– И уже наизусть знаю, что тебе сказал этот надутый индюк и что ты ему ответил. Кстати, и ты не забудь, что если бы не я, ты со своими людьми так и толокся бы перед поставленной паладином защитой.
Воин дернулся вперед, чтобы что-то ей возразить, однако раны заставили его зашипеть от боли.
– Я знаю все, что ты хочешь сказать! – негодующе фыркнула Пээ. – Что ты дал слово. Что ты получил приказ. Но только честно – теперь, когда ты знаешь, чего они стоят, – ты мог их остановить?
– Я мог их задержать, – Фрейн по-прежнему смотрел на огонь.
– Считай, что я задержала талиссу. А может быть, даже уничтожила. Без магии им в Лайгаше не продержаться и дня.
– Не думаю, – скептически буркнул Фрейн. – Я и безо всякого колдовства мог бы по нему годами бродить.
Пээ улыбнулась. Бальдр действительно был способен многое. Но, похоже, он все же не до конца представлял себе все возможности Денетоса.
Например, он так и не видел виконта.
Они замолчали, и лес молчал вместе с ними. Странный это был лес – порой он притворялся прозрачным и ласковым, порой представал первозданной чащей.
Лайгаш отбрасывал на него свою тень, как Ворон отбрасывал тень на души своих жрецов. Этот лес не был обычным лесом – он лишь казался им. Чужаки слышали пение птиц и видели звериные тропы, солнце ласково серебрило капли росы на листьях и улыбалось из неглубоких озер.
Но в них лес почему-то все еще видел своих.
– Пойми, малышка, это дело чести, – еле слышно проговорил Фрейн. – Ты – человек свободный, твои собратья примут тебя, что бы ни случилось. А я куда теперь сунусь?! Да надо мной каждая крыса в Трумарите смеяться будет!
– Кто-нибудь слышал твой разговор с Денетосом? – лицо Пээ внезапно стало сосредоточенным.
– А, что с тобой говорить, – голос воина был все таким же потухшим. – Да какая разница: слышал – не слышал? Я слышал! Тебе этого мало?!
– Вряд ли ты сам примешься трепаться об этом по всему Двэллу!
Фрейн мотнул головой.
– Хватит об этом. Давай спать. Я и так сейчас передвигаюсь, как беременная улитка, а нам еще шагать и шагать.
– Я тебе предлагала воспользоваться магией! – возмутилась Пээ. – Сам же упираешься.
– Угу. Сам. Давай на этом и закончим, – он демонстративно зевнул. – Поможешь мне лечь?
Когда Бальдр ненадолго забылся, девушка подбросила в костер охапку хрустящих сучьев и тихо прошептала:
– Значит, говоришь, никто не слышал… x x x
– Особенно приятно, что жрецы теперь знают, каким путем мы идем, – Терри, как всегда, оказался практичен. – Давайте прибавим шагу, господа.
Что-то шло не так. Он знал, что друзья порой считают его излишне холодным, чересчур много взвешивающим и продумывающим. Особенно на фоне Торрера, наивно верящего в счастливую звезду талиссы и предпочитающего хорошую схватку самой изощренной стратегии.
Лунный эльф действительно был немногословен. Он не видел смысла попусту сотрясать воздух, если не мог предложить решения – одновременно и изящного, и эффективного.
Здесь же решения не было. Они вошли в Лайгаш как победители, с честью выдержав бой с людьми Бальдра Фрейна. И талисса надеялась, что, по крайней мере, первый уровень обороны уже позади.
Однако дальше их вел «ключ». Вел так, как считал нужным. Талисса могла с равной вероятностью и приближаться к сокровищам, и удаляться от них.
Порой Терри завидовал бесшабашности Макобера, спокойной уверенности Бэх и изобретательности Айвена.
Часто его друзья действовали, не понимая до конца, куда ведут их боги и Судьба. Если они оказывались не правы, талисса зализывала раны и продолжала идти вперед. Без потерь.
