Он даже поднял взгляд так, что почти встретился с ней глазами. «Это не Айил, Верховная Леди», – сказал он спокойно. – «Капитан-Генерал Галган желает сообщить вам лично, чтобы вы смогли услышать каждую деталь точно».
Дыхание Сюрот на миг оборвалось. Наджира отказывается говорить ей о содержании этих сообщений или ему приказали не сообщать, что было очень плохо. – «Веди», – скомандовала она, и затем вышла из комнаты, не ожидая его, и стараясь не обращать внимания на пару Стражей Последнего Часа, застывших как статуи по обе стороны двери. От подобной «чести» – сопровождаться этими мужчинами в красно-зеленых доспехах – на коже появились мурашки. С момента пропажи Туон она старалась их вообще не замечать.
Коридор, уставленный позолоченными лампами, в которых под воздействием сквозняков мерцал огонь, был почти пуст, если не считать колышимых ветром гобеленов, изображающих морские сцены с кораблями, и нескольких слуг в ливреях дворца, направляющихся с какими-то поручениями в столь ранний час, но сделавших подобающие глубокие поклоны и реверансы. Но все всегда смотрели прямо на нее! Возможно, это Беслан их подговорил? Нет. Новый Король Тарабона теперь был равен ей, по закону, во всяком случае, и она сомневалась, что он заставил бы своих слуг вести себя подобным образом. Она смотрела прямо перед собой. И таким образом ей удалось не видеть подобного оскорбления от слуг.
Наджира довольно быстро ее догнал, и его сапоги загрохотали по ярко голубым плиткам пола сбоку от нее. На самом деле ей не нужен был провожатый. Она и так знала, где должен быть Галган.
Прежде в этой комнате, квадратной в сечении и в тридцать шагов в каждую сторону, была танцевальная зала. Потолок был расписан причудливыми рыбами и птицами, которые резвились среди облаков и волн часто причудливым способом. Теперь только потолок напоминал о предыдущем назначении комнаты. Вдоль всех окрашенных в бледно красный цвет стен стояли зеркальные лампы и полки, набитые рапортами в кожаных футлярах. Писари в коричневых куртках сновали между длинными, застеленными картами столами, которые заполонили зеленые плитки бывшего танцпола. Молодой офицер, под-лейтенант без плюмажа на красно-желтом шлеме, без намека на поклон пронесся мимо Сюрот. Писари просто уступали дорогу. Галган слишком распустил своих людей. Как он заявил, «чрезмерные церемонии в неверно выбранное время снижают эффективность». А она назвала бы это наглостью.
Лунал Галган, высокий мужчина в красном облачении, богато украшенном пестрыми птицами, с гребнем волос цвета снега, заплетенных в косу, но не туго, так, что она свисала на плечо, стоял в центре комнаты у стола в группе других высокопоставленных офицеров, некоторые из которых были в панцирях, а прочие в костюмах, и почти столь же взъерошенные, как и она. Похоже, что она оказалась не первой, кому он отправил посыльного. Она изо всех сил постаралась не выдать на лица своего гнева. Галган явился вместе с Туон и Возвращением. Таким образом, она мало что знала о нем, кроме того, что его предки были среди первых, кто оказал поддержку Лютейру Пейндрагу, и что у него была высокая репутация солдата и генерала. Хорошо, что репутация и истина иногда совпадают. Но ей он абсолютно не нравился.
Заметив ее приход, он повернулся к ней и формально поприветствовал, приобняв за плечи и расцеловав в обе щеки, так что ей пришлось вернуть приветствие, стараясь не морщить нос от сильного мускусного запаха его духов, который он обожал. Лицо Галгана было гладким, если не считать обычных морщин, но она решила, что обнаружила намек на беспокойство в его синих глазах. Группа мужчин и женщин за его спиной, главным образом Низкородных и простолюдинов, открыто хмурились.
На столе была развернута большая карта Тарабона, удерживаемая по углам четырьмя лампами, которая открывала причину их беспокойства. Ее всю покрывали значки, красным цветом обозначались силы Шончан, клин – войска на марше, звездочка – гарнизоны. На каждом значке был пришпилен флажок с выведенным чернилами их численности и составом. Через карту… через всю карту, шли черные круги, отмечающие присягнувших, но еще больше было белых кружков вражеских сил, на многих из которых не было флажков. Откуда в Тарабоне могли взяться враги? Там же было безопасно как…
«Что случилось?» – потребовала ответа она.
