— Вован я, — веско сказал мужичошка. — Хочешь тут работать — со мной дружи.
— А я Магдалина, — пожала я плечами. — Не думаю, что нам с тобой дружить надо.
— Я офигеваю с проституток, — подал голос один из дружков, — ни рожи, ни кожи, а как на панель выйдут — все магдалины и анжелики.
— Чего — чего ты сказала? — неожиданно хреновым голосом сказал Вован. — Не хочет она со мной дружить, слышали?
— Совсем нюх потеряла, — поддакнул дружок.
Третий мерзко захихикал.
— Так может, мы ее научим дружить — то? — предложил он.
Я встала и холодно сказала:
— Джентльмены, приятно было познакомиться, мне пора.
— А дружить? — спросил дружок.
— В другой раз — обязательно, — учтиво сказала я, пятясь спиной от лавочки.
— А придется, — раздался прокуренный голос сзади и чей-то локоть железным кольцом опоясал мою шею.
— Милиция!!!! — завизжала я от ужаса. Рот тут же заткнули грязной ладонью, и я поперхнулась на полуслове. И тут мне стало страшно, как никогда в жизни…
Дальнейшее я помню смутно. Я попыталась брыкаться, но мне так двинули по почкам, что я от боли согнулась в позицию эмбриона и ничего не видела перед собой несколько минут.
— Чего возитесь — в подвал ее, там и разберемся! — лениво велел Вован подельникам.
«Убьют!» — истерично вопил внутренний голос.
— В общем, паря, я первый, — уточнил Вован.
— Тогда я вторым буду! — раздался голос одного из дружков.
«Ой, счастье-то какое, — обрадовался голос. — Никак просто изнасилуют!»
«Просто изнасилуют???» — заверещала я, изо всех сил пытаясь освободиться.
— Колян, двинь — ка ей, — велел Вован.
Колян послушно опустил мне на голову кулак.
В ушах зазвенело, мир перед глазами закачался, периодически покрываясь черной краской небытия.
— Слышь, так а на двери-то замок, — донеслось из подъезда.
— Да ты на замок не смотри, ты с петелек дверь сними, и все, — ответил Вован. — Давай, Колян, тащи эту дуру в подвал.
Мое сопротивление ничего не дало. Как только я начинала брыкаться, кулак Коляна немедленно опускался на мою макушку. Пока я очухивалась, меня уже протаскивали на пару метров вперед.
«Боженька, это не со мной, — истово думала я. — Это мне сон снится, страшный сон. Такого быть не может, просто потому что не может быть. Мама!!!»
«Так если сон — чего трепыхаешься? — рассудительно вплелся в мои мысли внутренний голос. — Это просто сон об экстремальном сексе. Милочка, а теперь сознайся — что ты просто мечтаешь о групповушке! Просто так такие сны не снятся!»
Я задумалась, может и правда я подсознательно об групповушке мечтаю, а?
Тем временем меня все же протащили в подвал мимо сорванной с петель, но так же закрытой на висячий замок двери и бросили прямо на пол. Вернее, пола никогда и не существовало — просто песок.
— Ну-ка, Серый, посвети, а то вдруг не попаду, — утробно заржал Вован. Серый пошебуршал и непроглядная тьма подвала осветилась неверным огоньком газовой зажигалки.
— Только ты попадай быстрее, пока у меня зажигалка не нагрелась.
— Ага, сейчас, — невнятно промычал Вован, возясь со своими штанами.
«Это — сон», — сказала я себе и внезапно моих ноздрей коснулся тошнотворный аромат.
Я повернула голову и с минуту тупо разглядывала в неверном свете зажигалки некий близлежащий предмет. Воняло именно от него.
«Да, милочка, это то, что ты думаешь…», — наконец скорбно подтвердил внутренний голос.
И я мгновенно, одним движением выплюнула плотный кляп и завизжала в совершенном ужасе:
— Помогииите!!!!!!!
