— Не нашел другого времени почитать сводку новостей? — оборвал Чиун. — Дурак, нас обстреливают. Надо поскорее убираться отсюда.
Но Римо не двинулся с места. Последнее досье принадлежало президенту США. Слава Богу, на нем не было рокового знака. Пока.
Римо вновь углубился в изучение сейфа. Там больше ничего не было, за исключением каких-то блестящих предметов на самом дне. Протянув руку, Римо вытащил один из них. Это была стеклянная колба дюймов десять в высоту, наполненная прозрачной жидкостью и закрытая пробкой. Эликсир Фокса, решил Римо, глядя колбу на свет. Вдруг пулеметная очередь разнесла колбу на куски. Больше ничего не произошло, только кто-то на дереве принялся выть.
Прямо плач по покойнику, пронеслось у Римо в голове, когда высокий горестный звук перекрыл шум стрельбы. Это не был предсмертный крик солдата. Это была жалоба, горестная и жуткая.
И тут пальба смолкла так же внезапно, как и началась.
— Вот, видишь! — воскликнул Чиун. — Ты столько времени провел в библиотеке, что у них кончились патроны.
— Не думаю, — с сомнением ответил Римо. — Скорее, их поведение как-то связано с этой дрянью. — Он вынул из сейфа ящик, где хранились остальные колбы.
— Остановитесь! — крикнул тот же пронзительный, горестный голос. — Только не разбивайте их!
Римо поставил ящик на землю.
— А что это такое? — спросил он.
— Только не разбивайте, умоляю вас! — крикнул солдат, слезая с дерева и размахивая пистолетом над головой. Римо узнал в нем сержанта, сбежавшего после боя в сосновом бору. Райли бросил пистолет на землю. — Пожалуйста! Оставьте эликсир в покое, и тогда мы сдадимся на милость победителей. — В его голосе звучала мольба.
Римо с удивлением наблюдал, как солдаты побросали оружие и принялись спускаться вниз, не отрывая глаз от стеклянных колб.
Только Чиун не удивился.
— Просто они обнаружили мое присутствие, — довольно заявил он.
— Ты прятался за дверью, — возразил Римо. — Они даже не видели тебя.
— Извини меня, о ученый муж. О неистовый убийца! Я уверен, что именно твое великолепное умение читать вселило в их души страх.
— Сейчас я все объясню, — перебил Райли. — Только пожалуйста... — Он бросил недобрый взгляд на склянки. — Ящик. — И Райли направился прямиком к нему.
Но Римо быстро схватил ящик.
— Угу. Сначала объяснения, потом товар.
Райли колебался.
— А вы обещаете? Поклянитесь, что не причините вреда ни ящику, ни нам.
Римо внимательно посмотрел на него. Этот человек наверняка знает, где находится Фокс. И может многое рассказать относительно этой необычной военной базы в Черных горах, где живут пожилые военные с лицами детей. Но не причинить им вреда?
— Бросьте оружие! — приказал он.
— Есть! — быстро отчеканил сержант. — Значит, вы даете слово?
Он безумными глазами глядел на ящик у Римо в руках.
— Вам известно, куда направился Фокс?
— Да.
— А какие у меня гарантии, что вы говорите правду?
— Я даю вам слово. Вы дали мне свое, я вам — свое. Мое слово надежное. А ваше?
Мгновение подумав, Римо ответил:
— Хорошо. Мы не причиним вреда ни вам, ни этому ящику. Велите своим приятелям построиться в шеренгу по одному.
Райли кивнул.
— Я верю вам, — произнес он.
Испуганные юнцы образовали неровный строй посередине поляны и замерли в молчании, не сводя глаз с металлического ящика, где хранился волшебный эликсир.
— И это вы называете шеренгой по одному? — воскликнул Римо. — Строй добровольцев и то выглядел бы лучше.
Райли поднял глаза — в них стояли гордость и гнев.
— Это не рота почетного караула, мистер. Это Команда.
Глава пятнадцатая
Рэндалл Райли вступил в Команду в апреле 1953. Ему было тридцать восемь, и его уволили из армии с небольшой пенсией после двадцати лет беспорочной службы. Когда большинство мужчин только начинали идти в гору, его карьера была окончена. Кавалер двух «Пурпурных сердец», он стал посудомойкой в одном из чикагских баров.
И тогда появился Фокс. Фокс тоже служил в армии, только это было давно, и его однополчане были уже старики, гораздо старше самого Фокса. Он летал на первых американских самолетах, принимал участие в воздушных боях Первой мировой.
Фокс выдавал информацию небольшими дозами. Во время их первой встречи в дешевой забегаловке, где работал Райли, Фокс лишь улыбнулся ему понимающей улыбкой и пожал руку. Райли тогда начал пить и быстро шел ко дну. Бутылка стала последним прибежищем закаленного в боях ветерана, и Фокс сразу это угадал.
— Я еще вернусь, — пообещал Фокс — У меня есть к вам дело.
