— Лимон, нельзя быть таким наивным! Девушка впервые попала за границу, и ты хочешь, чтобы она сидела в номере? У нее деньги есть?— Сто тысяч драхм.— О, тогда жди свою княгиню под вечер.Инга ничем не выражала своего участия. И, как показалось Лимону, держалась слишком беззаботно. Он ничего не ответил, открыл бар, водки там уже не было. Достал бутылку «Узо» в форме греческой амфоры. Без всякого разбавления водой выпил полстакана и закурил. Инга налила себе вина. Некоторое время они молчали. По физиономии Лимона было видно, что он нервничает. Обычно его каменно-неподвижцое лицо никаких эмоций не выражало. Сейчас же желваки неутомимо двигались, губы выпячивались, словно он жевал жвачку.— Давай спустимся в ресторан и пообедаем, — предложила Инга. — А для княгини оставим у портье записку. Чего просто так сидеть и ждать?Лимон согласился. Есть действительно хотелось. Они вошли в полупустой ресторан и сели так, чтобы виден был вход. Инга заказала жареные сардинки, греческий салат, французский луковый суп и на горячее «сувлаки» — жареное мясо, вроде шашлыка. Лимон мрачно спросил официанта, есть ли в ресторане водка. Тот задумался, спросил что-то у метрдотеля и кивнул:— «Смирнофф»!— Пусть тащит бутылку.— Здесь не принято, — возразила Инга. — Они в это время вообще не пьют, тем более бутылками.— Это их проблемы. Пусть несет бутылку!Инга перевела. Официант несколько раз переспросил и удалился, покачивая головой.— С ней что-то случилось! — не сводя взгляда с входа в ресторан, повторил Лимон.Инга ничего де ответила и тем самым подтвердила его опасения. Он отодвинул принесенные официантом блюда и, мрачно глядя в глаза Инге, потребовал:— Признайся, это твои козни? Куда ты дела девчонку?Глаза Инги расширились, она опустила ложку, полную салата, ему в тарелку и слабо улыбнулась.— Ты решил, что я на такое способна?— А почему нет?— Ты можешь меня не любить, но считать сволочью не имеешь права. Мне даже в голову не пришло бы избавляться от девушки, к которой ты неравнодушен. Поверь, существует масса других способов вернуть себе сердце мужчины.Лимон не знал, верить Инге или нет. Поэтому налил полный фужер водки и залпом выпил. Ничего не оставалось, как сидеть, пить, жевать и ждать.Инга тоже после его подозрений замкнулась в себе и выглядела обиженно. Забыв про еду, они сидели и, не глядя друг на друга, курили, думая каждый о своем, пока метрдотель не подошел с извинениями и не объяснил, что ресторан закрывается.Лимон, не глядя, бросил на стол деньги, забрал недопитую бутылку и, не дожидаясь Инги, пошел в номер. Ему очень хотелось открыть дверь и увидеть спящую на кровати Ольгу. Но в номере никого не было. «Куда идти? Где искать? К кому обращаться?» — впервые он чувствовал себя беспомощным.Недоверие к Инге не проходило. Однако он уже не пытался обвинять ее. Для этого нужны были какие-то доказательства. Но почему-то все более уверял себя в том, что Инга, видя его состояние, вернет ему Ольгу.Поэтому, когда открылась дверь и вошла Инга, посмотрел на нее с нескрываемой надеждой. Но ничего утешительного не услышал. Допив из горла водку. Лимон отбросил бутылку и, откинувшись на спинку дивана, впал в полупьяное забытье.Инга достала карты, желая разложить пасьянс, и вдруг вспомнила, что в колоде не хватает дамы пик.