В тридцати сантиметрах от меня из песка высовывалась мужская ладонь с траурными каемками возле ногтей…
Ночь я провела в обезьяннике. Сразу после моего вопля налетели менты — оказывается, зря я на них грешила — они тоже в тут ночь собрались искать бомжа. Этот вывод я сделала из обрывков разговоров.
Меня пытались допрашивать, но делали они это очень не по — джентельменски (Эй, шалава, ща ты мне все скажешь!). На что я задрала нос и сказала что говорить буду только в присутствии своего адвоката — Алекса Шварева. Менты оборжались, двинули мне по почкам и отправили в обезьянник. Все-таки мир суров, и встречают исключительно по одежке.
Я, донельзя несчастная, села прямо на пол в уголок, достала сотовый и принялась названивать Корабельникову.
— Витенька, — истово зашептала я в трубку, — Витенька! Спаси меня, родненький!
— Что такое? — сонно отозвался он.
— Витенька, я в ГОМе-6, в обезьяннике!
— В ГОМе? — после секундного молчания озадаченно осведомился он. — А ты чего там делаешь?
— Да с бомжами меня замели, — виновато призналась я. — Витька, ты меня только вытащи, я тебе такое расскажу, такое!
— По поводу?
Я покосилась на дремлющих у стен соседей — было как — никак четыре утра, и тихонечко шепнула:
— Труп я нашла, Витенька…
— Чей?
— А я откуда знаю? В общем, ты меня вытаскивай, а я тебе труп тотчас покажу!
— А он мне нужен? — резонно спросил Витька.
Я помолчала а потом заныла:
— А я? Я тоже не нужна?
— Ой не стони, — недовольно сказал Корабельников. — Дай доспать, в обед загляну в ваш ГОМ, выручу.
И мерзавец бросил трубку.
В обед???
Он что, рехнулся???
Витька — хам трамвайный, но такого поворота я от него попросту не ожидала. Мало ТОГО, что он палец о палец не ударит, чтобы вытащить Мультика, так он еще и меня решил в тюрьме сгноить?
Я решительно нажала на кнопку повтора и яростно зашептала:
— Какой обед??? У меня дети дома, в школу и детсад — ты их развозить будешь, а???
— Какая школа? Воскресенье сегодня! — страдальчески ответил Витька.
— А ты не думаешь что они проснутся — а меня нет??? И вообще — какой ты мне друг, если не можешь раз в жизни встать среди ночи, одеться, и поехать меня выручать, а? — зашипела я. — Марш вставай и несись в ГОМ!!! А то черта с два тебе будет, а не книжка!!!
Витька посоображал, после чего сказал:
— Ну все равно жди часов до восьми. Раньше никак. Все, отбой.
И преспокойно отключился.
Вот козел! Вот гад! И этого человека я принимала в своем доме и кормила уткой с апельсинами!!!
Ну ладно… Вот только выйду, Витенька, я тебе устрою!
После принятия такого решения я завернулась в рваную куртку, поудобнее привалилась к стене и решила подремать. Ибо лучший способ убить время — это сон.
Мозг изо всех сил пытался мне подсунуть в качестве сна мужскую руку, уже начинающую разлагаться. Я раз за разом со стоном выныривала из дремы, надеясь что в следующий раз мне приснится зеленая майская лужайка с порхающими над цветами бабочками. Однако с лужайками был явный напряг, и напоследок мне приснился некий бомж, причем я точно знала, что это — и есть искомый дядя Миша. Он подошел ко мне, как к старой знакомой, любезно предложил копаться в его бачке в любое удобное мне время и напоследок протянул руку для рукопожатия. Вот только кисти у него не было.
Вздрогнув, я проснулась.
Все, к черту такие фильмы ужасов. Больше я спать не буду.
— Потёмкина! — раздалось от решетки.
Я встрепенулась и понеслась на выход. Усатый милиционер хмуро оглядел меня и отвел в какой-то кабинет.
Витенька, гад и сволочь, мирно пил чай с коллегой и что-то жарко обсуждал. Я подождала с минуту, пока он поздоровается, после чего великосветским тоном поинтересовалась, глядя на Витеньку в упор:
— А что, сесть-то мне тут и не предложат?
