Но в глазах девушки, несмотря на ее молодость, таилась мировая скорбь. Сейчас незнакомка цинично улыбалась.
— Вы удовлетворены? — голос ее звучал бесстрастно. — Или (она протянула к Смиту запястья) вы хотите надеть на меня наручники?
Найланд снова перевел взгляд с открытого саквояжа и странного металлического приспособления на лицо незнакомки и задумчиво пощелкал зубами, что делал обычно в минуты замешательства. Потом он посмотрел на меня.
— Похоже, вы удивлены, Петри? — в голосе Смита звучало некоторое раздражение. — Не эта ли вещь кажется вам загадочной?
Мой друг наклонился, поднял с пола металлическое приспособление и почти яростно дернул за верхнюю его часть. Это была раздвижная лестница — более искусно и хитро сделанная, нежели все подобные устройства, какие мне приходилось видеть прежде. В основании ее крепилось что-то вроде зажима, а наверху лестница кончалась двумя острыми крючками.
— С ее помощью легко забираться в окна верхних этажей, — резко пояснил он, с грохотом бросая лестницу на ковер. — Американское изобретение, составляющее обязательную часть снаряжения гостиничных воров.
Найланд Смит казался разочарованным, глубоко разочарованным. Поведение его озадачило меня. Он повернулся к женщине, которая продолжала смотреть на него с застывшей на губах циничной улыбкой..
— Кто вы? — спросил Смит. — И какое отношение имеете вы к Си Фану?
Глаза незнакомки слегка расширились, и улыбка исчезла с ее лица.
— К Си Фану? — медленно повторила она. — Не понимаю, о чем вы говорите.
— Прекрасно понимаете, — отрезал Смит. — Если не желаете продолжить нашу беседу в Скотланд-Ярде, считайте, что я предоставляю вам последний шанс. Итак, кому вы собирались передать сундук? Когда и где?
Но в голубых глазах, устремленных на мрачное загорелое лицо, застыло удивление, и если девушка притворялась, то делала это с мастерством незаурядной актрисы.
— Кто вы? — тихо спросила она. — И о чем вы говорите?
Я неподвижно стоял у двери, наблюдая за Найландом Смитом — лицо последнего хранило выражение полной озадаченности. Казалось, в какой-то момент мой друг собирался разразиться гневной тирадой, но, внимательно взглянув в вопросительно глядящие на него глаза, сдержался и снова принялся щелкать зубами.
— Вы работаете на доктора Фу Манчи! — наконец сказал он.
Девушка недоуменно нахмурилась, и я мог поклясться, что недоумение ее было совершенно искренним.
— Минуту назад вы сказали, что у меня остался последний шанс, — заговорила девушка. — Но что же это за шанс, если вы отказываетесь выслушать мои ответы на ваши вопросы? Мы засыпались, это ясно. Я не жалуюсь: все это входит в условия игры. Все улики свидетельствуют против нас, и мне только жаль… — Совершенно неожиданно глаза девушки наполнились слезами, и темные струйки туши потекли по щекам. Губы ее запрыгали, и голос задрожал: — Мне только жаль, что я позволила ему пойти на это. Он никогда не делал ничего… ничего подобного прежде… и никогда не пошел бы на это… если бы не встретился со мной.
Судя по лицу Смита, с каждым словом девушки недоумение его возрастало.
— Похоже, вы меня не знаете. — продолжала девушка, волнуясь все больше. — А я не знаю вас. Но на Боу-стрит мое имя хорошо известно. Это я уговорила его пойти на это, когда он рассказал мне о сундуке сегодня за ленчем. Он сказал, что если содержимое его даже вполовину меньше содержимого куренского сундука, мы все равно сможем уехать в Америку и безбедно жить до конца своих дней…
И тут одно обстоятельство, прежде смутно тревожившее меня, стало совершенно ясным. Я не снимал парик с головы мертвого человека, но знал, что у него светлые волосы, и, когда в последние мгновения жизни он открыл глаза, в искаженном лице его мне почудилось что-то знакомое.
— Смит! — возбужденно вскричал я. — Это же Левисон, помощник Мейерштейна! Неужели вам непонятно? Неужели непонятно?
Смит со щелчком стиснул зубы и устремил на меня мрачный взгляд.
— Понятно, Петри! Я пошел по ложному следу. Все понятно!
Девушка в кресле теперь судорожно рыдала.
— Левисона искушала возможность завладеть сокровищами тулун-нурского сундука, — торопливо продолжал я. — А знакомство с этой… леди, очевидно имеющей представление о способах проведения подобных преступных операций, подвигло молодого человека на попытку грабежа в сообщничестве с ней. Но… — Передо мной встал новый вопрос: — Но что же явилось причиной его смерти?
— Его… смерти?!
Дикий истерический крик буквально оглушил меня. Я обернулся и увидел, как девушка, шатаясь, поднялась с кресла и начала слепо шарить перед собой руками, словно оказавшись вдруг в кромешной тьме.
— Но ведь он не умер, — прошептала она. — Вы имели в виду не это… Нет!
