Поскольку никого родных и близких у них нет, подалась в горы к соседу. Вскоре к ней присоединился братишка. Так и живут все вместе одной семьей.
Из "лиц кавказской национальности" особо запомнился молодой чеченец Ахмет, проживавший в отдаленном глухом селе. Он отслужил в ракетных войсках вместе с начальником райотдела милиции, прежде работал оперуполномоченным уголовного розыска. Допрашивая подозреваемого, применил "детектор лжи". Прикрепив к руке задержанного урки обыкновенный медицинский тонометр, и навешав провода на разные части тела, завязал глаза и начал допрос. Каждый сомнительный ответ сопровождал разрядом электрического тока. Бедный урка раскололся мгновенно. На суде все всплыло, и чеченец сам загремел в места не столь отдаленные. По возвращении из мест заключения, устроился работать начальником сейсмической станции, обслуживающий Семипалатинский ядерный полигон. В глухом горном кишлаке среди местных жителей он, пожалуй единственный, выглядел интеллигентно. Территория станции была прекрасно обустроена, имелся собственный дизель-генератор и коротковолновая радиостанция. В подвале – измерительная аппаратура, в глубоких шурфах, пробитых в скальном грунте – сейсмические датчики. В соседнем помещении профессиональная фотоаппаратура и набор дефицитных фотохимикатов.
Селяне поведали интересную историю. Как-то Ахмет шел мимо сельпо. Его окликнули несколько местных парней:
– Эй, чечен, пойдем выпьем!
– Я без закуски не пью.
– Что выпендриваешься, мать-перемать?
Ахмет молча подошел, залпом опрокинул протянутый стакан. Затем вытащил из ножен охотничий нож, отмахнул матерщиннику половину уха, зажевал.
Этот абрек подрабатывал еще тем, что воровал в соседних селах и резал коров, мясо на молоковозе отправлял знакомому шашлычнику в Джамбул.
За ним приехала милиция. По дороге Ахмет попросился по нужде. Был сильный мороз, лежал глубокий снег. Милиционеры на всякий случай, сняли с него обувь и выпустили на улицу в одной рубашке. Ахмет рванул в горы. Милиционеры пару раз пальнули в воздух, однако беглец не обратил на это никакого внимания. Так и убежал босиком.
Я заинтересовался этим джигитом давно, потому что в мои руки попал изготовленный им фальшивый военный билет. Я приехал к нему ночью в сопровождении нескольких автоматчиков, выделенных Феликсом Куловым, в ту пору заместителем Таласского УВД. Меня мало волновали криминальные выверты Ахмета, лишь попросил предоставить четкое алиби: где он находился 4-го декабря, когда был убит Председатель Совмина. Этот разбойник мне понравился.
Занимаясь розыском оружия, я получил сведения на полторы сотни нарезных стволов, среди которых числились пулемет ПК, несколько автоматов Калашникова, СКС. Я ознакомил с этими данными своего друга, начальника угрозыска Кировского РОВД. По его просьбе не стал передавать наверх сразу всю информацию, а посылал справки в Управление КГБ каждую неделю, дозируя по десять-пятнадцать стволов. УКГБ передавало сведения на реализацию в УВД. Оттуда присылали ориентировку в РОВД. За это время мой друг успевал подработать по своим каналам и изъять часть оружия. Приезжает из областного центра грозное милицейское начальство, а им пожалуйста – стволы на столе. Все довольны.
Копаясь в связях водителя-немца Султана Ибраимова, убитого вместе с ним, я добрался аж до агента ЦРУ в Греции, действующего на канале въезда Советских граждан. Москва меня вовремя остановила, очертив круг поиска.
Султана Ибраимова убил Смагин. Это доказано. Однако мотивы убийства так и остались невыясненными. Труп Смагина был обнаружен повешенным на собственном шарфе в пригородной электричке, кажется в Куйбышеве. Муссировались слухи, что его ликвидировали сотрудники КГБ по указанию Юрия Владимировича Андропова. Если это правда, то дело принимает иной оборот. У меня на этот счет есть собственная оперативная версия. Интересно было бы когда-нибудь докопаться до сути.

