Правда, те кристалл
ы, что я видел в лаборатории голографии «Тринити», размером напоминали ф
утбольный мяч. Но ведь теоретически можно было использовать и небольшие
кристаллы, меньшей вместимости (и все равно огромной!). Именно такой крист
алл служил брелком на цепи золотых часов Филдинга!
Каким-то образом гениальный англичанин ухитрялся скачивать данные по п
роекту «Тринити» в свой кристаллический брелок. Поскольку вне предельн
о узкого кружка ученых и инженеров никто даже и не подозревал о такой воз
можности, Филдингу не грозило разоблачение на проходной.
Но зачем он воровал информацию? Продавать тому, кто больше предложит? Нет,
Филдинг Ц человек старой закалки; нуждайся он в деньгах даже самым отча
янным образом, торговать корпоративными тайнами ему бы и в голову не при
шло. Но вдруг у него были какие-то скрытые идеологические мотивы? К пример
у, политически наивные представления, что все нации должны иметь доступ
к новейшей научной технологии? Не исключено. Однако Филдинг никогда не к
азался мне идеалистом-дурачком, способным простодушно вручить кому поп
ало такое мощное оружие, как компьютер «Тринити». Все разговоры с Филдин
гом толкали к противоположному выводу: он хотел, чтобы ни одна
страна не обладала таким опасным оружием.
Не тут ли кроется ответ? Он не воровал, он занимался саботажем Ц планиров
ал каким-то образом воспрепятствовать успешной реализации проекта «Тр
инити». Подобное объяснение казалось мне наиболее вероятным. Впрочем, не
имея достаточно информации, я мог только гадать. До тех пор, пока часы не о
кажутся в моих руках, я никому ничего доказать не смогу.
Я принял очень горячий душ Ц чуть не сварился Ц и, в легких летних брюках
и спортивной куртке, зашагал к своему автомобилю, стараясь поменьше дум
ать о том, что мне предстоит. Моей первейшей целью возвращения в лаборато
рный корпус «Тринити» было добыть карманные часы Филдинга. Говоря по сов
ести, у меня не было выбора Ц ехать или не ехать на работу. Останься я дома
Ц это привлекло бы ко мне еще большее внимание со стороны АНБ. Попробуй я
бежать (как, надеюсь, это сделала Лу Ли), вся сыскная мощь Агентства национ
альной безопасности была бы направлена против меня. Поэтому оставалось
только упрямо делать вид, что ничего не произошло, вести себя как обычно и
тянуть время до звонка президента. А уж тогда, обеспечив себе тыл, я смогу
каким-то образом отомстить за смерть Филдинга!
Когда нет пробок, от моего пригорода в Чапел-Хилле до комплекса «Тринити
» можно домчаться за двадцать минут. Треугольник науки, изысканный рай д
ля корпоративных научных исследований, находится между Роли и Даремом и
назван по треугольнику, который образуют три важнейших северокаролинс
ких университета. Тамошние тихие, зеленые улочки с обширными лужайками с
права и слева наводят на мысль о дорогом загородном клубе, но вместо поле
й для игры в гольф на семи тысячах акров Треугольника науки располагаютс
я научные лаборатории «Дюпона», "Локхида" и прочих громких фирм. Из сорока
пяти тысяч ученых, ежедневно приезжающих туда работать, едва ли триста з
нали, что делается за стенами комплекса «Тринити». Сегодня дорога была с
вободна, но я ехал на самой малой скорости Ц с ребячливым желанием никог
да не доехать.
От небольшого щита с надписью "Аргус оптикал" до лабораторного комплекса
«Тринити» метров двести. Неприступно-неприветливое пятиэтажное здани
е из стали и затемненного стекла, шестьдесят акров леса, целый подземный
городок и посадочная площадка для вертолетов. Сталь и стекло Ц это внеш
няя упаковка, напоказ. Настоящие, внутренние стены Ц из суперсовременно
го медного сплава под кодовым названием «Буря». Эта оболочка непроницае
ма для электромагнитных волн. Тот же принцип защиты от шпионажа применен
и в зданиях АНБ в форте Джордж-Мид.
Поскольку здание было построено в низинке, своего рода глубокой чаше, то
первые два этажа вообще не видны прохожему из-за ограды комплекса, а глав
ный вход находится на третьем этаже, и к нему можно попасть, только пройдя
по крытой галерее длиной метров тридцать. Эта галерея перед самым входом
в здание сужалась. Там вас встречали офицер охраны, сверхчувствительные
металлодетекторы, электронные «носы» для распознавания взрывчатых ве
ществ и флюороскопы. Покажите пропуск с фотографией, приложите палец для
сканирования и дайте тщательно обыскать себя и все, что вы с собой несете.

Я подошел к галерее и нажал кнопку. Дверь сводчатого прохода загудела и о
ткрылась Ц я зашагал дальше. Приближаясь к охраннику, я старался выгляд
еть как можно беззаботнее, хотя внутренне весь вибрировал от страха и на
пряжения.