Схватившись обеими руками за горло и издав какой-то животный всхлип, девушка покачнулась и упала бы, не подхвати я ее вовремя. Положив бесчувственное тело на диван, я выпрямился и взглянул на Смита.
— Думаю, я знаю ответ на ваш вопрос, Петри, — серьезно сказал он.
ГЛАВА XIV
ЗОЛОТЫЕ ГРАНАТЫ
— Что за слова выкрикнул он перед смертью? — отрывисто поинтересовался Найланд Смит. — Я находился в этот момент в гостиной, и мне послышалось что-то вроде «гранаты».
Мы стояли, склонившись над Левисоном, ибо теперь, сняв с мертвого парик, мы без труда могли узнать в нем нашего недавнего консультанта, несмотря на бледное отекшее лицо покойного.
— Золотые гранаты, — ответил я и резко рассмеялся. — Он произнес эти слова в предсмертном бреду, и они не могут пролить свет на причину его смерти.
— Я не согласен с вами.
Смит стремительно вышел в гостиную.
Веймаут находился сейчас в нижнем номере: он наблюдал за состоянием нашей пленницы, решая, будет ли прок от ее дальнейшего задержания.
Мы со Смитом вдвоем стояли в гостиной и смотрели на тулун-нурский сундук. И вдруг…
— Пожалуй, надо попытаться открыть его, — сказал мой друг. Слова его прозвучали для меня совершенно неожиданно.
— Но зачем? И почему вы столь внезапно передумали?
— Надеюсь, вы скоро поймете зачем. — ответил мой друг — Что же касается того, почему я передумал… Знаете, Петри, или я глубоко заблуждаюсь, или хитрый старый китаец, у которого я изъял сей сундук, оказался бесконечно умнее, нежели мы предполагали!
Сквозь раскрытое окно до моего слуха долетел приглушенный бой Биг Бена. Было без четверти два. Пульс лондонской жизни затих, и большой город спал глубоким здоровым сном, как и положено. Далекие невнятные звуки изредка доносились из тумана, а я сидел у стола и наблюдал за тем, как Смит пытается открыть тулун-нурский сундук.
Он нажимал и вертел поочередно все выступы затейливого медного орнамента — но безрезультатно. Время шло, и незадолго до трех часов в дверь номера постучал инспектор Веймаут Я впустил его, и затем мы вдвоем стояли и смотрели за Смитом, который продолжал спокойно возиться с таинственным ящиком.
Наконец, когда до ушей моих вновь донесся отдаленный бой лондонских часов, а инспектор Веймаут вынул из кармана хронометр, раздался слабый щелчок. Все разговоры мгновенно стихли, и… Смит медленно поднял крышку сундука!
Мы с инспектором одновременно прыгнули к столу и склонились над таинственным предметом. Под медной крышкой находилась еще одна, сделанная из какого-то матового черного дерева и очень древняя на вид. Вместо ручек к этой крышке крепились два золотых граната искусной работы!
— С их помощью можно поднять деревянную крышку Смит! — возбужденно вскричал Bеймаут — Смотрите! В каждом из них есть глубокая выемка для пальца!
— Неужели вы не откроете сундук? — взволнованно спросил я. — Неужели не откроете?
— Могу я попросить вас проследовать за мной в спальню на минуту? — сдержанно осведомился Смит. — И вас тоже, инспектор!
Вслед за Смитом мы вошли в комнату, где на постели все еще лежал мертвый Левисон.
— Обратите внимание на состояние его пальцев, — велел Найланд.
Я принялся внимательно исследовать некую странность, на которую указал мне друг. Пальцы покойного сильно распухли — особенно указательные — и имели при этом синеватый оттенок, словно после сильного ушиба. Я снова взглянул на мертвенно-бледное лицо и, подавив дрожь (ибо зрелище было не из приятных), повернулся к Смиту. Последний выжидающе наблюдал за мной пронзительными глазами стального оттенка.
Потом он вынул из кармана перочинный нож со множеством лезвий, среди которых одно имело крючкообразную форму.
— У вас есть крючок для застегивания пуговиц? — спросил Смит. — Или что-нибудь подобное?
— А это пойдет? — И инспектор протянул моему другу пару наручников. — Они ведь нам не понадобились, — многозначительно добавил он.
— О! Это еще лучше! — воскликнул Смит.
Спрятав нож, он взял у Веймаута наручники и, вернувшись в гостиную, широко раскрыл их, затем вставил два их железных изогнутых конца в отверстия золотых гранатов и потянул наручники вверх. Раздался еле слышный щелчок, свидетельствующий о приведении в действие какого-то механизма, и деревянная крышка поднялась, открывая нашему взору внутренность сундука. Там находились три длинных свинцовых цилиндра — и больше ничего!
Поддерживая крышку с помощью наручников, Смит сказал:
— Посветите-ка сюда, Петри!
Я повиновался.
— Теперь загляните в две эти выемки, куда открывающий сундук человек должен по идее вставить пальцы.
Мы с Веймаутом склонились над крышкой, почти касаясь друг друга головами.
