— Если мадемуазель даст мне еще одну минуту, я обеспечу ее приятной интерлюдией.— Ну конечно! — в тон ему ответила Изабелла. — До сих пор я была весьма удовлетворена вашей квалификацией. Слухи о вас нисколько не преувеличены, милорд.— Что же касается вас… — бархатным голосом произнес Дермотт, — то вы оправдали все мои ожидания. Вероятно, вы должны поблагодарить Молли за науку. Хотя вы и от природы крайне распутная девица.— Тогда мы вполне стоим друг друга.Он вопросительно выгнул бровь.— Я имею в виду — в сексуальном плане, — пояснила она.— Тогда нам следует тщательно исследовать эту специфику, — удовлетворенно хмыкнул он.— Я так и думала, что вы не станете возражать, милорд, — сказала она, с торжеством глядя на его оттопыривавшийся спереди халат. — Зря я беспокоилась.— Беспокоиться надо о другом — это как меня остановить. Сегодня я буквально ненасытен.— Если верить слухам, это не так уж и необычно для вас. Думаю, вы побили все сексуальные рекорды. У Молли об этом рассказывали легенды.— Сплетни это. А занимался я сексом не ради рекордов, а только для собственного удовольствия.— Вы скромный человек, Батерст!— Дермотт.— Дермотт. — Изабелле вдруг показалось, что, произнося его имя, она получает на него какие-то права. Но она тут. же одернула себя.Охваченный тем же непонятным для него ощущением, он нежно поцеловал ее в губы.— Я сейчас вернусь — пробормотал Дермотт, с облегчением вновь сводя их отношения к сексу. — И заставлю тебя, дорогая, кончить.Устроившись в кресле поуютнее, Изабелла застыла в сладостном предвкушении. Она благодарила судьбу за то, что получила возможность столь приятным способом защитить свое состояние. Какая удача, что она свернула именно в этот переулок и постучала именно в ту синюю дверь. Как же ей повезло, что Дермотт в этот момент очутился там — увидел ее… и захотел. И теперь вместо того, чтобы долгие годы быть прикованной к своему отвратительному кузену, она находится здесь. И жизнь ее восхитительна.— Ты когда-нибудь представлял себя в роли спасителя? — спросила она, когда Дермотт вернулся, держа в руках покрытую пылью бутылку. — Для меня ты истинный спаситель.— Всегда рад услужить, — с улыбкой абсолютно благовоспитанного человека пробормотал Дермотт. — Но все-таки избавь меня от роли филантропа. Я законченный сибарит, и уж позволь мне открыть вот эту бутылку. Вместе с твоим шоколадом она составит изумительный букет. — Он лукаво подмигнул. — И мне это понравится — особенно с твоим собственным шоколадом.Сняв со стены полотенце, он протер бутылку и ловко откупорил ее. Глядя, как его сильные пальцы вытаскивают тугую пробку. Изабелла почувствовала, что у нее по спине побежали мурашки. Высокий и сильный, Дермотт был даже красивее микеланджеловского Давида — эталона мужской красоты. Он само совершенство. Во всех отношениях, думала Изабелла, вспоминая то поистине неземное наслаждение, которое он ей дал.За этими размышлениями Изабелла и не заметила, как он подошел.— Десерт готов, — прошептал Дермотт, поднимая ее из кресла и без видимых усилий удерживая на весу. Усевшись на ее место, он спокойно опустил Изабеллу на колени. — Хочешь, я тебя покормлю?— У меня есть выбор?Ее кокетливое контральто на миг заставило его поверить в возможность чуда.— Только не сейчас, — отрезал Дермотт. — Открой рот.Она повиновалась, тихонько вздохнув, когда почувствовала во рту вкус шоколадного торта, а в это время твердая плоть Дермотта уперлась в нее снизу.— Пожалуй, я буду кормить сластену шоколадом, — прошептал он, — не выходя из нее.