Примерно таким же откровением был для Константина подробный рассказ Антонио о каменных аукционах, о новой каменной архитектуре и о натуральном дизайне.
– «Натуральный дизайн, особенно каменный, занял своё законное место в мире искусства наряду с творениями Рафаэля, Микеланджело и Ван Гога», – зачитал Константин в шикарном буклете. – Вот это да!
Константин, конечно, и раньше слышал о японских садах камней, но буквально за несколько лет человечество в этой сфере прошло путь, равный пути от первой электрической лампочки до всемирной информационной сети. А «каменная лихорадка» в настоящее время начинает сотрясать все континенты.
Также Антонио рассказал Константину о таких банальных вещах, как стоимость различных камней, и о юридической стороне вопроса.
Для того чтобы камень приобрёл стоимость, делается много различных документов. Вначале пишется экспертное минералогическое заключение о составе камня, возрасте, происхождении и первичном местонахождении; затем Министерство охраны природных ресурсов решает вопрос об изъятии камня из природной среды и выдает соответствующее постановление. Потом следует согласование с местной администрацией, областной экологической комиссией, выдаётся медицинский сертификат. Регистрационная палата выдаёт паспорт природного объекта международного образца, после чего минералогическая биржа выставляет камень на продажу. И только после этого можно стать законным владельцем камня, получив свидетельство о собственности.
А если камень каким-либо образом использовался при строительстве древней крепости или лежал рядом, то необходимо ещё и археологическое заключение и разрешение Министерства культуры на его продажу.
– Потрясающе! – сказал Константин. – Я ничего этого не знал! Вот тебе и камень при дороге! Но кому и зачем это нужно? Мы покупаем камень за бешеные деньги, перевозим его на свой дачный участок, садимся на него и начинаем хохотать!
– Типичные рассуждения экономически безграмотного дикаря! Ты похож на индейского вождя, которого белые люди просят продать землю. Он курит трубку и глубокомысленно изрекает: «Не земля принадлежит человеку, а человек земле».
– А этот индеец прав! Хорошо сказал!
– Такой же экономист, как и ты. Думаю, ты мог бы заняться бизнесом вместе с ним.
– Я понимаю ценность предметов, которые могут быть уникальными свидетелями человеческой истории и культуры, но как становятся ценными камни, которыми, можно сказать, вся планета завалена, – этого я не понимаю! Нужен же спрос, нужен дефицит камней!
– Камни ещё более уникальны, в них надо разбираться, а как делается дефицит, я думаю, ты сегодня поймёшь сам.
И когда они приехали, Константин постепенно начал понимать.
Место это находилось недалеко от города и называлось «Натурдизайнстудия». Удачный рельеф местности, частично искусственного происхождения, защищал поляну в несколько сот гектаров от безвкусицы окружающей среды. Красота чувствовалась во всём. Пейзаж местности был продуман до мелочей.
«Наша архитектура начинается с заборов, – вспомнил Константин высказывание одного знакомого архитектора. – Редкий случай, здесь их нет!»
Они подъехали к огромному зданию.
– Ого! – сказал Константин. – А этому архитектору не пришлось бы краснеть, если бы он встретился с Антонио Гауди!
Константин сразу понял, что это место для богатых людей. К ним подошёл менеджер.
– Сначала экскурсия на производство! – сказал ему Антонио. – Очень краткая!
В открытом экскурсионном кабриолете они поехали в сторону производства. Каждый цех скорее походил на какую-нибудь космическую станцию, во всём угадывалось высокотехнологичное производство. С камнями гигантских размеров, передвигающимися по рельсам на специальных платформах, с камнями средних и малых размеров здесь непрерывно что-то делали. Гид постоянно давал разъяснения:
– В этом цеху каждый камень получает свой идентификационный номер, строго в соответствии с единой международной классификацией. Осуществляется этот процесс по углеродно-цифровому методу, изобретённому Павлом Злотником. Метод позволяет полностью исключить какие-либо ошибки при идентификации камней.
Лекция была в основном для Константина. Антонио был здесь не первый раз и всё это знал.
– Здесь лежат готовые камни. Вы можете сами взять в руки идентификационный пистолет и получить любую информацию об интересующем вас камне. Делается это просто!
Константин взял в руки пистолет.
– Осторожно! Это очень дорогая вещь! Наведите на любой камень и нажмите на спусковой крючок! Лазерный луч установлен только для того, чтобы вы убедились в том, что навели идентификатор на нужный камень. Сейчас на экране вашего пистолета появилась информация, поступившая с сервера через спутниковую связь: идентификационный номер, все характеристики камня, исторические и юридические справки, его классификационная и коллекционная стоимости, здесь же и код владельца. Здесь очень много информации. Вот этой мышкой вы можете передвигать по разделам…
– Я понял! – сказал Константин. – Ого! Это возраст камня! И что, любой камень?
