Феррама бросил на партнера недоумевающий взгляд.
– Можно ли было ожидать такое от тебя?
– И я отказалась, – прервала его Синтия.
– О, я знаю, в чем проблема! – радостно воскликнул Бенор, на мгновение оторвавшись от монитора.
Какая проблема? Она уже чувствовала, что Феррама собирается увеличить размер компенсации, что помогло бы ей избежать и длительного судебного процесса, и солидного вознаграждения для адвоката. Если она станет героиней скандала, это плохо отразится на ее репутации. Нет, ей не стоит тратить время на выслушивание долгих объяснений.
– Готов поспорить, что она вытащила стельку под свод стопы из своих туфель, – сказал Бенор, – и из-за этого увеличилась нагрузка на пальцы. Помните, вы спрашивали меня, как связана теорема Пифагора с дизайном туфель? Напрямую! Она убрала стельку и получила травму.
Все уставились на Синтию. Ее лицо пылало.
– Я не собираюсь ничего признавать. Кроме того, большинство женщин так делает. Эти стельки вовсе не нужны. Они очень неудобные.
Принц и Альварез обменялись победоносными взглядами. Альварез тут же воскликнул:
– Дело можно считать закрытым!
– Нет, это решит суд.
Феррама резко поднялся.
– Выйдите! – скомандовал он Альварезу и Бенору. – Я хочу завершить переговоры с мисс Салливан с глазу на глаз.
О-о…
– П. Т., не думаю, что это хорошая мысль, – осторожно заметил Альварез.
«Да, это очень плохая мысль. Я наедине с Очаровательным Принцем, который может растопить мое сердце одним лишь взглядом? Я не согласна. Это как если бы индейка проголосовала за перенос Дня благодарения на месяц раньше срока».
– Я считаю, что вам лучше завершить переговоры с моим адвокатом.
Она поднялась и потянулась за костылями.
Феррама не обратил никакого внимания на ее слова, а прошел к двери, приглашая Альвареза и Бенора. Последний сначала удивился, а потом его лицо озарилось, словно ему пришла в голову блестящая идея.
– Пожалуй, я проедусь в лимузине несколько кварталов.
– Нет! – в один голос закричали Альварез и Феррама.
Феррама довольно грубо поторапливал своих приятелей, когда леди в зеленой блузе показалась в дверном проеме. Она выпалила без запинки:
– Чарльз звонил несколько минут назад, чтобы поинтересоваться, ждать ли вас в Аскоте.
«Чарльз? Она что, имеет в виду принца Чарльза? Ничего себе!»
Феррама взглянул на секретаршу так, словно она говорила с ним на незнакомом языке, и пробормотал:
– Откуда мне знать?
– У вас запланирована встреча на два тридцать с рекламщиками. Звонили из Лиссабона. Они переживают из-за поставок кожи из Бразилии, поэтому хотели бы переговорить с вами лично. Директор по закупкам универмага «Блуминдейл» будет здесь в четыре. А встреча с репортером журнала «Уолл-стрит» запланирована на пять. В девять вас будет ждать Лиз. Вам забронирован столик в ресторане.
Она перевела дух.
«Лиз? Лиз? Тейлор? Херли? О боже, неужели это сама королева Елизавета?»
– Это все? – сухо поинтересовался Феррама.
– Далеко не все, – ответила секретарша. – Ваши сводные сестры приезжали сюда каждый день, пока вас не было. И хочу сразу предупредить, что если мне снова придется выслушивать жалобы Наоми и Рут, я увольняюсь.
Феррама закатил глаза.
– Я с ними поговорю.
– Я на это очень надеюсь. Они ожидают вас в зале приемов. У них при себе огромная пачка счетов, которые вы должны оплатить.
Морин запнулась.
– Я думаю, что возьму эту ситуацию под личный контроль, – уставшим голосом произнес Феррама, поворачиваясь к двери.
– И еще… – начала секретарша.
Он остановился и нетерпеливо топнул ногой. Морин и Альварез обменялись недоумевающими взглядами, но секретарша продолжила:
– Ваш массажист, Андрэ, хотел уточнить, состоится ли ваша встреча в шесть тридцать. И планировать ли ему педикюр и маску на этот раз?
Феррама вспыхнул, как маков цвет. Несколько секунд он не мог ничего ответить. Бросив угрожающий взгляд в сторону Альвареза, он повернулся к Морин и сказал:
– Конечно. Но скажите ему, что я предпочитаю масло морских водорослей. Грязевая маска, которую он накладывал в прошлый раз, вызвала у меня раздражение.
Синтия отвернулась, кипя возмущением. Если для того, чтобы быть принцем, надо превратиться в такого неженку, она обойдется без него. Не то чтобы ей кто-то что-то предложил. Синтия обвела взглядом стены кабинета, чтобы немного отвлечься.
Одну из них занимали цветные фото моделей от Феррама. «Вамп», «Иезавель», «Для капризных девчонок», «Умная и сексуальная», «Чудеса из змеиной кожи», «Папина девочка», «Каблучок», «Блаженство», «Черная красотка», «Хочу танцевать», «Тип-топ», «О ля-ля!».
