Это привлекло ее внимание.— Что именно? — уточнила она.Майлс стоял прямо за ней. Элисса чувствовала, как от его горячего дыхания вздымаются короткие волоски на ее затылке. Внезапно она ощутила, как по всему ее телу пробежали мурашки.— Если прищуриться, глядя через оконную решетку, можно разглядеть очертания креста среди заросших травой холмов прямо позади кладбища. Как будто тот же самый узор повторяется в ландшафте. Может быть, это тот самый средневековый лабиринт, упоминание о котором встречалось вам с мисс Пиббл, — предположил Майлс.Элисса пришла в восторг.— Может быть. Мы с Эммой подозревали, что лабиринт находится совсем неподалеку от аббатства, поскольку эти земли всегда принадлежали ему.— Я видел лабиринт в Шартрском соборе — это традиционное средневековое христианское сооружение, круглое, с символическим крестом в центре, — сообщил Майлс. — И, насколько помню, ребенком я побывал с матерью в лабиринте Хэмптон-Корт.— Сколько лет вам тогда было?Майлс пожал плечами.— Шесть или семь. Конечно, я заблудился и испугался. Однако я до сих пор помню, как заинтересовали меня изогнутые, совершенно одинаковые дорожки.— Лабиринт Лаппа в Корнуэлле формой напоминает паровой двигатель, — заметила Элисса. — А на холмах Глендоргана находится необычный лабиринт — его составляют лавровые кусты высотой до пояса, — добавила она задумчиво. — Но больше всего меня поражают старинные торфяные лабиринты, с названиями вроде «Народ Робин Гуда» или «Стены Трои». — Она выглянула из окна на то место, где, вероятно, был скрыт торфяной лабиринт аббатства Грейстоун — Давным-давно, в средние века, неизвестные люди по неизвестным причинам вырубали лабиринты в торфе близ деревень и церквей, и оставляли их, как неразрешимую загадку будущим поколениям. — Она вновь оживилась: — Вам известно, что недавно ученые обнаружили фрагмент древней мозаики, которую они считают частью римского лабиринта? Они смогли прочесть надпись на ней.— И что же говорится в этой надписи?— «Labyrinthus hie habit Minotaurus» — «Минотавр в своем лабиринте». Минойские легенды пользовались известностью у древних римлян, — подтвердила она. — Разумеется, их лабиринты часто строились в чисто декоративных целях — в отличие от торфяных лабиринтов, которые были предназначены для спасения или бегства.— По-видимому, во искупление грехов монахи и монахини должны были проползти через лабиринт на коленях, — произнес Майлс, дотирая ногу, как будто одно предположение об этом причинило ему боль.Внезапная мысль осенила Элиссу. Она приблизилась к окну, выходящему на фамильное кладбище, и провела пальцем по выступам бойницы. Она нашла то, что искала, со второй попытки. Склонившись так, что ее юбки взметнулись вокруг облаком серого шелка, она тщательно смахнула пыль с надписи, вырезанном на нижнем выступе бойницы.— Что вы нашли? — Майлс склонился над ней.— Надпись. На латинском.— Вы можете ее разобрать?— Думаю, да. — Элисса всмотрелась в буквы и перевела вслух. — «Люди блуждают в темном лабиринте».Майлс скривился.— Типичное унылое изречение средневековой церкви. И это все?Элисса покачала головой.— Тут есть продолжение: — «Amor vincit omnia».— «Любовь всегда побеждает». — Майлс всмотрелся в глаза повернувшейся к нему Элиссы. — Значит, это не ваш фамильный девиз — «Vincit omnia veritas» — «Истина всегда побеждает»?— Здесь сказано о любви. — Ее голос дрогнул на последнем слове. Она прокашлялась и попыталась продолжить бесстрастное рассуждение: — Но разве любовь и истина — не две стороны одной и той же медали?