..".90
Эти показания не выходят за пределы тех, которые давались землепроходцами в
XVI-XVII вв. в воеводских канцеляриях Московской Руси. Ими, однако, руководились
в 1741 г. Беринг и Чириков во время своей попытки достигнуть "Большой Земли".
Для них они и были извлечены из Охотской канцелярии.
Берингу в Петербурге, после его возвращения, удалось добиться второй экспедиции.
В 1733 г. он выехал из новой столицы и имел вместе с капитаном Чириковым и
академиком Делилем де ля Кройером поручение: выстроить в Охотске или Камчатке
пакетботы для "обыскания Американских берегов, дабы они всеконечно известны
были". Эта экспедиция составляла часть грандиозного предприятия - Великой
Северной экспедиции 1733-1743 гг., имевшей целью достижение не только Америки,
но и Японии, описание всех северных берегов России вплоть до Архангельска. В
инструкции Шпанбергу, который должен был ехать в Японию, говорилось о
необходимости всеми мерами расположить к себе японцев, "дабы своею дружбой
перемогать их застарелую азиатскую нелюдскость".91 В 1739 г. Шпанберг и Вальтон
доехали до Японии, но результатов эта поездка не имела [45]. Опись берегов от
Архангельска до Камчатского побережья должна была быть произведена "для
подлинного известия, есть ли соединение Камчатской земли с Америкой, тако ж
имеется ли проход Северным морем...".92 Я вернусь еще к результатам этого
великого предприятия, теперь же остановлюсь только на той его части, которая
касается открытия Америки. Выехать в море Беринг решился только в 1741 г,, через
8 лет после начала экспедиции. Это произошло не только от огромных трудностей
задачи. Правда, много труда было потрачено на привоз материала за тысячи верст,
постройку судов в местности безлюдной и глухой, при бездорожье. Но главная вина
была в нерешительном характере Беринга, в неумении его справляться с людьми, в
ссорах участников экспедиции, в затруднениях и тормозах многочисленных властей.
Как бы то ни было, наконец в 1740 г., в сентябре, на двух пакетботах Беринг и
Чириков вышли из Охотска, пришли в Камчатку, где Беринг основал Петропавловск и
здесь зазимовали. 4 июня 1741 г. они вышли в Америку, но по пути разделились.
Они оба достигли или видели "Большую Землю". Беринг пристал 20 июля к большому
острову, по-видимому Каяку, и с моря мог видеть еще раньше гору Св. Ильи на
Американском континенте [46]. Но Беринг считал задачу выполненной, не исследуя
новую землю. Он сейчас же поворотил назад, на обратном пути претерпел ряд
бедствий, корабль его потерпел крушение около острова, получившего теперь имя
Беринга. На этом острове Беринг в страшных страданиях умер в декабре 1741 г.
Остатки его экспедиции вернулись в Охотск в 1742 г. Счастливее был Чириков: он
взял правильный курс и за сутки раньше Беринга пристал к материку Америка, но
высланные на берег люди погибли [47] и в октябре 1741 г., после больших лишений,
но в общем благополучие Чириков вернулся в Петропавловск. В 1742 г. - неудачно -
Чириков пытался вновь пройти в Америку, а Шпанберг в Японию. Но в 1743 г. по
"высочайшему повелению" действия сибирских экспедиций были приостановлены и
фактически закончились.
Вопрос был решен, но сейчас же заброшен. Результаты полученные не были
опубликованы, хранились как величайшая тайна. Во главе правительства стоял не
Петр. Медленное и малое использование достигнутого при исключительно трудной
работе было следствием того развала государственной власти, какой царил в России
в первой половине XVIII в после смерти Петра; ряд неудачных, бесталанных
правительств сменяли друг друга; дворцовые революции и интриги расшатывали
страну. Лишь благоприятная внешняя конъюнктура и глубокая творческая работа
шедшая в среде русского общества и народа, совершили вопреки всему дальнейший
рост и укрепление новой культуры в России. Это ясно видно и по результатам
Великой Сибирской экспедиции.
Малообразованные люди, стоявшие во главе правительства того времени, боялись
всего. Вернулись к старой практике московских приказов - из всего делать
"государеву тайну". В новых на вид коллегиальных учреждениях царила старая
рутина. В них [были] погребены научные открытия, достигнутые русскими людьми.
Результаты Великой Сибирской экспедиции считались государственной тайной.
