Звери, ошалевшие от такой человеческой наглости (за последние пару веков живущие с эльфами бок-о-бок животные забыли, что такое «охота»), даже не сразу сообразили, что нужно срочно бежать, тем более приказ старших братьев-эльфов «быть рядом и наблюдать» боролся в их зверином сознании с инстинктом самосохранения.
За что и поплатились. Когда, наконец, звериная стая рассеялась и настало время собирать боевые трофеи, выяснилось, что Колян может похвастаться двумя белками (подбиты в глаз), зайцем, косулей, тремя перепелами, куропаткой, фазаном, пушистой лисичкой, диким котом и норкой, неизвестно как забредшей в этот лес. Улов Толяна был не столь обширный, но более экзотический – он, помимо излишне любопытного бобра, умудрился подстрелить двух ворон (по приколу), одного волка и самого настоящего единорога, молодого самца, чей рог ценился на вес алмазов, и передавался из поколения в поколение (именно так он достался Любомиру) как главное фамильное достояние.
– Теперь эльфы нас точно убьют… – тихо, что только Олег и расслышал, пробормотал Всемир.
– Не бекай, козленочком станешь, – отмахнулся вампир, – сам же говорил, что они и так не сильно дружелюбный народ. Зато теперь будут знать, что с нами лучше не связываться. Если голова дорога.
– Ты не понимаешь, Олег, теперь мы их кровные враги, и убить нас для них вопрос чести… – попытался еще немного поныть Древощит, но Олег подобные попытки богатыря пресекал в зародыше.
– Зубы сломают! И не таких обламывали, мне как-то вся Сицилия вендетту объявила, и ничего, побесились пару веков, и успокоились. И эти успокоятся.
Однако эльфы успокаиваться не собирались. О том, что в их Вечный Лес намечается вторжение незваных гостей, они знали уже давно, дозорные соколы не только над самим лесом патрулировали, а и все темные земли с Драконьим Хребтом в придачу обозревали. Разве что эльфы не сразу сообразили, что это именно к ним – ну выкатил из гномьих подземелий какой-то железный гроб на колесиках, так кто его знает, что еще подгорные карлы учудили. Может, это их новая автоматическая тележка для добычи руды, у себя уже истощили запасы, вот и отправились темные земли покорять. Как известно, все темные мороки да наваждения лишь людям, пришлым в этот мир, страшны, коренные же обитатели ничего такого не боятся, и для них темные земли – лишь пустынная да никому не нужная полудохлая проплешина на поверхности земли. И в оазисе эльфы инцидент тоже упустили, тем вечером они как раз отмечали большой праздник – на Третьем Великом Древе набухла новая почка, и сами эльфы по этому поводу набухли забродившим цветным нектаром по самых розовых слонов и зеленых чертей. На гибель Хайта-Нагулта и его витязей уже многие внимание обратили, хотя опять же особой роли не придали – ну идут в темных землях местные разборки, так смертные «человеки» на то и «человеки», чтоб друг с другом постоянно по каким-то поводам разбираться, да убивать друг друга по мере своих скромных сил.
А вот когда гроб на колесиках до опушки Вечного Леса докатил – тогда да, тогда эльфийское начальство не на шутку встревожилось. Еще бы, с темными был старый уговор, те в лес соваться даже и не пробовали, альвов проклятых все равно не остановить, хотели бы – давно уже Вечный Лес под корень вырубили, других же народов тут сотни лет не наблюдалось. И вот, пожаловали – самые настоящие богатыри, четыре штуки, да еще и волхв в придачу, тоже не лыком шит, с богами на «эй, ты». Это для людей прошли «долгие века», для эльфов промелькнуло «пару жалких сотен лет», так что кто такие богатыри, и с чем их едят, лесные долгожители хорошо помнили. Вот и встревожились – ведь кто этих дикарей знает, может они рискнут под своды Вечного Леса зайти, где случайно травинку сломают, а то и с кустика ветку сорвут… Эльфы до сих пор не забыли, как к ним в лес ринулась толпа людей, вытоптав целую полянку настоящих цветов – пришлось их всех за такое страшное преступление жестоко казнить, дабы не повадно было. Известно ведь каждому эльфу, что лишь из уже умершего дерева можно мастерить, потому как в деревянных поделках второй жизнью растения живут, живое же убивать – тяжкий грех, смыть который можно только кровью…
А ночью вообще непонятно что началось. Сначала дежурный филин доложил, что к богатырям мчится целая стая масанов-убийц. Потом три ворона и мудрая сова наблюдали, как эти вампиры пошли в атаку и скончались в страшной агонии, это при том, что из богатырей никто даже не проснулся. Ближе к утру над вечным лесом, куда-то дальше, на запад, в Альвийскую Степь, трехголовый дракон пролетел, рассыпая проклятья, утром же к богатырям сам Соловей, князь темных земель, пожаловал. Так ему что-то сказали, и он до самого своего темного города бежал, в самую темную башню забрался, заперся, и сидит там безвылазно, дрожит от страха.