— Вы и в самом деле так считаете?— Да, — Элисса быстро отвела глаза, прежде чем Майлс Сент-Олдфорд успел разглядеть в них то, в чем Элисса не хотела признаваться даже самой себе, и уж тем более ему. Вероятно, ему она никогда в этом не признается. — Здесь есть еще одна фраза.— Какая?— Всего из двух слов, — многозначительно добавила Элисса.На этот раз Майлс сам вгляделся в источенные веками очертания букв и наконец хриплым голосом произнес:— Нить Ариадны!— Нить Ариадны! — эхом отозвалась Элисса.Майлс вздохнул, поднялся и протянул ей руку.— Вот мы и узнали.Элисса подала ему руку и встала на ноги.— Теперь мы знаем, что такое «Нить Ариадны», — почему-то от этого ей стало грустно. — Вот что это такое!— Средневековый торфяной лабиринт.— Исчезнувший и всеми забытый, — с печалью проговорила она.На один вопрос ответ был найден. Но возникло еще больше вопросов, ответы на которые, может быть, не удастся узнать никогда.Неужели кто-то был в бойнице башни?Кто был этот мужчина? Или женщина?Неужели он или она нашли способ входить и выходить из Норманнской Башни незамеченными, не оставляя следов своего присутствия?Майлс оглядел маленькую комнату.— Здесь больше нечего искать, Элисса. Думаю, будет разумнее вернуться вниз, — предложил он.— Пожалуй.Вдруг Майлс остановился и потянул носом воздух.— Вы чувствуете?Элисса принюхалась.— Свежий воздух, дым костра… — Она приподняла голову и глубоко вдохнула. — Пыль. — По лицу Майлса она поняла, что он имел в виду что-то совсем другое. — А что чувствуете вы?Майлс покачал головой.— На мгновение мне показалось, что я уловил аромат роз.Элисса вздрогнула, несмотря на то, что жаркое полуденное солнце согрело башню.— Да, нам пора уходить.Майлс пошел первым. Вскоре они оказались у подножия лестницы, вышли из башни, надежно закрыли панель, спрятав потайную дверь.— Вы уже пили чай? — спросила Элисса, когда они вышли из часовни Богоматери и направились по пустынной тропе к жилому крылу обширного поместного дома.— Нет, не пил, — отозвался Майлс. — Я отправился на поиски вас сразу же, как только вернулся в аббатство.— Почему же?Майлс остановился и взглянул ей в лицо. Он стоял слишком близко, и Элисса забеспокоилась.— По пути в аббатство я встретился с сэром Хью.Элисса едва удержалась от искушения облизнуть губы, отвести взгляд или броситься прочь. В глазах маркиза появилось странное выражение.— Мы выпьем чаю вместе, — просто отозвалась она.— Так я и думал, — широкие плечи приподнялись и вновь опустились. — Сэр Хью сообщил мне нечто любопытное.— Нечто любопытное?— Баронет сказал, что вы не собираетесь за него замуж.Элисса рассмеялась.— Это давным-давно не новость. Я сама сообщила вам об этом несколько недель назад.— Да, помню.Элисса затеребила цепочку часов, висящих у ее пояса — прежде эти часы принадлежали ее матери.— Сэр Хью упомянул что-нибудь еще?— Не слишком много. Просто сказал, что вам уготована затворническая жизнь и что вы собираетесь превратить аббатство в монастырь.— О Боже!— Вот именно — «о Боже», — Майлс прищелкнул языком и погрозил Элиссе пальцем. — Вы заслуживаете наказания, миледи.— Но это была не совсем ложь. — Она вспыхнула. — Это была безвредная выдумка.— Безвредная?Элисса вздохнула.— Я надеялась, что Хью никому не расскажет о ней.Майлс запрокинул голову и от души рассмеялся.— К вашему сведению, сэр Хью Пьюрхарт — самый заядлый сплетник в западном графстве.Элисса застонала.— Тогда к утру об этом будут знать все жители долины.