— Ты читаешь мои мысли, — выдохнула она, слизывая шоколад с нижней губы. — Я обожаю и шоколад, и тебя, — пробормотала она и мягко потерлась о него. — Только нам придется как-то к этому приспособиться.— Мне-то все подходит, — усмехнулся он, — за исключением шоколада. — Отложив в сторону вилку, он приподнял Изабеллу и развернул лицом к себе. — Чуть повыше, — коротко приказал он, и когда она оперлась на его плечи и встала на колени, распахнул сначала ее халат, потом свой. — А теперь… — бархатным голосом сказал он, — покажи, как сильно ты этого хочешь.— Так же сильно, как и ты, — улыбнулась она.— Тогда нет смысла ждать. — Но прежде чем он успел войти, она сама нетерпеливо скользнула вниз.— Вот так, — пробормотала она. — Хорошо сидит.Он слегка подался вверх, и оба удовлетворенно вздохнули.— Умница, — отдышавшись, пробормотал Дермотт.— Тебе надо как-нибудь увидеться со мной потом, когда я вернусь домой, — мягко покачиваясь вверх-вниз, выдохнула она. — Чтобы я вновь могла почувствовать это…В ближайшее время он не собирался ее отпускать от себя.— А может, я оставлю тебя здесь…— Чтобы добавить к легиону твоих любовниц? Это меня не устраивает.— А тебя и не спрашивают. — Обхватив ее за талию, он приподнял ее так, чтобы она балансировала на самом кончике его плоти.— Не надо так… — Она зашевелилась, пытаясь опуститься вниз, чтобы испытать прерванное удовольствие.— И что ты скажешь, если я тебя оставлю? — Он без всяких усилий продолжал удерживать ее.— Какой ты жестокий! — поморщилась она.— Просто я эгоист. А ты ответь на мой вопрос и сразу получишь что хочешь.— Да, да, да… все, что угодно!— Ты сама в это не веришь.— Сейчас верю.— Этого недостаточно. А потом?Пытаясь подавить ноющее ощущение внизу живота, она на миг закрыла глаза, а когда открыла их, посмотрела на Дермотта с явным раздражением.— На одном из своих кораблей я пошлю тебя на Сандвичевы острова и там брошу, если ты немедленно…— Я не подчиняюсь ничьим приказам, — с лукавой улыбкой ответил он.— Ну хорошо, хорошо, твоя взяла. Я сдаюсь. Сдаюсь!Он ей не поверил, но это не имело значения — он ведь будет иметь ее, когда и сколько захочет. Даже без ее разрешения.— Вот и молодец, хорошая девочка, — пробормотал он, освобождая ее и наслаждаясь взрывом свежих ощущений. Положив руки на его плечи, Изабелла вновь отдалась этой восхитительной скачке, и вскоре прочные стены подвала услышали ее сдавленные стоны.Через несколько секунд Изабелла, обессиленная, лежала в объятиях Дермотта, очарованного ее свежестью и ненасытностью в сексе.— Может быть, ты пойдешь наверх, поспишь? — поцеловав ее в щеку, прошептал он.Она отрицательно помотала головой. Лежать сейчас в его объятиях было настоящим блаженством.— Тогда глоток вина? — Как ни странно, ему хотелось о ней заботиться, хотя после возвращения из Индии он заботился только о самом себе.— Ты будешь снова любить меня? Потом… — Ей хотелось быть уверенной, что она сможет еще испытать то, что чувствует сейчас.Они были близки еще дважды, а потом он отнес ее наверх, уложил на свою узкую постель и бережно укутал. Изабелла заснула почти мгновенно. А Дермотт с бокалом бренди в руке долго сидел у ее постели, положив ноги на покрывало, и неотрывно смотрел на нее.Как влюбленный щенок, подумал он, а надо бы отвезти ее обратно к Молли. Но сделать это теперь он просто не мог. Осушив бокал, он протянул руку к бутылке, стоявшей возле кресла, и налил себе еще, пытаясь объяснить мотивы своих поступков. Когда бутылка опустела, Дермотт все еще раздумывал над тем, какое место в его жизни занимает мисс Лесли, но ответа все не находилось.И когда забрезжил рассвет, он все также пытался понять загадку своего странного поведения.«Нет, нужно отослать ее обратно, — говорил он себе. — Это же проще простого! Суметь бы только это сделать».А Изабелла вдруг перевернулась на спину, открыла глаза, посмотрела на него и улыбнулась.На душе у Дермотта посветлело — будто солнце взошло после ночного мрака.
