Всем советую магазин Wodolei
– Я могу продолжить.– Ты и так говоришь без остановки, – проворчал Мирт, но смягчил свой упрек добродушным подмигиванием.– В южных областях тоже возникли проблемы, – спокойно заявил Бриан, положив на стол мозолистые руки. Из всех присутствующих только Бриан Оружейник жил и работал среди простых людей Глубоководья, и его практическая смекалка и трезвый ум делали его самым рассудительным среди Тайных Лордов Глубоководья. – Караваны страдают от грабителей. За пределами городских стен многие путешественники и целые семьи фермеров были уничтожены, даже не успев поднять мечи в свою защиту. Похоже, что появились какие-то чудовища, причем чудовища, вызванные магией. Несчастья распространились и в лесные районы на юге, там многие деревни страдают от голода. Рыбаки на побережье тоже столкнулись с трудностями: кто-то режет их сети, опустошает ловушки, рыба пропадает вместе с садками. Что ты на это скажешь, Черный Посох? Может, морской народец не справляется с работой и чудовища глубин подошли слишком близко к гавани?Все взоры устремились к Хелбену Арунсуну по прозвищу Черный Посох – самому могущественному и самому скрытному из всех Лордов Глубоководья. Никто не мог определить его возраст, но в черной шевелюре и густой бороде поблескивали серебряные нити, а линия лба заметно приподнялась. По центру бороды пролегала полностью седая прядь, что только подчеркивало его ученость и высокое положение в обществе. Его высокая мускулистая фигура имела величественный вид даже за столом. В этот вечер архимаг был необычайно озабочен. Кубок с вином перед ним остался нетронутым, и Хелбен едва обращал внимание на разговоры своих приятелей Лордов.– Чудовища глубин? Насколько мне известно, о них не было ни одного донесения, Бриан, – неуверенным голосом проговорил он.– Что с тобой сегодня происходит, чародей? – настойчиво поинтересовался Мирт. – У нас и так накопилось довольно проблем, но ты можешь выложить и свои неприятности.– У меня самое загадочное сообщение, – медленно заговорил Хелбен. – Молодой менестрель-эльф столкнулся с непонятным явлением на Весенней Ярмарке в Серебристой Луне. Три месяца он искал того, кто смог бы достойно оценить его рассказ. По его словам, прозвучавшие на Весенней Ярмарке баллады, особенно те, что написаны Арфистами или об Арфистах, претерпели значительные изменения.С губ Лариссы сорвался серебристый смех:– Вот уж действительно новость! Каждый уличный певец изменяет слова и мелодии, руководствуясь собственными прихотями и вкусами слушателей.– Это верно, – согласился архимаг. – По крайней мере, так поступают уличные певцы и исполнители баллад в тавернах. Другое дело, истинные барды. Эти исполнители помнят о традициях и подлинной истории, они сохраняют баллады в полной неприкосновенности и передают их из поколения в поколение. Арфисты частенько становятся бардами, чтобы сохранить легенды прошлого.– Я не часто спорю с тобой, Черный Посох, – вступил в разговор Дарнан, удалившийся от дел искатель приключений, а теперь владелец таверны, в которой происходила встреча друзей. – Но мне кажется, нам достаточно проблем, которые действительно затрагивают наши интересы. Давайте-ка сначала позаботимся о себе.Остальные Лорды Глубоководья согласно закивали головами.– Все не так просто, – возразил Хелбен. – Похоже, что все барды поддались каким-то загадочным чарам. Такое могущественное заклятие может спровоцировать дальнейшие беды. Мы должны узнать, кто наложил чары, почему и с какой целью.– Это по твоей части, чародей, – заметил Мирт. – Кроме тебя, мало кто из нас понимает в волшебстве.– Одна магия не может дать ответа, – ответил Хелбен. – Я поговорил с несколькими зачарованными бардами. Они излагают историю в новом свете и уверены, что она всегда была такой. Магия не может определить причину их заблуждений. Все исполнители убеждены, что баллады ничуть не изменились.Киттен широко зевнула:– Ну и что с того? Этот вопрос интересует только самих бардов, а раз они довольны, что в этом плохого?– Многие из них могут оставаться довольными до самой смерти, – продолжал Хелбен. – Не только старые произведения претерпели изменения, кто-то внедрил в память певцов новые баллады. Встревоженный эльф рассказал мне одну из них, и в ней кроется возможная причина гибели для многих Арфистов. Там говорится о вызове дракона Гримноштадрано на поединок загадок, адресованный всем поющим Арфистам.