— Боже мой! — прошептал инспектор. — Теперь мы знаем, что убило его!
В каждом маленьком углублении мы увидели упершуюся в стальной крючок наручника тонкую иглу, появлявшуюся, очевидно, из искусно сделанного крохотного отверстия при поднятии крышки. Между двумя гранатами, посредине, мы обнаружили небольшой металлический резервуар, соединенный с другим концом каждой полой иглы.
То есть, когда крышку поднимали, иглы не просто выдвигались из отверстий, но и действовали при этом наподобие шприцев для подкожного впрыскивания!
— Видите? — резко спросил Смит слегка охрипшим от волнения голосом.
Он извлек из гранатов металлические концы наручников, и обе крышки мгновенно закрылись с еле слышным щелчком.
— Бог простит его, — Смит взглянул в сторону спальни, — ибо он умер вместо меня, и доктор Фу Манчи потерпел непредвиденное и незаслуженное поражение!
ГЛАВА XV
ЗАРМИ ПОЯВЛЯЕТСЯ ВНОВЬ
— Войдите! — крикнул я.
Дверь открылась, и вошел мальчик-слуга.
— Телеграмма для доктора Петри.
Я вскочил с кресла. Тысячи возможностей — частью пугающих — представились мне разом. Я поспешно вскрыл конверт и в первую очередь взглянул на имя отправителя.
Подпись гласила: «Карамани».
— Смит! — хрипло сказал я, пробежав послание глазами. — Карамани находится на пути в Англию. Она прибывает завтра на «Никобаре».
— Да ну? — воскликнул Смит, в свою очередь вскакивая на ноги. — Она же не имеет права путешествовать в одиночестве. Разве только…
Мальчик-слуга с открытым ртом слушал наш разговор, и я торопливо сунул ему в руку монетку и выпроводил его из номера. Когда дверь закрылась…
— Разве только — что, Смит? — спросил я, пристально поглядев другу в глаза.
— Разве только она узнала нечто крайне важное, — резко ответил он, — или… или спасается от кого-то бегством.
Надежда и страх смешались в моей душе — радостное ожидание встречи и дурные предчувствия.
— О чем вы говорите, Смит? — спросил я. — Как мы знаем на основании нашего опыта, именно в Лондоне рискованно находиться сейчас. В Египте Карамани была в полной безопасности.
Найланд Смит в очередной раз начал свое бесконечное хождение по гостиной, время от времени поглядывая в мою сторону и дергая себя за мочку уха.
— А была ли она в полной безопасности в Египте? — резко спросил он наконец. — Помните, мы имеем дело с Си Фаном — он, если я не ошибаюсь, представляет собой род Элевсинских Мистерий и имеет тайную власть над умами восточных людей и посвященных во всех странах Востока. Наверно, и в Египте есть отделение или филиал — называйте, как хотите, — этой проклятой организации.
— Но доктор Фу Манчи…
— Доктор Фу Манчи (ибо он жив, Петри! — и я имел возможность убедиться в этом собственными глазами) является своего рода представителем главного штаба Си Фана. Его могучий интеллект позволяет ему легко поддерживать связь с каждым отделением общества на Западе и на Востоке.
Он остановился на мгновение, выбил в пепельницу пепел из трубки и некоторое время молча смотрел на меня.
— Фу Манчи мог дать определенные инструкции своим агентам в Каире, — многозначительно добавил мой друг.
— Боже мой! Только бы Карамани добралась до Англии в целости и сохранности! — прошептал я. — Смит! Неужели мы не можем как-нибудь перехитрить этих демонов, которые бросают нам вызов здесь, в самом сердце цивилизованной Англии? Послушайте, вы не забыли эту дикую кошку, евразийку Зарми?
Смит кивнул.
— Я прекрасно помню эту леди, — резко сказал он.
— Если только воображение не сыграло со мной шутку, я видел ее дважды в течение последних нескольких дней: один раз неподалеку от отеля и один раз в такси на Пикадилли.
— Вы уже говорили об этом, — коротко заметил Смит — Как вы помните, я наводил справки об интересующей нас леди, но безрезультатно.
— Тем не менее едва ли я обознался. Нутром своим чую, что желтая рука доктора Фу Манчи снова тянется к нам. Если бы только нам удалось поймать Зарми!
Найланд Смит сосредоточенно разжег трубку.
— Если бы нам удалось, Петри! — повторил он. — Но, черт возьми! — Мой друг яростно ударил левым кулаком по Ладони правой руки. — Мы вынуждены бездействовать. Мы можем лишь сидеть и ждать приезда Карамани и гадать, сообщит она нам что-нибудь важное или нет. Признаюсь, у меня есть несколько версий, проверить которые мне еще не представился случай. Надеюсь, в ближайшее время у меня появится такая возможность.
Как скоро появится такая возможность, никто из нас не подозревал тогда. Но судьба — веселый ловкач, и, пока мы с другом разговаривали таким образом, уже происходили события, которые должны были вовлечь нас в новые странные приключения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27