Немногое отразилось на карте 1745 г., кое-что проникло в печать в научной
литературе. Имена Беринга, Чирикова были неизвестны. Были [неизвестны] и эти
экспедиции, и главные их результаты, достигнутые русскими людьми [48]. О первой
экспедиции Беринга не было ничего своевременно напечатано. По-видимому, в атлас
Кирилова (1737) и в Академический (1745) более правильные сведения о форме
северо-восточных окраин Азии проникли кружным путем, через карты Зиновьева
(1727), составленные по поручению графа Владиславича [49]. В научную литературу
первые точные указания проникли через Дюгальда в 1736 г.93 [50]. Дюгальд,
сохранивший нам в своем труде работу китайских миссионеров-иезуитов, дал и карту
путешествий Беринга, составленную знаменитым картографом д'Анвилем еще в 1732
г.94 Дюгальд указывает, что он получил свои сведения от польского короля, но,
по-видимому, их дал д'Анвилю Делиль В этом Делиль был обвинен перед Сенатом
Шумахером,95 и это явилось одной из причин его отъезда из России [51].
Вернувшись в Париж, Делиль в 1752 г. впервые сделал известными ученому миру
результаты второй экспедиции Беринга и Чирикова. Книга Делиля96 произвела
скандал, его обвиняли в разглашении государственной тайны, в нарушении принятого
им на себя обязательства. Однако ошибки и неполнота изложения вызвали наконец
нарушение тайны. Миллер по поручению президента Академии графа Разумовского в
анонимном, направленном лично против Делиля памфлете97 опубликовал в 1753 г.
новые научные данные, извлеченные из результатов сибирских путешествий. Академия
наук в 1754 г. издала на французском языке карту Сибири, где были опубликованы
результаты исследований Беринга и Чирикова и Великой Сибирской экспедиции.98
Через несколько лет, в 1758 г., Миллер в цельной картине восстановил всю
коллективную работу русских землепроходцев-исследователей XVII и XVIII вв.
В то самое время, когда русское правительство бросало в архивы результаты
экспедиции, уводило свои суда в тот момент, когда надо было взять результат
работы, - в это время дело продолжалось само собой, инициативой частных русских
людей - купцов и промышленников.99 Корабль Чирикова в 1741 г. вернулся с
огромной добычей: на диких, малолюдных островах и берегах Северной Америки он
открыл огромные нетронутые богатства пушных зверей. Кроме множества драгоценных
мехов, его корабль привез 900 бобровых шкур.
Известия, привезенные Чириковым, возбудили на местах страсть к наживе и
приключениям - океан не остановил движения русских предпринимателей на восток.
Уже летом 1743 г. на маленьком судне "Капитон" сержант Нижнекамчатской команды
Е. Басов на средства московского купца А. Серебренникова отплыл к Берингову
острову [52].
Экспедиция Басова была началом движения, которое продолжалось до конца XVIII
столетия и привело к созданию Российско-Американской компании и присоединению к
России Северных островов и Аляски, потерянных только в 1860-х годах благодаря
государственной ошибке Александра II и Пещурова [53]. В результате этого
движения экспедициями Е. Басова, Н. Трапезникова, Лебедева-Ласточкина, П.
Зайкова, И. Лапина, М. Неводчикова, Г. Шелехова, Г. Прибылова было сделано
множество географических открытий, материал которых наносился на карты Нагаевым
и другими и не пропал напрасно для науки...100
Вместе с тем эта экспедиция и государственные предприятия на берегах Тихого
океана возбудили промышленную и искательскую деятельность и в ближайшем
побережье, например на Шантарских островах101 и т. д. Эта деятельность русского
народа не была осознана лишь благодаря дезорганизации русской государственной
власти. Мы открываем ее вновь в архивах.
В этой работе принимали деятельное участие люди, непосредственно связанные с
Великой Сибирской экспедицией. С ней был связан и Басов. Другой добытчик этой
эпохи - М. Неводчиков,102 открывший Алеутские острова, - из купеческой семьи,
служил в Сибирской экспедиции, в 1742 г. был определен в должности
"геодезической", в 1745 г. впервые с купцом А. Чебаевским снарядил бот для
плаваний, а с 1752 по 1767 г. в качестве подштурмана плавал все время по берегам
северных частей Восточного океана. Влияние Сибирской экспедиции через таких
людей длилось долго после ее окончания.
4.3 История карты Российской империи. Атлас 1745 г. Ремезов. Брюс. Соймонов.
Кирилов. Делиль. Великая Сибирская экспедиция. Нагаев.
Прежде сего осмаго на десять века о Российской империи географическое описание
собственно на российском языке совершенную скудость имело, но только от единых
чужестранцев зависело и зависит.