– Старина Гримнош? Зеленый дракон? – Мирт поморщился. – Значит, это не просто чьи-то шутки, это настоящая ловушка. Ты не догадываешься, кто может за этим стоять?– Боюсь, что нет, – признался архимаг. – Но в балладе упоминается свиток. Если кто-нибудь отнимет его у дракона, я смогу вычислить того, кто наложил заклятие.– Так вот куда ты клонишь, – протянула Киттен. – Но барды обычно легки на подъем. Хелбен покачал головой:– Поверь, Я пытался найти подходящую кандидатуру. В Северных Землях этим волшебством поражены все до единого барды, а значит, они могут стать безвольными марионетками в руках заклинателя. Кто может поручиться, что поддавшийся чарам бард не принесет свиток прямо в руки своему загадочному хозяину? Нет, нам нужен человек, сохранивший собственную память и волю.– А как насчет того эльфа, что принес тебе эти новости? – предложила Ларисса.– Во-первых, он не принадлежит к обществу Арфистов, – возразил архимаг. – И, что еще более важно, доброволец должен одинаково хорошо разбираться и в музыке, и в магии. Свиток, упоминавшийся в балладе, скорее всего, содержит заклинание, а если так, то его чтение подразумевает разгадывание сложных головоломок. Эльф-менестрель не прошел необходимой магической подготовки. Кроме того, вы все прекрасно знаете, что получится, если я пошлю к дракону эльфа.– Завтрак, обед или ужин, в зависимости от времени дня, – кивнула Киттен. – Так что же ты собираешься предпринять?– Я разослал гонцов в отдаленные земли на поиски тех, чья память не изменилась, – с заметным раздражением ответил архимаг.Долгое время все сидели в полном молчании. Наконец Бриан задумчиво поскреб подбородок и заговорил:– Сдается мне, ты собираешься поступить так, как поступил бы каждый из нас: обойтись тем, что имеется в наличии. Может, среди Арфистов найдется маг, который может выступить в качестве барда? Тебе известно, кто бы это мог быть?Хелбен Арунсун окинул Оружейника долгим взглядом. Затем он уронил голову на руки и покачал ею из стороны в сторону.– Сохрани нас, Мистра, но, кажется, я знаю, кто это.
* * * Далеко на юге от Глубоководья молодой человек, беспечно насвистывая, вошел в холл «Пурпурного Минотавра» – лучшей в городе Тезире гостиницы. Он кивнул улыбающемуся портье и стал пробираться сквозь заполненный людьми игорный зал первого этажа.Несколько пар темных глаз проводили его взглядом, поскольку Данила Танн был своего рода достопримечательностью в этом оторванном от мира южном городе. Его манеры и наружность безошибочно выдавали северное происхождение: молодой человек был высок и строен, а густые светлые волосы крупными локонами падали на плечи. В серых глазах сверкали озорные искорки, а на лице постоянно сияла дружелюбная улыбка и выражение беззаботной открытости, свойственное молодым людям. Несмотря на такую легкомысленную наружность, Данила недавно вступил В ряды членов гильдии виноторговцев. А еще он был довольно богат и с готовностью тратил деньги. Многие из постоянных клиентов оторвались от карт или ужина, чтобы поприветствовать его с искренней сердечностью, а некоторые приглашали присоединиться к игре. Но в этот вечер высоко поднятые руки Данилы были заняты многочисленными пакетами, и он явно торопился насладиться только что приобретенными сокровищами. Не останавливаясь, молодой человек добродушно отклонял приглашения и отшучивался, пока не добрался до мраморной лестницы в задней части холла. Он взлетел на второй этаж, перешагивая сразу через три ступеньки.Наконец Данила добрался до своей спальни и сложил все пакеты на вышитые подушки, разбросанные по калимшанскому ковру. Из всех свертков он выбрал один – длинный и продолговатый – и торопливо сорвал упаковку. Его взгляду предстал сверкающий меч. После недолгого восхищения искусно выделанными ножнами Данила обнажил оружие и сделал несколько неторопливых выпадов в сторону воображаемого противника. Протяжный вибрирующий звук наполнил комнату – волшебный меч запел боевую песнь. Молодой человек выронил клинок, словно холодный металл обжег ему пальцы.