Спустилась вниз, вышла на улицу, в газетном киоске купила новую, но когда вернулась и разорвала, то дамы пик и там не оказалось. Выбросив карты в мусорную корзину, она вышла на балкон. Солнце, мягко лаская крыши домов, уступало улицы вечернему умиротворению. Запахи цветущих деревьев, почти незаметные днем, к вечеру сгустились, насыщая воздух тяжелыми ароматами. Даже смог, вечно висящий над городом, не мог противостоять напору живительных весенних сил природы. Инге стало совсем грустно. Не так она себе представляла встречу с Лимоном на этой облюбованной богами земле.Когда она вернулась в номер, Лимон уже был на ногах. Он принял холодный душ, побрился и выглядел вполне свежо.— Я взорву этот город! — грозно произнес он.Инга поняла, что он не шутит и готов носиться по улицам, круша все на своем пути.— А может, она просто заблудилась?Это было самое последнее наивное предположение. Лимон зло усмехнулся.— От слова «заблудить»? Я ей специально дал визитку с адресом отеля.— В таком случае у нас единственный выход — позвонить Солону Маргелису, — не обращая внимания на его дурацкую шуточку, предложила Инга.— Думаешь, это их рук дело? — оживился Лимон.— Нет. Слишком ничтожно. Просто Солон обладает большими связями в полиции. Попросим его узнать, не произошло ли какого-нибудь несчастного случая.Лимон причмокнул:— Я сразу понял, что он из легавых. От них в любой стране несет одним духом.— По-моему, он и не скрывал этого, — резонно заметила Инга. — Так звонить ему?— Валяй, — вздохнул Лимон, плюхнулся на диван и ударил себя ладонями по коленям. — Ах, как они меня красиво сделали! Мне бы позвонить им с отказом, а я обращаюсь с просьбой! Нет, ты меня не переубедишь, это их работа. Но плохо они знают Лимона, ой как плохо. Звони, побеседуем.Инга набрала номер телефона. Услышав голос Солона, представилась по-русски:— Господин Маргелис, это Инга.— Слушаю вас, керье Инга.— У нас тут небольшое ЧП. Пропала девушка моего друга. Он оставил ее в гостинице, она пошла погулять и до сих пор не вернулась.В ответ раздался понимающий смешок, и Солон без всякого сочувствия спросил:— Вы уверены, что она пропала? В Афинах столько развлечений и соблазнов!Лимон выхватил трубку из рук Инги.— Слушай, Солон! Я не знаю, чьих рук это дело, но, поверь мне, с этой минуты переверну весь ваш город, и горе тем, кто за этим стоит!Солон не обиделся, не оскорбился такому выплеску эмоций, а без всякого ерничества, по-деловому ответил:— Простите, я понимаю ваше раздражение. Сейчас постараюсь что-нибудь прояснить. Давайте ее паспортные данные.Лимон вопросительно посмотрел на Ингу, та удивленно подняла брови.— Да тут такое дело.., паспорт при ней, — неуверенно пробурчал он.— Ладно, давайте фамилию.Но и этого Лимон не знал. Чувствуя нелепость своего положения, он произнес:— Зовут ее Ольга Выше среднего роста. Густые русые волосы, одета в брючный костюм… — Прикрыл трубку рукой и спросил у Инги. — Какого цвета?— Бежевый, и малиновая кофта, — подсказала она.— Бежевый, и малиновая кофта. Никакого языка не знает. При ней сто тысяч драхм. Первый раз за границей.Солон понял, что другими сведениями приятель Инги не располагает, и, не мучая его расспросами, коротко закончил:— О'кей! Ждите! Вы в «Титании»?— Да, — ответил Лимон, положил трубку и снова высказал свои подозрения:— Их рук дело! Их…Только вот не получится со мной так.«Заманали!» — кричу во весь голос. Передо мной сидят толстые мужики в каких-то белых простынях, на головах — салфетки, короче, арабы! Уже битый час прикидываюсь спящей. Думала, посидят и уйдут. А они курят кальян, сосут дым из трубок и без умолку болтают. Рядом со мной какой-то мудила пьет вино и периодически хватает меня за ноги.