировала бассейн, медленно плавая вдоль борта: она следила за малышками бдительным оком, подбадривала трусливых оторвать ножки от дна бассейна и аплодировала тем, кто, барахтаясь, доплывал до конца дорожки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19
Мистер ван дер Эйслер приехал домой, съел свой ленч – у Бекки было все готово – и отправился в больницу на обход. Он переходил от одного пациента к другому, и никто из сопровождавших его студентов не подозревал, что его блестящий ум бился над проблемой Оливии – в то время, как врач всем по очереди вежливо задавал вопросы.Оливия обронила, что бабушка когда-то жила в Уилтшире, а в одной из деревушек этого графства была школа, где училась его маленькая крестница, и ее бабушка, жившая поблизости, часто навещала малышку во время учебы. На каникулы ее отправляли обратно в Голландию к матери, которая послала ее в английскую школу, потому что так хотел покойный муж. Может быть, бабушка Нелл и миссис Фицгиббон были знакомы или хотя бы имели общих друзей? Стоило это выяснить.– А теперь, джентльмены, – сказал он в своей безмятежной манере, – кто из вас точно назовет причины, по которым мне пришлось оперировать мисс Форбз? И… – добавил он, улыбнувшись женщине на больничной койке, – и тем самым вернуть ей нормальное, хорошее здоровье? – Он говорил так располагающе, что пациентка улыбнулась в ответ.
Через несколько дней мистер ван дер Эйслер смог освободиться и поехал в Уилтшир. Бабушка его маленькой крестницы жила в пяти-шести милях от Брэдфорда-он-Эйвон. В это утро в воздухе особенно чувствовалось приближение весны: небо было голубое, хотя довольно бледное, солнце сияло, пусть не очень грело, и земля местами уже была тронута зеленью. Неторопливо сворачивая на узкий проселок, мистер ван дер Эйслер говорил себе, что впустую тратит время: Оливия сейчас уже, наверное, устроилась на работу, а шанс, что ее бабушка знакома с леди Бреннон, был так ничтожен, что вся затея казалась мистеру ван дер Эйслеру безнадежной.Он заранее позвонил, и они встретились, как старые друзья, – они ими и были, потому что обоим поручалось заботиться о Нелл в учебное время. Леди Бреннон в свои шестьдесят лет выглядела молодо; она жила на краю деревни в очаровательном старинном особняке, занималась садом, живописью, собаками и состояла в разных деревенских комитетах.– Рада видеть вас, Хасо. – Она на миг загрустила. – Кажется, давно все это было: свадьба Роба, вы на ней шафером… Знаете, мне его так не хватает. Слава Богу, у нас есть Нелл.Они вместе вошли в дом, и гость спросил:– Выходные она проводит у вас?– Да, приедет в субботу. Вы не сможете остаться до этого времени?– Боюсь, что нет. Я постараюсь приехать перед пасхальными каникулами. В сущности, я могу устроить свои дела так, чтобы отвезти ее в Голландию.– Это было бы чудесно. – Леди Бреннон налила ему кофе. – Девочка вас обожает. На этой неделе звонила Рита, сказала, что вы к ней заезжали. Как она там? Счастлива?– Думаю, да. Она любит свою работу, у нее много друзей. Она скучает без Нелл, но хочет выполнить волю Роба.– Да, конечно. Может быть, позже она передумает и сама переедет сюда.– Возможно. – Он поставил чашку. – Леди Бреннон, вы знавали миссис Фицгиббон? О, с тех пор прошло, должно быть, немало лет. Как я понимаю, она жила где-то возле Брэдфорда-он-Эйвон. – Он основывался на том, что говорила Оливия. – Дочь миссис Фицгиббон вышла замуж за человека по имени Хардинг… была пышная свадьба…– Фицгиббон? Громкое имя. Вы с ней знакомы? Она из числа ваших друзей? Старовата…– Нет-нет. Я никогда ее не видел.– Тогда могу вам сказать, что это исключительно вздорная женщина, я хорошо ее помню, она тиранила свою дочь, довольно милую крошку. Выдала замуж против ее желания. Я с ними несколько раз встречалась. У дочери была девочка, муж умер – я когда-то читала в «Телеграфе»… Боже мой, уже тридцать лет прошло с тех пор, как мы встречались. – Она вопросительно взглянула на Хасо. – Позвольте узнать, а почему вы интересуетесь ею?