И им
енно этот вывод Каутский Ц мы покажем это подробно в дальнейшем изложен
ии Ц …«забыл» и извратил.

2. Особые отряды вооруженных
людей, тюрьмы и пр.


…«По сравнению со старой ген
тильной (родовой или клановой) организацией Ц продолжает Энгельс Ц гос
ударство отличается, во-первых, разделением подданных государства по те
рриториальным делениям»…

Нам это деление кажется «естественным», но оно стоило долгой борьбы со с
тарой организацией по коленам или по родам.

… «Вторая отличительна я чер
та Ц учреждение общественной власти, которая уже не совпадает непосред
ственно с населением, организующим самое «себя, как вооруженная сила. Эт
а особая общественная власть необходима потому, что самодействующая во
оруженная организация населения сделалась невозможной со времени раск
ола общества на классы… Эта общественная власть существует в каждом гос
ударстве. Она состоит не только из вооруженных людей, но и из вещественны
х придатков, тюрем и принудительных учреждений всякого рода, которые был
и неизвестны родовому (клановому) устройству общества»…

Энгельс развертывает понятие той «силы», которая называется государст
вом, силы, происшедшей из общества, но ставящей себя над ним и все более и б
олее отчуждающей себя от него. В чем состоит, главным образом, эта сила? В о
собых отрядах вооруженных людей, имеющих в своем распоряжении тюрьмы и п
рочее.
Мы имеем право говорить об особых отрядах вооруженных людей, потому что
свойственная всякому государству общественная власть «не совпадает не
посредственно» с вооруженным населением, с его «самодействующей воору
женной организацией».
Как все великие революционные мыслители, Энгельс старается обратить вн
имание сознательных рабочих именно на то, что господствующей обыватель
щине представляется наименее стоящим внимания, наиболее привычным, осв
ященным предрассудками не только прочными, но, можно сказать, окаменевши
ми. Постоянное войско и полиция суть главные орудия силы государственно
й власти, но Ц разве может это быть иначе?
С точки зрения громадного большинства европейцев конца XIX века, к которым
обращался Энгельс и которые не переживали и не наблюдали близко ни одной
великой революции, это не может быть иначе. Им совершенно непонятно, что э
то такое за «самодействующая вооруженная организация населения»? На во
прос о том, почему явилась надобность в особых, над обществом поставленн
ых, отчуждающих себя от общества, отрядах вооруженных людей (полиция, пос
тоянная армия), западноевропейский и русский филистер склонен отвечать
парой фраз, заимствованных, у Спенсера или у Михайловского, ссылкой на ус
ложнение общественной жизни, на диференциацию функций и т. п.
Такая ссылка кажется «научной» и прекрасно усыпляет обывателя, затемня
я главное и основное: раскол общества на непримиримо враждебные классы.

Не будь этого раскола, «самодействующая вооруженная организация насел
ения» отличалась бы своей сложностью, высотой своей техники и пр. от прим
итивной организации стада обезьян, берущих палки, или первобытных людей
, или людей, объединенных в клановые общества» но такая организация была
бы возможна.
Она невозможна потому, что общество цивилизации расколото на враждебны
е и притом непримиримо враждебные классы, «самодействующее» вооружени
е которых привело бы к вооруженной борьбе между ними. Складывается госуд
арство, создается особая сила, особые отряды вооруженных людей, и каждая
революция, разрушая государственный аппарат, показывает нам воочию, как
господствующий класс стремится возобновить служащие ему ос
обые отряды вооруженных людей, как угнетенный класс стремится создать н
овую организацию этого рода, способную служить не эксплуататорам, а эксп
луатируемым.
Энгельс ставит в приведенном рассуждении теоретически тот самый вопро
с, который практически, наглядно и притом в масштабе массового действия
ставит перед нами каждая великая революция, именно вопрос о взаимоотнош
ении «особых» отрядов вооруженных людей и «самодействующей вооруженно
й организации населения». Мы увидим, как этот вопрос конкретно иллюстрир
уется опытом европейских и русских революций.
Но вернемся к изложению Энгельса.
Он указывает, что иногда, например, кое-где в Северной Америке, эта общест
венная власть слаба (речь идет о редком исключении для капиталистическо
го общества и о тех частях Северной Америки в ее доимпериалистическом пе
риоде, где преобладал свободный колонист), но, вообще говоря, она усиливае
тся:

…«Общественная власть усил
ивается по мере того, как обостряются классовые противоречия внутри гос
ударства, и по мере того, как соприкасающиеся между собой государства ст
ановятся больше и населеннее. Взгляните хотя бы на теперешнюю Европу, в к
оторой классовая борьба и конкуренция завоеваний взвинтили общественн
ую власть до такой высоты, что она грозит поглотить все общество и даже го
сударство.»…

Это писано не позже начала 90-х годов прошлого века. Последнее предисловие
Энгельса помечено 16 июня 1891 года. Тогда поворот к империализму Ц и в смысл
е полного господства трестов, и в смысле всевластия крупнейших банков, и
в смысле грандиозной колониальной политики и прочее Ц только-только ещ
е начинался во Франции, еще слабее в Северной Америке и в Германии. С тех п
ор «конкуренция завоеваний» сделала гигантский шаг вперед, тем более, чт
о земной шар оказался в начале второго десятилетия XX века окончательно п
оделенным между этими «конкурирующими завоевателями», т. е. великими гр
абительскими державами. Военные и морские вооружения выросли с тех пор н
еимоверно, и грабительская война 1914Ц 1917 годов из-за господства над миром А
нглии или Германии, из-за дележа добычи, приблизила «поглощение» всех си
л общества хищническою государственною властью к полной катастрофе.
Энгельс умел еще в 1891 году указывать на «конкуренцию завоеваний», как на о
дну из важнейших отличительных черт внешней политики великих держав, а н
егодяи социал-шовинизма в 1914Ц 1917 годах, когда именно эта конкуренция, обос
трившись во много раз, породила империалистскую войну, прикрывают защит
у грабительских интересов «своей» буржуазии фразами о «защите отечест
ва», об «обороне республики и революции» и т. под.!

3. Государство Ц орудие эксп
луатации угнетенного класса

Для содержания особой, стоящей над обществом, общественной власти нужны
налоги и государственные долги.
«Обладая общественной властью и правом взыскания налогов, чиновники Ц
пишет Энгельс Ц становятся, как органы общества, над обществ
ом. Свободное, добровольное уважение, с которым относились к органам род
ового (кланового) общества, им уже недостаточно Ц даже если бы они могли з
авоевать его»… Создаются особые законы о святости и неприкосновенност
и чиновников. «Самый жалкий полицейский служитель» имеет больше «автор
итета», чем представители клана, но даже глава военной власти цивилизова
нного государства мог бы позавидовать старшине клана, пользующемуся «н
е из-под палки приобретенным уважением» общества.
Вопрос о привилегированном положении чиновников, как органов государс
твенной власти, здесь поставлен. Намечено, как основное: что ставит их
над обществом? Мы увидим, как этот теоретический вопрос практи
чески решался Парижской Коммуной в 1871 году и реакционно затушевывался Ка
утским в 1912 году.

…«Так как государство возни
кло из потребности держать в узде противоположность классов; так как оно
в то же время возникло в самых столкновениях этих классов, то оно по общем
у правилу является государством самого могущественного, экономически
господствующего класса, который при помощи государства становится так
же политически господствующим классом и приобретает таким образом нов
ью средства для подавления и эксплуатации угнетенного класса»… Не толь
ко древнее и феодальное государства были органами эксплуатации рабов и
крепостных, но и «современное представительное государство есть оруди
е эксплуатации наемного труда капиталом. В виде исключения встречаются
однако периоды, когда борющиеся классы достигают такого равновесия сил,
что государственная власть на время получает известную самостоятельно
сть по отношению к обоим классам, как кажущаяся посредница между ними»…


