Однако то, чем я способен наполнить свои
переживания, не ограничено вещами, данными в представлении; мое бытие не
сводится к тому, что проявлено эксплицитно и непосредственно меня затрагивает.
То, что только жизнеспособно - амбивалентно; например чувства, не имеющие
названия, или неподлинные состояния бытия, привычка к которым полностью не
утрачена. Разница между иллюзией и восприятием внутренняя, и истина восприятия
может быть прочитана только в том случае, если исходить из самого восприятия. Я
могу обознаться; например, принять солнечный зайчик в отдалении за камень.
Следовательно, нельзя сказать, что камень виден в том же смысле, в котором я
должен был бы видеть пятно света, если бы подошел ближе. Камень, так же как и
остальные вещи, находящиеся на расстоянии, появляется в поле смешанной
структуры, в котором взаимосвязи явно еще не различимы. В этом смысле иллюзия,
подобно образу, не наблюдаема. Это означает, что она пока не завладела моим
телом, и я могу осознать и объяснить ее. Но, тем не менее, я способен этим
пренебречь и впасть в иллюзию. Неверно было бы сказать, что ошибиться
невозможно, а ощущения, по крайней мере, не оставляют места для сомнений, если
ограничивать себя тем, что действительно видишь. Каждое ощущение уже несет в
себе значение, зависящее от того, насколько ясен или темен его контекст.
Чувственные данные изменяются в тот момент, когда я перехожу от восприятия
иллюзорного камня к восприятию действительного пятна света. Если бы ощущения
исключали ошибку, то безошибочными были бы и восприятия, а иллюзия была бы
невозможна. Я вижу камень, который в действительности иллюзорен, в том смысле,
что мое целостное перцептуальное и моторное поле закрепляют за солнечным
зайчиком значение "камень на тропинке", и я уже готовлюсь к тому, чтобы
почувствовать под ногами его гладкую и твердую поверхность. Фактически
невозможно отличить правильное восприятие от иллюзорного, если использовать
способ, аналогичный тому, с помощью которого соответственно различаются
адекватная и неадекватная мысль. Мое утверждение о правильности восприятия
основывается на том, что тело находит определенную поддержку в зрительном поле.
Однако это вовсе не означает, что подобная поддержка каким-либо образом
охватывает все. Она была бы таковой только в том случае, если бы мое состояние
сводилось только к состоянию артикулированного восприятия всех возможных в
принципе внутренних и внешних
90 М. Мерло-Понти
горизонтов объекта. В переживании истинности восприятия я допускаю, что его
адекватность может быть исследована более детально. Я начинаю доверять миру.
Восприятие непосредственно привносит веру в целостность будущих переживании, но
осуществляет это в настоящем, которое не дает абсолютных гарантий на будущее.
Восприятие устанавливает веру в мир. Оно - обнаружение мира, который определяет
возможность перцептуальной истины. Мир, таким образом, позволяет нам
"вычеркнуть" предшествующую иллюзию, рассматривая ее как нереальную и пустую.
Если боковым зрением я вдруг увидел, что будто бы большое тело движется в
некотором отдалении, задевая края моего визуального поля, и концентрируюсь в
этом направлении, фантазм отступает и занимает положенное ему место; это только
что-то мелькнуло перед глазами. Я думал, что заметил тень, а сейчас понимаю, что
это только мелькание. Я привержен миру, и это обеспечивает возможность вариаций
в cogito, возможность предпочесть одно cogito другому и достичь истинности в
мышлении за пределами представления. В каждый момент переживания иллюзии мне
предоставлялась возможность коррекции, так как иллюзия, несмотря на то, что она
противоположна устойчивому явлению, также основана на вере в мир и находится от
нее в зависимости. Иллюзия не преграждает мне доступ к истине, поскольку бытие
раскрывает горизонт возможных верификаций. Однако по этой же самой причине я не
застрахован от ошибки, поскольку мир, который я стремлюсь постигнуть в каждом
явлении и который наделяет явления обоснованно или не обоснованно определенным
значением истины, не обеспечивает их необходимости.
91 Пространство

Примечания:
Перевод В. А. Суровцева и Е. А. Наймана второй главы второй части книги М.
Мерло-Понти "Феноменология восприятия" выполнен по изданию: М. Merleau-Ponty
Pheno-menologie de la perception. - Paris: Gallimard, 1945. P.281-344.
1. Под классической концепцией интенциональности мы понимаем концепцию, которая
представлена в Р. Lachieze-Rey L'ldealisme kantien, сходную с Кантовской, или
концепцию Гуссерля, относящуюся ко второму периоду его философствования (период
Идей).
2. Stratton, Some preliminary experiments on uision without inversion of the
retinal image.
3. Stratton, Vision without inversion of the retinal image.
4. Такова, по крайней мере, имплицитная интерпретация Стрэттона.
