Он все боле
е и более преуспевал по службе, поощряемый высочайшими милостями, и гото
вился к большой радости Ц быть отцом.
Но тут судьба едва ли не впервые жестоко обманула ожидания Густава Бирон
а Ц 13 сентября 1736 года его красавица жена умерла в родах. Это настолько пот
рясло Густава, что при последнем прощании с мертвой женой и при погребен
ии ее он неоднократно падал в обморок.
Огорченный потерей любимой жены и скучая невольным одиночеством, Густа
в Бирон стал подумывать о развлечениях боевой жизни, тем более что случа
й к ним представлялся сам собою. Война России и Турции была тогда в полном
разгаре. Ласси уже прислал в Петербург ключи покоренного Азова, а Миних, о
знаменовав взятием и разорением Перекопа, Бахчисарая, Ахмечети и Кинбур
на первый из своих крымских походов, деятельно готовился к целому ряду п
оследующих. Указом 12 января 1737 года повелено командировать к армии Миниха,
расположенной на Украйне, из каждого гвардейского полка по батальону, а
начальником всего гвардейского отряда был назначен генерал-майор лейб-
гвардии Измайловского полка подполковник и генерал-адъютант Густав Би
рон. Счастье и успех сопровождали его в этой войне.
7 декабря 1739 года был заключен в Белграде выгодный мир для России с Турцией
. В Петербурге делались большие приготовления к празднованию этого собы
тия.
27 декабря 1740 года состоялось торжественное вшествие в столицу частей гва
рдии, принимавших участие в кампании. Гвардия вступила в столицу под ком
андой Густава Бирона. Войска были украшены кокардами из лавровых листье
в. Пройдя Невский проспект, шествие направилось к Зимнему дворцу, следов
ало по Дворцовой набережной, мимо пресловутого Ледяного дома, и, обогнув
Эрмитажную канавку, выдвинулось на Дворцовую площадь.
«Здесь, по внесении знамен внутрь дворца, нижние чины были распущены по д
омам, а штабЦ и обер-офицеры, Ц как повествует очевидец Нащокин, Ц были
позваны ко дворцу, и как пришли во дворец при зажжении свеч, ибо целый день
в той церемонии продолжался, тогда ее императорское величество, наша вс
емилостивейшая государыня в средине галереи изволила ожидать, и как под
полковник (Бирон) со всеми в галерею вошед, Ц нижайший поклон учинили, ее
императорское величество изволила говорить сими словами: «Удовольстви
е имею благодарить лейб-гвардию, что, будучи в турецкой войне, в надлежащи
х диспозициях, господа штабЦ и обер-офицеры тверды и прилежны находили
сь, о чем и чрез генерал-фельдмаршала графа Миниха, и подполковника Густа
ва Бирона известна, и будете за службы не оставлены». Выслушав то монарше
е слово, паки нижайше поклонились и жалованы к руке, и государыня из рук св
оих изволила жаловать каждого венгерским вином по бокалу, и с тем высоко
монаршеским пожалованием отпущены».
Это «вшествие», так блистательно показавшее толпе особу Густава Бирона,
было прелюдией мирных торжеств, в распорядок которых между прочим входи
ла и «курьезная» свадьба придворного шута князя Голицына с калмычкой Бу
жениновою, отпразднованная в Ледяном доме б февраля. Главное же торжеств
о и вместе объявление наград совершилось 14 февраля. Густав Бирон, командо
вавший в этот день парадом двадцатитысячного столичного гарнизона, был
произведен в генерал-аншефы и получил золотую шпагу, осыпанную бриллиан
тами.
Наконец празднества кончились. Вскоре общественное внимание было прив
лечено делом Волынского, окончившимся казнью кабинет-министра. Густав Б
ирон не принимал ни малейшего участия в этом грустном деле, весь снова от
давшись полку и службе. Гибель Волынского, конечно, не могла не заставить
его еще глубже уверовать в несокрушимую мощь своего брата и совершенно у
спокоиться за свое будущее.
Настроившись всем этим благоприятно для нежных ощущений, Густав Бирон у
влекся прелестями фрейлины Якобины Менгден и решил прекратить свое вдо
вство. В сентябре 1740 года он торжественно обручился с нею.
В жизни Густава это, конечно, было самою приятною порою. Все тогда улыбало
сь ему.
Человек далеко еще не старый, но уже генерал-аншеф, гвардии подполковник
и генерал-адъютант, Густав Бирон состоял в числе любимцев своей государ
ыни и, будучи родным братом герцога, пред которым трепетала вся Россия, не
боялся никого и ничего; он имел к тому же прекрасное состояние, унаследов
анное от первой жены и благоприобретенное от высочайших щедрот; пользов
ался всеобщим расположением как добряк, не сделавший никому зла, и едва л
и мог укорить себя в каком-нибудь бесчестном поступке; наконец, в качеств
е жениха любимой девушки он видел к себе привязанность невесты, казавшую
ся страстною. Чего недоставало ему, невежественному и ограниченному нек
огда курляндскому разночинцу и десять лет тому назад голяку капитану го
лодавших польских панцирников? Он ли не мог рассчитывать на долгое и без
мятежное пользование благами жизни и случая?
Увы! Фортуна изменила ему. Смерть императрицы Анны Иоанновны была первым
из ударов судьбы, посыпавшихся на Густава Бирона и завершившихся в ночь
на 9 ноября, менее чем через два месяца после обручения, арестом и ссылкою.

