Посреди этого озера и раскинулся город Амаргант. Большие дома его стояли на кораблях, дома поменьше – на плотах и лодках, дворцы поднимались с гигантских барж. Все дома и все корабли были из настоящего серебра тонкой чеканки и разукрашены с большим искусством. Окна и двери дворцов, их башенки и балконы поражали разнообразием и изысканностью серебряной филиграни, подобной которой не было во всей Фантазии. По озеру сновали лодки всех форм и размеров, перевозившие гостей с берега в город. Рыцарь Инрек и его спутники поспешили на пристань, где их ждала большая серебряная ладья с изогнутым носом. В ней поместилось все общество вместе с лошадьми и лошачихой.
Пока ладья плыла, Бастиан узнал от кормчего, одетого в костюм из серебряной парчи, что вода в озере солона и горька и, кроме серебра, нет материала, который она бы в конце концов не разъела. Озеро это называлось Муру, или Озеро Слез. В стародавние времена город Амаргант расположили посреди озера для безопасности: все, кто пытался на него напасть, терпели крушение и гибли, потому что фиолетовая вода очень быстро растворяла и уничтожала не только деревянные и железные лодки врагов, но и тех, кто в них находился. А теперь город стоял на воде уже совсем по другой причине. Дело в том, что жители Амарганта любили время от времени менять план города – заново прокладывать улицы, передвигать площади, переставлять дома. Например, если две семьи, живущие в разных концах города, подружились или стали родственниками, потому что их дети вступили в брак, они уплывали с того места, где были раньше, ставили свои серебряные корабли борт о борт и становились соседями. А здешнее серебро отличалось от всякого другого не только особой прочностью, но и тем, что лучше всего поддавалось художественной обработке.
Бастиан охотно послушал бы еще рассказы кормчего, но ладья уже подошла к причалу, и ему вместе со спутниками пришлось отправиться в город.
Первым делом надо было найти место для ночлега и людям, и животным. Это оказалось не так-то просто, потому что город был переполнен приезжими, прибывшими из ближних и дальних областей Фантазии посмотреть на турнир. Но все же им удалось найти свободные комнаты на одном постоялом дворе. Когда Бастиан ставил свою лошачиху в конюшню, он шепнул ей на ухо:
– Не забудь своего обещания, Йиха. Мы скоро увидимся.
Йиха кивнула.
Потом Бастиан сказал попутчикам, что не хочет больше обременять их своим присутствием и пойдет побродить по городу. Он поблагодарил за теплый прием и попрощался. На самом же деле ему не терпелось встретиться с Атрейо.
Все корабли, большие и малые, были соединены между собой сходнями. Некоторые сходни были такие узкие, что пройти по ним можно было лишь в одиночку, гуськом, другие же – широкие и просторные, как улицы, и по ним прогуливались толпы народу. Были и подвесные трапы, и крытые мосты, а в каналах между кораблями-дворцами сновали сотни маленьких серебряных гондол. Но, где бы ты ни шел, где бы ни стоял, повсюду ощущалось легкое покачивание, напоминавшее о том, что Амаргант воздвигнут на воде.
Толпа приезжих, которых едва вмещал город, была такой пестрой и разнообразной, что для ее описания понадобилась бы целая книга. Местных жителей узнать было легко – все они носили одежду, сотканную из серебряных нитей, такую же красивую, как плащ Бастиана. Волосы у горожан тоже были серебряные, а глаза того же фиалкового цвета, что и Муру, Озеро Слез, все они были рослые и хорошо сложены. А вот многие гости, увы, не отличались красотой. У игравших мускулами великанов из-за могучих плеч голова казалась не больше яблока. С мрачным и наглым видом шныряли по улицам любители ночных приключений – на этих одиноких волков стоило только взглянуть, чтобы понять, что лучше держаться от них подальше. Немало было здесь и балагуров с бегающими глазами и ловкими руками, и хулиганов, державшихся весьма спесиво. У них изо рта и из носа валил дым. Мошенники разного рода вертелись у всех под ногами, словно волчки, а всякая лесная нечисть важно шествовала с дубинками на плечах, скрипя узловатыми ногами. Бастиан повстречал даже Скалоеда, у которого торчали изо рта зубы вроде стальных зубил. Серебряные мостки под его тяжестью так и ходили ходуном. Но он исчез в толпе, прежде чем Бастиан успел спросить, не зовут ли его случайно Пьернархцарком.
Наконец Бастиан добрался до центра города. Здесь должен был состояться турнир, и Бастиан, к своему огорчению, убедился, что он давно уже начался. На большой круглой площади, похожей на арену цирка, сотни участников мерились силами и показывали свою ловкость. Сражавшихся плотным кольцом обступили зрители и подбадривали их возгласами. Некоторые смотрели сверху, толпясь у окон, любопытные теснили друг друга на балконах дворцов-кораблей, окружающих площадь, а кое-кому удалось даже взобраться на высокие крыши домов, сложенные из серебряных ромбов.
