Полностью проигнорировав протянутую руку, он привлек Николь к себе и крепко расцеловал в обе щеки, вызвав у нее неподдельное изумление таким сердечным приемом.― Англичанки так сдержанны в проявлении своих чувств. — Казалось, его забавляет замешательство, написанное на лице Николь.― Как и англичане, — заметила Леонора. — Здесь все так отличается от Англии. И что касается меня, то я уже обожаю эти отличия! — Она взяла Николь под руку и потянула к двери: — Пойдем, я покажу тебе дом. О вещах позаботится Маркус. Ужин подадут не раньше девяти, но если ты проголодалась, я могу распорядиться, чтобы тебе приготовили что-нибудь перекусить. И потом, нам так много нужно рассказать друг другу. — Ее глаза заблестели, когда она посмотрела в сторону стоявшего рядом с сыном Эдуардо. — Я все еще не могу прийти в себя от происшедших в моей жизни перемен.— Так же, как и я. — Эдуардо нежно улыбнулся в ответ. — Николь, отныне ты можешь считать Лас-Веридас своим вторым домом. И кто знает, может, со временем он даже станет для тебя первым и единственным. Из слов Леоноры я понял, что в Англии тебя ничего не удерживает.Николь уже собиралась ответить, когда почувствовала, как пальцы мачехи сжимают ее руку, как бы предупреждая, чтобы она не торопилась с ответом.― Благодарю вас за ваше гостеприимство. Вы так щедры, особенно если принять во внимание, что я даже не являюсь Леоноре дочерью.― Николь всегда была мне как сестра. Не знаю, как бы я обходилась без нее все эти годы!Принимая во внимание тот факт, что Леонора была прекрасно осведомлена о помолвке Николь со Скоттом, ее поведение выглядело более чем странно. Но Николь решила, что у нее еще будет время для того, чтобы расспросить мачеху о причинах, побудивших ее скрыть истинное положение вещей. ГЛАВА ВТОРАЯ Как Николь и ожидала, внутреннее убранство дома было выдержано в традиционном испанском стиле: арочные проходы, ниши, громадные полутемные комнаты, обставленные массивной деревянной мебелью. Тяжелые стеклянные двери гостиной вели на крытую террасу, окаймляющую весь первый этаж дома и ведущую во внутренний дворик, выложенный сверкающей плиткой, в центре которого, как и положено, располагался фонтан. Николь нравились такие дома. Здесь все было пропитано традициями, прошлым семьи. Но ей трудно было представить мачеху в качестве хозяйки подобного родового гнезда. Леоноре гораздо больше по вкусу современная архитектура, светлые и просторные помещения, в соответствии с последней модой обставленные легкой мебелью.― Не беспокойся, я не голодна и запросто могу подождать до ужина. — Николь поблагодарила мачеху. — Вот что бы я сделала с удовольствием, так это приняла душ и переоделась.― Ну, разумеется, дорогая. Сейчас попрошу одну из горничных проводить тебя в твою комнату.― Почему бы тебе самой этого не сделать? — У Николь возникло несколько вопросов, и ей не терпелось услышать, как Леонора собирается объяснять свое странное поведение при встрече. — Нам о многом нужно поговорить, так зачем откладывать?― Конечно, пойдем, я покажу тебе комнату. Там мы сможем вдоволь наговориться. Эдуардо, ты не возражаешь, если я оставлю тебя на несколько минут?— Без тебя они покажутся мне вечностью, — последовал галантный ответ.— Эдуардо такой льстец! — Леонора одарила будущего мужа ласковой улыбкой.Все еще улыбаясь, она повела Николь к лестнице, ведущей в расположенные на втором этаже покои. Судя по уверенности, с которой Леонора держалась, она полностью освоилась с ролью сеньоры Пераца, хозяйки дома.― Твои чемоданы уже отнесли наверх и распаковали. Вообще, пока ты здесь, можешь ни о чем не беспокоиться. Надеюсь только, окружающая обстановка не будет тебя слишком угнетать. Лично я с трудом переношу эту громоздкую мебель! Можешь не сомневаться, дом ожидает масса перемен!― Думаешь, Эдуардо позволит тебе все тут изменить?Как бы сильно Эдуардо ни любил будущую жену, Николь сомневалась, что он позволит ей нарушить порядок, к которому привык с детства. К тому же Леоноре придется учитывать интересы его сыновей, они ведь тоже здесь живут. Сомнительно, чтобы Маркус с пониманием отнесся к подобной затее. Скорее, он еще больше возненавидит Леонору.— Дорогая, Эдуардо влюблен в меня по уши и исполняет все мои желания, — последовал ответ, высказанный безапелляционным тоном. — Надеюсь, ты знаешь, каково это — быть рядом с мужчиной, который тебя боготворит.― Если он и впредь будет продолжать верить, что небезразличен тебе.― А он мне и не безразличен. Я очень нежно к нему отношусь. Конечно, к твоему отцу я относилась по-другому, но и Эдуардо мне очень дорог.― Ты хочешь сказать, тебе дороги его деньги.― И деньги тоже, — призналась Леонора.