Но до сих пор она ни разу не бросала вызов ни одному из богов.
Для Торрера Лайгаш, наверняка, лишь новая череда боев, в конце которых их ждет награда. Бэх, похоже, отправилась сюда не без согласия Темеса. Айвена должны привлекать рассказы о могущественных магических артефактах, попавших в руки Лазоревого храма. Макоберу явно просто интересно. Мэтт… Терри улыбнулся. Он не сомневался, что пальцы гнома уже мысленно ласкают изумруды, гладят рубины и творят оправу для бриллиантов.
Сам же лунный эльф ощущал лишь всепоглощающее бессилие – как в тот день, когда ему пришлось покинуть родные Дейронские горы. Но тогда он хотя бы мог объяснить себе, за что Эккиль обрек его на изгнание. И Терри заставил себя идти и не оборачиваться, пока покрытые лесом склоны не остались далеко позади.
Горы учили верить снам, а сон, пришедший к Терри этой ночью, мог с полным правом претендовать на то, чтобы называться вещим.
…Шумная таверна, наполненная запахами кислых щей и не менее кислого вина. Громкие разговоры, стук грошей и кружек об изрезанные дубовые столы. Трактирщик, достойный занять не последнее место в Гильдии воров.
Все, как обычно. Талиссе не часто приходилось сидеть за одним столом с графами.
За дальнем столом, в углу, лицом ко входу четверо. Мэтт, Бэх, Торрер и Макобер. Себя Терри не видел, не видел он и Айвена. Но знал, как можно знать только во сне, что их уже нет с талиссой.
Когда Мэтт вытряс на стол из мешочка несколько сапфиров, друзья наклонились поближе. «Последние», – грустно произнес Торрер так, словно раньше они могли разбрасывать драгоценности горстями.
«А в Лайгаше-то…» – вздохнул Мэтт. Друзья помолчали.
Терри долго еще сидел среди друзей, бесплотный и не видимый для них. Слушал их разговоры, смеялся над их шутками. Однако так и не узнал, что же произошло в Лайгаше.
Всего один раз Макобер обмолвился: «Когда Терри покинул нас…» Значило ли это, что им с Айвеном суждено погибнуть? Или, во что трудно поверить, оставить талиссу?..
Прошло около получаса, и безлюдный коридор начал беспокоить талиссу больше, чем все львы и жрецы вместе взятые.
– Они что-то готовят! – не выдержал наконец Торрер. – Гномом буду – готовят!
– Ну, гномом тебе, предположим, не стать, – рассудительно заметил Мэтт, – если, конечно, не считать бородой те чахлые кустики, что ты бреешь раз в полнолуние, и тот чахлый…
– Мэтти! – укоризненно призвал его к порядку Айвен.
– Что Мэтти? – недовольно пробурчал гном.
– А зря ты не дал ему договорить, – грустно вздохнул Макобер, – теперь мы так и не узнаем…
– И слава богам, – закрыл тему Айвен. – О, ну хоть что-то новенькое!
Коридор оборвался, правда не совсем так, как они ожидали: черным провалом примерно с полдюжины футов. По другую его сторону путь продолжался как ни в чем не бывало.
– Что-то мне это сильно напоминает, – усмехнулся Макобер. – Только вот мостик забыли повесить.
– Смотри, а там еще зачем-то и ступеньки выдолбили, – ткнул его локтем в бок Торрер.
И в самом деле: туннель напротив словно сделал несколько нерешительных шагов вниз.
– Мэтти, – Макобер подергал гнома за рукав, – а зачем вы, гномы, такие ступеньки сделали бы?
Вопрос мессарийца застал Мэтта врасплох: он как раз размышлял о том, что еще надо было бы добавить Торреру, чтобы тот стал настоящим гномом. Или убавить.
– Ступеньки? – удивился Мэтт. – Чтобы спускаться по ним, дурья твоя башка.
