"Пионерская правда" набирала крупными буквами имена юных осведомителей. Их подвиги: разоблачил пастуха, сдал в ОГПУ своего отца, выявил вредителя, раскрыл шайку расхитителей колхозного добра, поймал кулачку. Двести дозорных едут отдыхать в Крым, в привилегированный пионерский лагерь Артек. Черноморский курорт превращается в зону заслуженного отдыха юных стукачей-добровольцев.
Дети-доносчики разных областей страны вызывают друг друга на всесоюзное социалистическое соревнование: кто больше донесет. Делегации пионеров-дозорников начинают путешествовать из области в область, обмениваясь передовым опытом: как следить, как сообщать. На Украине состоялся республиканский слет дозорных, и член Политбюро Постышев стал его почетным гостем.
Кажется, кампания достигла апогея, донесено на всех. Но для выражения преданности третьего поколения делу партии коммунистов этого недостаточно. Сверху требуют самокритики и саморазоблачения от тех, кто еще не начал доносить, и вот ответственные работники, писатели, артисты, инженеры, чиновники, рабочие, колхозники, школьники - все начинают каяться и обещают исправиться. За неделю до Первого съезда писателей поэт был наказан за недонос на себя. За сокрытие происхождения (сын лесопромышленника) поэта Александра Ойслендера исключили из комсомола, но затем помиловали - строгим выговором за чистосердечное раскаяние. Писателю-комсомольцу П.Панченко, знавшему об отце Ойслендера, но не известившему органы, на первый раз поставили на вид.
Между тем слава о детях-доносчиках просачивается в виде неопределенных слухов на Запад. Подлинным строителям светлого будущего это только придает новую энергию. "Пусть в бешенстве лгут бежавшие за границу белогвардейцы, что... красные пионеры являются оком ЧК в своей семье и в школе, реагировали руководители комсомола в книге "Детское коммунистическое движение". - Бешенство наших врагов - лучшая похвала для нас, младшего поколения большевиков".
Разумеется, доносчиками были не только дети, но и дети были не только доносчиками. Девочка-героиня Мамлакат Нахангова прославилась на всю страну и получила орден за то, что собирала хлопок двумя руками, тогда как взрослые женщины - одной. Маленькая девочка помогла вдвое повысить производительность тяжелого женского труда в среднеазиатских республиках и увеличить производство пороха в стране. Газеты рассказывали о пионерах, которые выращивали лошадей и овчарок для Красной армии. В Кремле приняли юных лауреатов музыкального конкурса в консерватории.
Все это было. В поэмах и операх, однако, прославлялись не сборщики хлопка, не собаководы, не юные Паганини, а доносчики. Все эти герои сравнивались с пионером 001 - главным героем страны Морозовым. Павлик стал основоположником, юным революционером, как окрестила его "Пионерская правда". Подвиг его воспевался в песнях, их пели хоры по всей стране. Наиболее оперативным поэтом оказался молодой Сергей Михалков, который написал первую песню о Павлике, опередив десятки других создателей жанра доносительской лирики.
Михалков начал с воспевания подвига доносчика и стал секретарем Союза писателей России. Сочинял он и стихотворения-доносы, требуя в них смертной казни врагам народа. Впрочем, он не был одинок. У доносительского жанра литературы появились свои классики - Демьян Бедный, Александр Безыменский, Бруно Ясенский, но это уже особая тема. "Песня о Павлике Морозове" Михалкова публиковалась и исполнялась бессчетное число раз. Музыку к ней сочинил венгерский композитор Ференц Сабо, который тогда жил в эмиграции в СССР. Автору этой книги тоже довелось ее петь в хоре, десяти лет от роду, в доме художественного воспитания детей. Учитывая, что официальное содержание подвига известно, для экономии бумаги приведем только рифмы:
Сером - стороне - примером - пионер.
Недаром - горячо - в амбарах - кулачье.
Павел - учил - выступая - разоблачил.
Травы - звеня - расправой - родня.
Летний - лист - малолетним - коммунист.
Тучи - прямой - лучших - домой.
Знамя - в стороне - кулаками - пионер.
Утроив - в рядах - героя - никогда.
Глава одиннадцатая. СКОЛЬКО БЫЛО ПАВЛИКОВ?
Подготовка к показательному процессу по делу об убийстве Павлика Морозова была в разгаре, когда в селе Колесникове Курганской области застрелили из ружья другого мальчика - Колю Мяготина. Событие это, судя по официальным материалам, выглядело так.
Вдова красноармейца отдала сына в детский дом, так как ей нечем было его кормить. Там мальчик стал пионером, а позже вернулся к матери. Богатых крестьян уже выслали, но в селе остались пьяницы и хулиганы. Настоящий ленинец, мальчик прислушивался к разговорам взрослых. "Обо всем, что Коля видел и узнавал, он сообщал в сельский совет". Но Колин друг Петя Вахрушев донес на Колю классовым врагам (то есть сообщил родным, кто доносчик). "Пионерская правда" в деталях описывала убийство Коли.
