Фрэнк признался себе, что все это время скучал без нее. Она была первой женщиной после Риты, которая разбудила в нем что-то еще, кроме страсти.
Но ты же не любишь ее. Просто она – мать твоего ребенка. Это не любовь.
Фрэнк осторожно поправил ей волосы.
– Отдохни, Худышка, я рядом. Тебе не придется переживать все это в одиночестве.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Эндрю висел над глубоким темным колодцем, большая рука удерживала его тонкую шейку. Потом рука разжалась и отпустила ребенка. Его испуганный крик эхом раздавался в темноте колодца, когда он полетел вниз. Господи, нет… Нет… Нет! Лини пронзительно закричала от ужаса.
– Лини… Лини, проснись!
Крепкие мужские руки осторожно потрясли ее за плечи. Она пыталась бороться с ними, но страх сковал все тело.
– Лини, это я, Фрэнк. Проснись, тебе приснился кошмар.
Она открыла глаза и встретилась с беспокойным взглядом Фрэнка.
– Это было чудовищно. Кто-то бросил Эндрю в глубокий колодец. Он плакал…
Фрэнк поднял ее и крепко прижал к себе.
– Это только сон.
– Я знаю. – Лини уткнулась ему в плечо и закрыла глаза. – Но его нет с нами. – Она подняла голову и посмотрела на Фрэнка. – Мы должны найти его. Пожалуйста, скажи, что мы спасем его. Дай мне поверить, что я потеряла его не навсегда!
Фрэнк убрал с ее лба прядь волос, встал с кровати и некоторое время стоял молча, повернувшись к ней спиной.
– Фрэнк?
– Я сделаю все, что могу, но… – Он повернулся к ней, лицо его было напряжено. – Никогда не даю обещаний, которых не могу выполнить. Я уже поклялся тебе, что буду землю грызть, чтобы вернуть Эндрю домой. Я сделаю все, что в человеческих силах. Но, несмотря на все это, я не могу обещать ничего.
Сердце Лини подпрыгнуло и упало. Она не это хотела услышать. Фрэнк был ее последней надеждой.
– Сколько времени? – Ей необходимо было отвлечься от этих кошмарных видений.
– Почти половина пятого.
– Как долго я спала! – Лини потянулась, и все ее тело отозвалось болью напряженных мышц. Она была опустошена физически, умственно и эмоционально.
– Тебе надо было отдохнуть. Хейли сказала, что ты не спала с момента похищения Эндрю. – Фрэнк посмотрел на пустой поднос на полу. – Чуть позже тебе надо постараться поужинать.
– Ты начинаешь вести себя как наседка.
– Агент должен не только защищать клиента, но и заботиться о том, чтобы поддерживать его нормальный ритм жизни.
– Так значит, я – клиент? Ты так обо мне думаешь теперь?
– Опять цепляешься к словам?
– Я не цепляюсь к словам, ты сам так сказал.
– Ты неправильно все понимаешь. И все время споришь со мной. Почему? По какой-то причине сердишься на меня?
Она сердится на него? Да. Нет. Возможно.
Лини встала с кровати, потерла затекшую шею и надела туфли. Фрэнк разувал ее, когда она уснула? Еще одна обязанность агента? Может быть, по этой причине она так враждебно настроена по отношению к нему? Потому что он обращается с ней так, как обращался бы с любым другим клиентом?
– Сейчас я сердита на весь мир, – призналась Лини. – Вообще-то я должна была задать этот вопрос. Ведь у тебя есть все основания сердиться на меня за то, что я скрыла от тебя рождение Эндрю.
Фрэнк бросил на нее короткий взгляд и отвернулся.
– Я уже говорил тебе, что сейчас не время выяснять отношения. Как только Эндрю будет дома, у нас будет время, чтобы…
– Что? Чтобы ты рассказал мне, что ты на самом деле думаешь и чувствуешь?
– Я не знаю, что чувствую. Мне не хочется сейчас копать слишком глубоко. Ты достаточно страдаешь за нас двоих. Мне необходимо оставаться беспристрастным и невозмутимым, насколько это возможно.
