Оно всегда так, — невразумительно пробормотал Феликс и принялся рассматривать план. — Ага, так это значит, мы находимся сейчас под стеной?
— Ну да, под стеной, — подтвердил капитан. — А там дальше будет поворот.
— Тогда пойдем, — предложил Феликс и, держа в одной руке карту, а в другой фонарь, двинулся по гулкому тоннелю.
Марина только чудом не грохнулась в обморок от тошнотворного запаха какой-то падали и химии одновременно.
Наконец исследователи дошли до поворота. Лестница вновь вела вниз. Когда все трое спустились, перед ними на маленькой площадке появились еще ступеньки. Теперь они круто поднимались вверх.
— Знаешь, Феликс, я вообще-то дальше никогда не забирался и, честно говоря, понятия не имею, что там, — признался Сапунов.
Феликс посмотрел на карту. Ему надо было именно туда, под восточный бастион.
— Пошли, живы будем — не помрем, — подбодрил он капитана.
Тому ничего не оставалось делать, как двинуться вперед. Феликс понимал, что до заветного места еще шагов двадцать —двадцать пять. Он отсчитывал каждый свой шаг, чувствуя, что приближается к заветной цели. Луч фонарика светил то вправо, то влево, то на потолок. В разные стороны от тоннеля отходили маленькие и большие подвалы.
— А почему их не используют? — спросил Феликс у Сапунова.
— Что не используют?
— Да все эти помещения.
— Легко сказать! А как ты сюда будешь поднимать или выносить отсюда что-нибудь?
— Не знаю, — пожал плечами Феликс, — можно было бы сделать выходы.
— Да выходов здесь полно. Есть заваленные, а есть и такие, которые можно использовать. Правда, они все ведут не в крепость, а из нее, выходят метрах в ста от стен.
— Серьезно?! — не веря своим ушам, воскликнул Феликс.
— Вполне. Но туда все боятся нос сунуть. Хоть после войны саперы и полазали по этим ходам, все равно страшно. Может, где мины остались или еще какая-нибудь дрянь.
— Ой, мы можем взорваться?! — взвизгнула Марина.
— Конечно, можем. Поэтому смотри под ноги. В это время луч фонарика высветил торчащую из стены ржавую балку. Феликс остановился и понял, что золото здесь.
— Что-то душно тут, — пробормотал он и оперся рукой о стену, в которую когда-то замуровали ящики с вожделенным содержимым.
Его сердце билось ровно, словно бы ничего и не произошло, словно он не в зловещем подземелье, а в лесу, среди стволов деревьев, над которыми проплывают легкие облака.
«Здесь, здесь. Наверное, здесь!» — Феликс принялся постукивать по стене, двигаясь вдоль нее.
— Да не стучи ты! На нервы действует! — раздраженно бросил Сапунов.
В одном месте звук выдал пустоту. Феликс запомнил, сколько сюда шагов от угла.
«Значит, здесь лежат ящики, — сказал он самому себе, — если, конечно, они лежат».
Он все еще до конца не верил в то, что действительно в этом подвале, в стене, за слоем кирпича хранится легендарный золотой запас нацистской партии.
— Ну что, передохнем? У меня еще есть пиво, — предложил Феликс.
— Я с удовольствием, — послышался из темноты голос отставного капитана.
Вокруг были груды битого красного кирпича, какие-то странные ржавые куски металла, обломки каких-то бревен, балок. За долгие годы здесь образовалась большая подземная помойка, поэтому приходилось смотреть под ноги, чтобы не зацепиться за какую-нибудь железяку и не свалиться в вонючую лужу.
Марина приблизилась к Феликсу и тронула его за руку.
— Скажи, что тебе плохо, что ты задыхаешься, — шепнул он ей на ухо.
Колчанов вытащил из сумки рулетку, попросил капитана Сапунова подержать один конец и принялся разматывать ленту. Когда фонарик гас, в подвале становилось абсолютно темно. И все время слышался какой-то странный, тяжелый, тревожный гул.