И ушел.
Вернулся он неделю спустя На этот раз он приехал в длинном лимузине и дал обалдевшему от виски отставному сержанту сто долларов наличными.
— Это вам независимо от того, согласитесь вы на мое предложение или нет. Но если вы согласитесь, то получите еще. Впрочем, я могу предложить вам кое-что большее, чем все деньги мира.
— Что же, например? — спросил Райли, глядя на двоящееся изображение посетителя.
— Уважение к себе.
— А вы случайно не из Армии спасения?
— Я врач и не принадлежу ни к какой организации. Я сам по себе. Если вы согласитесь работать на меня, то нас будет двое. Но потом к нам присоединятся и другие, поскольку я даю людям вроде вас возможность делать то, что у них получается лучше всего. — Он собрался уходить. — Так да или нет?
Райли положил тряпку и пошел за странным, словно лишенным возраста незнакомцем. С тех пор он никогда больше не видел Чикаго.
В тот вечер они сидели в роскошной обеденной зале особняка близ Энвуда, Пенсильвания, и ели утку, спаржу, черную икру и другие деликатесы. Такого Райли еще никогда не доводилось пробовать. После обеда его угостили хорошей гаванской сигарой, а хозяину дома дворецкий налил «Наполеон» в красивый пузатый бокал.
— А мне нельзя глоточек? — жалобно попросил Райли.
— Ни в коем случае. Если вы подпишете со мной договор, вам нельзя будет взять в рот ни капли спиртного, иначе у нас ничего не выйдет.
Райли поднялся и хотел уходить. Что толку жить в мире, где нельзя даже выпить! Но дворецкий преградил ему путь.
— Выслушайте меня, — сказал Фокс, соблазнительно наливая коньяк в бокал. В камине потрескивал огонь, из открытых окон веяло апрельской прохладой. — Мне стоило большого труда вас найти, сержант Райли.
— Мистер Райли, — с горечью поправил его отставной солдат. — Все кончено, я больше не сержант. Теперь я всего лишь мойщик посуды. И то бывший.
Фокс поднял бровь.
— В действительности все не так, как мы себе это воображаем. Мне кое-что о вас известно. Например, я знаю, чего вы хотите больше всего на свете.
— Очень просто: большой стакан бренди со льдом, — хохотнул Райли.
— Я серьезно. Разве вы сами не знаете? Подумайте хорошенько. Если бы к вам явилась фея, чего бы вы пожелали?
На мгновение Райли задумался, а потом ответил:
— Войны.
— Все верно, — улыбнулся Фокс. — Я знал, что вы именно тот, кто мне нужен.
Десять дней Райли просидел под домашним арестом в особняке, и все это время по ногам его ползали воображаемые тараканы, а на стенах танцевали синие слоны. Десять дней он находился в бреду, без капли спиртного, больше всего на свете мечтая умереть. А на одиннадцатый день, когда он едва мог сидеть в заблеванной кровати, снова пришел Фокс.
В руке он держал шприц.
— Сейчас вам станет намного лучше. Это гораздо приятнее алкоголя, — сказал он и всадил Райли в руку иглу.
Уже через несколько минут Райли почувствовал, что все тело его наливается силой. В нем было столько сил, что, казалось, он мог достать звезду с неба.
Фокс вывел его в сад.
— Бегите как можно дальше, но обязательно возвращайтесь, — напутствовал он. — Если вы не вернетесь, я не смогу сделать вам следующий укол.
И Райли побежал. Он бежал очень долго, мимо озер и лесов, мимо фермы, которую позже Фокс купил и снес, чтобы обеспечить необходимую секретность. Он добежал до ближайшего города милях в тридцати от особняка Фокса и уже через два часа устроился грузчиком на Энвудском рынке. А вечером он вдруг почувствовал, что начинает слабеть. Он сильно вспотел, и его охватила страшная паника: дарованная уколом сила исчезла, уступив место полной пустоте.
На следующий день бригадир пожаловался начальству, что Райли спит на работе, но тот просто не мог пошевелить ни рукой ни ногой, а тем более таскать ящики с дынями и морковью. К полудню ему казалось, что он вот-вот умрет.
Из последних сил он побрел назад к особняку Фокса. Какой-то водитель хотел отвезти его в больницу, но Райли сказал, что у него дядя врач. Он едва смог доползти до парадного крыльца.
Фокс открыл дверь со шприцем наготове.
— Я не сомневался, что вы вернетесь, — сказал он.
Райли почувствовал, что к нему снова возвращается жизнь. Он испытывал благодарность и трепет.
— А что там у вас в шприце? — поинтересовался он, вновь ощущая в себе силу.
— Мое собственное изобретение. Лекарство на основе прокаина.
Тогда-то Райли и узнал, что Фокс работал над этим лекарством тридцать лет. Благодаря ему можно остановить разрушительное воздействие времени: так что человек на всю жизнь останется молодым, а старики смогут победить смерть.
