Потом он вдруг сообразил:
— …А как же туда попасть? В Тихую Долину? Ведь я не знаю дороги!
— В Тихую Долину попасть очень просто, — сказал отшельник. — Пойдешь вон по той тропинке, до ручья. Перейдешь ручей, там будет развилка. Две тропинки то есть. Пойдешь по правой. Ты знаешь, какая рука правая? — Малыш кивнул. — Молодец! Потом ты встретишь водопад. Самое главное — в него не упасть. А когда водопад перейдешь, тропинка пойдет в гору, и тогда с нее всего-навсего нужно не сворачивать. Дальше будет перевал, и ты уже в Долине.
— Не знаю я никакого перевала, — сказал Малыш. — Мы бы его давно нашли.
— А как же, по-твоему, сюда ходит Дензил? — поинтересовался отшельник.
— Дензил? — удивился Малыш.
— Просто этот выход очень трудно заметить из Тихой Долины, — пояснил отшельник. — Но тот, кто идет в обратном направлении, легко увидит его. Ты правильно запомнил? Сначала до ручья, потом вправо по тропинке, потом через водопад, потом вверх, на гору, там перевал. А дальше дойдешь сам. Ты все запомнил?
— Запомнил, — сказал Малыш, смирившись с тем, что ему придется повременить с освобождением Дейзи. — Есть хочется, — добавил он почти без паузы.
— Есть? — переспросил отшельник и задумчиво на него посмотрел. — Сейчас поищем.
Поискав, он извлек откуда-то зачерствевший кусок хлеба. Малыш посмотрел на него с подозрением.
— Пища отшельника, — объяснил отшельник. — А запить ее ты можешь водой. Ты помнишь, что надо сказать?
Малыш посмотрел на него с непониманием. Про существование ритуальной вежливости ему было известно, но последние события как-то сместили в его сознании многие вещи.
— Я пойду? — спросил он, забыв про воду.
— Да, конечно! — поддержал его отшельник, больше не пытаясь вытянуть из него слов благодарности. — И не забудь набрать побольше золота. Вот она, тропинка.
Малыш посмотрел в указанном направлении. За замшелыми и обвалившимися строениями заброшенной деревни начинался лес, а за лесом угадывались горы.
Пауков по дороге не попадалось. Выйдя на тропу, Малыш начал жевать сухую корку. Ему сразу же захотелось пить, и он пожалел, что не напился у отшельника. Чуть позже ему пришла в голову другая мысль: если отшельник так ценил золото, почему же он ни разу сам не посетил Тихую Долину? Вернее, почему он вообще не бывал в Тихой Долине? И что он делает в этой заброшенной и прогнившей паучьей деревеньке?
Малыш бы очень удивился, узнай он, чем занялся отшельник после его ухода. Для начала тот снова пошарил в соломе и извлек большую самораскрывающуюся банку сардин. Затем на свет появился румяный хлебец в целлофановой упаковке и большая прозрачная посудина с лимонного цвета напитком. Покончив с завтраком и спихнув с помоста пустую жестянку, мятый целлофан и порожнюю бутылку, отшельник натянул штаны, надел сандалии и накинул на себя плащ, напоминавший мексиканское пончо. И, переодевшись, направился в сторону Заоблачного замка. Малыш тем временем добрался до ручья, бурлящего ледяной водой, напился, почти не замочив ног, перебрался на другой берег, перескакивая с камня на камень, нашел развилку, о которой говорил отшельник, повернул направо и снова углубился в лес. Тропинка заметно сузилась. Если в начале пути Малыш почти не присматривался к окружающей местности, то теперь заметил, что лес состоит в основном из двух разновидностей деревьев. Маленькие искривленные деревца, словно застывшие в содрогании перед мерзостью мира, сменялись рослыми великанами, чем-то похожими на потомство яблонь, переживших непродолжительный, но бурный генетический роман с дубом. На многих ветках висели очень большие румяного цвета плоды. Еще не сходя с тропы, Малыш начал прикидывать, какое из этих яблок лучше будет сбить, когда один из этих суперплодов сам хлопнулся на землю. Результат был неожиданный. Малыш сделал шаг с тропы, чтобы его подобрать, когда сырая листва под яблоком начала шипеть и дымиться. Потом она вспыхнула, выкинув в воздух облачко серого дыма. Когда дым рассеялся, на месте падения остался только черный круг выжженной земли. Эти яблоки явно не стоило класть в карманы, резать на тарелку и подавать на десерт. Недобро поминая отшельника, Малыш ускорил шаг. О такой опасности тот мог бы и предупредить. Теперь Малыш тщательно высматривал яблоки на висящих над тропой ветках, а замечая, старался пробегать под ними, и побыстрее. Несколько встреченных на тропе выгоревших пятен подтверждали, что осторожность не была излишней. Ему вспомнились рассказы дедушки Дизза о том, как, отделив Тихую Долину, волшебник Визард изгнал зло на оставшуюся часть острова. Но уж на этой части острова зло, судя по всему, чувствовало себя как дома и развернулось во всей красе. А теперь, вернувшись, волшебник по какой-то прихоти создал себе замок из облаков именно на злобной половинке.
