Семь первых матчей он уходил без гола, хотя охотно завязывал игру в зоне нападения, раскатывая с шайбой вдоль борта в поисках самого острого комбинационного решения. Подчеркиваю: в поисках. А связных действий у тройки Макаров – Жлуктов – Крутов не получалось, так как самая острая передача, которую в конце концов делал Макаров, оказывалась очевидной для соперников – они бывали к ней готовы скорее, чем партнеры Макарова.
Теперь Макаров прежде всего идет на ворота сам и отклоняется в сторону только тогда, когда пробраться к цели никак невозможно. Тут уж он точно занимается своим делом и, как полагается мастеру своего дела, еще пуще заводится, если что-то не выходит.
Динамовский защитник Первухин упустил всего один миг, миг, когда Макаров получил шайбу от Крутова в средней зоне. За этот миг Макаров ускользнул от Первухина, наверное, всего на полшага. Дальше они оба уже не ошибались. Защитник придерживал нападающего по правилам до того момента, пока Макаров не приблизился к воротам ине дал понять, что все равно в силах забить. Первухина удалили за нарушение, и тогда Макаров свое взял. И в матче с «Соколом» Макаров сотворил решающий гол как бы в азарте проигрывающего. Сначала «Сокол» был в большинстве, и защитник Сидоров, делая передачу в зоне ЦСКА, дал шайбу прямо на ход Макарову. Тот спокойно прокатился к воротам Шундрова, но проиграл вратарю. В следующей смене – проход Макарова, прямо из «школы» фигурного катания заимствованный, и – 3:2».
В этом номере нашего еженедельника вы можете прочесть интервью с Владимиром Петровым, где, кроме прочего, он рассказывает о постановке игры в своем прежнем звене. Попробуйте представить себе Макарова в неразлучной тройке. (А это едва ли возможно, уж сколько партнеров он поМенял!) Пока же лучший Макаров – Макаров, играющий в гол.…».
Пора играть как умею
Предвидение – или предсказание? – сбылось.
Почти два года спустя после нашего разговора в Праге с Виктором Тихоновым будущее, едва различимое в дымке времени и едва ли возможное, стало буднями очередного мирового первенства.
Сборную СССР на чемпионате мира 1981 года возглавляла новая первая тройка.
Действия Макарова и Крутова теперь объединял Владимир Петров.
Здесь, в Швеции, ему было знакомо все. На этом стадионе «Юханнесхоф» он сыграл впервые в мировом чемпионате, когда Володе Крутову было 9, а Сереже Макарову 11 лет. Когда о будущем Макарова догадывался, да и то приблизительно, может быть, только один человек – его брат.
Но и Николай едва ли представлял себе, что придет такой час, когда они вдвоем с Сергеем отправятся на чемпионат мира. Не в воображении, не в детских мечтах. На самом деле. И не туристами. Игроками сборной СССР.
Но так и случилось тогда, в необыкновенном 1981 году: старший брат нашего героя был одним из защитников, отправившихся на чемпионат мира в Швецию.
Виктор Тихонов и Владимир Юрзинов сформировали четыре тройки нападения. В первой играли Макаров, Петров и Крутов, во второй – Виктор Шалимов, Сергей Шепелев и Сергей Капустин, в третьей – Александр Мальцев, Владимир Голиков и Николай Дроздецкий и в четвертой – Александр Скворцов, Виктор Жлуктов и Андрей Хомутов.
Имена новых форвардов – Николая Дроздецкого, Андрея Хомутова – напоминают о суровой реальности Спортивной жизни, о неотвратимости перемен, обновления команды. Но и о торжестве спортивной жизни, вечно юной, – о явлении новых талантов.
Тот турнир проводился по необычной формуле. Восемь команд разбили на две подгруппы. Сначала все сборные сыграли в этих подгруппах друг с другом – получилось три матча. Затем по две сильнейшие команды вышли в финал, где померялись силами по два раза. Но при этом сборные из одной подгруппы проводили между собой по одному матчу – вторым засчитывался поединок, проведенный ими в подгруппе.
Наша команда начала игры чемпионата в Стокгольме, напомнившем Петрову и Мальцеву о далеком уже 1969 годе, об их дебюте, о молодости, о нервном ожидании первых в их жизни испытаний. Играли, как и год назад, на Олимпийских играх, с командой Голландии. Новогодняя поездка оказалась полезной вдвойне. Обыграли и других соперников по подгруппе – финнов и канадцев. Канадцы заняли второе место и составили нам компанию в финале. А в подгруппе «В», набрав по пять очков, два первых места поделили сборные Чехословакии и Швеции – матч между ними закончился вничью.
В финальном турнире сборная СССР обыграла в Гётеборге хозяев льда, а затем там же выиграла, и с солидным преимуществом, у команды Чехословакии 8:3. Половину шайб в тот день забросили игроки первой тройки – две Макаров и по одной Петров и Крутов.