Она вспомнила, как пять лет назад туфли от Феррама появились на рынке. Они добились высоких продаж, потому что всячески подчеркивали, что в обуви от Феррама даже на высоких каблуках женщины не будут чувствовать усталости. Из офиса в ночной клуб, не меняя туфель. Они утверждали, что разработали революционный дизайн.
Она перешла к другой стене и увидела фото трех улыбающихся мужчин – в рубашках, галстуки слегка ослаблены. Они стояли перед зданием обувной фабрики. Принц между своими верными помощниками. Они стояли, обняв друг друга за плечи, а надпись под фото гласила: «Феррама Inc. Начало мечты, 1993». Синтия прищурилась, чтобы рассмотреть фото получше. Хотя снимок был сделан всего пять лет назад, мужчины на нем казались значительно моложе. Они были полны надежд. Феррама вовсе не выглядел, как принц. Он был таким расслабленным и беззаботным… Просто хороший парень.
– Вы улыбаетесь…
Синтия вздрогнула. Повернув голову, она заметила, что Феррама пристально наблюдает за ней. С его уст не сходила странная усмешка. Он медленно направился к ней. Ей стоило немалого труда остаться на месте. Да она бы и не смогла далеко убежать с больной ногой.
– Я улыбалась, потому что на этом фото вы выглядите такими неискушенными.
Она не узнала собственного голоса. Их плечи соприкоснулись, когда он подошел еще ближе, чтобы взглянуть на фото.
– Неискушенными по сравнению с чем?
Он снял пиджак и остался в черной футболке, заправленной в брюки. Внимание Синтии привлекли крохотная золотая серьга в ухе и «Ролекс» на запястье. О, он выглядел потрясающе! Она не могла прийти в себя. Он задал какой-то вопрос? Она взяла себя в руки и сказала:
– По сравнению с тем, какое дьявольское трио вы сейчас представляете.
– Не стоит делать поспешных выводов, – пробормотал он. – Внешность бывает иногда так обманчива.
Он поправил выбившуюся у нее прядь волос. Она заметила, что его рука дрожит.
Ее сердце замерло в ожидании, а потом начало выстукивать некое подобие военного марша. Его прикосновение было прямым вторжением в личную зону. Такой интимный жест допускался только между близкими людьми. Он вел себя, как настоящий хищник.
Почему же она не возмущается?
Как она могла допустить подобное отношение?
А его дрожащие пальцы… Он прикоснулся к ней так нежно. Или Феррама был потрясающим актером и добивался, чтобы она побыстрее сдала свои позиции, или же потрясен не меньше, чем она.
Почему он ведет себя так, словно желает усыпить ее бдительность? А этот взгляд… Принц голубых кровей, который мечтает соблазнить простолюдинку.
Нет, нет, у нее нет ни времени, ни возможности предаваться глупым мечтам. Она должна помнить о том, что сейчас на карту поставлено ее будущее. Синтия, возьми себя в руки! Одно неверное движение, и ты потеряешь все.
– И что же мы будем делать? – не отводя взгляда, тихонько спросил он.
О, этот мужчина искусный соблазнитель! Одним лишь голосом он может выманить любую принцессу из ее замка. Неужели она поддастся его чарам?
– И что же мы будем делать? – повторил он.
Она не смогла бы отвести от него взгляд, даже если бы от этого зависела ее жизнь. Вопрос звучал достаточно ясно. Он требовал простого ответа.
– Или мы решим наши разногласия здесь, или отправимся в суд. Решать вам.
Она похвалила себя за то, что голос не изменил ей. Он покачал головой.
– Я не это имел в виду, – прошептал он.
– Ч-что?
– Как это все не вовремя…
Он наморщил лоб. Похоже, он и впрямь был расстроен. Но Синтия не расслаблялась.
Скрестив на груди руки, он стоял на довольно приличном расстоянии и больше не пытался прикоснуться к ней. Его слова, какими бы непонятными они ни показались, не содержали в себе ничего оскорбительного.
Однако его взгляд был красноречивее слов: он ласкал ее с головы до ног.
– Я… я не понимаю, – заикаясь, пробормотала она.
– Что мы с тобой будем делать? – отчетливо произнес он.
Глава третья
П.Т. Феррама знал, что существуют три мужских образа, против которых не может устоять ни одна женщина. Образ уязвимого и беспомощного парня. Образ хищника, готового на все ради дамы сердца. И образ высокомерного и равнодушного красавца, который словно говорит: «Я даю тебе минуту на решение, а потом исчезну навсегда».
Однако главным в создании этих образов была ненавязчивость. Мужчина, который умел тонко демонстрировать свои намерения, был обречен на успех. Принц знал, что он в полной мере обладает мужским обаянием.