— Все до последнего.— Я не была уверена, удалось ли убедить его, — призналась Элисса.— И я в этом не уверен. По-видимому, у него создалось впечатление, что вы решили немного подумать.Элисса почувствовала, как пламя стыда заливает ее щеки.— Неужели он сказал и об этом?— Конечно.— Несносный болтун… — пробормотала она. — Негодяй…— Если это вас утешит, могу сказать, что я ни на минуту не поверил, что вы когда-нибудь будете умолять сэра Хью взять вас в жены.— О Господи!— Но с другой стороны, мне не верится, что вы будете доброй монахиней, Элисса.— Почему вы так уверены? — Она взглянула на Майлса.— Вот поэтому…Не говоря больше ни слова, Майлс Сент-Олдфорд склонился и впился в ее губы. Этот поцелуй напоминал ощущение прохладной воды на лице после сна и теплой постели. Он совершенно обезоружил Элиссу, сделал ее беспомощной. Она быстро заморгала. Дрожь прошла по всему ее телу — от волос на голове до пальцев ног.Он завладел ее дыханием и в обмен дал ей свое. Это был интимный жест, такой, которым Элисса не могла бы насладиться ни с одним другим мужчиной. Он поцеловал так, как будто стремился что-то доказать, а она в ответ своим поцелуем стремилась его поправить.Элисса вздрогнула, когда Майлс обвил руками ее талию. Ей вспомнилось то, что сказал днем за чаем сэр Хью — упоминая о причине отъезда Майлса в Лондон.«Знаете, ходят разговоры, Элисса… сплетни, слухи», — видимо, Хью доставляло удовольствие говорить ей об этом.«О ком же? ««О Майлсе Сент-Олдфорде, четвертом маркизе Корк, воине, прославленном герое войны, предполагаемом шпионе, доверенном лице принца Уэльского, признанном сердцееде и поклоннике всяческих вольностей». Хыо тогда добавил: «Есть подозрение, что маркиз отправился в Лондон навестить одну даму».Элисса похолодела в объятиях Майлса.— Что случилось? — Майлс удивленно поднял голову.Ей не следовало делать глупости — ни с этим мужчиной, ни с любым другим.— Немедленно отпустите меня, милорд.— Элисса!— Поездка в Лондон была успешной, сэр? — Она не старалась сдержать, сарказм в голосе.— Да, мадам. — Он нахмурился.Она рывком высвободилась из его рук.— И как поживает ваша любовница, милорд? Полагаю, неплохо? Глава 19 — Любовница? — Мгновение Майлс ничего не мог понять. У него не было никакой любовницы — давно, уже почти год. И, Бог свидетель, он не стремился к услугам опытных куртизанок с тех пор, как был совсем юным и неискушенным.— Да, любовница, — повторила Элисса. — Ваша пассия, наложница. Содержанка. Ваша «женщина-игрушка».Майлс моментально утратил все спокойствие. Откуда у Элиссы взялась эта идиотская идея?— Где это вы услышали такую глу… — он вовремя сдержался и начал снова. — Откуда у вас взялась такая идея?Тонкая бровь изогнулась, напоминая перевернутую букву V.— Об этом знают все.— Может быть, но только это ничего не доказывает. Какой дьявол состряпал эту чушь? — Майлс уже знал ответ, не успели эти слова сорваться с его губ. — Леди Чабб.— Леди Чабб? — Элисса искренне изумилась, и Майлс понял, что ошибся.— Тогда вы наверняка услышали ее от этого… гм, джентльмена — сэра Хью, — процедил Майлс сквозь стиснутые зубы.— И в самом деле, от него, — резко отозвалась Элисса.— Если необходимо распустить слух, кто поможет в этом лучше самого заядлого сплетника западного графства? — пробормотал Майлс, скорее самому себе, чем ей.— Но зачем леди Чабб распространять о вас ложные слухи? — спросила Элисса с подозрительным любопытством в голосе.