Разбита была и судьба фрейлины покойной государыни Якобины Менгден, кот
орая хотя и не была особенно страстно привязана к Густаву Бирону, но все ж
е смотрела на брак с ним, как на блестящую партию, как на завидную судьбу.
И вдруг все рушилось разом, так быстро и неожиданно. Она была забыта всеми
, хотя продолжала жить во фрейлинском помещении Летнего дворца, из котор
ого только за несколько дней пред тем увезли арестованного регента герц
ога Эрнста-Иоганна Бирона.
Положение девушки было действительно безвыходно. В течение какого-нибу
дь месяца она лишилась всего и уже подумывала поехать к своей сводной се
стре Станиславе, бывшей замужем за майором Иваном Осиповичем Лысенко, жи
вшим в Москве. Там, вдали от двора, где все напоминало ей ее разрушенное сч
астье, Менгден надеялась хотя несколько отдохнуть и успокоиться.
Каково же было ее огорчение, когда она получила от Станиславы письмо из В
аршавы, в котором та уведомляла ее, что уже более года разошлась с мужем, к
оторый отнял у нее сына и почти выгнал из дома. Она просила «сильную при дв
оре» сестру заступиться за нее пред регентом и заставить мужа вернуть ей
ее ребенка. Таким образом, и это последнее убежище ускользало от несчаст
ной Якобины.
Ц Что-то будет, что-то будет! Ц с отчаянием шептали ее губы, и слезы неуде
ржимо лились из ее прекрасных глаз.

VI. В МОСКВЕ

В тот самый день, когда Менгден получила письмо от сестры, в Москве, на Бас
манной, у окна небольшого деревянного дома, принадлежавшего майору Иван
у Осиповичу Лысенко, стоял сам хозяин и глядел на широкую улицу. Это был вы
сокий, полный человек с некрасивыми, но выразительными чертами лица, сил
ьный брюнет с черными глазами Ц истый тип малоросса. Его лицо было омрач
ено какой-то тенью, а высокий лоб покрыт морщинами гораздо более, чем обык
новенно бывает у людей его лет.
На дворе моросил дождь, точно мелкой сеткой спускаясь с неба, широкая ули
ца была грязна и неприветлива.
Ц Какая нынешний год поздняя осень, Ц сказал он, обращаясь к стоявшему
подле него мужчине, одетому в штатское платье, Ц такая же неприветливая
осень бывает и в человеческой жизни… Мне, например, почему-то кажется, что
старость наступит для меня раньше, чем для кого-нибудь другого… Я частен
ько чувствую себя совершенно по-осеннему.
Ц Ты, Иван, слишком серьезно относишься к жизни, Ц с упреком произнес сл
ушавший его мужчина, Ц и вообще ты очень переменился в последние годы. Ни
кто из знавших тебя молодым, веселым офицером не узнал бы теперь. И отчего
, скажи на милость! Гнет, тяготевший над твоей жизнью, ты окончательно реши
лся сбросить. Служба совершенно по тебе, так как ты Ц душой и телом солдат
; тебя отличают при каждом удобном случае, в будущем тебя наверное ждет ва
жный пост, твое дело с женою идет на лад, и сын наверное останется при тебе,
по решению духовного суда. Мальчик стал красавцем в последние годы, я был
положительно поражен, когда увидел его. При этом ты сам говорил мне, что он
обладает выдающимися способностями.
Ц Я предпочел бы, чтобы у Осипа было меньше способностей, но больше харак
тера и серьезности. Ты не можешь представить себе, к какой строгости прих
одится прибегать, чтобы справиться с ним.
Ц Боюсь, что ты не многого добьешься при всей своей строгости. Ведь видно
, что для военной службы он не годится.
Ц Он должен годиться! Это единственное возможное поприще для такой раз
нузданной натуры, как его, которая не признает никакой узды и каждую обяз
анность считает тяжелым ярмом. Сдержать его может только железная дисци
плина.
Ц Едва ли она сдержит его. Все это Ц наследственные склонности, которые
можно подавить, но не уничтожить. Осип и по внешности Ц портрет матери: у
него ее черты, ее глаза.
Ц Да, Ц мрачно произнес Лысенко, Ц ее темные, демонические, огненные гл
аза, которым все покорялось…
Ц И которые были твоим несчастьем, Ц докончил Сергей Семенович Зиновь
ев (таково было имя, отчество и фамилия товарища и друга детства Лысенко).
Ц Как я ни предостерегал тебя тогда, но ты ничего знать не хотел, страсть
овладела всем твоим существом, точно горячка. Я никогда не мог понять это.
Твой брак с самого начала носил в себе зародыш несчастья: женщина чуждог
о происхождения, чуждой религии, дикая, капризная, бешеная польская нату
ра, без характера, без понятия о том, что мы называем долгом и нравственнос
тью Ц и ты, со своими стойкими понятиями о чести; мог ли иначе кончиться п
одобный союз?.. А между тем мне кажется, что ты, несмотря ни на что, продолжал
любить ее до самого разрыва.
Ц Нет, очарование улетучилось уже в первый год. Я слишком ясно видел все,
но меня останавливала мысль, что, решившись на развод, я выставлю напоказ
свой домашний ад; я терпел до тех пор, пока у меня не оставалось другого вы
хода, пока… Но довольно об этом! Ц и Лысенко, быстро отвернувшись, стал сн
ова смотреть в окно.
Ц Да, много нужно для того, чтобы вывести из себя человека, подобного теб
е, Ц серьезно заметил Зиновьев. Ц Но ведь развод освободит тебя от желе
зных цепей, и тебе следует уже теперь похоронить даже воспоминание о них.