– Вот тебе раз! Я выложил две тысячи золотых монет за поющий меч, а у него оказался голос как у осла Дентийр! Или это голос ее свекрови Милил? – пробормотал он, почесывая подбородок и соображая, к какому из богов – покровителей бардов лучше обратиться в таком случае.В конце концов Данила обратился к мечу.– И что мне теперь с тобой делать?У меча не было своего мнения на этот счет. Он был создан для пения во время схватки, чтобы вдохновлять своего хозяина на новые подвиги. Кроме того, он нейтрализовал волшебство существ, прибегавших к пению в качестве оружия, таких как сирены или гарпии. Разговоры не входили в число его достоинств.Данила прошел в другой конец комнаты к заваленному книгами столу. Он выбрал небольшую книжицу, переплетенную в красную кожу, и перелистал ее.– А вот это стоит попробовать, – пробормотал он, обнаружив заклинание, предназначенное для пополнения репертуара волшебных музыкальных шкатулок.Коротко кивнув самому себе, Данила отложил книгу и выполнил необходимые пассы руками. Затем он снял со стены лютню и уселся на ковер рядом с мечом. В качестве испытания зазвучала довольно легкомысленная песенка. Через несколько минут меч начал подпевать. На этот раз его голос не только повторял слова и музыку, но и подстраивался под хорошо поставленный тенор Данилы.– Значит, у тебя баритон, но мне кажется, с этим можно смириться, – прокомментировал молодой маг, но остался доволен результатом своего труда.Уже с двенадцатилетнего возраста Данила изучал магию под строгим руководством своего дяди Хелбена Арунсуна. Вначале его занятия держались в секрете – во избежание общественного протеста, и первые опыты закончились довольно болезненными неудачами. Однако мальчик проявил яркий талант, и вскоре Хелбен решил официально признать его своим учеником. Но Данила не согласился. Он был уверен, что сможет достичь больших успехов, только если его способности будут держаться в секрете. Богатство и положение в обществе обеспечивали ему доступ в круги, недосягаемые для большинства Арфистов. Кое-кто подозревал, что юноша не так прост, как кажется на первый взгляд, но большинство считали Данилу дилетантом и щеголем, преуспевающим любителем музыки и магии, недалеким поклонником моды.Вот и сейчас, сидя на богатом ковре среди вышитых подушек, Данила Танн выглядел таким, каким представлялся в обществе, и чувствовал себя совершенно непринужденно в окружении предметов роскоши. Даже его костюм был подобран в тон общей цветовой гамме комнаты. Свободные брюки, шелковая рубашка и бархатный камзол были выдержаны в темно-фиолетовых тонах, под стать им были и высокие, до колен, замшевые сапоги. По словам его компаньона Арфиста, в таком костюме он похож на ходячую виноградную гроздь, но Данила был доволен своей одеждой. По случаю вступления в гильдию виноторговцев он заказал себе полный гардероб в фиолетовых тонах, поскольку этот цвет был самым популярным в здешних краях. К слову сказать, новый гардероб и небольшой запас аметистовых украшений были довольно скромной платой за благосклонность местных жителей.Данила продолжал пение, пока серебряный серп молодого месяца не поднялся в небо. К тому времени меч выучил балладу, и удовлетворенный юноша убрал оружие в ножны, а ножны пристегнул к поясу. Покончив с делами, он поднял лютню и снова стал играть и петь. Среди жителей Глубоководья он приобрел известность как автор занятных песенок, но теперь, когда его никто не слышал, Данила наслаждался своей любимой музыкой – балладами величайших бардов прошлых веков.Сигнал тревоги магического ограждения прозвучал в комнате настойчивой трелью и оборвал песнь на середине куплета. Посторонний звук казался совершенно неуместным, однако молодой человек мгновенно отложил лютню и вскочил на ноги. Один из магических барьеров, поставленных им вокруг гостиницы, был нарушен незнакомцем. Данила подскочил к столу, стоящему у открытого окна, и взял в руки небольшой шар. При этом сигнал тревоги затих, а в центре сферы проявилось изображение. Возникшая в глубине сцена вызвала невольную улыбку на губах юноши.Двумя этажами выше, на крыше гостиницы показалась стройная женщина с длинной веревкой в руке. Она двигалась совершенно бесшумно и почти не выделялась на фоне темного небосклона; только волшебная сила кристалла давала возможность рассмотреть непрошеного гостя. Свободной рукой Данила потянулся к графину с эльфийским эликсиром, припасенным для подобных случаев.