– Я знаком с ее внучкой, она работала в регистратуре в больнице Джерома, попала под сокращение и не может найти работу. Они с матерью живут у миссис Фицгиббон, и, кажется, им там плохо приходится. Оливия очень мало о себе рассказывала, я с ней едва знаком, но знаю, что она устроила так, чтобы уволили ее, а место осталось за девушкой, с которой она работала, – та отчаянно нуждалась в деньгах. И никто ни о чем не догадался. – Он опять улыбнулся. – У меня нет к ней личного интереса, но только я считаю, что она заслуживает лучшей участи.– Она образованна?– Да. Интеллигентна, с хорошими манерами, правильной речью. Очень уравновешенная, как я успел заметить. У нее нет специальной подготовки – я имею в виду стенографию, пишущую машинку, компьютер. Ей не приходилось работать, пока отец был жив.– Она очень молода?– Я бы сказал, ей за двадцать… ближе к тридцати. – Он нахмурился. – Я думаю, из нее получилась бы хорошая гувернантка, если такая профессия еще существует.– Увы, мой дорогой, нет… Ей бы подошло место в частной школе, с младшими девочками, или, может быть, уроки драматического мастерства для старших девочек. Что вы хотите, чтобы я сделала, Хасо?– Я полагаюсь на вашу доброту, леди Бреннон. Если вы услышите о чем-то таком, что подошло бы Оливии, не могли бы вы придумать повод и написать миссис Фицгиббон… упомянуть про эту работу, сказать, что вы хотели бы найти подходящую кандидатуру? Да, чудес на свете не бывает, и все же верю в счастливый случай. Но пусть она не знает, что я имею к этому отношение.– Я буду очень осмотрительна. Пожалуй, это идеальное решение. А поскольку миссис Фицгиббон будет считать, что только благодаря ее связям Оливия услыхала про эту работу, то и не станет чинить никаких препятствий. Я поспрашиваю, дорогой мой. Тут вокруг есть несколько школ, как вы знаете.Потом они говорили о других вещах, и Оливия больше не упоминалась. Позже, по дороге в Лондон, мысли ван дер Эйслера сосредоточились на предстоящей неделе – Ливерпуль, затем Бирмингем, затем снова Голландия…В свой лондонский дом он вернулся только через три недели. В день приезда поздно вечером у него наконец нашлось время просмотреть почту. Большую часть ее он сразу приговорил к мусорной корзине, а остальное отложил, чтобы прежде прочесть письмо от леди Бреннон. Она писала, что звонила ему, но Бекки сообщила, что он уехал, так что лучше всего будет написать. Судьба оказалась чрезвычайно милостива, продолжала она, ведь Нелл, гостя у бабушки, пожаловалась, что у них в школе неожиданно уволилась мисс Томкинз, которая была подручной во всех делах. Леди Бреннон действовала быстро: рекомендовала Оливию директрисе и написала письмо миссис Фицгиббон, оправдываясь тем, что якобы приятельница встретила в Лондоне мать Оливии и подсказала написать ей. Ложь, конечно, заключилась в скобки. Дальше следовало:«В результате Ваша протеже, Хасо, работает в школе Нелл до конца истекающей четверти. И если хорошо себя проявит, ее примут на следующую четверть; ее поселили в маленьком флигеле при школе, Нелл говорит, там тесновато, но есть комната для матери, если она захочет сюда перебраться. Зарплата скромная, поскольку у девушки нет специальной подготовки. Я надеюсь, эта новость избавит Вас от дальнейшей ответственности за Оливию. По словам Нелл, она прямо расцвела и кажется вполне счастливой. Позвоните мне, когда будет время, расскажите, как там Рита. Я уверена, она, как всегда, хороша. Она прелестная собеседница. Надеюсь, у Вас нашлось время ее навестить».Улыбаясь, он отложил письмо: он догадывался, что величайшим желанием леди Бреннон было женить его на Рите. Очень подходящий вариант: они хорошо знают друг друга, он был лучшим другом ее мужа, и он чрезвычайно привязан к Нелл. Все так складывалось, что, возможно, их брак будет благоразумным шагом… Мысли его обратились к Оливии. Когда он поедет забирать Нелл из школы, то постарается ее увидеть. Он полагал, что его интерес к ней обострился из-за злополучного увольнения. Теперь, когда она устроена, можно выбросить ее из головы, – он ведь уже несколько недель ловил себя на том, что думает о ней.