– Если камень свободен и не изъят из природной среды, вы получите об этом информацию. Этим пистолетом вы можете пользоваться для идентификации любого камня на всей планете, за исключением камней, расположенных под водой и в пещерах. Для этого необходимо специальное оборудование…
Константин получил достаточное количество впечатлений, и они вернулись к главному выставочному центру.
Такого Константин всё-таки не ожидал увидеть!
– Ты знаешь, Антонио, а это действительно нечто стоящее! Я получаю мало с чем сравнимое удовольствие! Так увидеть красоту камня! Так её преподнести! Чтобы любой идиот понял! Фантастика!
Здесь был уже другой гид, который скорее мешал получать впечатления:
– К сожалению, эту композицию вы не сможете приобрести, она продана. Под неё уже спроектировано новое здание терминала аэропорта в Риме, и в настоящее время начато строительство…
Константин хотел сказать ему, что он и не собирается покупать, но взглянул на свои ботинки и джинсы и понял, что это и так ясно.
«Среди этой публики я выгляжу как дворняга, случайно забежавшая на выставку породистых собак», – подумал Константин.
Гид говорил о биржах и аукционах, о сотне филиалов компании, разбросанных по всему свету, о логистике, о мировой «Натурдизайн» информационной сети, о том, что владелец компании некий Павел Злотник входит в десятку самых богатых людей. Но ничего не говорил о красоте, без которой не существовало бы ни этих бирж, ни информационных систем. Правда, он отметил, что среди покупателей – Лувр и ряд других музеев. Константин вставил в его паузу:
– Большое вам спасибо! Вы нам всё очень хорошо рассказали!
И он ушёл.
– Антонио! Я хочу посмотреть на те обалденные белые камни!
На «обалденные камни» в интерьере зала также смотрела в это время одна откровенно надменная женщина. Константин заметил, что она исключает из своего восприятия людей, попадающих в поле её зрения, как нечто совершенно не заслуживающее внимания. Что, безусловно, свидетельствовало о её богатстве, независимости и потакании всем своим желаниям.
Ей не от кого было скрывать, что она алчно жаждет этих камней, но, видимо, для неё цена всего этого была неподъёмной. И алчная женщина мысленно проклинала весь мир и свою относительную нищету.
– Да, спрос на камни есть! – сказал Константин. – Вот на эти камни можно смотреть вечно, и всё будет мало!
Они пошли дальше смотреть интерьеры, в которых изобилие природных материалов преподносилось не в природном хаосе, а дополнялось чем-то высокотехнологичным и подчинялось изысканной гармонии какого-то космического разума. Изредка они обсуждали увиденное.
– А я бы приобрёл такой кабинет, – говорил Константин, – с колоннами, с бассейном, с этими деревьями, с мозаикой из морских галек и почти шоколадным камнем. Сидел бы на камне и писал что-нибудь. Только придумать бы к этому, что писать! Нужно что-нибудь соответствующее. Это труднее всего!
– Поздно! – ответил Антонио. – Это Эсхил уже написал или Софокл.
Впереди было ещё много экспозиций, по-хорошему не на один день. А ещё там был архитектурный центр, тоже, естественно, весь натуральный, в котором проектируются здания, прилегающие к каким-нибудь скалам и другим объектам природы.
– А кто создает всё это? – спросил Константин.
Но тут они встретились с Людмилой Петровной и Людвикой. И сразу куда-то пошли и по пути стали делиться впечатлениями.
– У каждого камня есть своя мелодия! – говорила Людмила Петровна. – Так он рассказывает нам свою жизнь. Мелодия не в полном смысле этого слова, наши чувства и настроения меняются, как от музыки, которую мы слышим.
– Вот этого я не замечал! – сказал Константин.
– Но вы заметили, что камни как бы создают особое настроение? Вы чувствуете привкус тех эпох, из которых пришли к нам эти камни?
– Да, так можно сказать!
– Я ощущаю свой забытый природный возраст, я не имею в виду только человеческую жизнь. То, что передают камни, в природной среде не так заметно, потому что на нас действуют и другие камни, а здесь пространство специально так структурировано, чтобы такие мелодии мы воспринимали наилучшим образом.
– А я думал, что на первом месте наше зрительное восприятие… А куда мы пришли?
– К тому самому Павлу Злотнику, он ждёт нас, – ответил Антонио.
Павел оказался очень симпатичным человеком. Уж его-то кабинет сам по себе был захватывающим зрелищем, но Константин слегка недоумевал: зачем они к нему пришли, да ещё все вместе?
