Здесь, безусловно, сходятся в одной точке и идеи эзотеризма, и восточное умозрение, ставящее своей конечной целью не создание совершенного (идеального) общества, а спасениеили искуплениеличности. Собственно говоря, Шри Ауробиндо дает альтернативное буддистскому решение вопроса: искупление состоит не в достижении личностью Нирваны, не в элиминировании бытия как такового, а в обожествлении личности. Способ движения тот же самый (восточный эзотеризм и техника йоги), а цель иная – достижение идеального бытия, Чистого Атмана, причем эволюционным путем. Лишь отдельные, сверхталантливые индивиды (люди новой расы), отдающие задаче искупления все свои силы в жизнь, смогут достигнуть желанной цели. Именно эти люди, образующие эзотерическое ядро нового человечества, смогут помочь и другим людям (если те захотят) достичь искупления и спасения. И лишь тогда автоматически установится (как побочный результат эволюции) совершенное общество, полностью свободное от эгоизма («первой и самой главной характеристикой этого общества будет освобождение от эгоизма»).
Если Будда отрицает всякую культуру (как источник страданий), Христос указывает на идеальную соборную культуру (царство Божие), то Шри Ауробиндо провозглашает «культуру идеальной личности» (обожествленного, эволюционирующего человека). Люди в такой культуре (по терминологии Шри Ауробиндо – «гностические существа») согласуют свое поведение и действие не с обществом, в котором живут, а осознавшим себя, раскрывшимся Духом (Чистым Атманом).
«Духовный человек – это тот, который находит свою Душу, кто живет в ней, сознает ее и наслаждается ею; ему уже не нужно ничего внешнего для полноты жизни… Гностическая личность будет завершением духовного человека. Все его существо, все мысли, действия будут руководствоваться огромной универсальной силой Духа…» («Божественная жизнь»). Любовь и сострадание к другим людям явятся побочным результатом искупления и становления гностического существа. «Быть занятым добром всех существ, принимать радость и горе других, как свои собственные, – и есть признак освобождения и осуществления духовного человека».
Как мы видим, Шри Ауробиндо мыслит весьма последовательно и строго (естественно, в рамках индуистского умозрения). В какой мере он прав, возможна ли эволюция, совершенствование личности вне культуры, без смены культур – вот в чем вопрос. И могут ли совершенные личности (которые, действительно, время от времени появляются в культуре) существенно влиять на других людей? Опыт европейской культуры заставляет ответить на последний вопрос отрицательно, но ведь европейская культура далеко не идеал, во всяком случае, для энтузиастов эзотерического движения, к какой бы школе они ни принадлежали.
5. Шри Ауробиндо считает, что одной из главных ценностей европейской культуры является разум.«Философия, науки и некоторые отрасли искусства, – пишет он, – результаты многолетней работы критического разума в человеке» («Человеческий цикл»). Эта точка зрения вполне оправдана в его системе: если Культура как развивающееся целое для восточной философии не существует, то движущей силой цивилизации приходится считать ее индивидуальный эквивалент – Разум, или Ум, который, на первый взгляд, ответственен за поступки человека, управляет ими. Но, подчеркнем, только на первый взгляд. Исследования европейских философов показывают, что Разум и тем более Ум сами являются продуктами культуры, а поведение людей детерминируется не только разумными (умственными) началами, но и многими другими факторами (психическими, этическими, ситуативными и т. п.). Но это в европейской философии, а Шри Ауробиндо мыслит иначе. В том, что поступки человека рассматриваются как детерминированные разумом, он видит ограниченность европейского пути развития. С его точки зрения, разум не в состоянии разрешить основные проблемы, мучающие человека, поскольку упрощает их.
«Все затруднения разума в попытке управлять нашей жизнью заключаются в том, что благодаря своей врожденной ограниченности он не в состоянии обращаться со сложностями жизни или ее интегральными действиями; он принужден разделять жизнь на части, делать более или менее искусственные классификации, строить системы с ограниченными и противоречивыми данными, которые должны быть постоянно видоизменяемы другими данными, для того чтобы не сделать выбора, который, в свою очередь, разрушится прорывом новых волн, еще не регулированных сил и возможностей» («Человеческий цикл»).
Более того, хотя благодаря разуму цивилизация продвинулась вперед, именно разум, по мнению Шри Ауробиндо, ответственен за те «негативные последствия, от которых страдает современный человек».
