Симон был вне его власти, его судьба пребывала в других руках. Может, потому он и звал Симона другом. Целую Вечность быть одному…Почти человеческий вздох:— Попытаюсь.Темный Конь уставился в Ялаково Яйцо. Симон тоже не отрывал от него взгляда. Туман в Яйце закружился, забился, словно порождение Хаоса в цепях, тьма все сгущалась. Мгла развеялась, уступив место пустоте. Такой, что могла затянуть даже Темного Коня.— Хватит! Хватит! — вскрикнул Конь отшатываясь.— Что это было? — требовательно спросил Симон. Казалось, он ждет даже не ответа — подтверждения того, что знал и сам.Взгляд Коня снова остановился на нем.— Туда даже мы не можем войти. Туда посылал я многих и многих. Не возвращался оттуда никто.Расплывчатые черты Симона ужесточились.— Тогда что это значит? Я не Грифон — я полагаю и верю, что любая картинка в Яйце имеет смысл.— Может… Но ты можешь и ошибаться.— Нет. В этом есть смысл, я чувствую. Это связано с Кейбом. Если бы я снова увидел…— Я больше через это не пройду!— Я и не прошу тебя. — Маг повесил голову.— Леди скоро проснется. — Конь решил сменить тему. — Я не рискну возвращаться — могу сцепиться с ней. Она меня, конечно, не убьет, но надолго изгнать вполне может.— И тот факт, что тебя прислал я, только ухудшит дело.— Тебе, — кивнул Конь, — пришлось бы принять кое-что похуже изгнания.Облик под капюшоном изменился. Теперь это было молодое лицо с глазами, казавшимися вечными.— Я с этим уже сталкивался. Мне не страшна ее ненависть.Повисло тяжкое молчание. Темный Конь вдруг ощутил себя почти смертным. Он тряхнул головой, чтобы отогнать это ощущение.— Я возвращаюсь к Бедламу и Леди.— Счастливого пути, друг.Темный Конь хотел было рассмеяться — и оборвал сам себя. С ревом открылся Путь, Которым Смертные Проходят Лишь Однажды, — и он исчез. Лишь несколько звуков донеслось из черного провала — их Симон уже знал. «Проклятые души» — так он сам их называл.Тот, что называл себя Симоном, сидел, погрузившись в раздумья, и поглаживая Ялаково Яйцо.Контакт прервался.
Он снова был в усадьбе. Страшная птица летела прочь, злобно вереща. Было темно — и все же присутствовал какой-то свет. Внутренний свет.— Проснись! Искатель попытается снова!Кейб моргнул. Что происходит? Что случилось с его памятью? Почему вся его жизнь помнится так хорошо — и так отчужденно, словно не своя?Снова птичий крик. Кейб глянул вверх — и очень об этом пожалел. Над ним нависала огромная птицевидная тварь с человечьими руками и ногами, только что колени изгибались наоборот, по-птичьи, а пальцы заканчивались острыми когтями. Перья были пепельно-серые, а черты коршуньего лица выдавали хищника. Птица снова пикировала на него.Перед самым ее клювом вспыхнул светящийся шар. Птица отпрянула, часто моргая и неуверенно махая крыльями. Новая вспышка — и кошмарная тварь принялась улепетывать в ночной мрак.Опасность миновала, и Кейб обернулся посмотреть, кто же его спас.Перед ним была Леди. Она спасла его от искателя, но в ее чертах явственно читалось недоверие. И Кейбу было трудно на нее за это сердиться: столько просидеть в кристалле. Пожалуй, лучше было уступить инициативу ей в надежде на то, что сразу она его не прикончит.— Ты кто?Голос был так музыкален, что в другое время Кейб мог бы не расслышать слов. Но в нем была явная угроза.— Меня зовут Кейб. Я… Я тебя освободил. Недоумение на ее лице явственно показало, что в такое поверить слишком трудно.— Ты? Как ты мог меня освободить? Заклинание, которым создана та ловушка, — одно из величайших на свете! Обычный человек пред ним бессилен. — Она смерила его взглядом и заметила серебристую прядь. — Чародей! Так я и знала! Простому смертному не разбить чар Азрана!Что-то расплескало тень за спиной Леди. Кейб вскрикнул. С невообразимой скоростью птица атаковала.— Осторожно!Волшебница повернулась, но защититься не успела. Когтистая лапа искателя зацепила ее, и она рухнула наземь. Кейб по-настоящему обозлился, но инстинктивно задержал действие, чтобы высвободить силу. С воплем птица напала. Кейб вытянул руки, направив их на врага.Струя силы отшвырнула птицу. Удар был куда мощнее, чем применила Леди. Тварь перекувырнулась, неловко задела лапой древесный ствол. Что-то треснуло, и птица вновь завопила — на сей раз от боли.Переваливаясь, она неуклюже полетела прочь. Теперь она явно не собиралась возвращаться. Кейб проводил ее взглядом и облегченно сел на землю. Лишь через несколько секунд он вспомнил о колдунье. Когда же он обернулся к ней, та уже изучала его придирчивым, пристальным взглядом.— Ты могуч, но неловок. Силы предостаточно, умения не хватает, — констатировала она, снова подымая руки — кажется, для атаки. — Как ты себя назвал?