Лысенко мрачно покачал головой.
Ц Подобные воспоминания нельзя похоронить, они постоянно восстают из м
нимой могилы… Да и развод еще не кончен. Хорошо еще хоть то, что Станиславы
нет здесь.
Ц Она уехала в Варшаву?
Ц Да, там у нее родные.
Ц Значит, она потеряла надежду выиграть дело?
Ц Какая же может быть у нее надежда.
Ц Но если она вернется и пожелает видеться с сыном?
Ц Я никогда не допущу этого. Да она и не пожелает потребовать этого после
того, что произошло. Она вполне узнала меня в тот час, когда мы расстались,
и побоится во второй раз доводить меня до крайности.
Ц Но она может помимо тебя, тайно, достичь того, в чем ты отказываешь ей от
крыто.
Ц Это невозможно. Я зорко слежу за сыном, у меня надежные слуги, Ц возраз
ил Лысенко.
Ц Признаться откровенно, я считаю ошибкою с твоей стороны упрямое жела
ние скрыть от сына, что его мать жива, Ц произнес Зиновьев. Ц Хуже будет,
если он узнает это от посторонних. И, наконец, когда-нибудь да придется же
тебе рассказать ему все.
Ц Может быть, когда он сделается юношей и самостоятельно вступит в жизн
ь. Теперь же он ребенок и ничего не поймет из той драмы, которая разыгралас
ь в доме его отца.
Ц Пожалуй, ты прав… Но будь, по крайней мере, настороже… Ты знаешь свою же
ну, знаешь, чего можно от нее ждать.
Ц Да, я знаю ее, Ц с горечью сказал Иван Осипович, Ц а потому-то и хочу ог
радить от нее моего сына. Он не должен дышать воздухом, отравленным ее бли
зостью, хотя бы в продолжение одного часа! Не беспокойся, я нисколько не ск
рываю от себя опасности, которая грозит мне при возвращении Станиславы,
но, пока Осип подле меня, бояться нечего, потому что ко мне она не приблизи
тся, даю тебе слово.
Ц Будем надеяться, Ц ответил Сергей Семенович, Ц но не забывай, что наи
большая опасность кроется в самом Осипе; он во всех отношениях Ц сын сво
ей матери… На днях ты уезжаешь с ним к Полторацким, я слышал?..
Ц Да, на несколько дней… Рождение дочери, княжны Людмилы… Летом же Осип б
удет гостить у них, во время лагерей…
Зиновьев попрощался и вышел.
Иван Осипович снова направился к окну и уставился мрачным взором на част
ую сетку моросящего дождя.
«Сын своей матери», Ц припомнились ему слова Сергея Семеновича. Правда,
не было никакой надобности слышать их от другого Ц он сам хорошо знал эт
о. Именно это осознание и провело такие глубокие морщины на его лбу и выну
дило у него такой тяжелый вздох, так как уже около года он со всей энергией
боролся с злополучною наследственностью сына.
Мысль о том, что мать может пожелать видеться с сыном, и раньше приходила е
му в голову, но он старался отогнать ее. Сегодня он получил от нее даже пис
ьмо с этой просьбою.
Ц Мой сын не знает, что его мать еще жива, и пока не должен знать это. Я не хо
чу, чтобы он видел ее, говорил с нею, и этого не будет! Я, надеюсь, сумею помеш
ать этому.
Иван Осипович высказал эту мысль вслух и так ударил потухшей трубкой о п
ол, что она разбилась на мелкие черепки.
Вбежавший казачок бросился подбирать осколки.
Ц Свежую! Ц крикнул майор, бросая ему чубук.
Тот схватил чубук и выбежал из комнаты.

VII. ЦЕСАРЕВНА

Почти такой же одинокой и забытой, как и Якобина Менгден, жила в своем двор
це на Царицыном лугу, где в настоящее время помещаются Павловские казарм
ы, цесаревна Елизавета Петровна.
Тридцатилетняя красавица, высокая ростом, стройная, прекрасно сложенна
я, с чудными голубыми глазами, с белым цветом лица, чрезвычайно веселая и ж
ивая, неспособная, казалось, думать ни о чем серьезном Ц такова была в то
время цесаревна Елизавета Петровна.
1 2 3 4 5 6 7 8 9