Но Бастиана не увлекло это зрелище. Он был одержим лишь одним желанием – найти Атрейо. Ведь тот наверняка был где-то здесь и смотрел на поединки. Бастиан заметил, что большинство присутствующих после каждой победы оборачиваются в одну сторону. Но ему пришлось пройти по висячему мосту, протискиваясь сквозь толпу зевак, и даже залезть на фонарный столб, прежде чем он увидел дворец, притягивавший все взгляды.
Там на широком балконе стояли два серебряных кресла с высокими спинками. На одном из них удобно расположился очень старый человек, его серебряная борода и волосы ниспадали до пояса. Это, как видно, и был Серебряный Старец Кверквобад. Рядом с ним сидел мальчик примерно того же возраста, что и Бастиан, в штанах из сыромятной кожи, оливковый цвет его обнаженного торса сразу бросался в глаза. Выражение лица было серьезным, почти строгим, длинные иссиня-черные волосы стянуты на затылке кожаным ремешком. С плеч ниспадал пурпурно-красный плащ. Он напряженно следил за схваткой на площади, и в то же время вся его фигура выражала спокойствие. Казалось, ничто не ускользнет от его пристального взгляда. Атрейо!
В этот момент в открытой балконной двери за спиной Атрейо появилась звериная морда, напоминающая львиную, но покрыта она была не шерстью, а белой перламутровой чешуей. Рубиново-красные глаза искрились. Когда эта голова поднялась высоко над Атрейо, стала видна длинная гибкая шея, тоже покрытая перламутровой чешуей, и на ней, словно пламя, трепетала белая грива. Это был Фалькор, Дракон Счастья. Он, видно, что-то шепнул Атрейо на ухо, и Атрейо кивнул.
Бастиан соскользнул с фонарного столба. То, что он увидел, его успокоило, и теперь он мог переключиться на поединок.
Вскоре он заметил, что на площади идет не настоящая борьба, а нечто вроде циркового представления на нескольких аренах. На одной из них сейчас боролись два великана. Они сплелись в неразрывный клубок, и клубок этот катался взад и вперед по арене. Рядом с ними мерились силами еще несколько пар, одни боролись так же, как великаны, другие иначе. все тут шло в ход – и мечи, и дубинки, и копья. Но никто, конечно, не бился насмерть. Правила этого турнира требовали умения владеть собой и вести бой спокойно и хладнокровно. Если бы кто-нибудь в порыве злобы или заносчивости серьезно ранил соперника, ему бы не засчитали победу. Многие здесь просто соревновались в меткости, стреляя из лука, или в силе, поднимая огромные тяжести. Кое-кто проделывал акробатические номера и показывал всевозможные трюки, требующие большой смелости. Участники турнира были совершенно непохожи друг на друга, и каждый демонстрировал что-то свое.
Те, что оказывались побежденными, должны были покинуть арену и удалиться. И претендентов на победу становилось все меньше и меньше. Бастиан видел, как Икрион Сильный, Избальд Быстрый и Идорн Стойкий вышли на круг. Рыцаря Инрека и предмета его воздыхании, принцессы Огламар, поблизости не было.
К этому времени на площади оставалось уже не больше ста соревнующихся. Теперь сражались лучшие из лучших, и потому Икриону, Избальду и Идорну победа далась куда труднее, чем они предполагали. Полдня ушло на то, чтобы доказать, что Икрион – самый сильный среди сильных, Избальд – самый быстрый среди быстрых, а Идорн – самый стойкий среди стойких. Публика неистовствовала и восторженно им хлопала, а трое победителей отвесили поклон в сторону балкона, где сидели Серебряный Старец Кверквобад и Атрейо. Атрейо встал и хотел было обратиться с приветствием к победителям, но тут вдруг на площадь вышел еще один претендент. Это был рыцарь Инрек. Воцарилась напряженная тишина, и Атрейо снова сел в серебряное кресло. Сопровождать Атрейо должны были только трое, и один из четверых, стоявших на площади, был лишним. Одному из них надо было уйти.
– Господа, – громко сказал рыцарь Инрек, чтобы все его услышали, – я полагаю, что бои, из которых вы только что на глазах у всех вышли победителями, не подорвали ваших сил. Но все же было бы неблагородно с моей стороны вызывать вас на поединок поодиночке. Так как среди всех участников турнира я не нашел себе достойного противника, я не участвовал ни в одном из поединков и потому еще свеж и бодр. Если кто-нибудь из вас чувствует, что выдохся, пусть уйдет сам, добровольно. А если такого не найдется, я готов сразиться со всеми тремя одновременно. У вас есть возражения?
– Нет, – ответили разом все трое.