Письмо от леди Бреннон пришло к миссис Фицгиббон в самый удачный момент. В это утро получила письмо и Оливия – письмо, где выражалось сожаление, что место помощника в цветочной лавке в Уэст-Энде уже занято. Оливия в тот момент, когда бабушка разразилась диатрибой в адрес девиц, не способных найти достойную работу, мыслями была далеко – она наизусть знала эту речь. Она предпочла думать о мистере ван дер Эйслере. Наверное, он сейчас в Голландии и давным-давно все забыл…Наступившее молчание заставило Оливию взглянуть на бабушку. Старуха читала письмо; закончив, перечитала еще раз. А потом сказала:– Хорошо еще, у меня есть связи в приличном обществе. – Она опустила письмо. – Это старая подруга мне написала, впрочем, о подробностях можешь не беспокоиться. – Она подождала, что скажет Оливия, но, поскольку та не собиралась «беспокоиться», взялась составить записку молочнику и какое-то время молчала. – В школе для девочек возле Бата, – вновь заговорила миссис Фицгиббон, – есть вакансия. Насколько я понимаю, ты можешь им подойти. Одна их сотрудница уволилась по семейным обстоятельствам, и директриса ищет подходящую кандидатуру, причем торопится. Моя подруга предлагает тебе позвонить и договориться. Директриса приезжает в Лондон – дай посмотрю – завтра.Старуха сверлила Оливию взглядом.– Какая именно работа, бабушка?– Откуда я знаю? Потрудись сама выяснить.– Сначала я поговорю с мамой. Она скоро вернется, и мы все обсудим.Миссис Хардинг считала, что Оливии, возможно, повезло.– Конечно, я буду скучать, девочка, но ведь у тебя будут каникулы.– Если я получу работу, ты бы согласилась приехать? Я не смею и мечтать, но мы могли бы снять домик по соседству.– О, дорогая моя, как было бы чудесно снова жить в деревне! – Они сидели на кухне, дверь была плотно прикрыта, но все же миссис Хардинг понизила голос: – Я уверена, что бабушке хочется снова жить одной. Ступай, девочка, поговори с той леди.И Оливия отправилась на встречу. Был прекрасный, теплый день, она надела платье джерси – как и большинство ее вещей, не модное, но все еще элегантное. Она очень надеялась понравиться директрисе. Хоть и не хочется оставлять маму, она сможет, думала Оливия, посылать маме деньги и вместе с ней проводить каникулы. Оливия тоже не сомневалась, что бабушка будет только рада избавиться от обеих.Директриса, мисс Кросс, оказалась пухлой приветливой женщиной средних лет, и когда Оливия объяснила, что у нее нет навыков ни в какой работе, кроме оформления документов, не придала этому значения.– Приходите, посмотрим, как у вас будет получаться, – предложила она. – В этой четверти остается немного времени, около месяца. Если вам понравится работа, а вы понравитесь нам, я вас найму на следующую четверть. Жить вы будете, конечно, при школе, вам предоставляется небольшой флигель. У вас есть кто-нибудь на содержании? Я не возражаю, если с вами будет жить мать или сестра. Зарплата, я считаю, прекрасная, а во время дежурства вам полагается питание. Вы не замужем?– Нет, мисс Кросс.– Будете! Должны быть! Такое прелестное создание! Начнете в субботу. Дайте знать, когда ваш поезд приходит в Бат, я распоряжусь, чтобы вас встретили.
Совпадение, удача, судьба – называйте как хотите, думала Оливия, но благодаря чему-то… или кому-то она встала на ноги. Уже две недели она в школе, и она совершенно счастлива. Она не знала, как определить свою должность, потому что не было двух похожих дней, но, как практичная девушка, она и не стала об этом размышлять. Она заплетала косички на маленьких головках, проверяла ногти, если сестра-хозяйка была занята, играла в лапту в игровой час, готовила уроки с девочками постарше, возила мисс Кросс в Бат, когда бы той ни понадобилось, мыла те же маленькие головки, утешала бедняжек, разбивших коленки, а еще замещала других сотрудниц, если они по каким-то причинам отсутствовали. Как хорошо, что в школьные годы она научилась играть во все игры, – теперь ей иной раз случалось судейским свистком усмирять на поле любительниц травяного хоккея. И это Оливию тоже радовало.Флигель оказался приятным сюрпризом. Разумеется, он был маленьким, но внизу находилась жилая комната с нишей под кухню и душевая, а наверху, куда вела узкая лестница, – две спаленки, и в каждой помещались кровать, комод и стул. Прежняя обитательница флигеля была догадлива: натащила ящиков из-под апельсинов, служивших и прикроватными тумбочками, и книжными полками, и даже местами для сидения – с аккуратно прибитыми подушками.Если мисс Кросс ее оставит, говорила себе Оливия, то мама вполне может погостить у нее и даже может жить с ней. Школа располагалась в деревне, но в Бат регулярно ходил автобус.В это субботнее утро Оливия готовила малышек к еженедельному уроку плавания. Подогреваемый бассейн находился в подвале школы. Урок вела учительница плавания, а Оливия должна была ей помогать. Оливия была в восторге, она любила плавать, и ее привлекала задача приучить к воде тех, кто не хотел или боялся. Она провела детей через школу и вниз по лестнице в подвал, проследила, как они переоделись в купальники, пересчитала и сдала с рук на руки мисс Росс, маленькой женщине с зычным голосом, а потом уж пошла сама надеть купальник.Пока мисс Росс занималась обучением, Оливия патрулировала бассейн, медленно плавая вдоль борта: она следила за малышками бдительным оком, подбадривала трусливых оторвать ножки от дна бассейна и аплодировала тем, кто, барахтаясь, доплывал до конца дорожки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19