— Кейб. Кейб Бедлам. Кажется.Глаза женщины расширились. Удивление и… что-то еще, чему Кейб не мог дать названия. Она долго в молчании рассматривала его. Наконец, к облегчению Кейба, лицо ее разгладилось.— Я должна была догадаться. По лицу. Ничего себе совпадение. Кем… — она запнулась и стерла слезу с лица, — кем тебе доводится Натан?— Насколько мне известно, я его внук. Но я об этом сам узнал не так давно. Король-Дракон…— Король-Дракон! — Прекрасное лицо исказил гнев. — Эти проклятые ящерицы! Они еще правят! И после паузы:— Натан… жив?Кейб не смог заставить себя ответить — только склонил голову.— Натан! — Она воздела руки к небесам. Сейчас она была не Леди, не колдунья — просто женщина по имени Гвен. Кейб вспомнил имя.— Азран! — На этот раз говорила уже Леди, и в голосе была та же ненависть, что минутою раньше. — Предательство сына!Кейб перестал понимать ее, но прервать не отважился. Наконец Гвен снова взглянула на него:— Я хорошо знала твоего деда. И я его любила. Я собиралась помочь ему, перед тем как Азран заключил меня сюда. Надо думать, Натан погиб в борьбе с Королями-Драконами?— Да. И с ним ушел Пурпурный Дракон. Это известно каждому.— Натан! — улыбнулась она. — До конца бороться! Узнаю. А кто же теперь правит в Пенаклесе?— Грифон.— Так скорее к нему! Я должна узнать все, прежде чем снова выйду против проклятых рептилий. И Азрана. — Ее усмешка стала грозной. — Ты — со мной?— Я туда и так собирался. — В его памяти ожили испытания последних дней. — Когда найдут тело Короля, они…— Тело?! Мертв? Который?— Думаю Бурый. Мы были на Бесплодных Землях.— Бурый, — согласилась она. — Так они тоже о тебе знают. Тогда ты в большой опасности. Каждый паршивый огненный змей будет искать тебя, чтобы заслужить благоволение своего господина.— А у меня есть меч, которого они боятся. Я распугал им драконих и василиска. Его вроде бы называют Рогатым Клинком.Женщину передернуло:— Злобный меч. От одного врага спасет — другого накличет. Азран создал его в надежде управиться и с Королями, и с Хозяевами — и потерял. Всего после нескольких убийств. И он будет его добиваться. Его — и тебя.— А кто такой Азран?— Азран? — Она сжала губы. — Один из величайших чародеев, когда-либо живших на белом свете. Его сила не уступала Натановой. И не удивительно… — Гвен запнулась. — Ведь он был его сыном. — Она с печальной усмешкой наблюдала ужас Кейба. — И он твой отец, Кейб Бедлам. 6 Азран злился.Легендарный прорицатель мерил шагами свою комнату. Вокруг плавали в воздухе порождения мрака, ожидая команды — и не получая ее. Никто не мог помочь ему воссоздать череп Илака, мастера предвидении.Именно этого жаждал Азран.Он вздохнул. Предвидение, предзнание. Ялака оно не спасло. И череп его, доставшийся Азрану, тоже. Чародей не раз с тех пор использовал этот череп. И никогда он не говорил сам, по собственной воле. Чего-то недоставало.Снаружи появилась чья-то крылатая тень. Азран, прекратив бесцельно расхаживать, выглянул на балкон.Его ждали. Искатель мог бы с легкостью разорвать его в клочки — но он подчинялся. Это был его искатель. Как, впрочем, и все остальные. Существа более древние, чем сами Короли-Драконы, — они ничего не могли противопоставить мощи колдуна. Рабы Азрана, искатели были его глаза и уши во внешнем мире.Искатель пал на колено. Чародей мягко положил руку ему на голову. Это было отнюдь не заботой — старый некромант не любил никого. Ни последнюю жену, ни умерщвленного брата, ни сына, ни тем более отца. Симпатии в его жесте не было. Так он передавал информацию — от себя птице и обратно.Перед ним сложилась картинка Тиберийских Гор. Стало быть, это тот шпион, которого он посылал к Королям-Драконам. А где же, однако, второй? Он опустил голову — разум должен быть чист для контакта. Он отбросил все остальное, сконцентрировавшись только на образах.Слова рептилий звучали точно так же, как расслышал их искатель. Чародей удовлетворенно кивнул: как и предполагалось, Короли двинулись в поход.Азрану вспомнилось, как он пинал осколки разбитого черепа. И почему в его работе одни вечные загадки? Вышел бы кто из темноты да сказал прямо… А то разгадывай, разгадывай… И где это записано, что темное искусство должно состоять из одних загадок? Сложно — это понятно, иначе каждый дурак поганил бы своей магией землю. Но постоянные загадки и тайны надоели ему дальше некуда.Он почувствовал, что контакт нарушился. Впрочем, искатель уже сказал все сколько-нибудь важное. Теперь он ждал новых распоряжений. Азран задумался. Куда как проще, если бы вернулись оба. Впрочем, он знал, что пока искатель не выполнит миссию, он даже не подумает о возвращении. Придется составить план без учета его информации.