– И тебе это удастся? Ты можешь оставаться невозмутимым, когда речь идет о сыне?
Неужели он действительно может оставаться беспристрастным, когда дело касается его собственного ребенка? Если так, тогда она совсем не знает Фрэнка Латимера. Это совсем не тот человек, с которым у нее был бурный роман. Он был потрясающим любовником. Тактичным. Внимательным. Но кроме этого, она не знала о нем ничего, ведь он только сегодня хоть что-то рассказал о себе. Но ведь и Фрэнк не знает настоящую Лурлин Паттон.
Повисшая тишина угнетала Лини.
– Ты не можешь ответить мне, Фрэнк?
– Что ты хочешь от меня услышать? Я волнуюсь за своего сына. Я же не бессердечная сволочь. Но, ради бога, Лини, я даже не видел его, не прикасался к нему и не держал его на руках. И то, что стал отцом, узнал всего несколько часов назад.
– Прости, я…
– Нет, это ты меня прости. Прости, что не могу сказать тебе то, чего ты ждешь от меня. Но чем меньше эмоций я буду выражать, тем яснее будет мой ум, тем четче будут мои действия и реакция на происходящее. Неужели ты не видишь…
– Вижу. Я вижу человека, который боится чувствовать. Ты не хочешь любить Эндрю. Ты не хочешь любить никого, потому что иногда любовь причиняет боль.
Сжав зубы, чтобы не разрыдаться, Лини бросилась к двери, желая убежать от Фрэнка, но он перехватил ее, как только она взялась за ручку двери. Лини остановилась и посмотрела ему в глаза.
– Ну вот, опять. Гнев. Ты сердишься на меня. Не хочешь сказать, почему? Я пытался быть честным с тобой и такой же честности жду от тебя.
Лини вырвала свою руку, отступила на шаг, но не отвела взгляда от Фрэнка.
– Ты хочешь честности? Хорошо. Я скрыла от тебя рождение Эндрю, потому что не знала, как ты отреагируешь. Я боялась, что ты либо заберешь его у меня, либо скажешь, что тебе наплевать. Но твоя реакция оказалась чем-то средним, вообще не понятным. Я чувствую себя полной дурой, которая забеременела от человека, которого совсем не знает. И какая-то часть меня сердится, потому что на уровне женского подсознания мне нужна твоя забота, настоящая забота. Не о сыне, а обо мне. Мне нужно, чтобы ты не оставался безучастным и невозмутимым.
Они стояли молча и смотрели друг на друга, пока напряжение, витавшее в воздухе, не стало невыносимым. Внезапно тишину нарушил требовательный стук в дверь.
– Фрэнк, – раздался голос Кейт, – Моран хочет поговорить с тобой и доктором Паттон.
– Что-то случилось? – подала голос Лини.
– Ничего не случилось, просто он хочет обговорить кое-что с вами.
Фрэнк придержал дверь для Лини, затем тоже проследовал в гостиную.
– Нам надо поговорить, – объявил Моран, когда они вошли.
– А Хейли…
– Миссис Уилсон отправилась домой. Вы можете позвонить ей при необходимости. В доме и так полно людей.
– А где другие агенты?
– Они будут менять друг друга, работая по очереди. Ваш телефон мы поставили на прослушивание. Критический период – первые двадцать четыре часа – закончился. Если похититель собирается потребовать выкуп, то семья похищенного ребенка обычно слышит об этом в первые двадцать четыре часа, – пояснил Моран в ответ на недоуменный взгляд Лини.
– Это означает, что Эндрю похитили не с целью получения выкупа, а по другой причине, – пояснила Кейт.
– И как же мы узнаем, по какой? – Лини не скрывала волнения.
– Мы не совсем уверены… – Моран посмотрел на Фрэнка. – Ты не говорил ей о группировке, занимающейся похищением детей?
– О какой группировке? – У Лини замерло сердце.
