– Я уверена, что они не имели в виду ничего плохого. – Найти работу было не так-то легко, и Индия меньше всего хотела, чтобы кто-нибудь был уволен. А Бич непременно это сделает, если узнает, что кто-то из слуг провинился. – Возможно, бабушка решила подышать свежим воздухом, а потом забыла закрыть окна. Не беспокойся, Бич, я сама с ней об этом поговорю.
Когда дворецкий ушел, Индия заметила, что из-под резной ножки зеркала торчит клочок бумаги. Наклонившись, она достала бумажку и прочитала:
«Не ездите в Воксхолл, или вы об этом пожалеете».
Предатель в ее собственном доме? Или кто-то залез через открытое окно оранжереи?
Индия сунула записку в ящик и нахмурилась.
Одно ясно: она обязательно поедет в Воксхолл и повеселится там на славу!
Глава 15
Три пары любопытных глаз встретили Индию в желтой гостиной. Эндрю оторвался от изучения модели испанского галеона, Марианна – от большого коралла, привезенного с островов Южного моря. Алексис сидела в большом кресле, болтая ногами, и рассматривала рисунок на обоях. Старая кукла, как всегда, была зажата у нее под мышкой.
Как только Индия вошла в гостиную, Алексис вскочила и закричала:
– Она пришла! Я же говорила тебе, что она захочет нас увидеть, Эндрю!
– Ну, конечно же!
Алексис бросилась обнимать Индию. Смеясь, Индия взяла девочку на руки и села на позолоченную кушетку.
Алексис взглянула на ножки кушетки, вырезанные в форме грифонов, и нахмурилась.
– Тебе не нравится такая мебель? А во Франции это последний писк моды.
– Правда? – неуверенно произнесла Алексис. – Но эти животные смотрят так сердито, что мне становится страшно.
– Какая ерунда! – прервал ее Эндрю. – Алексис, это невежливо – критиковать мебель в доме леди Девонхем.
– Я не нарочно. – Губы девочки задрожали. – Просто они такие необычные. Но к ним, наверно, можно привыкнуть. Так же, как к вашей замечательной волчице. Ее, кажется, зовут Луна?
При звуке своего имени волчица насторожила уши.
– Да, это моя красавица волчица. Ей здесь, в Лондоне, не слишком уютно, но мне было жаль оставлять ее в Норфолке.
Эндрю расположился на диване, покрытом шкурой леопарда. Рядом лежали две нарядные подушки с грифонами, которых он стал рассматривать – тоже с явным сомнением.
– Ваша семья, должно быть, любит коллекционирование. Вам повезло, что вы так много путешествовали.
– Думаю, да. Мы с братьями и отцом все время ездили в разные страны и выискивали всякие редкие вещи. Как только какой-либо храм испытывал финансовые затруднения, отец первым узнавал об этом и покупал у них антиквариат. И когда продавалась коллекция редких книг, отец тоже первым появлялся у букинистов. Да, это была интересная жизнь.
– Но вам она не нравилась, – хмуро заявила Алексис.
Странно, но девочка была права. Поглаживая серебристую шерсть Луны, Индия вспомнила о кочевой жизни, которую вела ее семья. Она всегда чувствовала, что чего-то в ней не хватает. Теперь, оказавшись в тесных рамках лондонского высшего света, она испытывала неловкость от того, что люди все время ждали, какая еще эксцентричная выходка Деламеров выплывет наружу.
– Не совсем так, чертенок. – Индия взъерошила волосы Алексис и решила поменять тему, потому что девочка была слишком смышленой. Она посмотрела на куклу Алексис. – Ты еще не сказала мне, как зовут твою подружку.
– Простите меня за невежливость. Это Жозефина, императрица Франции. – Она подняла куклу. – Жозефина, поклонись леди Деламер. Ты проиграла войну и поэтому должна вести себя почтительно, когда тебя представляют. – Алексис заставила куклу низко поклониться.
Индия подавила улыбку. В который раз ее поразило странное сочетание детского веселья и необычайной зрелости в этих детях. Причиной тому было, по всей вероятности, то обстоятельство, что они рано потеряли родителей, а потом попали в водоворот событий, последовавших за Ватерлоо.
– Ваш поклон получился очень грациозным, ваше величество. Не соблаговолите ли выпить со мной чашечку кофе в оранжерее?
Алексис удивленно вытаращила глаза.
– Жозефина, конечно, согласна. И если будет разрешено, то мои брат и сестра тоже к нам присоединились бы.
Эндрю в нерешительности посмотрел на Индию.
– Мы не хотим быть навязчивыми. Просто мы зашли вас повидать.
– А почему вы ушли? – спросила Алексис. – Вы даже с нами не попрощались. Граф страшно рассердился.
– Просто настало время мне уйти. И я очень рада, что вы меня навестили. У меня с утра было ужасно плохое настроение, а вы меня развеселили. А теперь пойдемте. Перед тем как мы сядем пить чай, я покажу вам апельсиновые деревья, высаженные в большие горшки. Моя бабушка очень ими гордится. Но когда она к нам придет, не забудьте похвалить ее орхидеи, и тогда, уверяю вас, она полюбит вас навсегда.