Пенаклес. Вот ключ к назревающему кризису. Азран давно планировал отобрать город у Грифона, но он прекрасно понимал, что птицелев мог набраться там самых разных знаний — и это удерживало его. Всем было хорошо известно, что мощь Королей-Драконов крылась в Пурпурном. Золотой был силен, но правил лишь потому, что его брату не было дела до трона.Однако его отец уничтожил Пурпурного. Между прочим, без помощи Рогатого Клинка. Старик маг был далеко не дурак; в молодые годы он нипочем не пошел бы против Короля-Дракона безоружным. С проклятием он помянул потерю своего меча. Ну кто бы мог ожидать, что один из Королей окажется поблизости, когда свершится убийство Ялака? Бурому, чьи земли вымирали от чар Хозяев, тоже был нужен такой клинок.Для него молодой колдун был мелкой сошкой. Азран как раз довершал заклинание для контроля над черепом Ялака, когда появился Король-Дракон — и схватил клинок.Противодраконий меч в драконьих лапах. Смешно. Было бы смешно…Но Азран чувствовал нечто необычное. Рогатый Клинок двигался к Пенаклесу. Он попробовал крови Короля. Только так можно было оживить силу клинка. Клинок был у другого — и силы этому другому было не занимать. На совпадение было не похоже. Азрану был необходим шпион в Городе Знаний.Он обратил внимание, что искатель все еще стоит и ждет приказа, не отводя кровавых хищных глаз от хозяина. Интересно, что было бы, если бы его освободили от чар? Ясно, что разорвал бы на кусочки. Птицы всегда его ненавидели. Ну и что? Боятся — и ладно.Его новые приказы были просты и кратки. Следить за путником, у которого меч. Спрятан меч или нет — не важно, искатель учует. В то же время надо собирать информацию о Грифоне и его действиях. Безо всякого сомнения, правитель Пенаклеса уже готовится к войне. Грифон наверняка предвидит опасность. Коварен и хитер он почти как сам Азран.Искатель крякнул, чтоб показать, что все понял, и раскрыл крылья. Азран отступил, -давая ему место взлететь. Рано, рано давать ему приказ. Еще не известно, у кого меч. Хотя что остается… Он почесал подбородок. Меч сейчас где-то около…Азран даже подскочил. Впившись взглядом в карту, он отыскал интересующую его точку. Конечно, усадьба чуть в стороне от тропы, но он предчувствовал: мимо меч не пройдет. Там еще драконихи, но любой дурак, владеющий толикой силы, сможет удержать их мечом в повиновении.«Поздно, — подумал он. — Она уже свободна».Когда-то она предпочла ему отца. Это был удар. Ну что ж, он отомстил — она не досталась никому, и ему в том числе. А вот посмотреть на нее хотелось.Сморщенная рука почесала лысую морщинистую голову. Уже давно он не тратил времени на то, чтобы приготовить как полагается эликсир молодости. Было не до того. Скоро он снова помолодеет. Скоро его шедевр будет закончен. Он манил его, словно наркотик.Старик произнес не слишком сильное заклинание и открыл проход к самой запретной и тайной своей лаборатории. Только он мог пройти этим путем. Всякий другой, вздумай он вступить в дверь, оказался бы телепортирован в какое-нибудь гнусное место. Азран не мог допустить помехи в таком важном деле.Это была его цитадель и его святая святых. Пусть враги разнесут на куски весь его замок; все, что они найдут, — это несколько жалких чар. Но тот, кто отважится вторгнуться сюда, — получит все, на что только способен старый маг.Секрет его шедевра был крайне прост. Каждый раз, когда он заходил сюда, он оставлял частичку своей силы. И магия росла. Это оставляло его на время без сил — но дело того стоило, еще как стоило. Он знал, чего добьется этим со временем.Нечто, не принадлежащее ни одному из истинных миров, подползло к нему. Азран одним движением прогнал его обратно. Вторым заклинанием пришлось убрать вонищу, которую это нечто оставило после себя. Колдун сморщил нос: возня с этими созданиями не стоила усилий. Приучить их хотя бы к чистоте.Медленно, почти как в танце, он развернулся в сторону длинного черного ящика в центре лаборатории. Длины его хватило бы, чтобы вытянуться самому могучему удаву. Ширина же и высота чуть превосходили длину хозяйской руки. Он любовно погладил крышку: ведь внутри содержалась, по сути дела, часть его существа. Мощи, заложенной туда, хватило бы на сотню других мощных чар и еще осталось бы. Азран открыл крышку. Это будет его победа, его триумф. И Королевства падут к его ногам.Очень медленно и величественно он принял на ладони рукоять Безымянного.
Талак был городом во многих отношениях исключительным. Его ближайшим соседом был Мито Пика, но туда на юго-восток добрые две недели пути. И это никому не мешало, ведь в городе производилось почти все, чего только можно было пожелать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30