– Резонно, – сказал Твилли. Ноги налились свинцом, руки похолодели. Воздух становился прохладнее. Соленые брызги обжигали лицо, и Твилли не отрывал глаз от земли. Он видел на песке следы Дези, они вели в том же направлении.
– У меня есть здоровская запись нападения собаки. Чау-чау по кличке Брут. Хозяин вопит, зовет на помощь, потому что Брут вцепился ему в яйца и не выпускает. Оператор с «911» советует поскорее чем-нибудь отвлечь собаку. Тот придурок опрокидывает на Брута полный кофейник, и последнее, что слышно на пленке, – нескончаемый визг. Собака все ему оторвала на хрен.
– Кошмар!
– Ты бы слышал!
– Где ты достаешь такие записи? – спросил Твилли, а сам подумал: уместнее спросить – зачем?
– Есть свои источники, – ответил мистер Гэш. – Ну где же твоя дурацкая машина? Я весь промок.
– Уже близко.
У Твилли упало сердце, когда за поросшей кустарником дюной он разглядел припаркованный фургон. Он надеялся, что Дези увидит ключи в замке зажигания, вернется в пансион и будет там дуться, или собирать вещи, или что угодно.
Может, она решила прогуляться, думал Твилли. Главное, чтобы ее не было в машине, главное, чтобы не было…
Но она была – лежала на заднем сиденье. Мистер Гэш постучал стволом пистолета по залитому дождем окну. Дези недоуменно встрепенулась и прижалась лицом к стеклу. Мистер Гэш показал ей пистолет и велел открыть дверцу. Она замешкалась, и тогда он, схватив Макгуина за ошейник, вздернул собаку и приставил ей к шее пистолет.
Дверь распахнулась.
– Смотри-ка, псина, – осклабился мистер Гэш. – Она тоже тебя любит.
Добравшись до старого моста, полицейский передумал. Резко развернув машину, он поехал разыскивать друга и нашел его через полчаса. Запрокинув голову, голый губернатор стоял на дюне с распростертыми руками, позволяя дождю и ветру хлестать себя.
Джим Тайл посигналил и мигнул фарами. Человек, называвший себя Сцинком, недовольно вгляделся сквозь завесу дождя. Увидев патрульную машину, он неторопливо прошествовал по песку и, совершенно мокрый, взгромоздился на переднее сиденье.
– Мы вроде как попрощались, – сказал он, отжимая бороду.
– Я забыл тебе кое-что отдать.
Сцинк рассеянно кивнул.
– К твоему сведению: придурок Дик оказался прав. Кто-то ищет этого мальчишку с собакой.
– Ему двадцать шесть лет, – сказал Джим Тайл.
– Все равно мальчишка. Он здесь, на острове, как я понимаю. И, кажется, я видел человека, которого послали его убить.
– Тогда хорошо, что я вернулся.
– Тебе нельзя здесь оставаться.
– Знаю, – ответил полицейский.
– У тебя есть Бренда, о ней нужно заботиться. Пенсии, медицинские пособия и все такое. Нельзя тебе влезать в это дерьмо.
– Ничто не мешает мне снять форму, губернатор. Хотя бы на несколько минут.
– Только здравый смысл мешает.
– Где твоя-то одежда?
– Развешана на дереве, – сказал Сцинк. – Зачем приехал, Джим?
Полицейский ткнул большим пальцем в багажник.
– Открой сам, ладно?
Сцинк вылез под дождь и обошел машину. Вернулся он со свертком в промасленной бумаге и улыбнулся, взвешивая его в руке.
– Ах ты, старый плут! Наверное, «Смит и Вессон»?
Полицейский сказал, что оружие чистое, без серийного номера.
– Один из моих ребят отобрал его у наркокурьера в округе Окалуса. Пустяковое дело – восемнадцатилетний парнишка-кубинец ехал в три часа ночи в желтом «лэндровере» по 10-му шоссе со скоростью тридцать семь миль. Чудо, что мы обратили на него внимание.
Сцинк носовым платком протер запотевший искусственный глаз.
– Не понимаю. Сам же не велел мне брать «АК-47».