Все трое заговорщически кивнули.
Сцена, которую можно было наблюдать в оранжерее десять минут спустя, привела бы в ужас любую матрону лондонского общества. Дети улеглись рядом с Индией на дорогом турецком ковре, который Бич постелил между рядами роз и цветущих апельсиновых деревьев. На безопасном расстоянии на чугунной плите кипел чайник. Поскольку поблизости не было ни одной матроны, все четверо веселились от души.
– Леди Марчмонт опять приезжала к графу с визитом, – сообщила Марианна, отправляя в рот крошки орехового торта. – И все время смотрела на него телячьими глазами.
– Мне она не нравится, – заявила Алексис. – Она обращается с нами так, будто мы дикие звери, место которым в зверинце.
Индия отметила, что на этот раз Эндрю не сделал сестренке замечания.
– Эндрю, а ты почему такой молчаливый сегодня?
Мальчик некоторое время молчал, а потом промолвил:
– Да, она все время приезжает к графу, а наше присутствие ее раздражает.
Поскольку Эндрю редко кого критиковал, эти два замечания говорили о многом.
– Ты сказал совсем другое, когда она приказала Чилтону убить твою мышку, – фыркнула Алексис. – Ты послал ее к черту и предупредил, чтобы она не прикасалась к твоей любимице.
– Да я был вне себя от злости. Как она посмела даже подумать, что имеет право вмешиваться! – Он наморщил лоб. – Хотя возможно, что у нее скоро появятся все права, если ее кампания удастся.
Дети затихли. Их лица стали серьезными.
– Ты хочешь сказать, что леди Марчмонт решила женить на себе графа?
– Похоже на то. И я думаю, что она весьма искушенная светская дама. У графа часто бывает плохое настроение. Я думаю, из-за Ватерлоо. И это делает его очень…
– Уязвимым?
– Верно. Поэтому мы решили прийти к вам. Вы понимаете его… даже, когда он сам себя не понимает. И он вас слушается.
Вряд ли, подумала Индия. Она встала, пораженная страшной мыслью, что Торн может жениться на Элене Марчмонт. У этой женщины была в свете репутация распутной. Поговаривали, что в ее постели перебывала добрая половина мужского населения Лондона еще до того, как ее пожилой муж умер в результате несчастного случая на охоте. Индия сомневалась, что Торн и Элена Марчмонт могут пожениться – настолько они не подходили друг другу. А уж дети наверняка пострадают.
Впрочем, какое ей до этого дело?
– Боюсь, что вашему опекуну придется самому решать эту проблему.
– Но вы подошли бы ему гораздо больше, – возразила Алексис. – Когда вы были в его доме, он смеялся, а его взгляд становился нежным и ласковым. Он даже иногда сидит в своем кабинете и держит в руках вашу шляпу.
Значит, вот где ее соломенная шляпка, она никак не могла ее найти после возвращения к бабушке. Только зачем ему шляпка?
– Ну и что из того, Алексис? Не надо придавать значения такому простому жесту.
– Нет, Алексис права, – довольно резко сказал Эндрю. – Лорд Торнвуд повесил вашу шляпку на крючок рядом со своим письменным столом. Я видел ее, когда вчера заходил к нему, чтобы поговорить. Он предложил мне поехать учиться в Итон, но я сказал, что хотел бы подождать, пока Алексис и Марианна немного подрастут. Я уже уходил, когда вспомнил, что должен ему сказать еще кое-что, и обернулся. Он сидел у стола, прижав шляпку к лицу, словно хотел вдохнуть ее запах.
Индия почувствовала, что краснеет.
– Ты, наверно, ошибся.
Эндрю посмотрел на нее, но счел более благоразумным промолчать.
– А я считаю, что он глупец, – решительно заявила Марианна. – Без румян и помады леди Марчмонт настоящая уродина. Не то что вы. Вы красивы без всяких там кремов и пудры. Даже утром, когда встаете с постели.
У Индии перехватило горло. Как же эти дети добры к ней! Их жизнь и так была несладкой, а сейчас, если леди Марчмонт его окрутит, они могут потерять единственного человека, который мог бы их защитить.
– Хорошо. А что вы от меня хотите?
– Мы решили, что попытаемся отпугнуть вдову, – сказал Эндрю. – Ничего опасного. Мы просто выпустим на волю мою коллекцию мышей.
Марианна хихикнула.
– А у меня есть мертвый жук-рогач. Я подложу его ей в ридикюль.
Индия чуть было не рассмеялась, представив, как надменная леди Марчмонт запускает руку в свою сумку и вытаскивает жука.
– И какова моя роль, проказники?
– Мы думали, что вы отвлечете графа, пока мы будем готовиться.
Индия на минуту засомневалась. Ей не хотелось снова оказаться в компании с графом. Она уже планировала собственную месть, но зачем втягивать в это детей?
– Я постараюсь, – нерешительно начала она, – но ваш опекун вряд ли захочет меня видеть.
Алексис готова была запротестовать, но Эндрю опередил сестру.