Майлс мог назвать уйму причин. Если сведения, которые ему удалось раздобыть о семействе Чабб в Лондоне даже отчасти верны, то сэр Элфрид всегда был тупицей — в делах, выходящих за пределы строительства обширной империи мужских облегающих панталон из розового шелка — а леди Чабб славилась острым умом. В этом союзе наиболее опасной была именно она — Кэролайн Чабб, тщеславная и лишенная совести.— Никогда не доверяйте мужчине, который не платит проигрыша, — посоветовал Майлс.— Какое отношение имеет ко всему этому карточный долг? — спросила Элисса.— Сэр Элфрид должен мне не менее двадцати фунтов, — сообщил Майлс.Над бровями Элисса появились морщинки.— Вы считаете, что леди Чабб распускает о вас ложные слухи по всему Девону только потому, что сэр Элфрид не желает платить двадцать фунтов, которые проиграл вам в баккара?Майлс покачал головой.— Разумеется, нет. Дело не в деньгах, а в принципе, — он осознал, что до сих пор сам во всем не разобрался. — Враг может притворяться слабым. Он может только наблюдать, пока не выяснит, что к чему.— Что еще за принцип? Какой враг? При чем тут слабость? — Элисса топнула ногой по мозаичному полу. — О чем вы говорите, милорд?В намерения Майлса не входило давать объяснения сверх самых необходимых.— Скажу только, дорогая моя Элисса, что мы с леди Чабб не пришли к согласию по определенному вопросу.— Какому вопросу?— О браке.Элисса похолодела.— О браке? — растерянно пробормотала она, заморгав.— С мисс Шармел Чабб.В конце концов до нее дошло, что пытается объяснить Майлс.— Не хотите ли сказать, что леди Чабб пытается сделать вас своим зятем?— Именно об этом я и говорю.Понимающее выражение постепенно проявлялось на прелестном лице Элиссы.— Мисс Чабб очень красива, — произнесла она с неподдельным восхищением и глубоко вздохнула.— Мисс Чабб красавица, но наружность обманчива, — заметил Майлс. — Откровенно говоря, эта юная леди скучна мне до слез, — добавил он.— «Слезы, как ангельский плач»! — процитировала Элисса. Слабая улыбка тронула уголки ее губ.Майлс недоуменно приподнял бровь.— Шекспир?— Милтон.На время размолвка разрешилась, и Майлс огляделся. Они стояли в длинной, уединенной галерее. Когда-то, вероятно, четыре-пять столетий назад, она представляла собой монастырский коридор, с глухой стеной по одну сторону и широкими окнами по другую.Стены коридора были оштукатурены, пол покрыт средневековой плиткой с геральдическими символами аристократических семейств округи. Высокие арки между традиционными римскими колоннадами превратились в огромные окна, одно из которых выходило на пустынный задний двор аббатства. На подоконнике были разложены вышитые подушки, стопки книг и нитяной мячик, которым могла играть и кошка, и леди.Майлс оглядел этот по-женски уютный уголок.— Ваш?— Мой, — просто отозвалась Элисса.— Присядем на несколько минут?Она подняла голову.— Разве вы не хотите чаю?Он хотел, только попозже.— Вначале необходимо разобраться с более важными вопросами, — объяснил он.Они сели рядом. Майлс взял один из томиков в кожаном переплете из стопки и вслух прочитал заглавие:— «Песнь о Роланде», на французском языке, — почему-то его не удивило, что Элисса читает эпическую поэму об императоре Шарлемане, средневековом рыцаре Роланде и их подвигах.— Вы читаете по-французски? — спросила Элисса.Майлс кивнул.— Но мне уже давно не приходилось этого делать, — он положил книгу. — Вы знаете, что единственная рукопись «Песни о Роланде» находится в Оксфорде?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31