Вот как описывал ход матча с командой Чехословакии известнейший спортивный обозреватель Лев Филатов: «На фоне долго готовившейся первой шайбы в ворота шведов могло показаться, что быстрый гол Макарова (а он открыл счет на 22-й секунде матча. – О. С.) дался легко. Но ведь он вовсе не был простеньким. Расстановка его создателей была обычной – Фетисов намеревался бросить издалека, Макаров подкатывался на добивание. Комбинация была осуществлена так стремительно, что с высоты трибун можно было предположить, что Макаров подхватил шайбу, отскочившую от Шиндела. Но нет – Фетисов дал пас, и Макаров не разрешил шайбе достичь вратаря, перехватил ее и обвел Шиндела.
Мы не станем припоминать, как были забиты все шайбы… Но та, первая, была показательной. Она выявила богатый потенциал тройки Петрова. Макаров забил ее так уверенно и мастерски, словно сам себе сказал: «Все – пора играть как умею».
В этом матче настал час нашего первого звена.
Ни малейшей слабинки в его действиях на этот раз не было. Макаров, Петров и Крутов, даже на фоне скоростной игры команды, выглядели скоростниками. Утратив шайбу, они, что называется, не давали дышать соперникам, и у тех встречной игры не получалось. Впрочем, четыре гола тройки красноречивы…»
Но это – взгляд на поле с «высоты трибун», из ложи прессы.
А как оценивали игру нового звена его партнеры по команде?
Вот что говорил капитан сборной Советского Союза Валерий Васильев: «Едва ли не впервые за все годы выступлений Владимира Петрова в чемпионатах мира он играл не с Михайловым и Харламовым. Его новыми напарниками стали молодые Сергей Макаров и Владимир Крутов. Отрадно, что 33-летний Петров не уступал более молодым партнерам в скорости, в боевитости… Ну, а его организаторские способности, умение забить гол, своевременно помочь защитникам общеизвестны. Словом, и этот чемпионат Володя провел на уровне, достойном самого титулованного среди нас хоккеиста.
Сергей Макаров и Владимир Крутов не раз блеснули на шведском льду и красивой обводкой, и точными бросками. Но это они демонстрировали и прежде. Мне же хотелось бы отметить, что Макаров и Крутов, причем это относится и к другим крайним нападающим, на этот раз проделали и колоссальную работу в обороне, что конечно же облегчало игру нам, защитникам».
За тур до окончания чемпионата мира сборная СССР, сокрушив шведскую команду с невиданным счетом 13:1, завоевала золотые медали.
Сергей стал трехкратным чемпионом мира.
А Николай, тоже получив золотую медаль, оказался своеобразным рекордсменом команды – он дебютировал на чемпионатах мира в тридцать три года.
Дебют тройки
Сезон 1980/81 года заканчивался на высокой ноте.
Сергей опять получил все возможные призы.
Федерация хоккея СССР еще раз удостоила его чести быть включенным в число шести сильнейших хоккеистов страны. Снова завоевал он и приз «Известий», присуждаемый главному бомбардиру сезона – его определяли, как всегда, по системе «гол плюс пас». Вместе с Жлуктовым и Крутовым Сергей получил и приз «Труда», предназначенный для самой результативной тройки нападения.
Была и еще одна награда. Правительственная. Орден Дружбы народов.
И как память о счастливом сезоне – разговор с тренером и изменение в составе тройки. На этот раз – последнее.
Однажды, еще до отъезда команды на чемпионат мира в Швецию, на очередной, ничем особым не отличающейся тренировке на льду Виктор Васильевич подозвал Макарова.
Сергей подъехал…
Тихонов кивком головы указал на Ларионова – он в числе других игроков был кандидатом в сборную страны. Тренировался как все. И, как все, рассчитывал, видимо, на удачу – надеялся, что попадет на чемпионат мира. Тренер кивнул и спросил:
– Какое у тебя впечатление?… Сергей пожал плечами:
– Ничего, вроде…
– Хочу его к нам пригласить. Скорее всего, стобой и Крутовым попробовать его нужно… Володя Ларионова знает, хвалит: они вместе на молодежном чемпионате мира играли…
Сергей стал присматриваться к Ларионову внимательнее. Слабоват, пожалуй, физически, хлипок даже, но… сообразительнейший парень, ничего не скажешь.
Команда уехала в Швецию. Ларионов остался дома.
Его час еще не настал. А Тихонов, умеющий поторапливать время, умеет и ждать. Терпения ему не занимать.
Потом Виктор Васильевич так объяснял свой выбор и свое решение.
«Никогда не приглашал в команду хоккеистов, так сказать, „валом“. Звал немногих и на определенное место.
В армейском клубе сложились свои традиции отношений с новичками, их слияния с коллективом, ведь в ЦСКА и раньше приходило немало и классных, опытных, и молодых хоккеистов, и, насколько я знаю, проблемы и конфликты, как правило, не возникали. Всегда не только сотрудничали, но и по-настоящему дружили в этой команде «свои» – Третьяк и Харламов, Лутченко и Викулов с «чужими» – Фирсовым и Михайловым, Рагулиным и Локтевым.