Не отводя взгляда от магического шара, молодой человек наполнил благородным напитком два хрустальных бокала. На его глазах женщина, отражавшаяся в шаре, перегнулась через ограждение крыши и через мгновение ступила на край подоконника. Данила восстановил защиту и приподнял полные бокалы.Гостья, рожденная от союза человека и эльфа, по-кошачьи грациозно спрыгнула на ковер. Ее настороженный взгляд окинул комнату, а в тонкой руке блеснул обоюдоострый кинжал. Убедившись, что опасности нет, она убрала оружие в сапог и выпрямилась. Пулуэльфийка оказалась на три дюйма ниже Даниловых шести футов.Эрилин Лунный Клинок уже три года была его другом и партнером, но до сих пор Данила не уставал восхищаться ее талантами и естественной красотой. Сейчас черные кудри девушки были растрепаны ветром, бледное продолговатое лицо измазано черной краской, и одета она была соответственно случаю – в свободные брюки и блузу неопределенного темного цвета, совершенно поглощавшего свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
* * * Далеко на юге от Глубоководья молодой человек, беспечно насвистывая, вошел в холл «Пурпурного Минотавра» – лучшей в городе Тезире гостиницы. Он кивнул улыбающемуся портье и стал пробираться сквозь заполненный людьми игорный зал первого этажа.Несколько пар темных глаз проводили его взглядом, поскольку Данила Танн был своего рода достопримечательностью в этом оторванном от мира южном городе. Его манеры и наружность безошибочно выдавали северное происхождение: молодой человек был высок и строен, а густые светлые волосы крупными локонами падали на плечи. В серых глазах сверкали озорные искорки, а на лице постоянно сияла дружелюбная улыбка и выражение беззаботной открытости, свойственное молодым людям. Несмотря на такую легкомысленную наружность, Данила недавно вступил В ряды членов гильдии виноторговцев. А еще он был довольно богат и с готовностью тратил деньги. Многие из постоянных клиентов оторвались от карт или ужина, чтобы поприветствовать его с искренней сердечностью, а некоторые приглашали присоединиться к игре. Но в этот вечер высоко поднятые руки Данилы были заняты многочисленными пакетами, и он явно торопился насладиться только что приобретенными сокровищами. Не останавливаясь, молодой человек добродушно отклонял приглашения и отшучивался, пока не добрался до мраморной лестницы в задней части холла. Он взлетел на второй этаж, перешагивая сразу через три ступеньки.Наконец Данила добрался до своей спальни и сложил все пакеты на вышитые подушки, разбросанные по калимшанскому ковру. Из всех свертков он выбрал один – длинный и продолговатый – и торопливо сорвал упаковку. Его взгляду предстал сверкающий меч. После недолгого восхищения искусно выделанными ножнами Данила обнажил оружие и сделал несколько неторопливых выпадов в сторону воображаемого противника. Протяжный вибрирующий звук наполнил комнату – волшебный меч запел боевую песнь. Молодой человек выронил клинок, словно холодный металл обжег ему пальцы.– Вот тебе раз! Я выложил две тысячи золотых монет за поющий меч, а у него оказался голос как у осла Дентийр! Или это голос ее свекрови Милил? – пробормотал он, почесывая подбородок и соображая, к какому из богов – покровителей бардов лучше обратиться в таком случае.В конце концов Данила обратился к мечу.– И что мне теперь с тобой делать?У меча не было своего мнения на этот счет. Он был создан для пения во время схватки, чтобы вдохновлять своего хозяина на новые подвиги. Кроме того, он нейтрализовал волшебство существ, прибегавших к пению в качестве оружия, таких как сирены или гарпии. Разговоры не входили в число его достоинств.Данила прошел в другой конец комнаты к заваленному книгами столу. Он выбрал небольшую книжицу, переплетенную в красную кожу, и перелистал ее.– А вот это стоит попробовать, – пробормотал он, обнаружив заклинание, предназначенное для пополнения репертуара волшебных музыкальных шкатулок.Коротко кивнув самому себе, Данила отложил книгу и выполнил необходимые пассы руками. Затем он снял со стены лютню и уселся на ковер рядом с мечом. В качестве испытания зазвучала довольно легкомысленная песенка. Через несколько минут меч начал подпевать. На этот раз его голос не только повторял слова и музыку, но и подстраивался под хорошо поставленный тенор Данилы.