Витенька повернул ко мне свое лицо, я увидела, как его глаза — каждое размером с чайное блюдце — прошлись по мне и он неуверенно спросил:
— Марья?????
— Магдалина Константиновна я, — холодно поправила я его.
— А ты откуда в таком виде? — вид у Корабельникова был крайне изумленный.
— Бомжа искала! — призналась я со вздохом. — Сесть-то можно?
— Ну садись, — кивнул он на автомате. — Слушай, тебя вообще не узнать!
Я села, кинула на Витеньку очень хреновый взгляд и пояснила:
— Я тебе вчера что сказала? Я тебе сказала, что там в подъезде бомж был, так?
— Ну, так, — кивнул замороченный Корабельников.
— А ты даже и не почесался! — гневно воскликнула я. — Пришлось все самой.
— Гражданочка, — подал голос Витькин коллега. — У меня тут к вам вопросы есть.
— Как зовут? — отрывисто спросила я.
— Геннадий, — слегка нахмурился он.
Я кивнула, и великосветским тоном попросила:
— Геннадий, одну секундочку, у нас тут маленькая дружеская разборка, хорошо?
Тот озадаченно кивнул. Я развернулась к Витьке и заголосила, как базарная торговка:
— Я ведь тебя как просила, что бы ты бомжа нашел, а??? Посмотри на меня, да внимательно — видишь, как я натерпелась за эту ночь??? А по чьей вине???
— Так а тебя из подвала кто вытащил? — язвительно отозвался опомнившийся Витька. — Вот как раз парни за твоим бомжом были посланы!
— Ну и нашли? — не менее язвительно спросила я.
— А ты? — гадко усмехнулся он.
— Разумеется нашла, — небрежно отозвалась я. — Место захоронения его трупа — показать?
— Трупа? — нахмурившись, уточнил Витька.
— Трупа, трупа, — не без злорадства подтвердила я.
Витька переглянулся с коллегой и пояснил:
— Она у меня всегда такая. Юродивая, что с нее взять!
Тот понимающе покивал головой.
— Ну ладно, пойду за ребятами, посиди пока, — сказал мой друг детства и свалил.
Я осталась в кабинете с ментом.
— У вас зеркала тут нет часом? — вздохнула я.
Тот подумал и совершенно неожиданно достал из стола довольно большое зеркало в синей рамке.
— Вот, от прежней коллеги осталось, — буркнул он.
Я протянула руку, взяла его, посмотрела и впала в шок.
— Й-яаа ч-что, и п-правда так выг-гляжу? — запинаясь от испуга, спросила я и с мольбой взглянула на мента.
Тот лишь развел руками.
В зеркале отражалась натуральная бомжиха с перемазанной рожей и огромным фингалом под глазом.
«Бооооже…», — в отчаянии подумала я.
«Чего расселась, сделай что — нибудь, — прикрикнул внутренний голос. — А то как домой-то явишься? В таком виде точно охрана в ментовку сдаст!»
— Дяденька, отвернитесь, — слабым голосом попросила я, встряхивая руками.
— А что? — не понял он.
— Синяк сводить буду, — вздохнула я. — Вы не подумайте, я не бомжиха, это просто я так… замаскировалась.
— Хорошо ты замаскировалась, я смотрю, — хмыкнул Геннадий.
Я хмуро зыркнула на него подбитым глазом, отвернулась и принялась шептать заговор от синяков, обводя глаз указательным пальцем.
Дверь в это время распахнулась, ввалился Витька, Геннадий показал ему глазами на меня и вопросительно покрутил пальцем у виска.
— А, не, ты не подумай, — ответил Витька. — Ты чего, про ведьму Марью не слышал, что ли?
Ага, городок у нас небольшой, в одном углу чихни — в другом через час за упокой твоей души шкалик выпьют. А уж меня и моих коллег в силу нашей экзотической профессии каждая собака знает.