Комната, отведенная Николь, производила впечатление своими размерами. Мебель здесь была гораздо легче и современнее, чем в гостиной. А мягкий золотистый ковер, лежащий на полу, придавал ей дополнительный уют. Леонора пересекла комнату и открыла находящуюся у противоположной степы дверь.― Здесь ванная. Надеюсь, кровать покажется тебе достаточно удобной — я распорядилась заменить матрас.― Кажется, мои чемоданы еще не принесли, — заметила Николь.― Ты ошибаешься. — Леонора уверенно подошла к огромному шкафу и открыла дверцы, указывая наряды аккуратно разложенной одежды. — А вот и твои вещи! Свою косметику найдешь в ванной в маленьком шкафчике. Чемоданы унесли, чтобы они не мешали, и вернут только перед твоим отъездом Вообще, прислуга в доме первоклассная.Да, впечатляет, подумала Николь, ведь и двадцати минут не прошло с момента ее приезда, а здесь уже такой порядок!— Ты знаешь, я даже еще не начала избавляться от твоих вещей. — Николь достала из шкафа чистое белье, чтобы переодеться после душа. — Хорошо еще, что ты снимала квартиру с мебелью.Удобно расположившись на кровати и вытянув длинные ноги, Леонора безо всякого интереса отнеслась к судьбе своего бывшего жилья.— Поступай с вещами, как сочтешь нужным: там нет ничего, что могло бы мне понадобиться.— Понятно, новая жизнь, новая обстановка.— Совершенно верно. Эдуардо очень щедр.Николь решила оставить эти слова без комментария.― Когда же я познакомлюсь с Патрисио? Кажется, ты говорила, что он на восемь лет моложе Маркуса. — Николь подумала, что самое время переменить тему разговора.― Да, необычная для здешних мест разница в возрасте. Насколько я поняла, у их матери были какие-то проблемы со здоровьем — ей долго не удавалось забеременеть.― Это тебе Эдуардо рассказал?― Ну, в общих чертах. Мне кажется, родные Эдуардо заставили его жениться помимо воли. Подобные браки все еще совершаются в этих краях. Вот Маркуса женить по принуждению, по-моему, невозможно. У него очень независимый характер.― Я это заметила. — Николь следила за выражением лица мачехи. — Похоже, он уверен, что ты пригласила меня сюда в качестве приманки, чтобы я отвлекла его от тебя и Эдуардо.― Скорее, мне нужна была твоя помощь. — Леонора, казалось, совсем не была удивлена. — Я так хотела понравиться ему! Но у меня ничего не получилось. По крайней мере, мог бы порадоваться за отца!― Он уверен, что ты выходишь замуж только из-за денег. — Николь сделала паузу. — И потом, каким образом я могу заставить его изменить мнение о тебе?― Ты могла бы рассказать ему о своем отце, о том, что он был счастлив со мной. Это ведь правда.― Да. — Николь трудно было не согласиться. — Я попыталась поговорить с Маркусом, пока мы ехали из аэропорта, но, кажется, не очень преуспела. Похоже, для него мы одного поля ягоды, так что он вряд ли прислушается к моим словам. Да и ты тоже хороша! Зачем позволила Эдуардо купить мне билет? Я даже не смогу вернуть ему деньги!― И не заикайся об этом! Ты смертельно оскорбишь Эдуардо. Не забывай, Пераца — одни из самых богатых людей в этой стране. Помимо того, что они крупные землевладельцы, у них еще есть свой бизнес, он один стоит миллионы долларов! — Глаза Леоноры засверкали от гордости. Подвинувшись ближе к Николь и смотря ей прямо в глаза, она внятно проговорила: — У тебя есть все для того, чтобы оказаться на моем месте. Надо только правильно разыграть имеющиеся на руках карты — и ты без труда сможешь вскружить голову любому мужчине.― Кто же должен стать жертвой — Маркус или Патрисио?― Любой. Лишь бы только он оказался достаточно податливым. Но я бы советовала остановиться на Патрисио: внешне он очень похож на брата, но с более мягким характером.Леонора говорила об этом как о чем-то решенном, ей и в голову не приходило, что Николь может быть другого мнения на сей счет.— Во-первых, у меня нет абсолютно никакого желания становиться членом семьи Пераца. Во-вторых, ты, кажется, забыла, что я уже помолвлена. У меня в Англии остался жених.― Ты имеешь в виду Скотта? — Леонора и не пыталась скрыть свое презрение. — Неужели он способен на что-то серьезное?―Представь себе!― Подумаешь, помощник менеджера в супермаркете! Дорогая, с твоими данными ты должна иметь все самое лучшее. К тому же ты и не влюблена в него.― Почему же тогда я решила выйти за него замуж, как по-твоему?― Он уговорил тебя — вот и все! Ты это понимаешь не хуже меня. Поверь мне, тебе нужен совсем другой мужчина.― Мужчина с деньгами — ты это имеешь в виду?― Дело не только в деньгах, хотя без них очень трудно обойтись. Я, например, не заметила, чтобы Скотт озаботился подарить тебе обручальное кольцо.