Гном запустил пятерню в бороду.
– Или подниматься, – добавил он, немного поразмыслив.
Макобер закатил глаза к потолку пещеры: да, в сообразительности Мэтту не откажешь.
– Не вообще ступеньки, – терпеливо уточнил он. – Вот эти. У тебя под носом.
Смирившись с тем, что от Макобера не отвязаться, Мэтт внимательно изучил противоположную сторону провала.
– Может быть, под нами идет другой туннель? – предположил он. – Нет, не знаю. Ерунда какая-то! Если хотели сделать спуск вниз, то почему начали так близко к краю? Все-таки не чувствуют люди камень! Такое иногда придумают, голову сломаешь!
Окончательно осознав, что толку от гнома ему не добиться, Макобер обреченно махнул рукой.
– Слушай, – он посмотрел на Терри. – А что, если я оставлю оружие и заплечный мешок здесь, а сам попробую перепрыгнуть. А потом, с той стороны, зацеплю за что-нибудь веревку?
– А если это засада? – тут же вмешался Торрер, который после приятной встречи со львами на время приобрел столь несвойственную ему осторожность. – И ты там один окажешься! Да еще и без оружия!
– Тоже мне проблема – прикроете, – со свойственным мессарийцам легкомыслием отмахнулся Макобер. – Сам видишь, здесь футов семь, не больше. Кто бы ни решил на меня поохотиться, он будет у вас как на ладони.
Не дожидаясь, пока остальные примутся его отговаривать, мессариец мигом скинул заплечный мешок и кожаный доспех. Потом аккуратно положил сверху меч.
– Мак! – в последний раз попытался воззвать к нему эльф, однако Айвен остановил его:
– Иначе мы здесь и в самом деле не переберемся. Не мост же строить.
Осуждающе покачав головой, Торрер отошел в сторону. Провал и в самом деле не широк. Но… Интересно, это только у него такое чувство, что за ними наблюдают?
– Подержишь?
Пожав плечами, Мэтт покорно принял конец веревки.
– Ну, Ч'варта, помоги же и ты мне!
Но у бога, судя по всему, были в этот момент куда более неотложные дела.
Разбежавшись, мессариец перемахнул на ту сторону провала и упруго приземлился на первую из спускавшихся вниз ступеней.
Раздался тихий хлопок, ступени превратились в гладкий наклонный желоб, и мессариец заскользил в пропасть.
– Держись! За веревку держись! – крикнула Бэх.
И в самом деле, держаться больше было не за что. Вцепившись в режущую руки веревку и проклиная себя за то, что не позаботился как следует закрепить ее на поясе, Макобер рухнул вниз.
Закусив губу, Бэх смотрела, как его тело, худое и хрупкое на фоне бездонного провала, набирая скорость, приближается к стене.
Мессариец попытался оттолкнуться от нее ногами, веревка перекрутилась…
– Отойди-ка! – сурово прикрикнул на девушку Мэтт, и они с Ленталом в четыре руки вытащили Макобера наверх. На лбу мессарийца красовался огромный, постепенно расползающийся синяк.
– Слышал я как-то у людей поговорку про тех, кто бьется лбом о новые ворота! – проворчал гном. – Я ж тебе сразу сказал, что ступеньки служат для того, чтобы по ним спускаться.
– Ну и? – не понял Макобер, которому сейчас явно было не до гномьих нравоучений..
– Ну ты и спустился! – удовлетворенно закончил Мэтт и умолк, весьма довольный собой. И с таким видом полюбовался на макоберовский синяк, словно сам его только что и поставил.
– Вот так, значит?!
Прежде чем его успели удержать, мессариец одним движением обвязал веревку вокруг себя, вновь разбежался и на этот раз умудрился зацепиться пальцами за край желоба. Подтянувшись, он перебросил тело на пол туннеля и вскочил на ноги.