. И. Кирилов. 1734 г.103
В связи с решением географического вопроса о границах Старого и Нового Света
Петру принадлежит заслуга, может быть, не меньшего значения - составление
научной географической карты новой Русской империи, прилежащих морей и
пограничных азиатских земель.
И здесь Петр явился инициатором - дал толчок, но закончена работа была даже в
первом приближении, вчерне, долгие годы спустя после его смерти, в
елисаветинское время.
Конец XVII - начало XVIII в. было началом систематической научной картографии. В
это время, однако, большая часть европейского цивилизованного мира не имела
точной, основанной на геодезических или астрономических приемах, нанесенной
геометрически правильно географической карты. Петр начал заботы о карте как раз
в то время или около того времени, когда ее создание явилось государственной
задачей и в других европейских странах. Однако там задача была проще и легче,
ибо в них существовало больше точных точек опоры, накопленных предыдущей
культурной работой, астрономически определенных пунктов, глазомерных съемок,
приведших к нашей современной карте. С другой стороны, и области, подлежащие
нанесению на карту в отдельных мелких европейских странах, не могли по своим
размерам сравниваться с той огромной частью земной поверхности, какая служила
местом работы русских астрономов и геодезистов.
По одному этому задача составления точной географической карты России в это
время была задачей, не имевшей прецедента в истории картографии. Ее исполнение
являлось с научной точки зрения делом исключительно важным, так как почти
удваивало область картографически в то время точно известного.
К концу XVII в. европейская картография была новым культурным приобретением.
Едва ли могла она насчитывать 100-150 лет. В первой половине XV в. работами
датчанина Н. Сварта и несколько позже, во второй половине века, работами
неизвестных ближе немецкого монаха Николая (Nicolaus Germanus) и Генриха
Мартеллуса впервые результаты вековой морской работы каботажных плаваний -
портуланы - были соединены в единое целое с картами Птолемея и Автодемона,
перешедшими из времен греко-римской цивилизации.104 В них внесены были
результаты чертежной работы в странах, мало известных Птолемею, - Испании,
Великобритании, Скандинавского Севера.
Работа Сварта и Николая, сделанная в Италии, почти совпала с новой эпохой
открытий. Великие морские путешествия сразу раздвинули рамки старого мира,
вызвали необходимость новых, вполне свободных от культурного горизонта
греко-римского мира карт. Такие карты были созданы работой отдельных ученых в
свободных городах прирейнских стран. Здесь, в Сен-Дио в Лотарингии, впервые в
1507 г. Вальдземюллер издал карту новых открытий, разорвавшую с традицией
Птолемея,105 в то же время в первой половине XVI в. Гемма Фризий,106 профессор в
Льеже, дал новые методы триангуляций, а его ученик Меркатор107 - новые способы
картографических проекций. К концу XVI столетия Эртель (Ортелий) издал первый
атлас, понемногу вбиравший все новые страны и новые чертежи, делавшиеся
известными странам культурной Европы.108 Меркатор и Эртель (конец XVI в.) - это
начало современной ученой картографии. Только с этого времени были окончательно
отодвинуты в сторону и понемногу сошли на нет те чертежи, которые строились
работой канцелярий или практиков, не имеющих ясного понятия о научных приемах
работы, о геодезии. Московская Русь отстала здесь на целое столетие - в ней в
конце XVII в. было еще живо то, что на Западе было смертельно поражено в конце
XVI столетия.
Однако в эпоху Петра и на Западе были еще живы и сильны создания Меркатора и
Эртеля, которые произвели этот переворот в европейской картографии. Они, все
время меняясь и исправляясь, господствовали в течение всего XVII столетия, и
новые течения стали на их место в первой половийе XVIII в., как раз в эпоху,
когда шло составление географической карты Российской империи.
Нельзя не отметить, что сама постановка создания правительственной карты России
была в это время делом новым. Как мы видели, картография в своих основных чертах
развивалась в это время усилиями частных лиц; она нашла себе прибежище в
свободных городах Голландии, Фландрии, Рейнских областей - вне прямой
зависимости от больших государств. Объяснением этого является то, что
правительства европейских стран противились изданию хороших географических
атласов, считая их опасными с военной точки зрения.109 Географические атласы
вследствие этого ушли в те города, которые были недосягаемы цензуре, служили
убежищем свободного типографского станка.
Едва ли будет ошибочным оценить и здесь свободный от предрассудков
государственный гений Петра: для Петра географическая карта имела не только
военное значение.
Территория тогдашней России на атласах и картах того времени была представлена
различным образом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28