— Послушай, капитан, что это гудит? — спросил Феликс.
Капитан махнул рукой.
— Да это машины наверху ездят — танки, бэтээры. Перегоняют, наверное, их с одного места на другое.
— А почему так хорошо слышно?
— Не знаю, наверное, один из колодцев выходит наверх.
— Ой, мне дурно, — негромко произнесла Марина.
— Что такое? — насторожился отставной капитан.
— Плохо, задыхаюсь…
— Вот, бля, незадача! Зачем ты только с нами полезла сюда?
— Я же хотела как лучше.
— Что будем делать, Феликс?
— Где здесь ближайший выход? Капитан пожал плечами.
— А хер его знает! Может, его и нет нигде, тогда надо назад возвращаться к железной двери.
— Ладно, пошли. Держись за меня, — Феликс взял Марину под руку и отдал фонарик капитану. — Свети, Федор, будем двигаться за тобой.
Так они и пробирались, петляя, переходя из одного тоннеля в другой, поднимаясь и опускаясь по скользким широким ступенькам, выщербленным временем и людьми.
Наконец они добрались до большого тоннеля, который проходил под стеной. И тут Феликс вскрикнул:
— Вот незадача!
— Что такое?
— Да часы забыл там, в подвале.
— Ты что, одурел? Как ты их теперь найдешь?!
— Вот, блин! Часы дорогие, жалко.
— Давай схожу поищу, — предложил отставной капитан, хотя идти туда было минут пятнадцать-двадцать, не меньше.
— Да ты не найдешь. Посиди лучше с ней. Вот пиво, попейте.
Феликс вытащил из сумки еще одну упаковку запаянных в целлофан баночек.
— Нате, пейте, а я сбегаю.
— Не заблудись только.
— Да ты что, Федор! Я заблужусь? Я быстро. Помню даже, где я их снимал. Вот не везет!
— Ладно, иди скорее. Я с ней боюсь оставаться.
У Марины обнаружился настоящий симулянтский талант. Капитану и в голову не пришло, что она притворяется.
Феликс свернул за угол и побежал. Стук его сапог гулким эхом отдавался во влажной темноте. Луч фонаря скакал по стенам, по ступеням, и иногда Колчанову казалось, что он не спускается в подземелье, а поднимается по какой-то странной лестнице, ведущей в небо. Ему даже чудилось, что, если не обращать внимания на тяжелый смрад, можно увидеть над головой мириады сверкающих звезд.
Наконец он добежал до заветной стены и принялся тщательно осматривать кладку. На одном из кирпичей на уровне груди был условный знак: три глубокие зазубрины.
Колчанов вытащил тяжелый нож и стал постукивать рукояткой по кирпичам. Было четко слышно: там пустота. Феликса била мелкая дрожь. Он знал самое главное: ящики там, и они не тронуты.
«Скорее всего все так и было, как рассказывал Моргенштерн, — думал искатель сокровищ. — Здесь работали заключенные, а затем их вывели, наверное, по этому же гулкому тоннелю, по этим крутым ступеням и расстреляли уже наверху. Но как же сюда забраться, чтобы вытащить ящики?»
Феликс свернул в один из тоннелей, настолько узкий, что пришлось даже пригнуться, и прошел по нему метров пятьдесят. Тоннель привел в довольно большой полуобвалившийся подвал. Феликс осматривал одну стену за другой, пробираясь по грудам кирпича, проваливаясь в воду, которой в этом большом подвале было предостаточно. Кое-где вода ручейками текла по стенам, сочилась сквозь кирпичную кладку.
Наконец он увидел пролом и, немного помедлив, двинулся в него. Но этот ход уткнулся в стену. Пришлось возвращаться. Еще два тоннеля тоже кончались тупиками, а третий был просто завален.
Уже возвращаясь к выходу, Феликс вытащил из кармана куртки часы и защелкнул браслет на запястье. Ну вот, теперь все нормально.