"Иван выстрелил ему в ноги.
- Живой? - подошел он поближе.
Побледневший Колька плакал. Из ног лилась кровь...
- Живой...
- Добить его надо, а то нам плохо будет.
Выстрел в упор..."
Один пионер донес представителям власти, другой - друг Мяготина, Петя, донес тем, на кого донесли. На допросах, как сообщали газеты, Петя исправился и донес на своих старших братьев представителям власти. Судя по печати, надвигалась новая волна насилия: "Рука пролетарской диктатуры раздавит гадов". По правилам того времени следом за большим показательным процессом организовывалась серия мелких - на местах. Расстрела уже казалось мало, и дети требовали "самого жестокого наказания убийцам", но не могли придумать, какого.
Для участия в новом процессе выехали знакомые нам журналисты Соломеин и Смирнов. На суде выступил не один, а уже три общественных обвинителя из разных газет "от имени миллионов пионеров и школьников". Во время суда присутствовавшим раздавался специально напечатанный листок "Будь начеку!", призывающий к новым доносам. Мяготина убил один, расстреляно по делу пятеро, кроме того, большая группа "воров, пьяниц и вредителей" приговорена к десяти годам лагерей. Очередной район очищен от противников советской власти. Убитый пионер-герой Мяготин записан в Книгу почета пионерской организации ЦК ВЛКСМ вслед за Павликом Морозовым, под номером 002.
Мы не знаем, как и кем был в действительности убит Коля Мяготин, ибо уже имели возможность проверить достоверность сообщений печати. Но несомненно, что борьба за доносчиков уже давно сталкивалась с борьбой против них.
Возникает вопрос: для чего лучшим пионером страны был объявлен тот, кто и пионером-то не был и чьи доносы близко не соприкасались с политическим фанатизмом? Может быть, дело в том, что в ряду героев-доносчиков Морозов первый по времени? Это не так.
Нами собраны сведения по меньшей мере о восьми случаях убийства детей за доносы до Павлика Морозова. Первым был тоже Павлик по фамилии Тесля, украинец из старинного села Сорочинцы, донесший на собственного отца пятью годами раньше Морозова. Семь доносов связаны с коллективизацией в деревне, один - с врагами народа в городе (Витя Гурин, Донецк). Наиболее известный из восьми - доносчик Гриша Акопян, зарезанный на два года раньше Морозова в Азербайджане. Официальное издание "Детское коммунистическое движение" (1932) еще до смерти Павла Морозова сообщало, что имеют место случаи убийства за доносы "десятков наших лучших боевых товарищей", которые яростно борются против левых загибов и правых примиренцев. Но слава всех этих доносчиков меркнет на фоне Павлика Морозова. Почему же ему с такой помпой отдаются почести, которых он не заслужил?
Официальный герой-доносчик 001 должен был появиться тогда, когда он стал необходим для политической кампании, то есть перед большой чисткой и массовыми репрессиями, и он, как мы знаем, появился, когда надо.
Кампании, начатой в глухой деревне Герасимовке, придавался все более массовый характер.
Октябрь, 1932, "Пионерская правда": "На смену ему... идут и еще придут новые сотни и тысячи ребят".
Ноябрь, 1932, "Тавдинский рабочий": "Павел Морозов не один, таких, как он, легионы. Они разоблачают зажимщиков хлеба, расхитителей общественной собственности, они, если это нужно, приводят на скамью подсудимых своих отцов". Вряд ли слово "легионы" было бы использовано, если б автор текста или цензор знали, что слово это вышло из Библии, а там говорится о числе бесов. В данном случае количество героев пока не ясно, ибо легион - военное подразделение в Древнем Риме - от 4,5 до 7 тысяч, а в древнерусском счете - 100 тысяч.
Август, 1933, "Пионерская правда": "Миллионы зорких пионерских глаз будут следить..."
Сентябрь, 1933, "Пионерская правда": "Миллионы Павликов учатся в школах..."
Широкий охват пионеров (предисловие к книге "В кулацком гнезде", 1933): Морозов - "типичный выразитель действий и настроений нашей шестимиллионной армии пионеров".
Всеобщий охват взрослых (декабрь 1937), передовая "Правды": "Каждый честный гражданин нашей страны считает своим долгом активно помогать органам НКВД в их работе".
Член Политбюро Анастас Микоян в докладе на собрании, посвященном 20-летию НКВД, воскликнул со сцены Большого театра: "У нас каждый трудящийся - наркомвнуделец!". Микоян вспомнил об идеале советского человека "верном сторожевом псе партии" Дзержинском и призвал все население страны учиться сталинскому стилю работы у наркома НКВД Ежова.
