Советы от родственников из Восточной Сумасбродии вообще очень ценились в Маськином доме. Маськин брат Димыч, например, посоветовал Плюшевому Медведю бросить лечиться у доктора Изморова, а обратиться к доктору Абсолюткину, который хоть и был водкой по национальности, но имел высшее медицинское образование и врачевал вполне изрядно. Жена Димыча, Танич, советовала Плюшевому Медведю дышать в специальный аппарат, сделанный из перевёрнутой кастрюльки с трубочкой, который вызывал просветление в голове Плюшевого Медведя и отчищал головные опилки от мусора. Вот и лук Шушутка с Плюшевым Медведем одолжили у Димыча, чтобы было чем за Царевной-Лягушкой охотиться, ну, то есть невесту Шушутке искать, чтобы она заправляла ему кровать. Чтобы Шушутка не расстраивался, его двоюродная сестрёнка Дашатка сделала из золотинки от шоколадки маленькую корону, поймала лягушку и корону на неё нацепила. Шушутка в восторге чуть не пришиб новоявленную Царевну-Лягушку стрелой, посадил её в банку и отнёс к себе в комнату. Правда, наутро лягушка заправлять Шушутке кровать отказалась, и они развелись.
Пока Шушутка с Плюшевым Медведем запускали стрелу в небо, а Маськин глядел на это в окно, кто-то нервно стал дёргать его за рукав. «А вдруг они собьют какое-нибудь низко летящее небесное тело?» – суетился Маськин Невроз, который забыл сегодня принять таблетку «Прозы» (лекарства, помогающего усваивать прозу жизни) и был очень неспокойным.
Маськин погладил свой Невроз по голове, попытавшись его успокоить, что небесные тела так низко не летают, но на всякий случай послал телеграмму одной знакомой комете «Темпель-1» 4 июля 2005 года жители Западного полушария Земли могли наблюдать столкновение зонда-бура и кометы «Темпель-1». Аппарат «Дип Импакт» прошёл от точки столкновения на расстоянии 8 тысяч километров. Комета «Темпель-1» была открыта ещё в 1867 году. Её бомбардировка, приуроченная ко Дню Независимости США, должна дать информацию о плотности, химическом составе и прочности ядра кометы.

, чтобы она к Земле близко сегодня не приближалась, потому что она и так давеча пострадала от президента Бушкина, который поставил ей фингал под глазом в честь Дня Независимости Соединённых Штанов. Маськин не понимал, почему в честь дня независимости каких-то штанов надо обижать небесное тело, и послал Бушкину ноту протеста, однако Бушкин в ответной ноте пояснил, что это был превентивный удар для того, чтобы комете не пришло в голову падать на Землю. Повод был уважительный, но Маськин всё равно решил, что с кометой поступают несправедливо, и постановил ей всячески помогать и предупреждать о повторных опасностях. За это комета Маськину приветливо махала хвостом. А другим не махала. А это так приятно, когда небесное тело делает что-то особенное специально для тебя.
В этот день все очень утомились и быстро заснули. Когда часы пробили что-то около двух ночи и, накушавшись сметаной, уснули, проснулся Маськин Невроз и тихо вылез из корзинки Золотого кота, в которой он спал в Маськиной спальне. Ему показалось, что он заметил хвост кометы, болтающийся перед Маськиным окном. Подойдя к окну, он ничего не заметил и решил, что это побочное действие таблеток «Прозы», из-за которых проза жизни иногда смягчается лёгкими галлюцинациями. Поскольку Маськин напоил его этими таблетками перед сном, Маськин Невроз решил ничему не удивляться и снова лёг спать.