— Мы уже было подумали, тебя там крысы съели, — добродушно пошутил отставной капитан.
— Ну как ты? — обратился Феликс к Марине, пропустив мимо ушей реплику насчет крыс.
Девушка закивала в ответ, что в переводе означало: спасибо, мне уже лучше и не стоит волноваться.
— А что ты так долго? — поинтересовалась она.
— Да свернул не туда. В этих чертовых лабиринтах, если потеряешься, можно и погибнуть.
— А ты что себе думал? — вставил капитан. — Просто катакомбы. Ходов всяких нарыли… Ну что, еще пойдем осматривать?
— Можно, только вот не знаю, что с ней делать, — Феликс посмотрел на Марину.
Девушка виновато улыбнулась.
— Мне уже лучше, я пойду с вами, — предложила она.
— Да нет, ты уже никуда не пойдешь. Возвращайся в гостиницу. А мы с Федором еще побродим, хочу кое-какие замеры сделать.
Марина пожала плечами.
— Нет, я хочу с вами, — раскапризничалась она.
— Хотеть не вредно, — изрек Сапунов. —
А вдруг тебе опять станет плохо?
Феликс наклонился и прошептал девушке на ухо:
— Я нашел все, что надо. Теперь осталось только выход отыскать. Ясно? Улыбайся, словно бы я тебе анекдоты рассказываю.
Марина добросовестно выполнила это указание.
— Ну что, уговорил? — Федор смял банку из-под пива.
— Да вроде, — ответил кладоискатель.
— Тогда иди.
Капитан пристально взглянул на Феликса, затем на Марину.
— Ну что, отправим ее домой? — спросил он у Колчанова.
— Да-да, конечно, — кивнул Феликс. Сапунов посмотрел по сторонам. Ему явно не хотелось тащиться к КПП, тем более что он был грязнее вокзального бомжа.
Но тут ему повезло. Неподалеку показался какой-то сержант.
— Сержант, иди сюда! — крикнул капитан и махнул рукой.
Сержант остановился, размышляя, следует ли выполнять приказ отставника. О том, что капитан Сапунов был в отставке, в части знали все. Но затем решил лучше не связываться и неторопливо направился к троим исследователям казематов.
— Слушаю вас, товарищ капитан, — отрапортовал сержант.
Он был в расстегнутой гимнастерке, но офицер не обратил на это никакого внимания.
— Слушай, боец, вот эту девушку доведи до КПП и проследи, чтобы к ней никто не приставал, — распорядился капитан.
— Понял, товарищ капитан.
Сержант явно обрадовался. Вот, думал он, все в части от зависти лопнут, когда увидят меня с такой красавицей.
Марина медлила. Она все еще поглядывала на Феликса, ожидая, что тот смилостивится и позволит ей еще раз спуститься в подвалы.
— Нет, — Феликс покачал головой, — иди в гостиницу, поспи, отдохни. А я часа через четыре приду.
— Что, еще четыре часа будем ползать в этом дерьме? — ужаснулся отставной капитан.
— Надо, Федя. Еще не все посмотрел.
— Да ты, Феликс, здесь и за месяц все не осмотришь, — «обнадежил» Сапунов.
Сержант и девушка неторопливо направились к КПП. Отвыкший от женского общества воин чувствовал себя не в своей тарелке. Марина это заметила и сама пришла к нему на выручку.
— Ну как, сержант, служба? — спросила она.
— Да мне еще пару месяцев осталось, а потом домой.
— А где твой дом?
— Да километров двести от Бобруйска в сторону Бреста.
— Понятно. — Девушка тряхнула волосами.
— А как вас зовут? — осмелел сержант.
— Меня зовут Марина.
— А что вы делали в подвалах?
— Да надо было посмотреть кое-что.
— Ох уж эти подвалы! Вообще хорошо, что они есть.