Он так и не отправил мисс Лесли ни в это утро, ни на следующее. А на третьи сутки их совместных забав, когда они лежали в мраморной ванне, нежась в ароматной пене, он предложил:— Поедем со мной в Ричмонд. У меня там есть маленький дом и совсем нет соседей.— Я поеду с тобой, куда ты пожелаешь.Она продолжала удивлять его своей прямотой. Это, очевидно, реакция на поведение других женщин, которые, как прекрасно знал Дермотт, никогда не говорят того, что думают.— Я велю Молли упаковать твои вещи. Поедем в закрытом экипаже — на тот случай, если родственники тебя разыскивают.— Передай Молли, что я обязательно щедро ее поблагодарю, когда мои проблемы окончательно решатся и я смогу бывать где захочу. А еще скажи ей, — с хитрой улыбкой добавила Изабелла, — что я обязана ей частью своих удовольствий.— Мы оба ей обязаны.— Приходится еще многому учиться! — с озорным блеском в глазах пробормотала она.Как ни странно, подумал граф, но и ему тоже — по части неудовлетворенных желаний и непрерывного возбуждения. А в те краткие минуты, когда ему удавалось успокоиться, Дермотт отчаянно бранил себя за излишнюю чувственность.
— В Ричмонде мы долго не задержимся, — сообщил граф Молли, когда приехал за вещами Изабеллы. — Но порой, знаешь ли, мне вовсе не хочется с ней расставаться. Так что нелишне будет упаковать еще что-то из вещей Изабеллы… — Он неопределенно пожал плечами: — Так… немногие.Он передал ей послание Изабеллы и усеченную версию того, чем они занимались, а Молли принялась укладывать в саквояжи платья и прочие необходимые мелочи. Дермотт был рассеян, говорил невнятно, мысли его явно витали где-то далеко.— Привези-ка ты ее обратно, — щелкнув замками саквояжей, сказала Молли. — Ты, я вижу, сбит с толку, не понимаешь, почему все не начинается обычная скука.— Ты слишком хорошо меня знаешь, — криво улыбнувшись, сказал он.— Я знаю, чего хочет большинство мужчин твоего класса — удовольствий без привязанности. Но тебе не следует ее обманывать. Когда ты поймешь наконец, что вполне насытился, это причинит ей боль.— Если бы я мог ее отправить, я бы уже сделал это. — Он неловко поежился. — Но пока не могу. Когда решу окончательно — дам тебе знать.— Ты поступаешь как законченный эгоист. Она и так уже тебя обожает, не так ли? — Молли взглянула на него с осуждением.Он отступил от нее, словно опасался удара.— Чем дольше ты будешь удерживать ее, тем сильнее она к тебе привяжется. — Молли окинула его критическим взглядом. — А если Изабелла забеременеет? Об этом ты не подумал?— Боже мой, Молли, ты уж меня совсем в негодяи записала! Я с ней так не поступлю.— Что ж, значит, ты не совсем утратил здравый смысл.— Не совсем. — Он провел рукой по волосам. — Она оказалась совсем не такой, как я думал.— Ты же видел ее здесь. И знал, что она невинна.— В том-то и дело, что она не так уж и невинна!