Так бы ему и двинула, да боязно. Никак не пойму, чего им от меня нужно. Трахнули бы давно и отпустили. Нет, сидят и курят. Аж самой надоело. Придется просыпаться. Резко открываю глаза. Мягкий полумрак идет от низких светильников в виде раковин, развешанных по стенам, разрисованным фигурами восточных женщин и кобыл. В центре овальной комнаты, на толстом ковре, да еще, видать, на скамеечках, сидят эти арабы, скрестив ноги. Увидели, что я проснулась, и оживились. Все сразу дружно и громко заговорили. Мудила, тот что рядом, дыхнув перегаром, слащаво заулыбался:— Мы рады, рады видеть тебя! Главное, не бойся, здесь тебя не обидят.— А что мне здесь сделают? — наглею я на всякий случай.— О, чай будем пить, вино будем подавать, травку покурим…— А потом?— Потом видно будет.Во влипла! Притворяюсь совсем глупенькой.— Слушай, как тебя там…— Хазбар, дорогая!— Хазбар, меня ведь жених по всему городу ищет.— Какой жених? Разве у таких, как ты, существуют женихи?И смеется, подлец. Выходит, меня приняли за гастролирующую проститутку. Я же себя совсем скромно вела. Как бы им объяснить, чтобы поверили?— Слушай, Хазбар, а где Ика?— Кто такой Ика? Не знаю. Гости мои, вот все перед тобой. Они большие люди. Ты им должна понравиться.— Я же не проститутка! Пойми, меня ищет жених… — Хочу добавить, что когда найдет, то передавит их всех, как клопов, но вовремя спохватываюсь. Лучше бить на жалость и девственность. Поэтому добавляю шепотом:— Я ведь еще девушка…Это его впечатляет. Он быстро передает новость сидящим. Они хлопают в ладоши, демонстрируя мне свое восхищение. Козлы! В довершение всему возникает музыка, вернее, однообразная, тоскливая мелодия, под которую арабы начинают танцевать друг перед другом, тряся животами и поднятыми вверх руками.— Что с ними? — спрашиваю Хазбара.— Радуются столь удачной находке. Им как раз очень нужна девственница. Третий месяц сидят, совсем надежду потеряли.По-моему, я что-то не то брякнула, ну да пусть буду девственницей, все-таки безопасней… Осторожно стараюсь выяснить, что же меня ожидает.— А не девственницы им не нужны?— Почему? Нужны. Женщины на Востоке всегда нужны.Кажется, начинаю понимать, к чему дело клонится. Применяю старый испытанный метод — побольше болтать глупостей и вылавливать информацию.— Понимаю, понимаю. Они воруют девушек и делают их женами в своем гареме…— Женами? Ваших проституток? — оскорбляется Хазбар. — Что ты! В гарем девушек не воруют.Жена в гареме — большая честь для каждой женщины. Что ты! Она же официально замуж выходит.Обязательно из хорошей семьи. А эти русские… тьфу.., и польки.., тьфу.., и кубинки.., тьфу!— Зачем же они вам? — искренне удивляюсь.— А… Причина есть. Новая мода появилась у особо богатых наследников шейхов. Кроме официального гарема, полагается иметь еще один — тайный.— Зачем?— В тайном — одни любовницы. Ими можно меняться, даже дарить. А жены аллахом посланы, их уважать любой муж обязан.В наш разговор вмешивается один из арабов.Высоким голосом чего-то требует от Хазбара. Тот приторно улыбается, постоянно прикладывает руку к сердцу и кланяется. Потом обращается ко мне:— — Они желают произвести осмотр. Ты не бойся, все трое — кастраты. Вреда тебе не причинят.Возмущению моему нет предела. Ору на гадкого сводника:— Не позволю ко мне прикасаться! Еще ни один мужчина этого не делал! — До того захожусь в крике, что сама начинаю верить в свою девственность.Кастраты испуганно затихают. Хазбар ждет, пока я успокоюсь, и, пока я набираю дыхание, заявляет:— Пожалуйста, не хочешь, не надо. Сейчас отправим в порт, там уже две югославки маются в ожидании корабля. Будешь третьей.