В сущности, в сталинском стиле ничего нового не было, ибо Ленин заявлял то же самое: "Хороший коммунист в то же время и хороший чекист". Микоян лишь популяризировал суть ленинско-сталинского стиля работы: "Вместо дискуссий методы выкорчевывания и разгрома". Празднование очередного юбилея тайной полиции совпало с окончанием пятилетки по уничтожению классов в стране. Пятилетка была перевыполнена, враждебные классы уничтожены, но Сталин заявил, что классовая борьба еще больше обостряется.
Двойники Морозова взрослели. Часть из них теперь работала в НКВД, реализуя на практике политвоспитание, полученное в школе и пионерской организации. Другие служили добровольцами.
Многочисленные Павлики не просто проявляли личный энтузиазм, как соообщали газеты. Их деятельность становилась обязательной частью строительства нового общества. От доверчивых и неопытных подростков руководители страны требовали новых подвигов и новых жертв. Член Политбюро Лазарь Каганович, обращаясь к пионерам, говорил: "Каждый из вас должен себя спросить: готов ли я на жертвы, на страдания и лишения за дело пролетарской борьбы, за дело коммунизма?". По мысли Кагановича, жертвой достоин стать не каждый, и в пионеры следует принимать тех, кто сперва докажет, что достоин. Донос был вернейшим путем этого доказательства.
Но произошло непредсказуемое: убийство вызвало не столько ненависть к врагам партии, сколько к самой партии. Волна насилия, идущая сверху, столкнулась с ответной волной. Не видя защиты от произвола государства, народ творил самосуд. Чем сильнее нагнеталось давление сверху, тем ожесточеннее и отчаяннее был протест. Жертвами этой борьбы оказались ни в чем не виноватые дети, которых система растлевала в угоду интересам лиц, стоявших у власти.
В 1935 году в речи на совещании писателей, композиторов и кинорежиссеров Максим Горький заявил: "Пионеров перебито уже много". Журналист Соломеин в воспоминаниях рассказывал: "Только мне привелось участвовать в расследовании примерно десяти убийств пионеров кулачьем. Только мне. А всего по Уралу, по стране - сколько их было, подобных жертв! Не счесть".
Пресса представляла дело таким образом, будто детей убивали за то, что они пионеры. Убивая Павлика Морозова, писала газета "Тавдинский рабочий", кулаки знали, что они "наносят глубокую рану детскому коммунистическому движению". Смерть двух девочек-доносчиц Насти Разинкиной и Поли Скалкиной "Пионерская правда" комментировала так: "Выстрел в Настю и Полю есть выстрел в пионерскую организацию". Но кто в действительности и почему убивал пионеров, отнюдь не всегда было ясно. Газета "Правда" откровенно призывала к самосуду: "Дело каждого честного колхозника помочь партии и советской власти казнить мерзавца, который посмеет тронуть ребенка, исполняющего долг перед своим колхозом, а следовательно, и перед всей страной". Колхозники, однако, понимали честность по-своему, и властям приходилось пожинать плоды развязанного ими террора. В то время как власти окружали убитых доносчиков ореолом славы, народ мстил властям, множа число жертв и таким образом поставляя новых героев, используемых пропагандой.
"Пионерская правда" опубликовала беседу с государственным обвинителем А.Виноградовым "Зорче охранять молодых бойцов!". В интервью обвинитель признал, что проблема стала серьезной, и обещал провести необходимые мероприятия по охране юных осведомителей. Лицемерие этих заявлений особенно видно теперь, когда мы знаем, с каким рвением использовала пропагандистская машина убийства детей. Расправы, однако, судя по прессе, росли. В 1932 году (после убийства Павлика и Феди Морозовых) было три убийства доносивших детей. В 1933 году мы насчитали шесть убитых доносчиков, в 1934-м - шесть, в 1935-м - десять.
Власти действовали грубо и разжигали низменные инстинкты толпы. Но кто убивал и почему - для разжигания борьбы или из мести, - в большинстве случаев остается неизвестным. Всего за годы сталинского террора мы насчитали 57 убийств детей-доносчиков. Всем им присвоены почетные звания пионеров-героев. О них пишут книги, их именами названы улицы и Дворцы пионеров.
Витя Гурин доносил на верующих, Василиса Килина - на лучше живущих соседей, Мотя Тараданова - на ссыльных, Женя Рыбин - на беспризорных детей, Кычан Джакыпов - на священника. Коля Яковлев выследил крестьянина, спрятавшего зерно. Миша Дьяков письменно сообщал имена тех колхозников, которые утром не вышли на работу. Женя Сосновский выследил пастуха, который завел коров в болото и утопил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27