5. Stratton, Some preliminary experiments, стр. 617.
6. Stratton, Vision without inversion, стр. 350.
7. Там же, стр. 346.
8. Stratton, The spatial harmony of touch and sight, стр. 492-505.
9. Там же.
10. Stratton, Some preliminary experiments, стр. 614.
11. Stratton, Vision without inversion, стр. 350.
12. Wertheimer, Experementelle Studien Uber das Sehen von Bewegung, стр. 258.
13. Там же, стр. 253.
14. Nagel, цитируется у Вертгеймера, там же, стр. 257.
15. La Strukture du Comportement, стр. 199.
16. Изменение направления в акустических феноменах чрезвычайно трудно
осуществить. Если мы, с целью достижения псевдофонии, устраиваем так, чтобы
звуки, идущие слева, достигали правого уха ранее, чем левого, мы получаем
инверсию слухового поля, которая сравнима с инверсией зрительного поля,
представленной экспериментом Страттона. Даже после долгих тренировок
экспериментируемые не могут "скорректировать" слуховое поле. Только с помощью
слуха местоположение источника звука, в конце концов, устанавливается неверно.
Оно устанавливается корректно, и кажется, что звук исходит от источника слева
только в том случае, если объект и слышим, и видим одновременно. Р. Т. Young,
Auditory localization with acoustical transposition of the ears.
17. Экспериментируемый, в эксперименте со слуховой инверсией, может вызвать
иллюзию корректной локализации в тот момент, когда он видит источник звука,
именно потому, что он сдерживает слуховые феномены и "живет" визуальными
данными. Р. Т. Young, там же.
18. Stratton, Vision without inversion, первый день эксперимента. Вертгеймер
говорит о "визуальном вертиго" (Experimentelle Studien, стр. 257-259). Мы
сохраняем вертикальное положение в физическом смысле не из-за устройства скелета
и даже не в результате регуляции
92
М. Мерло-Понти
мышечного тонуса посредством нервной системы, а поскольку захвачены миром. Если
подобная захваченность серьезно нарушена, тело разрушается и становится просто
объектом.
19. Различие между глубиной вещей, находящихся в отношении ко мне, и расстоянием
между двумя объектами устанавливается в Paliard, L'lllusion de sinnsteden el le
probleme de l'implication perceptive, стр. 400 и в Е. Straus, Vom Sinn der
Sinne, стр. 267-269.
20. Malebranche, Recherche de la virile, книга 1, часть IX.
21. Там же.
22. Paliard, указанное сочинение, стр. 383.
23. Koffka, .Some problems of space perception. Guilaume, Trails de psychologie,
часть IX.
24. Другими словами, акт сознания может не иметь причины. Но мы предпочитаем не
вводить понятие сознания, на которое заставляет обратить внимание
гештальтпсихология, и которое мы, с нашей стороны, безоговорочно отвергаем. Мы
будем придерживаться, с оговорками, понятия переживания.
25. Quercy, Etudes sur I'hallucination, 11, La clinique, стр. 154 и далее.
26. J. Gasquet, Cezanne, стр. 81.
27. Koffka, указанное сочинение, стр. 164 и далее.
28. Там же.
29. Глубина как пространственно-временное измерение впервые рассматривается в
Straus, Vom Sinn der Sinne, стр. 302 и 306.
30. Husserl, см. Prusenzfeld, как оно определено в Zeitbewusstsein, стр. 32-35.
31. Там же.
32. Gelb и Goldstein, Uber den Wegfall der Wahrnehmung von Oberflachen-farben.
33. Wertheimer, Experimental Studien, Anhang, стр. 259-261.
34. Там же, стр. 212-214.
35. Там же, стр. 221-233.
36. Там же, стр. 254-255.
37. Там же, стр. 245.
38. Linke, Phanomenologie und Experiment in der Frage der Bewiegungsauffassung,
стр. 653.
39. Там же, стр. 656-657.
40. Там же.
41. Там же, стр. 660.
42. Там же, стр. 661.
43. Wertheimer, указанное сочинение, стр. 227.
44. Идентичность движущегося объекта, говорит Вертгеймер, не является
результатом предположения: "И здесь, и там это должен быть один и тот же объект"
(там же, стр.187).
45. В действительности, Вертгеймер не распространяется о том, что восприятие
движения непосредственно включает восприятие идентичности. Он указывает на это
только имплицитно, когда обвиняет интеллектуализм, соотносящий движение с
суждением, задающим идентичность, которое "bliesst nicht direkt aus dem
Eriebnis" (стр.187).