Эльфы, любители всего неизменного, конечно перепугались – столько происшествий сразу за одну ночь они уже давно не встречали, вот и отозвали дозоры лучников с границ леса, решив для начала за богатырями странными и их железным гробом понаблюдать, а уж потом решать, что, да как, да почему. Собрался эльфийский совет, куда лишь самые великие маги входят, постигшие глубочайших глубин мудрости природы, каждый эльф к своему тотемному зверю обратился, ведь известно, что каждая эльфийская семья своего покровителя в животном мире имеет. Ну и стали их глазами наблюдать за богатырями. И ужасаться. Те мало того, что старые законы презрели, деревьям не поклонившись да позволения войти не испросив, те вообще ехали себе вперед, будто не по Вечному Лесу, а по какой-то человеческой чащобе катаются! Наглость нечеловеческая, так только гномы, старые друзья-недруги, иногда себе позволяли вести, эльфов до глубины души возмутила. Когда же железный гроб остановился, оттуда выскочили богатыри и начали тотемных зверей убивать…
Шок – несколько не то слово. Ценители искусства меньше бы возмутились, если бы из картин Лувра и Эрмитажа какой-то бомж себе зимой костер соорудил бы. Евреи меньше бы возмутились, если бы арабы Стену Плача взорвали, а арабы – если бы евреи в ответ Черный Камень Кааба точечным ударом в Мекке превратили в каменную пыль. Саурон меньше бы возмутился нехорошим поступком Фродо, старуха-процентщица – Феди Раскольникова, даже Гай Юлий Цезарь меньше бы возмутился поступком Брута, чем эльфы поступком богатырей. Ворваться в эльфийский лес, для того, чтоб начать ОХОТУ… Само это слово резало эльфийский слух, «охотник» было самым страшным ругательством, они даже волков с лисами уговорили перейти на диету, питаясь упавшими фруктами, и тут такое…
Никто не сыпал на головы богатырей проклятья. Все равно любые слова, даже певучего эльфийского языка, тут совершенно излишни. И так понятно. Пришли враги. Лютые враги, принесшие с собой нарушение Гармонии, зло в чистом виде. Враги эльфов, враги Вечного Леса, враги Великих Деревьев, царственных деревьев. И по всему Вечному Лесу, от Великих Деревьев в центре до самых окраин, пронесся магический клич – эльфы собирали Полный Совет, который и должен был решить, как поступить с Врагами.
До этого Полный Совет не собирался уже более двух тысяч лет…

Но Колян с Толяном не знали, какого внимания был удостоен их визит. А знали бы, так не возгордились – они вообще люди не гордые. Их намного больше сейчас трофеи занимали, которые предстояло еще собрать, обработать, упаковать – не пропадать же добру. И так уже на сафари добычи набралось более чем достаточно, однако «добычи лишней не бывает», считали они, занимаясь сортировкой.
– На шапку, – решил Колян, откладывая в сторону две беличьи шкурки, – на шарф, – шкурку норки, – на рукава, – шкурку лисицы, – в гостиной прибью, – голову косули, – у камина будет стоять, – заячью шкурку. – А этих на ужин, – решил он, отдельно сложив выпотрошенных птиц.
Толяну было несколько сложнее. Волк и вороны вообще никому не нужны оказались, первый – старый и плешивый, ни чучело не сделать, ни на мясо не пустить. А вороны вообще случайно под обстрел попали, Толяну поприкалываться захотелось. Зато бобер был торжественно провозглашен будущим чучелом, с единорогом же возникли проблемы. Толян хотел как есть его голову в коридоре прибить, чтоб рог как вешалку для одежды использовать, Любослав же со Всемиром запротестовали, уверяя, что у рога найдется куча других, намного более полезных применений. Например, служить детектором яда – как известно, стоит только рогом единорога до отравленного питья дотронуться, оно моментально, каким бы ни было до этого, загустеет и почернеет.
– Крутой прикол! – обрадовался Толян, когда ему, наконец, сумели донести эту особенность кости. – Вовану подарю, он весь … от радости!
– В натуре, Толян! – поддержал друга Колян. – А то че мы себе все барыжим, все равно с Вованом делиться придется, тачку-то мы его взяли…
Рог был отпилен, а никому уже не нужный единорог отброшен в сторону. «Все равно его мясо ядовитое», – как заметил Любослав.
Лес тем временем как будто вымер. Ни птицы не пели, ни звери не шебуршали в ветвях. Даже ветер затих, и кроны огромных деревьев беззвучно пронзали небеса. Вообще же ехать по Вечному Лесу было с одной стороны легко, с другой – сложно. Сложно, потому что огромные стволы деревьев-великанов даже не думали уступать «Вепрю» дорогу, и их приходилось объезжать, потому как на таран даже карьерный самосвал десятиметровый ствол не одолеет. А легко, потому что тень от сплошных крон деревьев закрывала всю землю, так что никакой молодой поросли тут не было, никаких кустов или буреломов, а лишь огромные стволы, между которыми можно спокойно лавировать по мягкой траве. Правда, при этом ехать приходилось медленно, километров сорок в час, да еще и не по прямой, а зигзагами, да еще и не видя солнца, не имея рабочего компаса. Если бы не врожденное чутье вампира с идеальным чувством направления – были бы все шансы заблудиться.