Следующим проснулся Невроз Плюшевого Медведя, который так ворочался в корзинке для бумаг, что уронил её набок и выкатился на пол. В окне ясно болтался хвост кометы. Невроз Плюшевого Медведя тоже принимал таблетки «Прозы» и поэтому тоже, не поверив собственным глазам, залез обратно в корзинку для бумаг и заснул мирным фармакологическим сном.
Невроз Кашатки вообще ещё спать не ложился. Он каждую ночь напролёт сначала завивал феном Кашаткины волосы на ночь, а потом распрямлял их к утру. Таким образом Кашаткин Невроз вообще ночью не спал, а спал днём на её туалетном столике, обнявшись с феном. А чему удивляться? Вы позавивайте полночи волосы, а вторую половину ночи их пораспрямляйте! Каждый волос в отдельности! Ещё и не в таком месте и не с тем в обнимку заснёте.
Кашаткин Невроз тоже заметил, что в окне болтается хвост кометы, но отвлекаться не стал, потому что у него оставалось ещё много незавитых волос, а в три часа ночи надо было уже начинать их распрямлять обратно.
Шушуткин Невроз тоже заметил хвост кометы, но он спал в песочном термометре и боялся, что его опять украдёт корова Пегаска и сдаст в старьёвщицкий магазин. Поэтому Шушуткин Невроз не мог оставить без присмотра песочный термометр и решил, что в доме полно и других неврозов, которые и побеспокоятся.
У Золотого кота невроза не было. Он был единственный психически здоровый человек в доме Маськина, хотя при строгом рассмотрении был не человек, а кот, и поэтому здоровым не считался.
Кошка Бася не имела невроза. Потому что сама своим неврозом и была.
Попугаи были столь мелки, что по штатному расписанию им невроза не полагалось, поэтому они занимались самообслуживанием и служили друг другу неврозами по мере надобности.
Невроз Коровы Пегаски улетел с ней на юг и поэтому в коровнике отсутствовал.
Ну, а Невроз домового-барабашки Тыркина отбывал срок за кражу плоскогубцев в местном промтоварном магазине.
Итак, в Маськином доме некому было заметить престранное астрономическое явление, происходящее на крыше Маськиного дома в эту удивительную ночь. Только одна пара недремлющих, безумно блестящих глаз следила за ним из дупла. Это был Невроз соседа Отжимкина, который жил в дупле дуба, растущего на Маськином дворе.
Держась за печную трубу Маськиного дома, висела самая настоящая комета с огромным белым хвостом, развевающимся в лучах заговорщически поблёскивающей луны.
– А-А-А-А-А!!!! – внезапно закричал Невроз соседа Отжимкина и со всех ног побежал колотить в дверь Маськиного дома.
Маськин слетел с кровати и побежал открывать.
На пороге стоял Невроз соседа Отжимкина.
– Надо спасать комету, она может упасть и ушибиться! – закричал Невроз соседа Отжимкина.
– Не волнуйся, – ответил Маськин, зевая, – иди спать. Я уже её предупредил телеграммой, что Шушутка с Плюшевым Медведем сегодня стреляли из лука в небо, и чтобы она поэтому к Земле не приближалась.
– Но она приблизилась и сидит у нас на трубе! – закричал Невроз соседа Отжимкина так громко, что в доме все проснулись и сбежались на крик.
Поскольку дело приняло такой громкий оборот, Маськин со всеми жильцами дома высыпали во двор и, к их величайшему удивлению, перед их сонными, непроспавшимися взорами предстала следующая картина:
Держась за печную трубу Маськиного дома, висела самая настоящая комета с огромным белым хвостом.
– Спасайте комету! – закричали все и побежали кто за лестницей, кто за бинтами, а кто за тарелкой манной каши.
От крика комета так заволновалась, что упала с крыши во двор.