«Современная наука, – пишет он, –преследуя свой безразличный и беспристрастный путь, сделала открытия, которые, с одной стороны, послужили практической гуманитарности, а с другой – создали чудовищные оружия эгоизма и взаимного истребления.
Разум сделал возможной чрезвычайно эффективную организацию, которая была использована отчасти для экономического и социального улучшения стран, но также и для агрессии, разрушения и кровопролития.
С одной стороны, разум сделал возможным рациональный актуализм, а с другой – оправдал безбожный эгоизм, витализм и вульгарное стремление к власти и успеху.
Он сплотил человечество и дал ему новую надежду, но в то же время обременил его чудовищным коммерческим духом, и нельзя сказать, как это часто утверждается, что это произошло благодаря разрыву с религией или же просто отсутствию идеализма» («Человеческий цикл»).
Аргументирует эту позицию Шри Ауробиндо, в частности, тем, что разум всегда является лишь слугой других сил, помогающим оправдать и обосновать их устремления и желания, которых, однако, сам не понимает.
«В сущности, разум всегда мог быть использован для оправдания какой угодно идеи, теории или социально-политической системы, личного идеала или коллективного действия, к которому человеческая воля имела склонность… когда он применяется к жизни и действию, он становится подвластным тому, что он (разум) изучает в настоящий момент; он и слуга, и советник сил в неясной и малопонятной борьбе, в которую он вмешивается… Разум достигает своего предела, и его функция заканчивается, когда он может сказать человеку: „Есть в мире и в человеке Душа, Дух, Бог, скрыто работающий, и все существующее есть его постепенное самооткрытие. Я его слуга, и моя задача – медленно открывать ваши глаза, снимать толстую оболочку с вашего зрения до тех пор, пока не останется только моя собственная светлая вуаль, отделяющая нас от Него. Устраните и эту вуаль, отождествите души с Божеством и вы познаете себя и откроете наивысший и самый сокровенный закон вашего существа, и сделаетесь владельцами или, по крайней мере, орудиями высшей воли, и тогда вы, наконец, постигнете истину и смысл человеческой и в то же время Божественной жизни“» («Человеческий цикл»).
В утверждениях Шри Ауробиндо много верного, в частности, интересна мысль о детерминированности разума со стороны других сил или о невозможности существования общества на разумной, рациональной основе. («Чисто рациональное общество вообще не может возникнуть, но если бы и могло, то жизнь стала бы бесплодной и окаменелой. Коренные силы человека внизу – иррациональны, а наверху – сверхрациональны» («Человеческий цикл»).) Близкую мысль мы встречаем и у Михаила Лайтмана. «Любые наши действия, – пишет он в книге „Наука каббала“, – основываются на наших желаниях. Разум при этом играет лишь вспомогательную роль. Разум осознает только то, что входит в ощущения, он как бы просчитывает, анализирует их»[155].
Однако в целом критика разума, которую вслед за буддистами проводит Шри Ауробиндо (ее можно встретить и у Кришнамурти), исходит из оснований, малопонятных для западной культуры. Европейские мыслители никогда не принимали всерьез (или просто не знали) утверждение о том, что «Я» не совпадает с разумом (и другими «частями» человека – позиция Будды) или что поведение человека определяется только разумными соображениями. Напротив, они считали разум сущностно причастным к «Я», а поведение и сам разум определяли (часто не осознавая этого) через культурный контекст.
Например, для Аристотеля разум или единое – это, с одной стороны, чистый ум (ум об уме: «…разум в силу причастности своей к предмету мысли мыслит самого себя… так что одно и то же есть разум и то, что мыслится им»), с другой стороны – это Божество, Бог (т. е. идеальное бытие: «И жизнь без сомнения присуща ему: ибо деятельность разума есть жизнь, а он есть именно деятельность: и деятельность его, как она есть сама по себе, есть самая лучшая и вечная жизнь»)[156]. Для Канта разум – трансцендентальное основание синтеза знаний (а следовательно, и божественная, и человеческая инстанция). Мысль же Шри Ауробиндо о невозможности общества на рациональной основе заслуживает пристального внимания. Надо признать, что многие проекты совершенного общества (если не большинство), начиная с «Государства» Платона, строятся именно на рациональной основе, рациональных идеях, разумных отношениях между людьми, рациональной организации хозяйства и т. п. Однако анализ реальных культур дает совершенно иную картину: рациональные и разумные отношения действуют только в сфере умозрения и в проектах.