– Нам стало известно, что эта группировка работает на юге страны… Возможно, ваш ребенок был похищен именно этими людьми с целью дальнейшей продажи бездетным парам. К сожалению, сейчас отмечается нехватка белокожих детей, поэтому есть пары, готовые заплатить за такого младенца любые деньги, – пояснил Моран.
– Они готовы купить ребенка, украденного из любящей семьи? – Лини переводила взгляд с Морана на Кейт, но не могла себя заставить посмотреть на Фрэнка.
– Им говорят, что родители добровольно отказались от этих детей. И эти пары так поглощены своей проблемой, что готовы поверить во что угодно. – Кейт положила руку Лини на плечо. – Никогда нельзя отчаиваться.
Уловив особенные нотки в голосе Кейт, Лини внимательно посмотрела на нее. Какое-то внутреннее чутье подсказывало ей, что у Кейт Мейлон в жизни произошла какая-то драма, возможно, потеря ребенка. Она сжала руку Кейт и обратилась к Фрэнку:
– С этого момента, пожалуйста, не надо от меня ничего скрывать. Я не такая слабая женщина, что не смогу пережить правду. Да, я много плачу, я напугана и с радостью воспользуюсь поддержкой любого человека, но не надо обращаться со мной как с ребенком. Это понятно?
– Абсолютно понятно, – ответил Фрэнк, встретившись взглядом с Мораном и Кейт. – Пойду подышу свежим воздухом.
– А я покурю, – подхватил Моран.
Когда мужчины вышли, Кейт повернулась к Лини и улыбнулась.
– Прояви снисходительность к Фрэнку. Он хороший парень. Просто новость о том, что он стал отцом, несколько смутила его. Он точно так же переживает похищение Эндрю, возможно, ему даже труднее в этой ситуации.
– Откуда ты знаешь?
– Потому что он думает, если – упаси Боже! – Эндрю не найдут, он никогда не увидит сына, не подержит его на руках, у него не будет шанса полюбить его.
– А я видела его, держала на руках и люблю!
– Это не мое дело, но могу дать совет. – Кейт сделала паузу.
Лини хотелось задать ей вопрос, не теряла ли Кейт ребенка, но она так и не решилась.
– Я выплескиваю на Фрэнка свое разочарование, да? А этого не следует делать, так? Ты это хотела мне сказать?
– Что-то в этом роде. Просто Фрэнк – не враг.
– А кто враг? Сумасшедшая женщина, выкравшая ребенка для себя? Какой-нибудь маньяк, убивающий детей? Или преступная группировка, торгующая детьми за деньги?
– Мы не знаем, кто. Пока не знаем.
– Когда же узнаем?
Кейт на долю секунды прикрыла глаза, словно ее обожгла невыносимая боль, потом сделала глубокий вдох.
– Я не могу ответить на этот вопрос. Может быть, завтра. Или на следующей неделе. Или никогда. – Кейт сжала плечи Лини. – Неважно, сколько времени это займет, нельзя сдаваться. Никогда никому не позволяй вынудить тебя сдаться.
Кейт вышла. Лини села на ближайший стул, оперлась локтями на колени и спрятала лицо в ладонях. Господи, пожалуйста, спаси и сохрани Эндрю, верни его домой! Домой, ко мне и Фрэнку !
Кейт передала Морану чашку кофе, наполнила свою и села за кухонный стол напротив.
– Где Фрэнк?
– Вышел пройтись. Просил передать, что скоро будет.
Кейт молча изучала Морана, темноволосого красавца. Она не думала, что когда-нибудь познакомится с таким хладнокровным человеком, излучающим опасность. Она получила сполна от уверенных в себе и властных мужчин. Ее бывший муж был богатым и высокомерным. Она старалась не думать о Тренте Уинстоне, но этот случай похищения ребенка всколыхнул все старые и болезненные воспоминания. Она не видела Трента почти одиннадцать лет. С тех пор, как…
– Как она, держится? – Моран кивнул в сторону гостиной.