— Вот это да! — произнес Райли, испытывая благоговейный страх перед этим странным человеком с волшебной иглой. — На этом можно заработать целое состояние.
— Я уже заработал, — отозвался Фокс. — У меня клиника в Европе, где богатые дамы и страшащиеся старости франты могут удовлетворить свое тщеславие. Но у каждого есть мечта: у вас своя, а у меня — своя.
И Фокс поведал сержанту свой план, зародившийся еще в небе Европы во времена войны, когда Фокс еще не был Фоксом. Он носил имя Вокс и был военным летчиком.
Из донесений разведки Вокс узнал, что армия США начала эксперименты по использованию прокаина для повышения эффективности живой силы в бою. И сразу понял, что это вещество способно перевернуть мир.
Он рос в богатой семье, которая в состоянии была оплачивать его учебу, и в свое время он окончил медицинский институт. Но лечить больных казалось ему занятием малоинтересным. Вокс хотел летать. Летать было здорово, и он провел так молодые годы своей жизни.
Но к концу Первой мировой войны ему исполнилось тридцать, а летчицкая профессия после войны — это удел молодых и глупых. Демонстрационные полеты, воздушные парады и прочая карнавальная чушь, которой вынуждены были перебиваться военные летчики в начале двадцатых годов, казались унизительными человеку с опытом и воспитанием Вокса. В этом было что-то сродни судьбе боксера, вынужденного участвовать в заранее проигранных поединках. Полеты больше не доставляли ему удовольствия, и вот в тридцать лет его ждал жалкий удел врача, жизнь которого наполнена недугами и вечными жалобами пациентов.
Подобно Райли, ему не хватало волнения боя. Ему, пресытившемуся всем, для полного счастья нужна была только тотальная война.
Тогда-то он и вспомнил о разведданных относительно экспериментов с прокаином. Прокаин. Само слово таило в себе какой-то магнетизм. Лекарство, которое позволит создать армию вечно молодых солдат. Благодаря которому обычный человек сможет находиться в пике физической формы в течение многих лет, пока не станет, благодаря своей подготовке, лучшим солдатом на земле. Которое предохранит организм от старения, тогда как разум накопит небывалый жизненный опыт. Батальон таких солдат, подпитываемых прокаином, сможет овладеть миром.
Имеющиеся рекомендации тут же открыли перед ним двери исследовательского центра. Вокс был богат, имел безупречную родословную, хорошую подготовку, медицинский диплом и к тому же участвовал в боях: Он был просто находкой для исследовательского института.
Но исследования в центре близ Энвуда в Пенсильвании, по мнению Вокса, продвигались слишком медленно. Во избежание риска никто не хотел переходить к экспериментам над людьми. Им, видите ли, недостаточно того, что морские свинки демонстрируют небывалую выносливость и способность преодолевать большие физические нагрузки! А еще кошки, собаки, обезьяны. Нет, только не над людьми. Еще не время. Существует опасность побочных эффектов, говорили ему.
Эти страхи вызывали у Вокса только отвращение. Единственным побочным эффектом был абстинентный синдром, когда внезапно прекращали вводить препарат. Все верно, этого нельзя отрицать. Одна морская свинка даже умерла. Но ведь это ерунда. Ерунда! Эликсир из прокаина может навсегда изменить облик войны. Ему хотелось крикнуть об этом на весь мир.
Но в исследовательском центре ничего не менялось. Он возглавил лабораторию, но ничего не произошло. Пентагон требовал, чтобы был полностью исключен риск побочных эффектов, прежде чем переходить к экспериментам над людьми. Это был какой-то заколдованный круг. Армия никогда не сможет получить эликсир, если не разразится война. Но тогда будет слишком поздно.
— Хорошо, — решительно заявил Вокс, когда Пентагон отклонил его очередную просьбу форсировать эксперименты над людьми. Если армии не нужно полученное вещество, она его не получит. Прокаин и все, что он может дать, будет принадлежать лишь ему одному.
И Вокс принялся потихоньку перетаскивать склянки с бесценным эликсиром к себе домой. После первой кражи он почувствовал страх, но когда никто ничего не заметил, он стал выносить все больше и больше. К 1937 году он вынес из лаборатории 1200 доз вещества и перевез их в родовое поместье на севере штата Нью-Йорк.
Когда в 1939 году Германия напала на Польшу, Пентагону вдруг понадобился прокаин. Но было уже поздно, как Вокс и предполагал. И тут чиновник, имевший тягу к инвентаризации, обнаружил отсутствие 1200 доз препарата. Против Вокса возбудили уголовное дело, и вся работа остановилась. В результате Вокс был выслан из страны, а прокаиновая программа закрыта. Эксперименты были заброшены, а энвудские лаборатории вместе с оборудованием проданы.
Но их через подставных лиц купила семья Вокса. И пока сам Вокс находился в Женеве, организуя клинику по борьбе со старением, впоследствии заложившую основу его состояния, семья преспокойно переправила ему 1200 доз вещества.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20