Чем глубже в лес, тем деревья вокруг становились выше и толще. Сосновые, росшие у окраин, работавшие естественной защитой Вечного Леса от всяких там холодных ветров да прочей непогоды, сменились лиственными, самых загадочных видов и расцветок. Коричнево-черные стволы деревьев с зелеными листьями, конечно, тут тоже были представлены, но помимо них встречались еще самые загадочные комбинации, вплоть до темно-синих стволов с нежно-розовыми листками на ветвях, каждая из которых дала бы фору любому земному столетнему дубу. Ценители гармонии и красоты эльфы вообще свой дом изнутри разукрасили так, что любой глаз обрадуется.
Описывать эльфийские красоты – дело неблагодарное. Недаром ведь придумали люди сочетания «красота неописуемая», так и в Вечном Лесу – кто видел (т.е. сами эльфы плюс Олег и компания) – тому повезло, а кто нет – тому все равно слова про «величие природы» ничего не скажут, невольно в воображении какие-то жалкие африканские баобабы да американские прибрежные секвои вылезают, хоть между ними и истинными деревьями эльфийского леса ничего общего нет. А потому и пробовать не стоит. Красиво – и хватит, тем более все равно никто в машине особо впечатлен не был. У Коляна с Толяном особое понимание красоты («Слышь, Олег, мы Вовану на годовщину его первой отсидки конкретно его портрет работы Пикассы подарили, там в натуре так и написано было – Пикасс!»), другим не доступное, Всемира тревожные мысли одолевали, не до созерцания лесных красот, Любослав кроме своих богов и знать ничего не хотел, а Олег и не такого в своей жизни навидался, его ничем уже не удивить. Так что, пока эльфы на своем Совете думу думают, послушаем, что еще интересного наши герои рассказывают…
– …мы с Толяном, – рассказывал Колян, – пацаны конкретные, сначала не шарили, че Вован от нас хочет. Ну, типа, чтоб без всяких там малиновых пиджаков и штанов спортивных, типа реально так уже не круто ходить. Не, ну мы не врубались, че за наезды, типа надо с этими, галстуками, че с ними делать. Вовану-то просто, он же у нас по жизни в законе, за мокруху полный срок хлебал, его на зоне последняя шавка уважает, ему в любом прикиде круто, а мы с Толяном не знали, че с этими галстуками делать. Типа на шею затянуть, удавку мы можем, а чтоб галстук, тут конкретно не фурычили. И тут полный абзац! К Вовану его эти, деловые партнеры пожаловали, ну Макс Коротышка, он уже тогда олигофреном был! Ну, типу, у которого бабла завались, а эти, губернаторы, перед ним лезгинку танцевали! Он, типа, Вована хотел к себе взять, тоже в олигофрены, а Вован нас с собой на переговоры зовет, и говорит – без галстуков придете – урою! А Вован уроет, тут он за базар в ответе! Ну, мы труханули, че делать – без дупля, а тут типа шалава одна, секретутка Вована, подходит, задом крутить начинает. Типа, говорит, хотите, мальчики, я на вас работать буду? Толкует нам ситуевину, типа Вовану она надоела, а при бабле бабе быть понравилось, вот и хочет нашим с Толяном этим, как там его…
– Имиджмейкером, – помог другу Толян.
– Во-во, этим самым, имижмейером работать! Типа она из нас реально крутых делает, которые при галстуках, а мы ей за это нормальные бабки гоним… Ну, мы с Толяном туда, сюда – делать нечего, не согласимся – Вован в натуре уроет, мазы не будет, согласились. Настрочили Вовану помеловку, так-то и так-то, типа Вован – мы твою секретутку в имижмейеры забрали. И только она на нас этот самый имиж начала наводить, как тут, прикинь, Олег, жена Вована в офис заскакивает! Кричит, типа я про тебя все, лахудра, знаю, ты типа моего мужа охмуряешь, ща я тебе покажу… Ну, мы с Толяном сразу врубились, говорим, типа че, это наш имижмейер, мы ж пацаны конкретные, мы своих не закладываем! Ну жена извинилась, прикинь, мол, ей накатали, типа Вован шашни со своей секретуткой крутит, а это не секретутка вовсе оказалось. Свалила типа, а эта на нас рубашки одевает, ты прикинь, мы в натуре не дуплили, что галстук на майку не катит! Ну тут Вован заваливает, козу делает, типа опа, пацаны, Макс уже тут, встречайте! Мы и встретили! По полной!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41