– Эй вы там, копуши! – прокричал Макобер, цепляя веревку за подходящий выступ. – Ждете, пока Айри подсобит перебраться?
– Резв! – одобрительно воскликнул Баураст, первым хватаясь за веревку.
«Пожалуй, я уже староват для подобных экзерсисов, – с грустью подумал маг, когда опора ушла у него из-под ног. – Я рассказывал им о своей талиссе, а они слушали так, точно речь шла о подвигах Симраса Железнорукого. А сейчас я и сам чувствую себя так, словно встал из могилы».
Добравшись до противоположного края провала, чародей ухватился за протянутую руку мессарийца и, тяжело дыша, вскарабкался на твердый пол коридора.
«Это мой последний поход, последний бой, – неожиданно понял он. – И если я останусь в живых…»
– Один есть! – громко крикнул Макобер. – Запускайте следующего.
Когда все, кроме Мэтта и Лентала, стояли уже на другом конце провала, гном неожиданно заупрямился.
– Слушай, Терри, – позвал Мэтт, надеясь, что голос его не выдаст, – будь другом, взгляни на пирамидку! Нету там обходного пути?
– Теперь уж точно нет, – резонно ответил Терри. – Я-то здесь.
Лунный эльф поставил «ключ» на ладонь.
– Вот и он так думает. И, ради Эккиля, не кричите вы так с Макобером!
– Ради Эккиля? – ворчливо переспросил гном, однако сейчас ему явно было не до спора. – Ладно, придется быть арьергардом. Лентал, твоя очередь.
– Перенести? – паладин решил пойти напролом.
– Еще чего! – гордо отказался Мэтт. – Я и сам могу. Вот разве что Рэппи. Испугается еще… Давай, я ее лучше на руки возьму!
– Да как же ты сам тогда переберешься? – непонимающе посмотрел на него Торрер.
– И в самом деле… Эх, незадача какая! – гном почесал в затылке и поднял глаза на Лентала. – Ладно, чего уж там, делать нечего – переноси. Все равно силушку девать некуда!
Но прежде чем устроиться на закорках у паладина, Мэтт взял крысу на руки и ласково почесал ее за ухом.
На этот раз коридор не заставил талиссу ждать так долго.
– Еще одна дверь, – хмыкнул Торрер. – Ну, кто на этот раз желает?..
– Прикроешь? – подмигнула ему Бэх, доставая меч и пропуская Макобера вперед. Терри молча встал рядом с ней.
Позвенев отмычками, мессариец благоразумно отошел за спины друзей.
– Открываем? – убедившись, что все наготове, Бэх решительно взялась за ручку двери.
Однако в вытянутом подземном зале по другую сторону двери не было ни львов, ни магов. Стены его казались плохо обработанными, потолок то прижимался к земле, то исчезал за пределами света от факелов. Пол же, напротив, был гладко отполирован, хотя и не везде одинаково – больше по центру, меньше по краям.
Вдоль короткой противоположной стены зала широкие ступени поднимались на невысокую каменную платформу. Справа от нее виднелись наглухо закрытые деревянные ворота.
И там, на возвышении, красовалось странное деревянное сооружение, напомнившее Терри хлипкие бамбуковые беседки, которые он видел на спинах слонов в вечно влажных лесах Джалинхи. Сверху сооружение крепилось на дюжине коротких цепей к трем толстым гладким деревянным балкам, исчезавшим в полукруглых пазах над воротами.
Слона поблизости не наблюдалось.
– Интересная штуковина, – Мэтт зацокал языком, разглядывая загадочное сооружение со всех сторон.
– И что это, по-твоему? – с изрядным скепсисом в голосе поинтересовался Торрер.
– Похоже, повозка какая-то. И по этим балкам она вполне могла бы скользить, если бы ее тянула, ну, скажем, пара лошадей. Только вот ума не приложу, как их сюда впрячь. И главное, зачем?
– А вы ожидали, что Лайгаш с готовностью ответит на все вопросы?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62