Игорь Ларионов, например, пришел к нам в нелегкий час, когда в команде остро не хватало нападающих, и прежде всего центральных. Я приглашал его в команду в конце весны 1981 года, когда не знал еще, что Владимир Петров надумает уходить от нас. Крайних нападающих в ЦСКА хватало, а вот с центрфорвардами была, прямо скажу, беда. Я знал, что у нас есть две пары нападающих, вместе с которыми Игорь может сыграть: во-первых, Макаров и Крутов, а во-вторых, Дроздецкий и Хомутов.
В ЦСКА Игоря приняли сразу.
Хоккеисты принимают новичка (а я могу судить и по собственному опыту игры в командах мастеров, и по опыту работы тренером), оценивая его по двум показателям.
Первое – уровень мастерства. Если хоккеист хороший, его принимают легко и быстро. Даже если у него нелегкий характер. И ругают его, и ссорятся с ним, но когда он выходит на лед и делает свое дело, то ему все прощается.
Второе – умение найти себя в коллективе, умение биться за команду, отдавать себя игре, готовность взять на себя ношу партнера. Иначе говоря, преданность хоккею, спорту.
Игоря приняли еще и потому, что он очень умный, честный, интеллигентный, приятный в общении человек. Это оценили сразу.
То, что Игорь возглавляет (он центрфорвард) первую пятерку армейцев и сборной страны, знают все любители хоккея. Но, кроме того, он умеет собрать вокруг себя ребят в часы досуга…»
Обратили внимание на эти слова тренера – «собрать ребят в часы досуга»?
Но еще, понятно, важнее, что он умеет «собрать» партнеров в игре, на площадке.
Дар объединения в ходе спортивной напряженной схватки спортсменов с разным игровым почерком, а порой и с различным толкованием игры, и выделяет, как мне кажется, самых одаренных центрфорвардов в хоккее, и Игорю этот не частый дар присущ, как говорят в таких случаях, в полной мере.
Такого хоккеиста ждали, потребность в нем была очевидна, и он не заставил себя ждать.
Явился в самый нужный момент. Не раньше и не позже.
Не раньше – нужны были сезон или два, чтобы переболели всеми «детскими» болезнями, сформировались, обрели стабильно высокий класс Макаров и Крутов.
Не позже – пока крайние нападающие не утратили вкус к поиску.
Звено выдержало испытания на разрыв. Звено проверено временем.
Полагаю, шесть лет – срок в спорте вполне достаточный.
Однако погрешил бы против истины, если бы стал настаивать на утверждении, будто бы Ларионова все партнеры по сборной приняли с распростертыми объятиями.
Не было, увы, этого, не было. Не казался Игорь бесспорной фигурой для главной нашей команды.
Достоинства его были вовсе не очевидны, и Виктор Тихонов рассказывал автору о скепсисе даже умудренных богатейшим хоккейным опытом асов, когда заходила речь о мастерстве Игоря.
– С кем выигрывать будем?… С Лариосиком?…
Этот далеко не риторический вопрос задавал тренеру накануне отъезда сборной СССР на розыгрыш второго в истории Кубка Канады Александр Мальцев.
Вопреки самым мрачным прогнозам, в тот раз Кубок Канады выиграли. С Мальцевым и Ларионовым.
Выступала сборная СССР тогда в таком составе: Третьяк и Мышкин – вратари, защитники Касатонов – Фетисов, Билялетдинов – Первухин, Васильев – Бабинов, Зубков. Нападающие: Макаров – Ларионов – Крутов, Шалимов – Шепелев – Капустин, Мальцев – Голиков – Дроздецкий, Скворцов – Жлутков – Хомутов и Гимаев.
Нет многих имен. Привычных, знакомых, казавшихся прежде столь обязательными, что и сборную-то представить без них было невозможно. Нет Петрова, нет Балдериса, нет опытнейших защитников.
Шесть национальных команд – Канады, США, Чехословакии, Швеции, Финляндии и Советского Союза сыграли в один круг друг с другом. Четыре лучших составили полуфинальные пары: первая по итогам предварительного турнира команда (Канада) с четвертой (США), а вторая (СССР) – с третьей (ЧССР). В обеих встречах зафиксирован одинаковый результат – 4:1. С таким счетом выиграли канадцы и наши хоккеисты.
Итак, в финале эти две команды. Пожалуй, такой расстановки сил и ожидали специалисты и болельщики. Это будет их вторая в рамках турнира игра. В первой верх одержали хозяева льда – 7:3. Тот матч проходил в последнем туре, когда место в четверке соперникам было уже забронировано. Вероятно, поэтому советские тренеры дали возможность отдохнуть основному вратарю Владиславу Третьяку и защитнику Василию Первухину.
Стало быть, нам обеспечено второе место в этом состязании сильных мира сего. Едва ли не все знатоки игры считали, что такой исход турнира несомненное достижение нашей молодой команды, что на большее рассчитывать оснований у нее, в сущности, и нет:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21