46. Linke, при известных обстоятельствах, допускает (указанное сочинение, стр.
664-665), что предмет движения может быть не детерми-
93 Пространство
нирован (например, когда при стробоскопическом представлении треугольник
трансформируется в круг), что объект в движении не обязательно должен
устанавливаться эксплицитным актом восприятия, что в восприятии движения на него
просто "со-нацелены", что он "со-понимается" и что, наконец, идентичность
движущегося объекта, подобно единству воспринимаемой вещи, осознается
посредством категориального восприятия (Гуссерль), в котором категория действует
на бессознательном уровне. Понятие категориального восприятия еще раз ставит под
вопрос целостность предшествующего анализа. Поскольку Linke доходит до того, что
включает не-тетическое сознание в восприятие движения, - то есть, как мы уже
видели, он отвергает не только a priori как сущностную необходимость, но также и
Кантовское понятие синтеза - его работы соотносятся, и достаточно типично, с
работами Гуссерля второго периода, в которых намечается переход от эйдетических
методов или логицизма ранней стадии к экзистенциализму последнего периода.
47. Эту проблему невозможно поставить, оставаясь в рамках реализма (например, в
рамках известного описания Бергсона). Многообразию вещей, рядоположенных внешним
образом, Бергсон противопоставляет "сплавленное и взаимопроникающее
многообразие" сознания. Он исходит из размытости и текучести сознания, как если
бы оно было жидкостью, в которой растворены мгновения и позиции. В сознании он
ищет элемент, действительно упраздняющий их рассеивание. Целостное действие моей
руки демонстрирует пример движения, которое я не могу найти во внешнем
пространстве, поскольку мое действие, рассмотренное в рамках внутренней жизни,
раскрывает единство протяженности. Жизненный порыв, который Бергсон
противопоставляет осмыслению, является для него опытом о "непосредственно
данных". Однако подобное решение неудовлетворительно. Пространство, движение и
время невозможно прояснить с помощью раскрытия "внутреннего" пласта опыта, в
котором их различия стираются и в действительности упраздняются. Это приводит к
тому, что не остается ни пространства, ни движения, ни времени. Сознание моего
жеста, если оно в самом деле является неделимым, больше вообще не является
сознанием движения, но представляет собой непередаваемое состояние, которое
ничего не может сказать нам о движении. Как говорил Кант, внешний опыт необходим
для Внутреннего опыта, который реально непередаваем, поскольку лишен содержания.
Если, благодаря принципу непрерывности, прошлое все еще принадлежит настоящему,
а настоящее уже в прошлом, нет никакого ни прошлого, ни настоящего. Если
сознание накапливается как снежный ком, оно, подобно ему, всецело в настоящем.
Если фазы движения постепенно поглощаются одна другой, нет никакого движения.
Единство времени, пространства и движения не может образоваться через какое-либо
объединение и не может быть осознано в каком-либо реальном действии. Если
сознание является многообразием, кто тогда задает единство этого многообразия,
для того, чтобы переживать его как таковое? Если сознание - это сплавливание,
как оно приходит к осознанию многообразных моментов, которые оно сплавливает
вместе? Вопреки Бергсоновскому реализму, Кантовская идея синтеза кажется более
уместной, и сознание как агент этого синтеза не должно
94
М. Мерло-Понти
ассоциироваться с любой вещью вообще, даже с жидкостью. То, что для нас первично
и непосредственно,- это поток, который распространяется вовне подобно жидкости,
но который, в деятельном смысле, порождает себя. Подобное порождение невозможно
без явного осознания и стягивания в единое целое в самом этом акте
самопорождения - этот акт "непроходящее время", как где-то выразился Кант.
Следовательно, единство движения для нас не является реальным единством. Однако
оно не является и реальным многообразием. Как в Кантовской идее синтеза, так и в
навеянных Кантом текстах Гуссерля мы отвергаем то, что синтез предполагает, по
крайней мере теоретически, действительное многообразие, которое сознание должно
преодолеть. То, что выступает для нас как первичное сознание, не является
трансцендентальным Эго, свободно полагающим до себя многообразие в себе и
конституирующим его с начала и до конца. Первичное сознание - это Я, которое
господствует над различием только посредством времени и для которого сама
свобода является судьбой. Так, я никогда не осознаю бытия, абсолютно созидающего
время и соединяющего движения, которые я переживаю. Я обладаю впечатлением, что
оно и есть сама движущаяся сущность, изменяющая свои позиции и осуществляющая
переход от одного мгновения или позиции к другим. Подобная относительность и
предличность Я, обеспечивающая основу феноменам движения и феноменам
действительности вообще, явно требует некоторого пояснения. Перейдем теперь к
рассмотрению движения, оберегаемого нами от понятий синтеза и синопсиса, которое
еще не нацелено на эксплицитное полагание различий.
48. Wertheimer, указанное сочинение, стр. 255-256.
49. Таким образом, представляется, что законы, управляющие феноменами, нуждаются
в более точном установлении. В чем мы уверены, так это в том, что подобные
законы существуют и что восприятие движения, даже когда оно является
двусмысленным, непроизвольно и зависит от статичной точки. Ср. Dunke, Uber
induzierte Bewegung.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54