— И твоя похоть нашла в ней родственную душу? — цинично спросила Молли. Он покачал головой:— Это было бы слишком просто! Похоть стала для меня, можно сказать, обыденной в последние годы. Но в ней я нашел родственную душу — о бизнесе она говорит как настоящий банкир, а ее знание географических карт… — Он улыбнулся. — Мы недавно работали над дополнениями к моим картам северной Индии. У Изабеллы твердая рука и глаз художника. Она любит те же книги, что и я. И конечно…— В постели она ведет себя именно так, как тебе нравится, — проницательно заметила Молли. — Если бы я не знала тебя хорошо, то решила бы, что ты влюбился. Но я знаю, и потому употребляю это слово с большой осторожностью.— Это не любовь! — Голос его стал ледяным.— Но ты не в состоянии ее отпустить.— Пока мне этого не хочется.— Послушай, Дермотт, я только не хочу, чтобы ты разбил ей сердце. У нее нет ни твоего опыта, ни твоей жесткости. — Она твердо взглянула ему в глаза. — Состязание идет не на равных.— Это вовсе и не состязание. Ей все очень нравится. — Губы его слегка дрогнули. — Правда.— Рано или поздно она тебя потеряет. А ей совершенно некуда деться, о ней некому позаботиться. Я бы сделала это, если бы могла. Но мое положение таково, что я не могу открыто предложить ей свою помощь. Но учти, я не позволю тебе поступать с ней бесцеремонно. — Она поджала губы. — Считай, что я тебя предупредила.— Обещаю тебе — когда это кончится, с ней все будет хорошо.— Изабелле не нужны твои деньги. Ты не сможешь откупиться от нее, как от прочих своих женщин, какой-нибудь дорогой брошью или маленьким домиком в Челси. Полагаю, ты и сам уже понял это.— Я обдумал все возможные варианты. Конечно, я поступаю неправильно, но знаешь, — резко бросил он, — ее все это совершенно не волнует.— Так соверши благородный поступок и женись на ней.— Об этом не может быть и речи.— Пойми, ей нужна защита от родственников.— Вот это я смогу устроить. Ее родственников я постараюсь обуздать.— Ну спасибо… — На лице Молли появилось подобие улыбки.— Мне действительно очень жаль, Молли, но я не могу на ней жениться. Только в любом случае сделаю так, чтобы она смогла вернуться домой, когда того пожелает, и жила спокойно. — Он бросил взгляд на часы, стоящие на письменном столе, как бы давая понять, что его время истекло. — Перед отъездом в Ричмонд я еще поговорю с Матисоном — он все узнает про этих Лесли. По возвращении в город я встречусь с ними и уж тогда объясню им, что их ожидает, если они будут преследовать или запугивать Изабеллу.— Им надо хорошенько вправить мозги еще до того, как она вернется в город.— Я понимаю. Даю тебе слово: они ее даже пальцем не тронут.Молли ответила не сразу, погруженная в печальные размышления.— Изабелла напоминает тебе о твоей собственной истории?— Да, о моем грустном прошлом. — Молли поморщилась. — Пожалуй, я не могу винить тебя за это. — Она вздохнула. — Ладно, позаботься о ней и сообщи, когда вернешься. Я хочу помочь ей… если смогу.— Я тебя извещу.— Она доставляет тебе большое удовольствие? — испытующе глядя на него, спросила Молли.— Каждую минуту. — Подойдя к кровати, он поднял саквояжи. — Недели две ты обо мне не услышишь, пока не поднимай тревоги.— Верю, что ты поведешь себя как должно джентльмену. Таких, как ты, немного.— Я позабочусь о ней. Обещаю тебе.Когда дверь закрылась за Дермоттом, Молли дала волю слезам. Она не плакала уже много лет и толком не могла понять, что на нее нашло. Продолжая вытирать слезы, она направилась к письменному столу. Она сама сумеет как-то помочь Изабелле. Молли знала: чтобы избавиться от жалости к себе, надо действовать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31