Такова абсолютная монархия XVII и XVIII веков, бонапартизм первой и второй импе
рии во Франции, Бисмарк в Германии.
Таково Ц добавим от себя Ц правительство Керенского в республиканско
й России после перехода к преследованиям революционного пролетариата,
в такой момент, когда Советы благодаря руководству мелкобуржуазных дем
ократов уже бессильны, а буржуазия еще недостаточ
но сильна, чтобы прямо разогнать их.
В демократической республике Ц продолжает Энгельс Ц «богатство поль
зуется своей властью косвенно, но зато тем вернее», именно, во-первых, пос
редством «прямого подкупа чиновников» (Америка), во-вторых, посредством
«союза между правительством и биржей» (Франция и Америка).
В настоящее время империализм и господство банков «развили» оба эти спо
соба отстаивать и проводить в жизнь всевластие богатства в каких угодно
демократических республиках до необыкновенного искусства. Если, напри
мер, в первые же месяцы демократической республики в России, можно сказа
ть в медовый месяц бракосочетания «социалистов» эсеров и меньшевиков с
буржуазией в коалиционном правительстве г. Пальчинский саботировал вс
е меры обуздания капиталистов и их мародерства, их грабежа казны на воен
ных поставках, если затем ушедший из министерства г. Пальчинский (замене
нный, конечно, другим совершенно таким же Пальчинским) «награжден» капит
алистами местечком с жалованьем в 120 000 рублей в год, Ц то что это такое? пря
мой подкуп или непрямой? союз правительства с синдикатами или «только» д
ружественные отношения? Какую роль играют Черновы и Церетели, Авксентье
вы и Скобелевы? Ц «Прямые» ли они союзники миллионеров-казнокрадов или
только косвенные?
Всевластие «богатства» потому вернее при демократической р
еспублике, что оно не зависит от плохой политической оболочки капитализ
ма. Демократическая республика есть наилучшая возможная политическая
оболочка капитализма и потому капитал, овладев (через Пальчинских, Черно
вых, Церетели и К°) этой наилучшей оболочкой, обосновывает свою власть на
столько надежно, настолько верно, что никакая смена ни лиц, ни
учреждений, ни партий в буржуазно-демократической республике не колебл
ет этой власти.
Надо отметить еще, что Энгельс с полнейшей определенностью называет все
общее избирательное право орудием господства буржуазии. Всеобщее изби
рательное право, говорит он, явно учитывая долгий опыт немецкой социал-д
емократии, есть

«показатель зрелости рабоч
его класса. Дать большее оно не может и никогда не даст в теперешнем госуд
арстве».

Мелкобуржуазные демократы, вроде наших эсеров и меньшевиков, а также их
родные братья, все социал-шовинисты и оппортунисты Западной Европы, жду
т именно «большего» от всеобщего избирательного права. Они разделяют са
ми и внушают народу ту ложную мысль, будто всеобщее избирательное право
«в теперешнем государстве» способно действительно выявить
волю большинства трудящихся и закрепить проведение ее в жизнь.
Мы можем здесь только отметить эту ложную мысль, только указать на то, что
совершенно ясное, точное, конкретное заявление Энгельса искажается на к
аждом шагу в пропаганде и агитации «официальных» (т. е. оппортунистическ
их) социалистических партий. Подробное выяснение всей лживости той мысл
и, которую отметает здесь прочь Энгельс, дается нашим дальнейшим изложен
ием взглядов Маркса и Энгельса на «теперешнее» государство.

Общий итог своим взглядам Энгельс дает в своем наиболее популярном сочи
нении в следующих словах:

«Итак, государство существу
ет не извечно. Были общества, которые обходились без него, которые поняти
я не имели о государстве и государственной власти. На определенной ступе
ни экономического развития, которая необходимо связана была с расколом
общества на классы, государство стало в силу этого раскола необходимост
ью. Мы приближаемся теперь быстрыми шагами к такой ступени развития прои
зводства, на которой существование этих классов не только перестало быт
ь необходимостью, но становится прямой помехой производству. Классы исч
езнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли. С исчезнове
нием классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новом
у организует производство на основе свободной и равной ассоциации прои
зводителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда
настоящее место: в музей древностей, рядом с прялкой и с бронзовым топоро
м».

Не часто случается встречать эту цитату в пропагандистской и агитацион
ной литературе современной социал-демократии. Но даже тогда, когда эта ц
итата встречается, ее приводят большей частью, как будто бы совершали по
клон перед иконой, т. е. для официального выражения почтения к Энгельсу, б
ез всякой попытки вдуматься в то, насколько широкий и глубокий размах ре
волюции предполагается этой «отправкой всей государственной машины в
музей древностей». Не видно даже большей частью понимания того, что назы
вает Энгельс государственной машиной.

4. «Отмирание» государства и
насильственная революция

Слова Энгельса об «отмирании» государства пользуются такой широкой из
вестностью, они так часто цитируются, так рельефно показывают, в чем сост
оит соль обычной подделки марксизма под оппортунизм, что на них необходи
мо подробно остановиться.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3