И тут началось фехтование – только искры летели. Удары Икриона ничуть не утратили своей мощи, но рыцарь Инрек оказался сильнее его. Избальд, быстрый как молния, атаковал его со всех сторон, но рыцарь Инрек был проворнее. Идорн пытался измотать противника, но рыцарь Инрек оказался выносливей. Фехтование не продлилось и десяти минут, как все трое в знак признания победы Героя Инрека преклонили пред ним колено. Он гордо огляделся по сторонам, явно ища восхищенного взгляда своей дамы, которая, вне сомнения, стояла где-то неподалеку. Толпа разразилась такими овациями, что казалось, ураган пронесся над площадью, и гул этот был слышен на самом отдаленном берегу Муру, Озера Слез.
Когда снова воцарилась тишина. Серебряный Старец Кверквобад встал и громко спросил:
– Есть ли среди вас кто-нибудь, кто осмелился бы сразиться с рыцарем Инреком?
И в наступившей тишине раздался мальчишеский голос:
– Да! Я!
Это был Бастиан.
Все повернулись к нему лицом, и в толпе тут же образовался проход, чтобы его пропустить. Он вышел на середину площади, и сразу послышались возгласы изумления и тревоги: «Поглядите, какой красавец!», «Жалко его!», «Нельзя допустить, чтобы он погиб!»
– Кто ты? – спросил Серебряный Старец Кверквобад.
– Я назову свое имя потом, – ответил Бастиан.
Он увидел, что глаза Атрейо сузились. В его вопросительном взгляде Бастиан прочел неуверенность.
– Молодой друг, – обратился к нему рыцарь Инрек, – мы вместе ели и пили. Почему ты хочешь допустить, чтобы я тебя публично осрамил? Прошу тебя, откажись от своего намерения и уходи.
– Нет, – ответил Бастиан, – я настаиваю на нашем поединке.
– С моей стороны было бы нехорошо мериться с тобой силой в поединке. Давай прежде всего посмотрим, кто из нас сумеет выше послать стрелу из лука.
– Согласен! – воскликнул Бастиан.
Им принесли по тугому луку и по стреле. Инрек натянул тетиву и выпустил стрелу прямо в небо, так высоко, что за ней уже нельзя было следить глазами. Почти в то же мгновение натянул тетиву и Бастиан и послал свою стрелу вдогонку первой.
Прошло некоторое время, прежде чем обе стрелы упали на площадь перед стрелками. И тут все увидели, что стрела Бастиана с красным перышком попала в стрелу рыцаря Инрека с синим перышком где-то там в вышине, причем ударила ее с такой силой, что наполовину расщепила.
Рыцарь Инрек с недоумением глядел на сцепленные стрелы. Он заметно побледнел, только на щеках его выступили красные пятна.
– Это можно объяснить странной случайностью, – пробормотал он. – Сейчас посмотрим, кто ловчее фехтует.
Он потребовал, чтобы принесли две шпаги и две колоды карт.
Подбросив колоду вверх, Инрек выхватил шпагу из ножен и уколол, как казалось, воздух. Однако, когда карты упали наземь, все увидели, что он проколол туза червей, и не просто картонный прямоугольник, а само красное сердечко. Обходя площадь с проколотой картой на шпаге, чтобы показать, на что он способен, Герой все искал глазами свою прекрасную даму.
Теперь настал черед Бастиана бросить в воздух колоду и выхватить шпагу. Однако ни одна карта не упала на мостовую площади: он наколол на шпагу все тридцать две, проткнув каждую посредине, да еще в правильном порядке, хотя рыцарь Инрек их как следует перетасовал.
Рыцарь Инрек поглядел на шпагу Бастиана. Он не сказал ни слова, но губы его дрожали.
– Зато силой ты не можешь меня превзойти, – сказал он хрипловатым голосом.
Он схватил самую тяжелую из гирь, лежавших на площади, и стал ее медленно поднимать. Но не успел он еще ее опустить, как Бастиан схватил его самого вместе с гирей и поднял над головой. При этом на лице рыцаря Инрека отразилось такое недоумение, что многие зрители не могли удержаться от смеха.
– До сих пор вы решали, в чем нам мериться силой, – сказал Бастиан. – Теперь, если вы не против, и я вам кое-что предложу!
Рыцарь Инрек молча кивнул.
– Это будет проверка мужества, – уточнил Бастиан.
Рыцарь Инрек постарался снова собраться с силами.
– Что бы ты ни предложил, мальчик, мужество никогда меня не покинет.
– В таком случае я предлагаю, – сказал Бастиан, – переплыть на пари Озеро Слез. Выиграет тот, кто первым выйдет на берег.
На площади воцарилась мертвая тишина. Рыцаря Инрека кидало то в жар, то в холод.
– Это не испытание мужества, – сказал он наконец, – а сущее безумие.
Я на это готов, – возразил Бастиан. – Пошли!
Рыцарь Инрек больше не мог владеть собой.
– Нет! – крикнул он и топнул ногой. – Вы знаете не хуже меня, что вода озера Муру все растворяет. Войти в него значит обречь себя на верную смерть.
– А вот я не боюсь, – спокойно сказал Бастиан. Я бродил по Разноцветной Пустыне, пил и ел пламя Огненной Смерти и купался в нем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49