– Вы очень добры, миледи. Большего мы не имеем права просить.
Дети помрачнели. Получить в качестве мачехи леди Марчмонт было для них настоящим несчастьем.
– Однако у меня есть кое-что, что развеселит вас. Вы когда-нибудь видели, как поднимается воздушный шар?
У всех троих заблестели глаза.
– Я читал об этом, – сказал Эндрю. – А его собираются запустить?
– Сегодня в парке Хэмпстед-Хит, сразу же после заседания Общества рационального использования исследований природных явлений. Хотите присутствовать?
Дети вскочили и захлопали в ладоши.
– Считаю это выражением вашего согласия. Я с удовольствием буду вас сопровождать. Но вы должны предупредить вашего опекуна. Нехорошо ему врать.
– Я пошлю ему записку, – быстро отреагировал Эндрю. – Хотя это не имеет значения. Его не будет дома весь день, а может быть, и всю ночь. Так часто бывает. Это довольно странно, как мне кажется, но большинство взрослых часто поступают странно. – Мальчик покраснел. – О! Прошу прощения, миледи. Я не хотел…
– Все в порядке, Эндрю. Иногда я с тобой согласна.
Например, когда Дев высказался весьма загадочно в ответ на замечание герцогини Крэнфорд. Что-то насчет долга и ответственности. Неужели за этими словами стояло нечто большее, чем она могла себе вообразить? Неужели после того, как он чуть было не погиб при Ватерлоо, какие-то люди требуют от него еще чего-то?
– Ладно. Пиши записку своему опекуну, и мы можем отправляться. У нас есть еще три четверти часа до начала запуска. Это будет важный день в истории научных исследований. Он окажет большое влияние на умы.
При всей серьезности этого заявления в голосе Индии явственно слышались озорные нотки. Впрочем, дети это вряд ли заметили.
– Куда они отправились?
Гувернантка стояла в растерянности перед графом Торнвудом. Она была пятой из числа тех, кого он нанимал к своим подопечным.
– В Хэмпстед-Хит.
– Почему именно туда?
– Мне кажется, милорд… то есть я пришла к заключению, что они пошли наблюдать запуск воздушного шара. Мастер Эндрю прислал с дворецким дома Девонхемов записку.
Торн тихо выругался. Ему следовало самому догадаться.
Все говорило о том, что это очередная выходка Индии. А потом, чего доброго, она сядет с ними на корабль и отправится на Святую Елену брать интервью у Наполеона.
Заложив руки за спину, он начал шагать по комнате. Эндрю следовало прежде хорошо подумать. Ведь он сказал мальчику, что отвечает за младших сестер. Придется его наказать за непослушание.
– Хорошо, мисс Линтон. Ступайте. Я сам этим займусь.
В дверь постучали, и вошел Чилтон.
– Что там еще?
– Служанка принесла записку, милорд. Она от… – Дворецкий откашлялся, всем своим видом показывая неодобрение. – Ее прислала леди Марчмонт.
– Веди ее сюда. Весь Лондон веди!
Леди Марчмонт стояла перед большим зеркалом и разглаживала прозрачное платье, которое принесла ей горничная.
– Ты позаботилась о том, чтобы он правильно понял твои слова?
– Да, миледи. Я сказала ему все, как вы велели. Что вы будете сегодня вечером в Воксхолле и будете ждать его на главной аллее, когда часы пробьют двенадцать.
– Отлично, – пробормотала графиня. Она сделала пируэт и была очень довольна тем, как колыхнулась ее грудь, отчетливо видная под прозрачным шелком. – А о детях ты ему сказала?
– Да, миледи. Я сказала ему, что они отправились с леди Деламер смотреть на запуск воздушного шара в Хэмпстед-Хит.
– Замечательно. – Марчмонт торжествовала. – Посмотрим, сможет ли теперь эта ведьма Деламер пустить в ход свои чары!
Горничная за ее спиной шумно вздохнула.
– В чем дело? – нетерпеливо осведомилась графиня.
– Мне показалось, миледи, что граф вел себя как-то не так. Он вроде как занервничал. И все время смотрел на комнату рядом, будто там было спрятано что-то, чего я не должна была видеть.
– Чепуха. Ты все это себе вообразила. А теперь иди и принеси мне чашку шоколада. Я приказала кухарке принести его уже полчаса назад, и я ее уволю, если она не будет более расторопной. И тебя тоже.
– Да, миледи. Сейчас принесу, миледи.
Девушка попятилась к двери и убежала. Графиня так часто ее унижала, что она решила не дожидаться следующего приступа гнева. Она слишком хорошо знала, что, если графиня Марчмонт в таком настроении, как сейчас, она может сделать что угодно.
Все, что угодно.
– Ах, Эндрю, вот это настоящее приключение! – Алексис в восторге захлопала в ладоши, когда карета поднялась на холм, откуда было видно целое море экипажей. Люди с нетерпением ждали начала запуска воздушного шара.
Индия, однако, уже пожалела о том, что взяла с собой детей. Вся округа была заполнена каретами, повозками и двуколками и множеством зрителей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36