Николь поспешно убрала руки за спину, но было уже поздно.― Мы решили, что в этом нет необходимости.― Ты хочешь сказать, он решил. Что ж, это неудивительно: мне всегда казалось, что он скуповат.Да, спорить с Леонорой бесполезно. Она никогда не питала к Скотту сколько-нибудь теплых чувств и секрета из своей неприязни не делала. Впрочем, Скотт тоже от нее не в восторге. Он возражал против поездки Николь на свадьбу мачехи. С раздражением говорил, что вообще не понимает, зачем ее туда пригласили, ведь она даже не родственница Леоноры. Самой себе Николь не хотела признаваться, что ей просто необходимо было уехать из Англии, от Скотта, чтобы хоть немного разобраться в своих чувствах. Леонора не так уж ошибалась: находясь вдали от жениха, Николь и сама не очень хорошо понимала, почему согласилась выйти за него замуж, — сейчас ей меньше всего верилось, что из-за любви.— Я оставлю тебя, — для Леоноры тема явно была исчерпана, — а то Эдуардо меня уже заждался. Прими душ, поспи немного, если хочешь.Николь с облегчением проследила, как за Леонорой закрылась дверь. Ей просто необходимо было побыть одной.Приняв душ, Николь завернулась в махровое полотенце и вышла на балкон — до ужина оставалась уйма времени и можно было не бояться опоздать. Ночной ветерок приятно холодил кожу. Весь первый этаж дома был ярко освещен. Откуда-то снизу доносились обрывки разговора. Говорили по-испански, но Николь довольно хорошо знала язык. Ее интерес к разговору возрос, когда она поняла, что голос одного из говоривших принадлежит Маркусу Пераца.― Ни одной из них я не доверяю, — долетела до нее фраза.― А ты вообще кому-нибудь доверяешь? — Ответивший голос был моложе и звонче. — Если послушать тебя, отец должен остаток своей жизни провести в одиночестве.― Лучше быть одиноким, чем обманутым. Отец польстился на красивое лицо и соблазнительную фигуру.― Можно подумать, ты сам не находишь подобные вещи привлекательными!— Мужчина может удовлетворять свои желания, не теряя при этом рассудка. Не отрицаю, младшая кажется мне весьма соблазнительной, и я бы не отказался переспать с ней, но не вести же ее к алтарю после этого.Каков наглец! В душе Николь все просто клокотало от возмущения. Ей с большим трудом удалось удержать себя от того, чтобы не перевеситься через балконную ограду и не сказать пару ласковых этому надутому индюку. Но руганью она ничего не добьется — только выставит себя на посмешище. Безразличие — вот единственное оружие, которым можно бороться с такими эгоистами, как Маркус.Подхлестываемая желанием поставить Маркуса на место, Николь, собираясь на ужин, выбрала зеленое обтягивающее платье и специально купленные к нему серебристые босоножки, состоявшие в основном из переплетенных полосок кожи и трехдюймовых каблуков. Платье было одним из самых любимых в ее гардеробе и, если не считать наряда, который она собиралась надеть на свадьбу Леоноры, одним из самых дорогих. Оно бесподобно шло к ее рыжим волосам и молочной коже. Оглядев себя в зеркале и оставшись довольной, Николь почувствовала, что теперь может спуститься вниз и преподать Маркусу небольшой урок хороших манер.У дверей гостиной Николь ненадолго задержалась, окончательно собираясь с духом. Из четверых присутствующих в комнате на ее появление обратили внимание трое: Маркус наполнял бокал и даже не подумал оторваться от столика с напитками, чтобы поприветствовать Николь. Зато его младший брат безо всяких церемоний приблизился к ней и, заключив в объятия, расцеловал в обе щеки. Внешне Патрисио ни в чем не уступал брату, а поведением даже выгодно от него отличался, напомнив Николь радушный прием, который при встрече оказал ей Эдуардо.― Ты прекрасна! Ты еще прекраснее, чем я думал.― Говорят, красота — в глазах смотрящего. — Николь одарила молодого человека сверкающей улыбкой. — Рада познакомиться с тобой, Патрисио.― Что будешь пить? — Маркус отнес бокалы с напитками отцу и Леоноре и все-таки решил удостоить Николь вниманием.― Джин с тоником, пожалуйста. — Николь старалась делать вид, что не замечает обращенного на нее взгляда.― Со льдом и лимоном?― Да, спасибо.Взяв Николь под руку, Патрисио подвел ее к одному из диванов и усадил, заняв место рядом. Судя по выражению лица Маркуса, для него не осталось незамеченным, как его брат увивается вокруг гостьи: протягивая Николь заказанный джин, он одарил ее насмешливым взглядом, говорившим, что прекрасно понимает, какие у нее могут быть намерения в отношении Патрисио.— Предлагаю поднять бокалы за ожидающее нас в недалеком будущем событие, благодаря которому мы здесь собрались, — с пафосом произнес Эдуардо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17