Ц Доброе утро, профессор, Ц приветствовал меня толстяк средних лет по и
мени Генри.
Я втайне считал, что этот Генри чей-то родственник и тут по блату. Другие о
хранники были не старше тридцати Ц мускулистые парни и девушки без един
ой жиринки, с идеальной кожей и бараньими глазами. Генри отличался не тол
ько возрастом и дородностью, он единственный из охранной братии не брезг
овал здороваться с профессорами.
Ц Доброе утро, Генри, Ц сказал я.
Ц Не забудьте, в девять собрание в конференц-зале.
Ц Спасибо.
Ц У вас только четыре минуты.
Я покосился на часы и кивнул.
Ц Все еще не могу прийти в себя после смерти профессора Филдинга, Ц ска
зал Генри. Ц Говорят, помер раньше, чем приехала машина "скорой помощи".
Я вздохнул и сделал подобающе-печальное лицо. Ведь тут видеокамера и мик
рофоны, и надо соответствовать.
Ц Инсульт Ц штука коварная.
Ц Что ж, не худший способ отдать Богу душу. Я имею в виду Ц недолго мучить
ся.
Я выдавил улыбку и положил указательный палец правой руки на панельку ск
анера. Аппарат удовлетворенно пискнул: сошлось. После этого я прошел скв
озь П-образные ворота Ц как в аэропорту, только длиннее, с куда большим к
оличеством всяческих детекторов. Конференц-зал и административные офи
сы находились на пятом этаже. На двери кабинета Филдинга красовалась жел
тая полицейская лента. Кто ее нацепил? Вряд ли АНБ допустило сюда полицию.
Быстро проверив, нет ли кого в коридоре, я взялся за ручку двери. Заперто. Т
ут, ясное дело, не заурядный замок из супермаркета. Если карманные часы Фи
лдинга все еще в его кабинете, мне до них не добраться.
Я прошел по коридору дальше, к своему кабинету, и сел к главному компьютер
у. Он был частью закрытой сети, которая обслуживала ученых и технический
персонал в пределах здания «Тринити» и не имела никакой связи с внешним
миром. В Интернет я мог входить при помощи второго компьютера, имевшего с
вязь только в одну сторону, Ц можно было получать информацию, но порты дл
я экспорта файлов отсутствовали. Электронная почта действовала лишь в п
ределах здания.
На экране главного компьютера мигало напоминание о собрании. Машинальн
о я открыл список полученных электронных писем и с холодком в сердце пой
мал себя на том, что ищу обычное послание от Филдинга: он любил забрасыват
ь мне всякую юмористическую мелочевку. Анекдот или забавную цитату врод
е афоризма Томаса Генри Хаксли: "Ученые старше шестидесяти приносят боль
ше вреда, чем пользы!" Но сегодня письмеца от него не было. И больше никогда
не будет.
Я обвел свой кабинет унылым взглядом. Без Филдинга я осиротел. Шесть неде
ль назад мы на пару остановили проект «Тринити», вызвав у коллег бурю воз
мущения. Но причину побочных неврологических явлений после Супер-МРТ мы
так и не обнаружили. В одиночку мне проблему не решить. И как теперь отбив
аться от желающих немедленно возобновить работы, я понятия не имел.
То, что я вызвался добровольцем на супертомографию, не было бесшабашной
глупостью. Все свято верили в ее полную безвредность. Теория была проста:
эволюция обезьяны в homo sapiens происходила при постоянном наличии магнитного
поля Земли; мы безбедно живем в этом магнитном поле; наши МР-томографы ген
ерируют магнитные поля в тридцать тысяч раз мощнее обычных фоновых Ц и
никак не вредят здоровью, что доказано годами их использования. Чего же б
ояться? Однако разработанный у нас Супер-МР-томограф давал магнитные по
ля в восемьсот тысяч раз мощнее магнитного поля Земли. Нас заверили Ц эт
о не опасно, а побочные проблемы типа нагрева ткани успешно решены во вре
мя экспериментов с животными.
Тем не менее через несколько дней после суперсканирования у каждого из ш
ести добровольцев вдруг обнаружились настораживающие неврологически
е отклонения.
Ютта Клейн, главный проектировщик Супер-МРТ, перенесла краткосрочную по
терю памяти. У Рави Нара развилась болезненная гиперсексуальность (его н
есколько раз поймали на мастурбации Ц в собственном кабинете и в туалет
е). У Джона Скоу появился тремор рук, Питер Годин начал страдать от эпилепт
ических припадков, а бедняга Филдинг заработал синдром Туретта: он време
нами непроизвольно выкрикивал непристойные слова или бессмысленные ку
ски фраз. Ну а меня Супер-МРТ наградил проклятой нарколепсией.