— Ничего не понимаю! — сказал Малыш вслух. И услышал шум водопада.
Много лет спустя, когда эти приключения стали для него далеким прошлым, ему пришлось услышать мнение, что звук падающей воды успокаивает. Хотя это мнение было высказано видным специалистом по психологии, бывший Малыш в душе никак не мог с этим согласиться. Просто эти люди никогда не слышали рев ЭТОГО водопада. Для него будто специально подобрали звуки, вызывающие из человеческого подсознания самые недобрые ассоциации, среди которых ощущение приближающейся грозной опасности, чувство бессилия и ничтожности перед грозными силами природы были только рядовыми статистами в общей толпе навязчивых страхов. Однако выхода не оставалось. Мысленно повернувшись к этим страхам спиной, Малыш начал осторожно приближаться к источнику шума. Будто специально, чтобы его подбодрить, одно из яблок шлепнулось рядышком, издав уже знакомое зловещее шипение и выбросив облачко дыма. Заорав что-то невнятное, Малыш выскочил из-под деревьев и застыл на краю водопада, едва в него не свалившись.
Клочья желтоватой пены бешено неслись в потоках черной воды, кружась и вскипая в водоворотах, разбиваясь на зубастых камнях и с грохотом падая вниз, в серые сумерки, куда побаивался заглянуть даже солнечный свет. Несколько искривленных карликовых деревьев испуганно жались на краю водопада. Кроме них, все живое старалось держаться от него подальше, включая траву и мох. Еще пару раз вздрогнув и убедившись, что легче от этого не становится, Малыш начал высматривать торчащие из потока камни, перебираясь по которым он смог бы оказаться на другом берегу. И что же, мелькнуло в его голове, братец Дензил каждый раз возвращается этим путем? Здесь была еще какая-то загадка, но некогда было разбираться, потому что он уже балансировал на первом из камней, примериваясь перепрыгнуть на другой. Камни были мокрые и скользкие, так что, перемахнув на очередной, он с трудом удерживался, чтобы не свалиться в черный поток.
Но так как он не свалился, то все-таки оказался на другой стороне. Оглянувшись назад, Малыш удивился, что ему это удалось. Нет, снова мелькнуло у него, что-то тут было не то. Трусоватый Дензил не смог бы каждый раз делать такое. Отшельник врал. Сделав этот вывод, Малыш повернулся в сторону ближайшей горной вершины. То есть отшельник врал, но врал не целиком и не во всем. Дорога, по которой он направил его, действительно существовала. Продолжая беспомощно перебирать в своей голове разные «почему», Малыш двинулся по тропинке, сузившейся почти до полной незаметности. Пару раз он садился отдохнуть, замечая, что солнце успело подобраться к зениту. Про голод он почти забыл.
В представлениях Малыша перевал был местом таким же определенным, как водопад или ручей. То есть до какого-то места склон должен был подниматься, а после этого сразу вести вниз. Вместо этого подъем потихоньку стал более пологим, деревья и трава исчезли, сменившись гранитными глыбами и россыпями каменной мелочи. Вход в ущелье сжимали два миниатюрных горных пика, украшенные на верхушках совсем уж крохотными шапками снега. Войдя в ущелье и немного пройдя вперед, Малыш увидел дракона.
Это был самый настоящий, великолепный дракон, с кожистыми крыльями, с длинной змеиной шеей, с блестящей чешуей и шипастой спиной. Малыш застыл, изумленно на него уставившись. А вот дракон не проявил особого удивления. Повернув голову, он лениво выпустил из пасти огненное облако. Малыш бросился под прикрытие ближайшего валуна. Облако пронеслось над ним, разбившись где-то позади на множество огненных брызг.
— Ну и? — поинтересовался дракон. — Куда это ты собрался?
Как рассказывают биографы, однажды философ Кант забрел ночью на кладбище, столкнулся со сторожем и услышал вопросы, которые в корне и навсегда изменили всю его жизнь. «Стой! — крикнул сторож. — Кто ты? Откуда? Куда идешь?» В течение ночи Малыш не раз слышал эти вопросы, а теперь дракон принялся повторять перечень.
Но во всяком случае с ним можно было разговаривать.
— Я хочу пройти в Тихую Долину, — сказал Малыш, перебегая за камень, который показался ему крупней и надежней.
— Что тебе делать в Тихой Долине? — поинтересовался дракон, выдохнув еще одно огненное облачко.
Оно было не очень большим, но его хватило, чтобы поднять среднюю температуру валуна на пару градусов.
— Я живу в Тихой Долине! — ответил Малыш, прикидывая, куда бы можно было еще перебежать.
— Нелогично, — заявил дракон. — Ты идешь из места, где царствует зло, а хочешь убедить меня, что живешь в Долине, куда злу навеки закрыт путь.
— Я там жил! — сообщил Малыш. — До вчерашнего дня!