– Доктор Паттон? С ней все в порядке, учитывая, что у нее похитили ребенка, а его отец пытается помочь, но при этом говорит и делает все неправильно.
– Таковы мужчины. – Губы Морана скривились в усмешке.
– Ты прав, вы все такие.
– Включая твоего бывшего мужа?
– Откуда ты знаешь? Ты ведь не знал, пока я… Не хочу говорить ни о нем, ни о разводе. Расскажи о себе, Моран. Бывшая жена, неприятный развод?
– Ни свадьбы, ни разводов. Но прежде чем ты спросишь…
– Почему тридцатипятилетний мужчина не был женат?
– Я не хочу отвечать на этот вопрос.
– Как женщина, могу предположить, что это была безответная любовь и ты до сих пор надеешься завоевать ее. Или ты любил и потерял…
Что-то едва уловимое мелькнуло во взгляде Морана. Так вот оно что! Вот о чем он не хотел говорить точно так же, как она о своем разводе!
Моран сделал глоток кофе, Кейт последовала его примеру. Вдруг раздался звонок телефона, и оба напряглись.
Моран вскочил и помчался в гостиную. Кейт мгновенно последовала за ним. Лини стояла у телефона и смотрела на Морана, ожидая его указаний. Он кивнул и подал ей знак снять трубку.
У Лини заметно дрожали руки, но голос прозвучал твердо.
– Это доктор Лурлин Паттон. – В глазах заблестели слезы, она вздохнула, но нашла в себе силы ответить. – Нет, спасибо, меня не интересуют вакансии. – Она положила трубку.
Кейт отпустила дыхание, которое инстинктивно задержала на время разговора.
– Уже шестой час, пойду приготовлю бутерброды.
– Я помогу тебе, – предложила Лини. – Мне необходимо чем-нибудь заняться, иначе я сойду с ума.
– Надо что-нибудь купить? Если надо, я позвоню Фрэнку на мобильный и скажу…
– Разве Фрэнк еще не вернулся? Тогда позвони ему, я хочу с ним поговорить.
Они вышли из кухни, и Кейт набрала номер Фрэнка. Он ответил после первого гудка.
– Фрэнк, это Кейт. У нас ничего нового, просто Лини хотела поговорить с тобой. – Кейт передала трубку Лини.
– Мы с Кейт собираемся приготовить бутерброды на ужин. Все будет готово через пятнадцать минут, приходи, пожалуйста. Потом я покажу тебе альбом с фотографиями Эндрю, и если хочешь, расскажу тебе о нашем сыне.
Кейт отвернулась, стараясь не расплакаться. Она не плакала уже целую вечность. Как-то она даже решила, что выплакала все слезы. Но всякий раз, когда что-то случалось, особенно если дело касалось похищения детей, в ней пробуждались умершие эмоции. Много лет назад Кейт работала в полицейском участке в Атланте вместе с Эллен Денби и всегда удивлялась, как этой женщине удавалось сохранять хладнокровие и вести сложнейшие дела по похищению детей. Но прошли годы, и она узнала, что они с Эллен пережили одинаковые трагедии, что позволило им с полуслова понимать друг друга. Точно так же, как сейчас Кейт понимала Лини. Как мать, у которой тоже когда-то похитили ребенка.
Кейт вызвалась помыть посуду, и, к ее удивлению, Моран остался на кухне помочь ей. Лини чувствовала, что нашла в лице Кейт новую подругу, ее интуиция подсказывала, что эта женщина однажды перенесла подобные страдания, какие сейчас переживала Лини.
Фрэнк все время молчал, пока они ели бутерброды, чипсы и сырный пирог. Лини не могла припомнить, когда она в последнее время дважды в день ела сырный пирог. Хотя нет, это было, когда они с Фрэнком последний раз занимались любовью. Тогда сырный пирог был и на завтрак, и на ужин.
Они с Фрэнком сидели сейчас рядом на диване, и Лини показывала ему детский альбом Эндрю и памятные вещички, оставшиеся со времени ее беременности и первых двух месяцев жизни Эндрю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13