«Ракены с рапортами от Генерал-лейтенанта Турана начали прибывать приблизительно три часа назад», – начал Галган лекторским тоном. Показательно, что это совсем не звучало как отчет. Рассказывая, он разглядывал карту, и ни разу не посмотрел в ее сторону. – «Сообщения не дают полной картины, но каждое новое добавляет кое-что к предыдущим. Я думаю, какое-то время ситуация сильно не изменится, но на текущий момент мне она представляется вот такой. Приблизительно со вчерашнего утра, на семь основных баз были совершены набеги, и они были сожжены, как и более двух дюжин малых. Напали на двадцать обозов, фургоны и их содержимое предано огню. Семнадцать малых застав были уничтожены, пропало одиннадцать патрулей, и случилось еще около пятнадцати стычек. Совершено также несколько нападений на наших поселенцев. Убитых среди них не много, главным образом мужчины, которые пытались защитить свое добро, но уничтожено много фургонов и складов, сожженных вместе с недостроенными домами. И всюду с одним и тем же посланием: «Уходите из Тарабона». Все налеты совершены отрядами от двухсот до пятисот человек. Общая оценка – от десяти тысяч минимум и до возможно двукратного количества, равноценное всему населению Тарабона. Ах, да!» – закончил он небрежно, – «большинство налетчиков носят броню, помеченную полосами».
Она заскрипела зубами, желая стереть их в порошок. Галган командовал солдатами Возвращения, а она командовала Коренне, Предшественниками, таким образом, она была рангом выше, несмотря на его косу и покрытые красным лаком ногти. Как она подозревала, единственной причиной, по которой он не требовал переподчинения Предшественников Возвращению, было то, что на ней лежала ответственность за безопасность Туон. И эта причина делала ее нужной. «Неприязнь» было слишком мягким словом. Она ненавидела Галгана.
«Мятеж?» – спросила она, гордясь, насколько ей удалось сохранить прохладцу в голосе. Внутри же все начинало кипеть.
Белая коса Галгана медленно мотнулась вслед за головой. – «Нет. Все рапорты подтверждают, что наши Тарабонцы дрались хорошо, и у нас даже имеется ряд успехов, взято несколько пленных. Никто из них не входил в число лояльных тарабонцев. Парочка была идентифицирована как Принявшие Дракона, о которых знали, что они находятся в Арад Домане. И неоднократно упоминалось имя Родела Итуралде в качестве организатора и предводителя всего этого безобразия. Доманийцы. Предполагается, что он является одним из лучших генералов по эту сторону океана, и если это он спланировал и исполнил все это», – он обвел рукой карту, – «тогда я этому верю». Старый дурак выглядел восхищенным! – «Нет, это не мятеж. Это крупномасштабный рейд. Но ему не удастся убраться оттуда с теми же силами, с какими он пришел».
Принявшие Дракона. Слово было похоже на руку, сжавшую горло Сюрот. – «Есть ли среди них Аша’маны?»
«Это те парни, которые могут направлять?» – Галган поморщился, и сделал знак, отгоняющий зло, очевидно не осознано. – «Ни о чем подобном не упоминали», – сухо сказал он, – «и, думаю, что вряд ли будут».
Горячий гнев был готов вылиться на Галгана, но крик на другого Высокородного уронил бы ее честь. И, что еще хуже, это ничего не изменит. Однако, ее гнев нужно направить куда-нибудь в другое русло. Он должен выйти. Она гордилась тем, чего достигла в Тарабоне, а теперь, казалось, страна с полпути вернулась к хаосу, в котором она ее обнаружила, высадившись на ее берегу. И во всем виноват один человек. – «Этот Итуралде…» – В ее голосе звучал лед. – «Мне нужна его голова!»
«Ничего страшного не случилось», – проговорил Галган, сцепляя руки за спиной и наклонившись, чтобы рассмотреть несколько маленьких флажков. – «Это не продлится слишком долго, пока Туран не погонит его назад в Арад Доман, поджавшего хвост, а при удаче он окажется в одной из групп, которые мы уничтожим».
«Удача?» – выпалила она. – «Я не доверяю удаче!» – Ее гнев вырвался, и теперь она не пыталась подавить его снова. Ее глаза обшаривали карту, словно она могла таким способом отыскать место, где прятался Итуралде. – «Если Туран охотится за сотней групп, как ты предполагаешь, то ему понадобится больше разведчиков, чтобы загнать их получше, а я хочу, чтобы их гнали как зверей. Всех до последнего человека. И особенно Итуралде. Генерал Юлан, я хочу, чтобы вы отправили четыре из пяти… Нет, девять из каждого десятка ракенов Алтары и Амадиции в Тарабон. Если Туран не сможет обнаружить их с таким количеством разведчиков, то ему придется узнать, удовлетворит ли меня его собственная голова».
Юлан, темнокожий коротышка в синем платье, расшитом черными хохлатыми орлами, должно быть одевался в великой спешке, и забыл применить смолу, которая обычно удерживала его парик на месте, потому что постоянно ощупывал, на месте ли он. Он был Капитаном Воздуха Предшественников, однако Капитан Воздуха Возвращения – престарелый мужчина, Генерал Знамени – умер по пути через океан. Так что у Юлана с ним не будет проблем.