— Ну, слышал, и что? — озадаченным тоном спросил Геннадий.
— Так вот ведь она! — хвастливым тоном сказал мой дружок.
— Эта???? — вскричал мент.
Я как раз закончила печать на заклинании, встряхнула руками и сварливо сказала:
— Между прочим, я тут и пока еще не оглохла. Вы хуже сплетниц, ей — богу.
Я обернулась и осуждающе взглянула на притихших ментов.
— Ну ты это, — помялся Витька, — пошли, что ли, показывай свой труп, если он тебе не приснился.
— Да уж не приснился, к сожалению, — вздохнула я.
Мужская рука как и ночью сиротливо торчала из песка.
— Дела-а! — присвистнул Корабельников и обиженно посмотрел на меня.
— А я что, виновата? — огрызнулась я.
— Не дай бог расчлененка, — хмуро сказал молоденький светловолосый опер. — Ищи потом по всем мусоркам запчасти.
— Ну об этом не переживай, — ехидно сказал Витька. — Марья у нас — великий друг бомжей, договорится.
— Я — Магдалина, неужели не ясно! — рявкнула я.
Светловолосый тем временем взял лопату и принялся окапывать руку. Через несколько минут стало ясно — рука в комплекте с телом.
— Эх, опознал бы кто вашего бомжа, — вздохнул опер в синих джинсах.
— Вроде жильцы знают его, — робко вякнула я.
Все скептически на меня посмотрели.
Я тихонечко выскользнула из подвала и понеслась к местной помойке. Еще издалека я увидела около бачков худенькую фигурку вчерашнего деда.
— Дядя Федя! — прокричала я, запыхавшись.
Дядя Федя посмотрел на меня нехорошим взглядом и рявкнул:
— А ну, давай отседова! Мои бачки!
— Блин! — я вспомнила, что я сегодня в совершенно непрезентабельном виде. — Дядя Федя, это я, я вчера вам носочки с варежками подарила, неужто не помните?
Дед с недоверием осмотрел меня с ног до головы и все так же недружелюбно спросил:
— Чего-то ты совсем не похожа на вчерашнюю цацу!
— У всех бывают тяжелые времена, — укоряющее сказала я. — Вот так-то вы за добро платите! Я к вам как к человеку вчера, а вы на меня сегодня чуть ли не с кулаками!
Лицо деда разгладилось, воинственное выражение исчезло, и он опасливо спросил:
— Так чего тебе, дочка, надо — то?
— Дедушка, там труп нашли, и вроде дяди Миши, опознать некому, — вздохнула я.
— А я при чем? — сразу замкнулся он.
Я пошарила в карманах, вытащила припрятанные на всякий случай три сотни и показала ему:
— Столько хватит?
Дед нахмурился и покачал головой:
— Нет, дочка, я пойду, а менты меня и загребут! Мне проблем лишних не надо, и так жизнь не сахар.
— Не загребут, обещаю, — твердо сказала я. — Дед, надо помогать людям. Дядю Мишу кроме тебя опознать некому!
И я, цапнув деда за рукав, поволокла его в подвал.
— Витька, — с порога гаркнула я. — Вот тебе опознавальщик, только имей в виду — я пообещала, что вы его не загребете!
— Надо будет загрести — не спросим, — желчно сказал светловолосый мент.
Я вопросительно подняла бровь и холодно посмотрела на Витьку.
— Да он шутит так, Потемкина, конечно шутит, — зачастил он. — Давай своего опознавальщика.
— Дед, смотри, — отодвинулась я, пропуская вперед дядю Федю.
Тот кряхтя подошел к уже откопанному трупу, слегка отпихнув копошившегося рядом судмедэксперта. Потом он зачем-то обошел кругом, подслеповато щурясь и наконец вынес вердикт:
— Да какой же энто Минька! Минька махонький да щупленькой, прям как я, а это ж молодой парень.
А я и так уже поняла ошибку, еще до его слов. На трупе была добротная клетчатая рубаха и джинсы — ну совершенно не бомжовский стиль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33