– Значит, у тебя баритон, но мне кажется, с этим можно смириться, – прокомментировал молодой маг, но остался доволен результатом своего труда.Уже с двенадцатилетнего возраста Данила изучал магию под строгим руководством своего дяди Хелбена Арунсуна. Вначале его занятия держались в секрете – во избежание общественного протеста, и первые опыты закончились довольно болезненными неудачами. Однако мальчик проявил яркий талант, и вскоре Хелбен решил официально признать его своим учеником. Но Данила не согласился. Он был уверен, что сможет достичь больших успехов, только если его способности будут держаться в секрете. Богатство и положение в обществе обеспечивали ему доступ в круги, недосягаемые для большинства Арфистов. Кое-кто подозревал, что юноша не так прост, как кажется на первый взгляд, но большинство считали Данилу дилетантом и щеголем, преуспевающим любителем музыки и магии, недалеким поклонником моды.Вот и сейчас, сидя на богатом ковре среди вышитых подушек, Данила Танн выглядел таким, каким представлялся в обществе, и чувствовал себя совершенно непринужденно в окружении предметов роскоши. Даже его костюм был подобран в тон общей цветовой гамме комнаты. Свободные брюки, шелковая рубашка и бархатный камзол были выдержаны в темно-фиолетовых тонах, под стать им были и высокие, до колен, замшевые сапоги. По словам его компаньона Арфиста, в таком костюме он похож на ходячую виноградную гроздь, но Данила был доволен своей одеждой. По случаю вступления в гильдию виноторговцев он заказал себе полный гардероб в фиолетовых тонах, поскольку этот цвет был самым популярным в здешних краях. К слову сказать, новый гардероб и небольшой запас аметистовых украшений были довольно скромной платой за благосклонность местных жителей.Данила продолжал пение, пока серебряный серп молодого месяца не поднялся в небо. К тому времени меч выучил балладу, и удовлетворенный юноша убрал оружие в ножны, а ножны пристегнул к поясу. Покончив с делами, он поднял лютню и снова стал играть и петь. Среди жителей Глубоководья он приобрел известность как автор занятных песенок, но теперь, когда его никто не слышал, Данила наслаждался своей любимой музыкой – балладами величайших бардов прошлых веков.Сигнал тревоги магического ограждения прозвучал в комнате настойчивой трелью и оборвал песнь на середине куплета. Посторонний звук казался совершенно неуместным, однако молодой человек мгновенно отложил лютню и вскочил на ноги. Один из магических барьеров, поставленных им вокруг гостиницы, был нарушен незнакомцем. Данила подскочил к столу, стоящему у открытого окна, и взял в руки небольшой шар. При этом сигнал тревоги затих, а в центре сферы проявилось изображение. Возникшая в глубине сцена вызвала невольную улыбку на губах юноши.Двумя этажами выше, на крыше гостиницы показалась стройная женщина с длинной веревкой в руке. Она двигалась совершенно бесшумно и почти не выделялась на фоне темного небосклона; только волшебная сила кристалла давала возможность рассмотреть непрошеного гостя. Свободной рукой Данила потянулся к графину с эльфийским эликсиром, припасенным для подобных случаев.Не отводя взгляда от магического шара, молодой человек наполнил благородным напитком два хрустальных бокала. На его глазах женщина, отражавшаяся в шаре, перегнулась через ограждение крыши и через мгновение ступила на край подоконника. Данила восстановил защиту и приподнял полные бокалы.Гостья, рожденная от союза человека и эльфа, по-кошачьи грациозно спрыгнула на ковер. Ее настороженный взгляд окинул комнату, а в тонкой руке блеснул обоюдоострый кинжал. Убедившись, что опасности нет, она убрала оружие в сапог и выпрямилась. Пулуэльфийка оказалась на три дюйма ниже Даниловых шести футов.Эрилин Лунный Клинок уже три года была его другом и партнером, но до сих пор Данила не уставал восхищаться ее талантами и естественной красотой. Сейчас черные кудри девушки были растрепаны ветром, бледное продолговатое лицо измазано черной краской, и одета она была соответственно случаю – в свободные брюки и блузу неопределенного темного цвета, совершенно поглощавшего свет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39