Рави Нара, наш увенчанный Нобелевской премией невролог, не сумел найти у
бедительного медицинского объяснения внезапному шквалу непохожих дру
г на друга заболеваний. Поэтому сканирование на Супер-МТР было временно
приостановлено. Работы над самим компьютером «Тринити» продолжались, н
о инженеры Година были вынуждены экспериментировать, имея только первы
е шесть нейрослепков Ц и без надежды получить в ближайшее время новые. Н
икто не знал, насколько эти нейрослепки удачны, сделаны они с достаточны
м разрешением или нет, хватит ли их для "прорыва к созданию опытного образ
ца".
Поскольку Рави Нара только руками разводил, то Филдинг пробовал сам, в ре
дкие свободные минуты, разобраться с проблемой побочных явлений суперс
канирования. Шесть недель спустя он высказал предположение, что эти проб
лемы вызваны нарушением квантовых процессов в нашем мозгу Ц и подкрепи
л свою гипотезу двадцатью страницами сложнейших математических выклад
ок. Рави Нара яростно возражал: мол, за всю историю неврологии ни один факт
не указал на то, что работа человеческого мозга как-то связана с квантовы
ми процессами. Хотя только считанные физики поддержали эту внезапную и о
шеломляющую теорию функционирования сознания (впрочем, среди них была т
акая фигура, как Роджер Пенроуз), Филдинг трудился не покладая рук, чтобы е
е доказать.
Питер Годин поначалу отнесся благожелательно к теории Филдинга, но вско
ре опыты по суперсканированию мозга приматов возобновились Ц и опять ш
импанзе и орангутангам процедура не причиняла ни малейшего видимого вр
еда. Филдинг не сдавался: обезьяний разум, мол, ниже человеческого, оттого
и квантовые процессы у них не задействованы, в том у нас и разница с ними! Т
еперь Годин только отмахивался от него, как от назойливой мухи. В конце ко
нцов я доложил о подозрениях Филдинга президенту Ц и тот официально при
остановил проект, пока причина настораживающих побочных явлений не буд
ет установлена.
Это случилось шесть недель назад. С тех пор мы с Филдингом вкалывали по дв
енадцать Ц шестнадцать часов в день, пытаясь доказать его теорию наруше
ний на квантовом уровне во время суперсканирования. Я чувствовал себя ка
к помощник Альберта Эйнштейна: гений работал, а я затачивал ему карандаш
и и записывал за ним прозрения. Но все усилия этой светлейшей головы оказ
ались напрасны. Доказательств не находилось. Уж слишком много белых пяте
н в наших знаниях о работе человеческого сознания.
И вот Филдинг мертв. Теперь некому доказать прямую связь между суперскан
ированием и нашими неврологическими расстройствами. А в одиночку, на осн
ове только гипотезы, я не смогу долго сдерживать напор коллективной воли
продолжать проект во что бы то ни стало.
Сражение разгорится прямо сейчас, через пару минут. Собрание для приличи
я начнется с минуты молчания и нескольких не вполне искренних фраз по по
воду "безвременной кончины" и "постигшей нас большой утраты", а затем полет
ят пух и перья.
По дороге к конференц-залу мое лицо заливал пот Ц я был во власти самых н
едобрых предчувствий.
Но конференц-зал оказался пуст.
Такого еще не бывало, чтоб я первым пришел на собрание! В отличие от меня д
ругие руководители были подчеркнуто пунктуальны. Я налил себе кофе из эл
ектрического кофейника, сел в самый дальний конец комнаты и старался не
паниковать.
Где же, черт побери, остальные? Наблюдают за мной откуда-нибудь? Где их про
клятая камера? За этой огромной фотографией на стене? Справа от меня висе
л черно-белый групповой портрет основных участников "Манхэттенского пр
оекта": Оппенгеймер, Сцилард, Ферми, Вигнер, Эдвард Теллер. Они стоят тесны
м дружеским полукругом на фоне горной цепи Оскура в Нью-Мексико Ц гиган
ты науки двадцатого века, у каждого впереди великая известность или вели
кий позор Ц в зависимости от того, как вы относитесь к результату их труд
ов. Некоторые, подобно «ястребу» Теллеру, прожили жизнь без угрызений со
вести и удостоились торжественных похорон с приспущенными флагами и во
инским салютом; другим повезло меньше. К примеру, Роберт Оппенгеймер поп
латился за протест против создания американцами водородной бомбы, был о
бвинен в 1953 году в «нелояльности» и лишен допуска к секретным проектам. Хо
ть он трудился и дальше и занимал почетные места в разных комиссиях, но в н
ауке совершил, похоже, куда меньше, чем мог бы. Однако в том 1944 году они были д
ружной компанией веселых молодых людей. В темных европейских костюмах с
реди белого песка пустыни, они взирали с фотографии на дебатирующих в ко
нференц-зале участников проекта «Тринити» подобно святым заступникам:
глаза исполнены чудного сочетания юмора, смирения и мудрости. Единствен
ный ученый «Тринити», который был во всех отношениях на их уровне, вчера с
кончался в собственном кабинете.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68