В живой культуре происходит взаимодействие разных сил и процессов, разных организаций и социальных институтов, идет борьба противоположных интересов, столкновение различных установок и ценностей, как рациональных, так и иррациональных, постоянно устанавливается равновесие сил и так же постоянно нарушается. Учитывая принципиальную неоднородность культуры(наличие в ней разных культур и разных культурных условий жизни), можно с большой долей уверенности утверждать, что совершенное общество на рациональной основе в ближайшем обозримом будущем (а может быть, даже и в более отдаленном), увы, невозможно. К сожалению (или к счастью), совершенное общество – не машина с заданными параметрами работы, его нельзя спроектировать и создать по проекту. Совершенное общество – это идея, замысел, причем, как выясняется, мало реализуемый в жизни; в мечтах же все уже давно существует и прекрасно живет.
6. Кризис разума, по убеждению Шри Ауробиндо, только одна из причин ускореннойэволюции на земле. Существует еще одна, так сказать, внутренняя: в наше время ускорение эволюции диктуется стремлением к гармонии, единству, целостности Природы и жизни. Когда противоречия достигают своего максимума, предела (а Шри Ауробиндо считает, что наше время именно такое), то одновременно становится неодолимым и стремление к гармонии. Вероятно, через этот диалектический процесс эволюция и осуществляет себя.
«Довольствоваться неразрешимым конфликтом возможно только для более практической и животной части человека, но невозможно для полностью пробужденного сознания… В сущности, вся Природа стремится к гармонии – Жизнь и Материя – в их собственной сфере так же, как и Ум в устройстве своих восприятий. Чем больше кажущаяся дисгармония или несоразмерность, доходящая до полной противоречивости, тем сильнее побуждение к более совершенному порядку» («Божественная жизнь»).
Если эволюция ускоряется, поскольку «эволюционный кризис» углубляется, то, вероятно, Шри Ауробиндо должен быть настроен оптимистически в ожидании приближающегося обожествления человека. Но и в данном случае чувство реальности ему не изменяет: он отнюдь не охвачен энтузиазмом и не принимает буквально, как первые христиане, слова Спасителя: «Истинно говорю вам: не прейдет род сей, как все сие будет» («Евангелие от Матфея»). Шри Ауробиндо сдержан и осторожен, он видит трудности, и немалые, на пути эволюционного процесса, но он уверен, что никакой другой исход невозможен.
«При первом взгляде на это требование радикальной перемены человеческой природы может показаться, что все надежды человечества откладываются на отдаленное будущее, так как превышение нашей нормальной природы – умственной, чувствительной и физической – может показаться слишком трудным предприятием и в настоящее время для человека совсем невозможным.
Если даже это и было бы так, все же другой возможности преобразования жизни не существует…
Что необходимо в настоящее время – это поворот среди немногих или многих в человеческом роде к видению этой перемены и к развитию чувства необходимости найти путь к ней.
Тенденция эта уже существует и должна будет расти с развитием настоящего всемирного кризиса. Нужда спасения или разрушения (кризиса), сознание, что возможно только духовное разрешение, должно расти в человеке по мере того, как кризис все более и более углубляется.
На этот зов внутри человека всегда должен быть какой-то отклик Божественной Действительности и Природы» («Божественная жизнь»).
Эта позиция весьма отличается от того энтузиазма, который в прошлом веке можно было наблюдать во многих эзотерических группах. С воодушевлением сообщались сведения о все новых и новых братьях и сестрах, примкнувших к движению, задумавшихся о смысле жизни, неопровержимые факты о знаках и знамениях, о новых способностях, открывшихся у самых разных людей, о скором приближении или «конце света» (для одних), или обновления и искупления (для других), не раз назначались сроки и даты «конца света». И хотя эти прогнозы не оправдывались, предсказатели каждый раз заново уточняли даты.
В одном Шри Ауробиндо солидарен с энтузиастами эзотерического движения – заблудшие будут наказаны, правда, не Богом, а Природой, их же собственной жизнью.
«Растущее сознание взаимных интересов и связей и нежелание испытать последствия столкновения и гибельной войны должны заставить человека приветствовать все средства для уменьшения разногласий, ведущих к таким бедствиям.
Если мы сможем придать этой тенденции определенную форму, то это даст толчок к более скорому объединению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56