— А ты можешь мне это доказать? — поинтересовался дракон. — Видимо, нет, — заключил он, не дожидаясь ответа.
Малыш почувствовал, что прикрывавший его камень стал горячее.
— Можешь спросить об этом! — крикнул он.
— У кого? — поинтересовался дракон.
— У кого хочешь. Меня в Тихой Долине все знают.
— Гхм! — сказал дракон. Его голос был надтреснутым, как у старого курильщика. — Дело в том, что мне в Тихую Долину тоже путь заказан. Как-никак, но я сам часть зла. Хоть и находящаяся на службе добра.
Надо сказать, что если о чем-нибудь Малыш задумывался меньше всего в своей жизни, так это о проблемах добра и зла. Поводов для этого не возникало, а сам по себе он до них не дорос.
— Это как? — переспросил он.
— А так! — сказал дракон. — Ты просто подумай, и сам поймешь. По природе своей добро не способно на насилие и потому беззащитно перед злом. Чтобы стать сильным, ему приходится поставить себе на службу часть зла. Я внятен?
— Нет, не очень, — сознался Малыш.
— Это не может не наводить на размышления, — изрек дракон. — Ладно, я дам тебе шанс.
Малыш попытался перебежать поближе к выходу из ущелья. Дракон пресек попытку в зародыше.
— Больше не пытайся, — предупредил он. — Итак, я задам тебе три загадки. От твоих ответов будет зависеть, выйдешь ли ты отсюда живым или нет. Ты меня понял?
— Понял, — ответил Малыш. Только затем, чтобы вообще что-нибудь ответить.
— Очень хорошо, — похвалил дракон. — Итак, загадка первая. Какое существо ходит сперва на четырех ногах, затем на двух, а потом на трех?
Малыш честно попытался такое существо представить. Лихорадочно перебрав всю известную ему фауну, он пришел к выводу, что существо, которое умело пользуется четырьмя ногами, по доброй воле не станет на две, а на трех заковыляет только в том случае, если с одной из ног случится какая-нибудь неприятность. Например, ее перебьют ломом.
— Не знаю, — честно признался он, не дожидаясь драконьей реплики.
— Не знаешь? — уточнил дракон. — Тогда вопрос второй. Что на свете самое долгое и самое короткое, самое быстрое и самое медленное, самое делимое и самое беспредельное, самое презренное и самое дорогое, что нельзя подогнать и что нельзя задержать?
Малыш долго молчал.
— Вопрос-то бородатый, — заметил дракон.
— Океан? — предположил Малыш.
Дракон издал звук, не оставляющий сомнений в полном провале.
— Великолепно, — сказал он с язвительным удовлетворением. — Тогда третий вопрос, и самый простой: что невидимо, но оказывается перед глазами, когда ты этого не хочешь; что не имеет голоса, но слышно везде; что не имеет веса, но тяжелее всего на свете?
Малыш снова мысленно заметался.
— Ну? — поинтересовался дракон.
— Ветер! — заявил Малыш, чтобы хоть что-то сказать.
— О, святая наивность! — сказал дракон. — Ты даже и отдаленно не приблизился к ответам на загадки.
Малышу послышалось что-то похожее на громкую барабанную дробь. Он приготовился к худшему. Но на этот раз дракон всего лишь задумчиво постукивал когтями по камню.
— Ну что ж, — продолжил он. — На сегодня ты выиграл. Ты доказал, что совершенно чужд как добру, так и злу, так и пониманию важнейших истин. Теперь ты можешь пройти, маленький человечек. Но больше не советую появляться здесь. Хотя все равно у меня есть предчувствие, что мы однажды с тобой еще встретимся…»
9. «Представьте ситуацию», — начал Хейл…
— Представьте ситуацию, — начал Хейл, поставив на стол пригубленный бокал. — Остров в океане. Остров может быть маленьким, может быть большим, не суть важно. На нем живут туземцы, они охотятся в лесу, ловят рыбу и поклоняются своим деревянным богам. В один из далеко не прекрасных дней к острову подплывает флотилия каравелл. Диковинные люди сходят на берег. На них невиданные одежды, они ездят верхом на странных животных, у них в руках оружие из железа, с грохотом убивающее на расстоянии, — и так далее. Полагаю, на вашей родной планете случались такие вещи. Какова, по-вашему, будет судьба бесхитростных туземцев?
Оценивая достоинства напитка, Протектор чмокнул губами. И кивнул:
— Судьба их будет печальна. Их истребят. Может, и не всех, но большинство.
— Сразу?
— Ну, наверное, их сначала заставят работать на плантациях и рудниках. Они начнут очень быстро умирать от переутомления и плохого питания, а недовольных перебьют в ходе карательных экспедиций.
— А что если пришельцы из-за океана не захотят уничтожать туземцев? — предположил Хейл. — Допустим, в их планы не входит кровавая конкиста, они хотят просто поселиться рядом, готовы научить аборигенов многим полезным вещам и даже поделиться своими знаниями о строении мира?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65