«Умный ход, Верховная Леди», – сказал он, хмуро посмотрев на карту, – «но, я бы предложил оставить ракенов Амадиции и передать их под команду Генерала Знамени Кирган. Ракены – это лучшее средство обнаружения Айил, и даже спустя два дня поисков, мы все еще не обнаружили этих Белоплащников. Но в любом случае это даст Генералу Турану…»
«Айил – изо дня в день создают все меньше проблем», – твердо сказала она ему, – «а горстка перебежчиков ничего не значат». – Он склонил голову в согласии, прижав одной рукой парик. В конце концов, он был всего лишь Низкородным.
«Я бы не стал называть семь тысяч человек горсткой перебежчиков», – сухо заметил Галган.
«Будет так, как я приказала!» – отрезала она. Проклятие на головы этих так называемых Детей Света! Она все еще не решила, что делать с Асунавой и парой тысяч оставшихся да’ковале. Они остались, но как скоро они тоже предадут? А Асунава, вдобавок, еще и ненавидел дамани больше всего на свете. Мужчина был неуравновешен!
Галган невозмутимо пожал плечами. Покрытый красным лаком ноготь отслеживал линии на карте, словно он рассчитывал путь перемещения солдат. – «Пока вы не передаете и то’ракен, у меня нет возражений. Но план должен идти дальше. Алтара далась нам в руки только после борьбы, и я не готов еще наступать на Иллиан, а мы снова должны быстро усмирить тарабонцев. Народ может повернутся против нас, если мы не сможем обеспечить их безопасность».
Сюрот начала сожалеть, что позволила себе проявить гнев. У него нет возражений? Он вообще не готов наступать на Иллиан? Другими словами, он не собирался следовать ее распоряжениям, и стал говорить открыто, не собираясь брать на себя ее ответственность вместе с властью.
«Я хочу, чтобы этот приказ был направлен Турану, Генерал Галган». – Ее голос был спокоен, но она держалась только одним усилием воли. – «Он должен прислать мне голову Родела Итуралде, даже если ему придется гнать его через весь Арад Доман, до самого Запустения. А если он не в состоянии прислать мне эту голову, то я заберу его собственную».
Рот Галгана сжался, и он, нахмурившись, склонился к карте. – «Туран порой нуждается в чем-то вроде костра, разожженного под ним», – пробормотал он, – «и Арад Доман для него всегда был следующей мишенью. Хорошо. Ваше послание будет доставлено, Сюрот».
Она больше не могла оставаться в одной комнате с ним. Не сказав ни слова, она удалилась. Если бы она заговорила, то принялась бы орать. На пути назад к своим комнатам она не задумывалась о том, чтобы спрятать свою ярость. Стражи Последнего Часа, конечно, ничего не заметили. Они, возможно, и на самом деле были сделаны из камня. Входя, она хлопнула дверью. Возможно, хоть это они заметят!
Подойдя к кровати, она скинула туфли, и позволила платью и поясу упасть на пол. Она должна найти Туон. У нее нет выхода. Если бы только она смогла определить цель Туон, это помогло бы определить, где она. Если бы только…
Внезапно стены спальни, потолок и даже пол, засияли серебристым светом. Казалось, что свет исходит изнутри поверхностей. Раскрыв от удивления рот, она медленно огляделась, уставившись на короб из света, который ее окружил, и обнаружила, что смотрит на женщину, словно сделанную из пылающего огня, и одетую в пылающий огонь. Алмандарагал уже был на ногах, ожидая команды владелицы, чтобы напасть.
«Я – Семираг», – гулким, похожим на удар похоронного колокола, голосом объявила женщина из огня.
«Лежать, Алмандарагал!» – Произнося эту команду она радовалась как дитя, глядя как огромный лопар беспрекословно подчиняется ей, но сегодня она произнесла ее, закончив негромким вздохом, потому что сама она тоже повиновалась ей в равной степени. Целуя красно-зеленый ковер, она произнесла: «Я живу, чтобы служить и повиноваться, Великая Госпожа». – Она ни мгновения не сомневалась, кем является эта женщина. Она была тем, что она сказала. Кто иной в здравом рассудке ложно посмел бы назваться этим именем? И кто сумел бы обернуться живым воплощением огня?
«Думаю, тебе тоже понравилось бы править», – звонкий колокол прозвучал немного удивленным, но потом он окреп. – «Посмотри на меня! Мне не нравится то, как вы, Шончан, избегаете смотреть мне в глаза. Это заставляет меня думать, что вы что-то скрываете. Ты же не хочешь попытаться что-нибудь скрыть от меня, Сюрот?»
«Конечно, нет, Великая Госпожа», – сказала Сюрот, с усилием выталкивая свое тело, чтобы сесть. – «Никогда в жизни, Великая Госпожа». Она смогла поднять глаза до уровня рта другой женщины, но не смогла себя заставить посмотреть выше. Определенно, этого достаточно.
«Так лучше», – прошелестела Семираг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21