– Наверное, старею и становлюсь нервным, – сказал Тайл. – Там в бардачке еще кое-что. Возьми.
Сцинк откинул крышку и нахмурился.
– Нет, Джим. Ненавижу эти штуки. – В ящике лежал сотовый телефон.
– Пожалуйста. Сделай одолжение, – попросил полицейский. – Так я быстрее откликнусь.
Сцинк взял телефон.
– Ты лучше уезжай, – пробурчал он. – Твоя чертова машина торчит здесь, как пресловутое бельмо на глазу.
– Ты не поедешь?
– Пойду оденусь.
– О, тогда ты действительно растворишься, – сказал Джим Тайл.
Сцинк сунул тяжелый сверток подмышку и вылез из машины. Перед тем как захлопнуть дверцу, наклонился и сказал:
– Привет молодой супруге.
– Губернатор, если через сутки от тебя не будет вестей, я сюда вернусь.
– Если не свяжусь в восемь часов, не утруждайся. – Сцинк показал большой палец и побежал по завихрившимся от ветра дюнам. Глядя на его косолапые ноги и вихляющий зад, Джим Тайл не удержался от смеха.
Когда его друг скрылся за желтовато-серой пеленой дождя, он развернулся и поехал с острова.

АБОНЕНТ: Помогите! Ради бога, пожалуйста, о господи, помогите!..
ДИСПЕТЧЕР: Что случилось, сэр?
АБОНЕНТ: Она подожгла мне волосы! Я горю! Боже, скорее!..
ДИСПЕТЧЕР: Ждите, сэр, машина уже в пути. Помощь идет. Вы можете добраться до ванной? Постарайтесь попасть туда и включите душ.
АБОНЕНТ: Не могу! Мне не шевельнуться… Она привязала меня к кровати. Она… Я привязан, как… господи, волосы!., веревкой… Аййййа!.. Оййййййо!..
ДИСПЕТЧЕР: Перевернуться можете? Сэр, вы можете перевернуться?
АБОНЕНТ: Синди, нет! Не надо, Синди! СИНДИ!
ДИСПЕТЧЕР: Сэр, если вы привязаны к кровати, то как же…
АБОНЕНТ: Эта чокнутая сука поднесла мне телефон к уху… Набрала 911 и поднесла, а теперь… Ойййййй!.. Перестань!.. готовит суфле. У меня волосы горят, а она готовит… Перестань, господи, не надо, я горю, Синди!.. Суфле… боже!.. Синди, сука ты психованная…
Мистер Гэш выключил звук и сказал:
– Видите, вот до чего доводит любовь. Женушка привязывает мужа к кровати, вроде бы хочет затрахать. А сама зажигалкой подпаливает ему волосы и печет суфле.
– Это взаправду? – спросила Дези.
– О да, голубушка. – Мистер Гэш вынул кассету и прочитал на ярлыке: «Такома, штат Вашингтон. 10 марта 1994 года». Имя жертвы Эпплман. Джуниор Эпплман.
– Он умер?
– В конце концов да, – доложил мистер Гэш. – Промучился месяца полтора. В газетах писали, у него были серьезные семейные проблемы. Вот что интересно: он соврал диспетчеру. Жена привязала его не веревкой, а колготками. Он постеснялся об этом сообщить. Даже когда горел! Что я хочу сказать: любовь смертельно опасна. Вы на себя посмотрите! – Твилли и Дези переглянулись. – Не вляпались бы друг в друга, не пришлось бы тут помирать. На что хотите поспорю.
Они сидели в фургоне, припаркованном в леске среди бульдозеров. Дези узнала место, куда их приводил доктор Бринкман. Спустилась ночь, дождь ослабел и лишь моросил. В машине горела только потолочная лампочка, которую мистер Гэш включил, прокручивая пленникам кассету. Он и Твилли сидели на переднем сиденье, Дези с Макгуином – на заднем. Засунув морду в пакет с собачьим кормом, пес громко чавкал и потому не обращал внимания на пистолет, нацеленный ему в голову.
– Как тебя зовут, малышка? – обратился к Дези мистер Гэш.