Глава 11. Дело луководов

Бригадир луководов одного хозяйства в моем районе попался на том, что не оформил расход мешков на 8 тысяч рублей. Его тут же арестовали и посадили в СИЗО Кировского райотдела милиции. Ни для кого не было секретом, что луководы самые богатые люди. Например, каждый луковод, чтобы получить гектар земли, давал бригадиру весной взятку в размере 1 тысячи рублей. Под лук в этом хозяйстве отводилось 260 гектаров пашни. Кроме того осенью бригадиру полагалось отдать десятую часть урожая. При официальной урожайности 250 центнеров лука с одного гектара, трудолюбивые корейцы собирали по 500 центнеров. Цена лука в Сибири 3 рубля за килограмм. Можете сами подсчитать выручку одного колхозного бригадира. А таких хозяйств у нас десяток. Разумеется, львиная доля денег попадала в карманы председателей колхозов. Они в свою очередь делились в районными руководителями. Те платили дань выше. Нити потянулись очень высоко, в ЦК КП Киргизии. У меня к бригадиру луководов тоже был определенный интерес. На моей территории проживало 13 подпольных миллионеров. В соседних областях Казахстана и Узбекистана их было гораздо больше. Изредка они «оттягивались», снимая на несколько суток приличный дом и выставляя вооруженную охрану. Причем наши предпочитали гулять в соседних республиках, а их люди у нас. Бывало, приглашали отдохнуть нужных людей. Играли в карты. Нужный человек, разумеется, выигрывал крупную сумму. Если он, подозревая, что это все-таки взятка, отказывался от денег, играли на «интерес»: например, был случай, когда человеку захотелось переспать с девственницей-блондинкой. На этот случай джамбульские мафиози специально держали на примете нецелованных девочек разных национальностей. За любовь им неплохо платили. Правда, попадались и принципиальные девочки, которых братва была вынуждена просто похищать на ночь, затем топить в Кировском водохранилище. За «моим» бригадиром уже числилось два трупа.
Мне помогали советами старые мудрые оперативники из КГБ Киргизии и соседнего Джамбульского УКГБ. Они и подсказали, чтобы взять дело в свое производство, нужно ориентироваться на поиск валюты и золота. С начальником уголовного розыска Кировского РОВД провели внутрикамерную разработку бригадира, не поставив в известность даже его Руководство. Через пару месяцев вышли на нелегальный канал поступления золота из Магадана. Тем временем, друзья бригадира договорились с областным прокурором за взятку в 50 тысяч рублей освободить своего «бугра». Я доложил об этом в УКГБ. Мукамбаев сообщил устно первому секретарю обкома. Секретарь не захотел сажать прокурора и попросил составить от имени УКГБ информацию в облпрокуратуру, типа: "по непроверенным данным, одному из сотрудников прокуратуры в ближайшее время собираются дать взятку за прекращение уголовного дела в отношении…" и т. д. Прокурора чуть не хватила кондрашка, он с инфарктом оказался в больнице. Луководы, ничего не подозревая, пришли его проведать.
– За мной следит КГБ – успел прошептать бледный неудачник, хватаясь за сердце. Второй инфаркт.
Осерчавшая братва быстро вычислила, чьих это рук дело, и приняла решение "убрать этого молокососа".
Убрать – это как: убить что ли? Ту еще начальник райотделения КГБ, возвратившийся из длительной командировки, отобрал у меня пистолет. Начал буквально по минутам расписывать распорядок дня, запретил ездить в луководческий район, мог внезапно позвонить или нагрянуть в неурочный час на квартиру под пустячным предлогом. К такому повороту событий я подготовился заранее: перевел работу негласных помощников на особый режим, заимел неучтенный пистолет. Супруга спала с заряженной двухстволкой под кроватью (по ночам я обычно мотался по району).
Плохо, если меня прирежут. Еще хуже, если я пристрелю нападающего. Нужно было срочно переходить к активным формам защиты. И тогда мы с другом, начальником угро, разыграли комбинацию.
Поздно вечером я позвонил дежурному РОВД и попросил соединить с уголовным розыском. По оперативным данным, этот капитан работал на луководов, именно через него бригадир, сидящий в СИЗО, поддерживал связь с внешним миром. Я не сомневался, что дежурный через коммутатор будет прослушивать наш разговор. Через полчаса заехал в милицию. Вскоре к нашей компании присоединился и капитан, «случайно» заглянувший в кабинет. Как раз в это время я жаловался на жизнь. Размахивал нетабельным оружием и грозился перестрелять всех мафиози. Начальник уголовного розыска, поддакивая, за моей спиной подмигивал капитану, какие, мол, эти кагебисты козлы. Не называя фамилий и адресов, я разоткровенничался, что хорошо знаю расположение комнат в доме главного мафиози:
– У него в стене, выходящей на улицу, за картиной японский сейф. Как вы думаете, что там хранится? Вряд ли золото и бриллианты. Скорее всего магнитофонные и фотографические пленки с компроматом. В принципе неплохо было бы уронить ночью на эту стену с проезжающего трейлера экскаватор. Шум, гам! Примчится милиция. Или устроить взрыв. На веранде у него стоит газовая плита с большим баллоном. Остается лишь, подперев дверь в комнату, зажечь конфорку и поставить на огонь баллон с газом. Через пять минут можно вызывать пожарных и милицию. Сейф будет обнаружен наверняка. Особенно, если я предупрежу милицию.
Дежурный сидел, развесив уши.
У этой истории печальный конец. Дело кончилось тем, что был задавлен машиной начальника ГАИ начальник РОВД, не имевший никакого отношения к разработке бригадира луководов. Когда начмил проходил вдоль стены, начальник ГАИ резко сдал назад и припечатал беднягу к стене. Может быть и случайно. Помогавший мне начальник угрозыска лишился одной звезды на погонах и отправился участковым в глухую деревню. Заместитель областного прокурора – упертый, принципиальный парень, который вел дело бригадира, получил орден "Знак почета" и с повышением переведен в другую область, а я был срочно отправлен на учебу. Преступник получил 4 года, хотя тянул на "высшую меру" с конфискацией имущества. Поскольку он уже отсидел почти год в СИЗО, вскоре вышел на поселение.
Когда меня спрашивают, каким образом я устроил себе такую карьеру, попав из провинциального района в Москву, отвечаю:
– Хорошо работайте и от вас наверняка постараются избавиться.