— Чего же хорошего? Грязь, вонь…
— Не в этом дело. — Сержант приблизился к девушке и доверительно понизил голос, хотя вокруг не было ни души. — Подвалы знаете чем хороши? Через них можно выбраться из части, даже не ходя через КПП и не лазая через заборы.
— Как это? — изумилась Марина.
— Очень просто. Есть один ход, все время в самоволку ночами ходим к девушкам или в гости куда-нибудь.
— Молодцы! А как вы это делаете? Сержант неопределенно помотал головой.
— Там, возле столовой, есть вход. И вот через него можно попасть в подвалы, а из подвалов — на ту сторону. Метров через двести есть выход. Правда, он грязный, узкий, тесный, но все равно можно пробраться. Его знают все, кто прослужил год, все им пользуются.
— А начальство? Офицеры? Что, разве не знают?
— Бог миловал. А то показали бы нам, где раки зимуют.
— Понятно, — улыбнулась Марина. — Так где, ты говоришь, этот выход?
— Там высоковольтный столб, на нем еще такая табличка: «Не влезай, убьет!» Так вот шагах в пятнадцати от столба есть дырка, закрытая досками. Вот в эту дырку — шасть, и через нее прямиком, никуда не сворачивая. Только надо брать с собой фонарик
— А что, этот ход соединяется с подвалом?
— Конечно. Но туда лучше не лазить. Там смердит так, что дальше некуда. Да и грязи по колено.
«Вот Феликс-то обрадуется!» — подумала Марина.
Сержант проводил ее до КПП, и, уже стоя у ворот, девушка вынула из сумочки пачку дорогих сигарет и вручила сержанту.
— Вот, покуришь. И зажигалку бери, у меня еще есть.
Сержант прямо-таки обалдел. Мало того что он прошелся с такой шикарной девушкой на зависть всей части, еще и получил не менее шикарное курево! А ведь сомневался, не хотел подходить к отставному капитану. Вот уж воистину: судьба играет человеком!
Марина вернулась в отель и долго смывала с себя стойкую вонь подземелья. Затем она выпила кофе и стала смотреть телевизор, время от времени поглядывая на дверь. Но Феликса все не было.
А тот и забыл о существовании своей спутницы. Вместе с капитаном Сапуновым он рыскал по подземным лабиринтам Бобруйской крепости. Капитан валился с ног от усталости. Феликс, напротив, был неутомим. Он заставлял капитана измерять рулеткой длину стен, их высоту, делать еще какие-то промеры. В конце концов этот психованный ученый надоел капитану до смерти.
— Может, хватит, а? — взмолился Сапунов. — Я уже начинаю задыхаться, как твоя Марина. Сейчас блевать начну.
— Ладно, сейчас пойдем, Федор, погоди, вот этот коридор промерим.
— На хрен тебе все это надо?
— Денег хочу подзаработать, книгу написать.
— На хрен такие деньги нужны!
— Нужны, нужны.
Наконец они выбрались. Капитан был измотан до такой степени, что даже банка пива его не обрадовала.
— Ну что, Федор, во сколько завтра встречаемся? — вытирая вспотевшее лицо рукавом куртки, негромко спросил Феликс Колчанов.
— А может, ну его? Не полезем завтра, а? Ты же и так почти все казематы обошел.
— Я еще не все промерил.
— Да не надо это! Давай послезавтра? Отдохнем, мне на дачу надо съездить, там стройматериалы привезли, надо все посмотреть.
— Хорошо, если завтра нельзя, тогда давай послезавтра в десять утра. Мы с Мариной будем у ворот.
— Да не бери ты ее с собой! На кой черт ей таскаться по этим вонючим подвалам! Еще опять дурно станет, выводи ее потом…
— Ладно, посмотрим, — сказал Феликс, — а теперь проводи меня до КПП.
— Пошли, — отставной капитан тяжело поднялся, размял затекшие ноги и, пошатываясь, как после тяжелой и продолжительной пьянки, направился вместе с Феликсом к КПП.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40