– Это неважно.
Пистолет мистер Гэш держал в правой руке, упершись ею в подголовник сиденья. Левой он порылся в сумочке Дези и нашел водительские права.
– Черт! – сказал мистер Гэш, увидев имя.
Дези съежилась.
– Разговор шел о собаке, а не о жене!
– Муж не знал, – объяснил Твилли.
– Скорее не интересовался.
– Зря ты это делаешь, – сказал Твилли, но, разумеется, человек в коричневых ботинках на «молниях» игнорировал его слова.
– Да, миссис Стоут, у меня были большие планы на сегодняшнюю ночь. Собирался увезти тебя с острова и добавить к паре потаскушек. Открыть тебе чудесный мир группового секса. – Мистер Гэш разглядывал фотографию на правах. – Мне нравится, как у тебя высветлена челка. Тебе идет.
Дези едва удержалась, чтобы не прокомментировать крашенные под платину брови убийцы.
– А как произносится твое имя? – спросил мистер Гэш. – Дезайротта? Так, что ли?
– Можно просто Дези.
– Так звали кубинца в старом шоу про Люси.
– Примерно.
– Сними серьги, – приказал мистер Гэш. – У меня в Майами есть подружка, итальянка, она в них классно будет выглядеть. Почти как ты.
Дези сняла и отдала ему жемчужные серьги.
– Ты слишком хороша для такой свиньи, как твой муж-слюнтяй. А я уже шесть дней не трахался, так какого черта, давай позабавимся.
Твилли напрягся.
– Не будь идиотом. Клэпли платит тебе не за то, чтобы ты приставал к женам его друзей.
– Друзей? По словам мистера Клэпли, Стоут не что иное, как – цитирую – говноед. Кроме того, моя задача – убрать баламутов. А коль миссис Стоут спит с баламутом, то и сама такая же.
Дези делала вид, что смотрит в запотевшее окно. По щеке у нее ползла слеза.
– Мне видится, что это будет убийство и самоубийство, – продолжал мистер Гэш. – Молодой горячий парень. Замужняя женщина отказывается бросить богатенького мужа. Любовники поругались. Парень приходит в ярость. Мочит телку, потом собаку, затем себя. Разумеется, на месте трагедии найдут оружие. – Гэш кивнул на свой пистолет.
– Не очень оригинально, – сказал Твилли.
– Убийство собаки все изменит. Копы будут обсуждать, что же это за отморозок такой, если убил невинную собачку? Кстати, пока я тебя не кончил, хочу спросить – где ты взял то ухо, что послал Стоуту? Он прямо обделался!
Твилли поерзал на сиденье, привалился спиной к дверце и небрежно снял с руля правую руку.
– Вы действительно коллекционируете такие ужасные записи? – срывающимся голосом спросила Дези.
– У меня их целый вагон, – ухмыльнулся мистер Гэш.
Некоторое время в машине раздавалось лишь хриплое дыхание; все, включая Гэша, были на пределе. Твилли посмотрел, как там Макгуин; пес все съел и теперь вылизывал пакет. На морде у него было написано хорошо знакомое сытое удовольствие.
Господи, подумал Твилли, только бы не навонял! Этот психованный панк пристрелит его в мгновение ока.
– Когда вас найдут, первым делом позвонят в «911». Вы уже превратитесь в скелеты, но все равно срочно вызовут помощь. – Мистер Гэш помолчал, чтобы оценили его иронию. – Знаешь, что я сделаю, миссис Стоут? Достану пленку с этим вызовом, она станет напоминанием о нашей единственной ночи вместе. Что скажешь?
– Вы чудовище.
– «Сохранившиеся человеческие останки» – так в подобных случаях выражаются копы.
– Пожалуйста, не убивайте собаку, – попросила Дези.
– Ты меня уморишь.
– Я сделаю все, что вы хотите. Что угодно. – Дези ухватилась за отсыревший рукав пиджака мистера Гэша.
– Что угодно? Смотри, у меня богатое воображение.
– Да, это видно из твоей манеры одеваться. – Твилли сжал правый кулак, прикидывая расстояние до подбородка Гэша.