ЧАСТЬ 6. ШКОЛА ДИВЕРСАНТОВ

На вопрос: "Где сокровища хранишь?" – простер руку и указав на дружину, ответил: "В них!"
Александр Македонский

Глава 1. Учеба в диверсионной школе

В середине февраля 1982 года я приехал в подмосковный город Балашиху на Курсы усовершенствования офицерского состава (КУОС) КГБ СССР. Вновь медкомиссия и серия тестов на пригодность к службе, связанной с парашютными прыжками и подводным плаванием, С 1 марта приступили к занятиям. Много бегали по ночному лесу, ломая тонкую корку льда, и проваливаясь в ямы с водой по пояс. Изучали иностранное оружие и минно-взрывное дело. Боролись и дрались. Принимали на слух морзянку и работали на ключе (хотя имели быстродействующие радиостанции). Лазали по скалам и прыгали с парашютом. Нас натаскивали замечательные педагоги-практики, имевшие опыт боевой работы во многих странах мира.
Физическую подготовку преподавал Александр Иванович Долматов. Он превратил наши мускулы в железо, приучал не бояться мордобоя. Учил метать в цель ножи и топоры, пользоваться подручными средствами в рукопашном бою с более сильным противником и драться одновременно с шестью партнерами. Этот вариант схватки так и прозвали: "Долматовская шестерка". Александр Иванович высоко ценил в своих воспитанниках задатки агрессивности и всячески их развивал. На занятиях он никого не делил на весовые категории: спарринг-партнером стокилограммового «бивня» мог оказаться «мухач» в два раза меньшей комплекции.
Как-то на занятия приковылял, опираясь на палку, «каскадер», только что вернувшийся из Афгана. Снял шапку перед строем, поклонился в пояс Александру Ивановичу:
– Мужики! Если бы не долматовские уроки, не стоял бы сейчас перед вами. Попали мы в горном ущелье в засаду. БТР горит, валяются трупы, стонут раненные. Мы, как учил Долматов, рассыпались, разбежались в разные стороны, попрятались за камни. Отбили атаку «духов», продержались до прихода подмоги.
Самой лестной похвалой для слушателей было получить от него прозвище «лось» или «зверь».
Огневой подготовкой заправлял Быстряков Федор Степанович, ветеран Великой Отечественной войны, великолепный рассказчик и балагур, любивший розыгрыши и подначки, про которого много лет назад сложилась присказка:
– Кто вас учит, мудаков?
– Дядя Федя Быстряков!
Он умел за одно занятие доходчиво объяснить принцип действия десятков систем оружия, которые знал в совершенстве. К метанию ножей относился скептически:
– Ребятишки, зачем спецназу нож? Если думаете, для того, чтобы резать часовых, заблуждаетесь. Нож спецназу нужен, чтобы порезать колбаску или сало! А для часовых у нас припасены бесшумные пистолеты.
На стендах в классе у него висело множество пистолетов иностранного производства с самодельными глушителями, изготовленными слушателями в качестве курсовых работ.
Про каждый ствол он мог рассказать интересный эпизод из своей практики. Например, извлечет из своего бездонного кожаного портфеля «Парабеллум»:
– "Парабеллум" в переводе на русский означает "готовься к войне". Пистолет, конечно, красивый. На фронте все наши штабные офицеры и тыловики западали на него. Я иногда уступал свой «парабеллум» какой-нибудь тыловой крысе за пару котелков спирта. Пойдет этот блудливый козел в медсанбат, похвастает перед Маруськой, навешает лапшу на уши, как ходил в тыл врага и взял в плен генерала, покажет пистолет. Все, любовь до гроба! У немцев происходило то же самое. Их тыловики ходили к Гретхен в свой немецкий медсанбат и хвастались трофейными ТТ. Не сомневаюсь, что вы, ортодоксы, тоже будете пользоваться этим приемом, когда начнете охмурять медсестричек Кабульского госпиталя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53