Павел не по-деловому, а действительно искренне был рад встрече, и Константину он пожал руку как старому другу. Константину было очень приятно, но всё-таки в этом была какая-то странность!
– Значит, вы тоже занимаетесь самопознанием? – спросил Павел у Константина.
– Да! – ответил Константин.
И тут его осенило!
– Простите, а вы – тот самый Павел, который сидел в пещере? Так это вы???
– Да! – ответил Павел.
Всех очень развеселила реакция Константина.
– Но почему вы мне заранее не сказали об этом? – спросил Константин у Людмилы Петровны и Антонио.
– Вы хотеть иметь специальный время, чтобы думать специальный мысль? Никто не иметь такой время! – ответила за них Людвика. – Где брать специальный голова?
Людвика сказала это Константину, но слова произвели впечатление не на него, а на Павла. Он поблагодарил Людвику, как будто что-то понял, как будто Людвика это сказала специально для него.
– Вы по-прежнему собираетесь уйти в пещеру навечно? – спросил Константин.
– Да.
Сказано это было просто. И прозвучало это как: «Разве вы не видите, какая это ерунда, то, чем мы все здесь занимаемся?!» Все промолчали, и всем было всё очевидно.
– Павел, скажите, пожалуйста, мне очень интересно, что произвело на вас самое большое впечатление, когда вы вышли из пещеры? – спросил Константин. – Наверно, камни?
– Нет. Камни я начал понимать, сидя в пещере. Самое большое впечатление на меня произвели человеческие лица! Потрясающее несоответствие того, что снаружи, с тем, что внутри! Я видел и то и другое. И мне очень захотелось видеть подлинные человеческие лица, но это невозможно. За редким исключением!
Павел повернулся к Людвике и Людмиле Петровне и кивнул им головой.
– До вашего ухода в пещеру каждый из нас познает себя, – решительно заявил Константин. – И возможно, вам будет чем-то полезно наше понимание.
Павел улыбнулся.
Не братья по разуму
– Давай обсудим ситуацию как разумные люди! – предложила Елена.
Периодически они это делали, теперь уже по телефону. Елена опять ушла от Константина.
«Вот они, правила игры!» – подумал Константин.
– Давай просто обсудим! – возразил он. – Я не знаю, как это делают разумные люди.
– Я хожу на работу – я знаю, что я делаю! Ты занимаешься самопознанием – может быть, тебе за это платят деньги?! На какие деньги ты живёшь? Может быть, ты хочешь избежать реальности? Объясни мне, пожалуйста, как ты ищешь себя, я хочу понять, что скрывается за этими словами.
– За самопознание денег не платят. У меня есть ещё работа по гранту, и я подрабатываю на телестудии, кем-то там снимаюсь время от времени.
– Статистом?
– Что-то вроде этого! Как просто ты говоришь: «Я знаю, что я делаю», но это половинчатая логика. Должна быть вторая половина: «Я живу с такой-то целью! Чтобы делать то-то и то-то!» Вот с этим у всех плохо! Считается, что сама жизнь, даже приближённая к жизни растения или домашнего кота, уже всё оправдывает – всю бессмыслицу первой половины! Я не могу больше жить бессмысленной жизнью! Я от неё задыхаюсь!
– Пока ты не потерял работу, пока у тебя было всё в порядке, ты почему-то не занимался никаким самопознанием – тебя всё устраивало! Ты не задыхался! Почему?
– Так совпало. Я всегда думал о самопознании.
– Почему нельзя заниматься самопознанием и при этом нормально жить и работать? Разве для самопознания нужно специально что-то делать? Что, иначе прямо никак?
– Наверно, в принципе это возможно. – Константин на секунду задумался. – Хотя, нет! Невозможно! И я знаю почему.
– Так, почему?
– Неоткуда браться желанию познавать себя. Когда человек работает, он точно знает, что ему нужно делать. А когда уже автоматически запланировано какое-то дело, своему неавтоматическому желанию места нет, оно превращается в ненужную игру, в развлечение. К чему бы человек ни пришёл в своих поисках, уже решено, что он должен сделать.
– То есть тебе, чтобы сделать самое простое дело, нужно начинать с вопроса: «Быть или не быть?»
– Примерно так!
– Ты понимаешь, что ты в обществе так существовать не сможешь? Тебе нужно быть каким-нибудь монахом и жить в монастыре!
– У монахов тоже ничего не должно получаться, если они правильные, хорошие монахи.
– Ну что ж, познавай себя! Только меня это не устраивает. Пока!
Серое здание
Константин искал офис Антонио, серое неприметное здание между Садовым и Бульварным кольцом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38