– Прошу вас, – говорила Дези. – Убивать собаку нет необходимости.
– Извини, крошка, – дернул плечом мистер Гэш, – но шавка умрет первой.
– Тогда, надеюсь, вы некрофил. – Дези била дрожь. – Если застрелите Макгуина, это будет самый отвратительный секс в вашей жизни. Обещаю.
Мистер Гэш поджал восковые губы и задумался. Твилли понял, что угроза Дези попала в цель – извращенные фантазии убийцы рушились.
Наконец он проговорил:
– Ладно, я его отпущу.
– Здесь? – нахмурилась Дези. – Нельзя его просто выпустить.
– Это почему же?
– Он хворает, – объяснил Твилли. – Ему нужно давать лекарство.
– Лучше больной, чем дохлый.
– Он собака, а не черепаха. Нельзя его просто так отпускать, – не сдавалась Дези. – Охотиться не умеет, что же он тут будет есть?
– Для начала вас двоих, – ответил мистер Гэш. – Насколько я знаю, собаки обожают свежее мясцо.
Дези побледнела. Гэш смаковал ее реакцию и наслаждался. Твилли понял – настал момент. Он напрягся, глубоко вздохнул и…
Шибанула тухлая вонь. Точно! Макгуин!
Гэш задергал носом, лицо перекосилось.
– Фу! Чем это воняет? Это он?
– Ты о чем? – спросил Твилли, стараясь дышать ртом.
– Я ничего не чувствую, – поддержала Дези, хотя глаза у нее заслезились.
– Твоя хренова собака пустила ветры! – Мистер Гэш вскочил на колени, сыпля ругательствами и разгоняя воздух рукой с пистолетом. Морда Макгуина изображала чистейшую невинность, это милое выражение хорошо известно всем владельцам лабрадоров-ретриверов. Подобный очаровательный Взгляд вырабатывался столетиями насущной борьбы за выживание, дабы получать прощение у разгневанных людей.
К сожалению, мистер Гэш был к нему невосприимчив.
– Опусти стекла! – заорал он на Твилли.
– Никак. Они на электрике, а ты забрал ключи.
Мистер Гэш выхватил из кармана ключ и сунул в замок зажигания. Потом перегнулся через Твилли и лихорадочно затыкал в кнопки на дверной панели. Твилли обдало ядовитым зловонием немытого тела, по сравнению с которым газоиспускание Макгуина казалось цветущей апельсиновой рощей.
Будь Твилли в состоянии глотнуть свежего воздуха, он бы сломал шею мистеру Гэшу или по крайней мере перехватил руку с пистолетом. Но дух, исходивший из-под плотного костюма, оказал парализующее воздействие, и когда Твилли пришел в себя, мистер Гэш уже снова сидел, воткнув ствол пистолета прямо между спокойных и таких же простодушных глаз Макгуина.
– Мог быть свободен, бобик, а ты взял и пернул!
Дези вскрикнула и обхватила пса за древоподобную шею. Несколько секунд никто не шевелился. В открытые окна фургона ветерок доносил запах сосен. Твилли надеялся, ветерок освежит мистера Гэша и остудит его ярость. Не остудил. Гэш взвел курок и сказал:
– Возвращаемся к плану А.
Твилли дернулся вперед и врезал Гэшу под ребра – ближайшей пригодной цели. Удар вышел странным; Твилли ожидал, что руку ожжет болью от столкновения с костью, но показалось, будто ударил в подушку дивана. Он не мог предположить, что под пиджаком, наплечной кобурой и рубашкой мистер Гэш носит набивной корсет их выделанной кожи гремучих змей.
Его скроил тот же кудесник-обойщик с Вашингтон-авеню, что соорудил сексуальную упряжь из шкур игуан. Твилли так и не узнал, почему мистер Гэш носит под бельем корсет. Ответ: у киллера был пунктик насчет телосложения. Он предпринимал все меры, чтобы придать стройность торсу, где в последние годы появились признаки зарождающегося брюшка – огорчительного новообразования, в котором мистер Гэш горько винил сидячий образ жизни наемного убийцы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47