После его слов по-настоящему становится страшно. Неужели Лимон до сих пор меня не ищет? Сволочь какая! Привез и бросил. Только шейхов мне не хватало…— Меня-то куда потом?— О, большим подарком будешь! Одному юноше на совершеннолетие его друзья решили подарить настоящую девушку.— Варвары!— Что ты! Они все в Лозаннском университете учатся.— И что же он со мной делать будет?Хазбар скромно потупил свои гнусные масленистые глаза, давая понять, что ему неловко объяснять мне детали. Арабы позвали его, и после короткого совещания он жестом приказал мне следовать за ними. Подчиняюсь, чтобы выиграть время. По узкому коридору проходим в странное круглое помещение. Скорее всего это восточная баня. В центре — мелкий бассейн с фонтанчиком, а по сторонам — мраморные лавки. Пока Хазбар меня стережет, кастраты куда-то смываются.— Лучше не сопротивляйся, — предупреждает он. — Иначе придется утихомирить. Положу тебя на живот, а руки и ноги свяжу за спиной. Немного полежишь и станешь шелковой.Боже, заманал! И смешно, и страшно! До сих пор не могу поверить в этот бред. Но совершенно наяву появляются трое толстых голых мужиков в клеенчатых фартуках. Хороши кастраты! Подходят и начинают раздевать. Не сопротивляюсь, чтобы не порвали новый костюм. Возятся долго. Как же они будут устанавливать девственность? Пока обращаются вежливо, почти ласково. Руки у них женственные, пальцы пухлые, нежные. Стою совсем голая. Подводят меня к мраморной лавке, кладут, приносят тазы с водой, начинают мыть губкой. Почти балдеж! Но когда же Лимон меня найдет? Один кастрат занялся моими пальчиками на ногах. Как он их холит, кажется, даже языком ласкает. Ничего себе кастраты! Очень тщательно моют. Особенно груди. Потом насухо вытирают все тело и кладут на другую полку. Начинают втирать какие-то пахучие кремы. Для чего они меня готовят? Неужто прямо сегодня отправят в подарок? Нет уж, пока руки-ноги свободны, буду защищаться с остервенением.Намазали кремом и перевернули на спину. Двое разводят мои ноги, а третий осторожно лезет пальцем во влагалище. Сволочи! Дергаю ногами, освобождаю одну и бью ею со всей силы по склоненной лысой голове. С воем кастрат падает. Тут же возникает Хазбар. Без улыбки он кажется хищным и жестоким. Бьет меня наотмашь по лицу. Заливаюсь слезами. Уже не вижу, кто всовывает палец. Слышу, что кастраты начинают кричать своими высокими голосами. Надо мной склоняется Хазбар.— Что ж ты, сука, наврала?! Только время потеряли! Но наказание ты заслужила.Вчетвером переворачивают меня на живот и больно стягивают за спиной ноги и руки. Завязывают их тонкими ремнями. Ору матом. Хазбар хватает меня за волосы, приподнимает голову и плюет в лицо.— Блядь московская! Ни к каким шейхам не поедешь. Утром отправлю в Бангкок, за копейки продам в самый дешевый бордель!С силой ударяет лицом по мраморной скамье.Из носа льется кровь, рыдаю и дергаюсь всем телом. Он стоит рядом и смеется.— Минут через двадцать у тебя начнутся такие боли, что вспомнишь маму родную. Только я тебя не развяжу. Хазбара обманывать нельзя! Проститутка.., тьфу!Лимон нервно курил и не обращал на Ингу ни малейшего внимания. Ее это злило. Она в который раз задавала себе вопрос: неужели он так же мучился в Москве, обнаружив ее исчезновение? Карты подтвердили глубокую скорбь, охватившую душу Лимона, вернувшегося на пожарище. Но не мог же он неделю назад страдать по одной женщине, а сегодня уже по другой?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33