У него были позади годы практики: еще с тех пор, как он был обычным парнишкой-подмастерьем в Пуэрто-Рико, он часто появлялся у отелей, в которых останавливались богатые туристы. Завидев даму, он говорил: «О… Леди, какая же вы красивая! Наверное, вы знаменитая актриса». Мужчинам он всегда был готов услужить: «Мистер, если хотите, я куплю вам пачку презервативов». Он водил целые группы ротозеев, обещая показать им все злачные места и исторические достопримечательности – на выбор. П. Т. быстро усвоил, что улыбка и легкая загадочность часто дают возможность завоевать даже самую неприступную цель.
Тогда он играл по жестким правилам, потому что на кон было поставлено выживание. Сейчас речь снова шла о выживании, но уже в другом мире.
Он бы не стал жаловаться на судьбу. Его отец упорхнул из семейного гнездышка еще до рождения сына. Позже он умер – от непомерных возлияний отказали почки. Мать, Ева Феррама, работала в казино, и ему приходилось учиться защищать себя от невзгод.
Однако все изменилось, когда П. Т. исполнилось десять лет. Его мать вышла замуж за зажиточного вдовца Мортона Фридмана, у которого было две дочери, одиннадцати и двенадцати лет. Их звали Наоми и Рут. Они станут самым большим бедствием в жизни Феррама. Добрейший Морт заменил П. Т. отца. В Нью-Джерси он владел обувной фабрикой и был только рад посвятить в тонкости этого дела своего пасынка. И П. Т., когда пришло время выходить в мир профессионалов, доказал, что им можно гордиться.
Пять лет назад он и его новый партнер, адвокат Энрике Альварез, разработали маркетинговый план завоевания большого рынка. Они решили, что необходимо не только поменять дизайн туфель от Феррама-Фридмана, но и, подключив природное обаяние владельца, создать компании особый имидж. Так появился образ принца. Дика П. Т. встретил еще девять лет назад. И. Т. пришлось бросить колледж, когда из-за внезапной смерти Мортона перед ним встал выбор – учиться или принять на себя заботу о деле отчима.
Как только Джейк окончил Эм-Ай-Ти, Феррама нанял его в качестве дизайнера обуви. Как оказалось, это был самый продуманный из шагов принца, хотя многие лишь пожимали плечами и предрекали неудачу, когда узнавали, что дизайнером сделали человека с образованием инженера.
Но как бы ни складывались обстоятельства, П. Т. ощущал себя вечным странником, который жаждет найти пристанище, но вынужден скитаться в поисках куска хлеба. Он знал, что должен рассчитывать только на себя, поэтому допускал даже непозволительные методы, считая, что все средства – конечно, только в рамках закона – хороши для достижения заветной цели. Некоторые применяемые им стратегии годились на все случаи жизни. Например, в общении с женщинами всегда срабатывал один из трех образов, которые он с такой тщательностью примерял на себя. Не имело значения, шла ли речь о восьмилетнем мальчике, желавшем получить лишнюю монетку, мальчике с застывшими в глазах слезами, о восемнадцатилетнем юнце, желавшем удержать в руках дело своего отчима (и снова в его глазах были следы скупых слез), или о мужчине тридцати двух лет, который был готов на все ради спасения своего детища, своей корпорации. Он знал, что должен очаровать стоявшую перед ним женщину, эту принцессу, ставшую жертвой моды. Но как? Очевидно, ему стоило давить на жалость и собственную уязвимость. Полузакрытые глаза. Чувственные губы. Напряженный подбородок (о, никто не знал, сколько недель перед зеркалом ушло у него на то, чтобы довести это до совершенства!). Иногда, если того требовали особые обстоятельства, он заставлял руки слегка дрожать, как будто от волнения.
Нет, у Синтии Салливан не было ни малейшего шанса. О, она уже поглядывала на него так, словно он взял штурмом ее замок. Она была почти согласна умчаться с ним в неведомую даль. Ее губы приоткрылись, и принц решил, что это верный признак того, что она поддалась его игре. Он был готов поспорить, что она сейчас вздохнет. Это станет для него знаком победы.
Иногда он только диву давался, пытаясь найти ответ на вопрос, где мог научиться столь высокому актерскому мастерству. Как бедный мальчик из Пуэрто-Рико превратился в принца? Но он давно уяснил, что женщины охотно верят в сказку об Очаровательном Принце, который мечтает о том, чтобы исполнить заветные мечты прекрасной дамы.
Синтия Салливан не была исключением. Может, в мире бизнеса она и прослыла акулой, но, как и любая другая женщина, ждала благородного рыцаря в сияющих доспехах. Иначе с какой стати она стала бы покупать безумно дорогое жилье в Дакоте, единственное в Манхэттене, напоминавшее замок? О да, сомнений не было: она уже все глаза проглядела в поисках принца, который перевернет ее беззаботную девичью жизнь.
Что же, ее мечта сбылась. П. Т. был принцем. Когда ему это было выгодно.
Все эти мысли вихрем пронеслись в его голове, когда он прошептал свой вопрос. Они все еще стояли лицом друг к другу, на расстоянии вытянутой руки, перед фотографиями, на которых был запечатлен Феррама.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36