Все к ней подбежали и, когда размотали хвост, увидели, что это была никакая не комета «Темпель-1», а Маськин Булыжник собственной персоной, который, повязав белую простыню вместо хвоста кометы, решил стать небесным телом и залез на крышу. Но не сумел набрать первую космическую скорость Первая космическая скорость – 7,91 км/сек (~25000 км/ч).

, необходимую, чтобы покинуть Землю, и так и застрял на трубе Маськиного дома.
Остальное вы знаете. Вот как подействовал на Булыжник вчерашний разговор. Его, бедного, пришлось показать доктору Абсолюткину, который прописал ему постельный режим и спиртовые промывания внутрь. Диагноз доктора Абсолюткина гласил «ушиб Булыжника», что тоже встречается, хотя и реже, чем более распространённый диагноз «ушиб булыжником».

Глава тридцать шестая
Маськин и капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев

Восток – это не географическое направление, не область земли, не место в душе. Восток – это красочное кружение таинственных тканей древности, где среди шёлка всегда блестят клинки кинжалов, и нет такого уголка на Земле, где бы не чувствовалось терпкое дыхание Востока.
Вот и Маськин однажды решил дописать тысячу вторую ночь к тысяче и одной ночи. Для сбора материалов для этой сказки он снарядил шхуну из своего старого корыта и уже к шести часам утра шёл на всех парусах курсом наискосок через Маськин Атлантический океан, туда, на Восток, где всё начинается и заканчивается, где слово «да» чаще всего значит «нет», где всё оказывается иначе, чем оно кажется, а чудится там, что Восток – это не смесь грязи и пряностей, а нечто величественное в своём опалённом солнцем темпераменте. Явившись же туда, вы не находите ничего, кроме витиеватых сказок и душных ночей да запаха кинжальной крови, доносимого откуда-то из соседнего квартала… Ах, Восток, Восток, – сколько противоречий таят твои горячие объятия…
Маськин прибыл на Восток в 6:05 утра, потому что, как вы помните, Маськин Атлантический океан был всего лишь огромной лужей в Маськином дворе и пересечь его можно было за пять минут, ещё даже успев поругаться с лягушками и поиграв в кораблики на середине лужи. Итак, без особых приключений Маськин прибыл на Восток, где его встретил знаменитый капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев, который сначала хотел Маськина сразу зарезать, как это в последнее время принято по местному обычаю, но оказалось, что Маськин, зная местные традиции, предварительно накануне, в качестве подготовки к визиту, послал домового-барабашку Тыркина, который у Ибн-Маслинкина-Алибабуева кинжал-то и спёр. Тогда Ибн-Маслинкин-Алибабуев решил проявить гостеприимство и сначала принять Маськина, как дорогого гостя, накормить, напоить чёрным арабским кофе, дать выбрать любую жену из своего гарема и потом уже наутро, если, конечно, получится, зарезать, как того требует древняя непререкаемая традиция восточного гостеприимства.
Маськин знал эти культурные особенности Востока и решил ночевать не оставаться, тем более что Маськин был лицом неопределённого пола и гаремом интересовался не очень. Разве что поболтать с девицами о хозяйстве да справиться, как там у них со снабжением. Но для этих целей знакомство с гаремом программа визита не предусматривала.
Итак, Ибн-Маслинкин-Алибабуев усадил Маськина за стол и стал угощать восточными яствами: праздничный обед начали по традиции арбузом и ароматной дыней, затем угощались бинтас-сахи – сладким тестом, залитым растопленным маслом и мёдом, потом последовал барашек, начинённый рисом, изюмом, миндалём и пряностями, а также острый соус хельба из красного перца, горчицы и ароматической травы, а завершился обед бульоном. Такой странный порядок блюд типичен на Востоке.
В качестве закуски, конечно же, ели хумус, фалафель, чёрные и зелёные маслины, помидоры, перец, а также орехи, арбузные семена, финики.

На сладкое Ибн-Маслинкин-Алибабуев угощал Маськина халвой и цукатами. Маськину халва особенно понравилась. И уже после обеда капитан подал свой знаменитый кофе Кофе – традиционный арабский напиток; процесс его приготовления зачастую представляет сложную процедуру, связанную, как правило, с приёмом гостей.

, который, как водится, без сахара, но с добавлением пряностей – гвоздики, кардамона, шафрана и мускатного ореха.
Маськин хорошо знал восточные традиции и стал отказываться от четвёртой чашки кофе, но Ибн-Маслинкин-Алибабуев, тоже по традиции, настаивал, и Маськин выпил весь кофейник, причём тапки ему помогали. Вообще ни Маськин, ни Маськины тапки кофе обычно не пили, но чего не сделаешь во имя традиции? Разве что только не дашь себя зарезать.
Вот традиция сразу зарезать дорогого гостя возникла недавно и явно связана не с цинизмом настоящего времени, а с появлением холодильников. Раньше хранить еду было негде и провизия скармливалась гостям, чтоб не пропадала, а гостя расспрашивали о новостях, потому что не было телевизоров. Сейчас же, с появлением холодильников и телевизоров есть возможность вести более экономное хозяйство. Зарезав гостя до обеда, можно сэкономить огромное количество высококачественных продуктов и таким образом вести гораздо более экономное хозяйство, не требующее таких колоссальных потрат, в которых нуждались шейхи и имамы древности. Излишки средств можно положить на счёт в швейцарском банке или купить наконец атомную бомбу, чтобы наглядно доказать, что на Востоке не только всё начинается, но и всё кончается.
Наконец после обеда капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев незаметно за спиной пошарил рукой – где его кинжал? Кинжал не нащупался, и он, вздохнув, закурил кальян и начал свой рассказ о тысяче второй ночи.
– Мы вышли в море, как водится, из Басры и направились в дальние страны с грузом парчи, пряностей и биологического оружия, которое президент Бушкин напрасно искал в Басре по секретным подвалам и ямам. Оно у нас находится совершенно открыто в системе водопровода и канализации и на самих наших жителей давно не действует. Но вот если капнуть лишь каплю такой воды в систему водопровода крупных городов Соединённых Штанов – победа наших традиций на все грядущие века обеспечена! Команда моя была надёжной, все честные люди – сорок разбойников, один порядочнее другого. Они потеряли пассворд к пещере Сим-Сим и с тех пор качают нефть, а в свободное от нефтекачания время по традиции грабят караваны, а отмывают награбленное через международную торговлю.
Капитан Ибн-Маслинкин-Алибабуев затянулся кальяном, мечтательно зажмурился и продолжил:
– По дороге мы заехали в страну циклопов, которые нынче объединились в Единую Циклопию, где нас, к нашему удивлению, приняли на редкость хорошо. Циклопы нынче стали большими защитниками мира и больше никого своими руками не обижают. Мы же, следуя традиции, в стране циклопов напакостничали, повытыкали циклопам последние глаза и отправились к птице Рухх на гору Каф Птица Рухх – большая птица, которая может унести в когтях целого верблюда, её можно найти только на горе Каф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35