- Я знаю, что у вас огромный опыт, но, возможно, вы не очень четко представляете, насколько важна репутация для человека моего положения. Байрон писал о величии и ничтожности имени, но он был поэт. Поэтому дозволены вольности, губительные для такого человека, как я. Я вам уже говорил, что принимал исключительные меры предосторожности, посещая мисс Керр. Никто из тех, кто мог меня видеть в её доме, не способен меня опознать. Я ей полностью доверял, и был с ней... более, чем щедр. Поэтому я был полностью убежден, что никто не подозревает о моей... слабости.
Он замолк, должно быть, ожидая комментариев со стороны Вулфа. И Вулф подыграл ему.
- Вы должны знать, что единственные надежные тайны, это те, про которые вы сами забыли.
Баллу кивнул.
- Я уже понял, что есть много того, о чем я должен был знать, но чего я не знал и не знаю теперь. В отношениях с мисс Керр я допустил серьезную ошибку. Я был глупцом. Я должен был предвидеть, что она... тоже могла увлечься. Так ведь и случилось, верно? Она всерьез увлеклась мистером Кэтером?
Вулф посмотрел на меня.
- Арчи?
- Она сгорала от страсти, - заявил я. - Рвалась за него замуж.
- Да, я был глупцом. Но зато теперь мне стало понятно, почему она рассказала ему обо мне, а это очень важно. Она и впрямь была осторожной, но с ним она утратила осторожность. Это ведь логично?
Он ждал ответа, и Вулф вновь ублажил его.
- Да.
- И тогда он узнал мое имя, никто, кроме него не знал. Значит, он негодяй и шантажист. В течение четырех месяцев я платил ему по тысяче долларов в месяц. Почти наверняка он также и убийца. Не знаю, почему он её убил, но он негодяй.
Вулф посмотрел на меня, а я уставился на него. Я приподнял одну бровь. Взгляд Вулфа вновь переместился на Баллу.
- Почему, черт побери, - проревел он, - вы не сказали это раньше? Два дня назад.
- Тогда я ещё всего не понял. А теперь, хорошенько подумав, разобрался. Вы слишком резко со мной разговаривали и выбили меня из колеи. Убеждали, что Кэтер невиновен. Я уверен, что убийца - он. Он мерзавец. Надеюсь, что его будут судить, и он получит по заслугам. Поэтому я и здесь. Вы сказали в прошлый раз, что если состоится суд, то мое имя неизбежно всплывет. Так вот: этого нельзя допустить! Мое имя не должно быть связано ни с любовной историей, ни тем более - с убийством.
Он указал на сверток, лежащий перед Вулфом.
- Здесь пятьдесят тысяч долларов в пятидесятидоллларовых банкнотах. Вы сказали, что вы связаны определенными обязательствами, но у вас не может быть никаких обязательств перед шантажистом и убийцей.
Баллу перевел дух.
- Пятьдесят тысяч - только задаток. Я и в самом деле в ловушке, причем положение даже серьезнее, чем я думал, так что я должен спастись любой ценой. Признаю, что не знаю, как это можно сделать, но вы знаете Кэтера и сумеете с ним договориться. Я не прошу ни о чем противозаконном. Если у полиции достаточно доказательств, чтобы осудить его - ради Бога, но мое имя не должно фигурировать! Вы сами сказали, что поскольку никто ко мне не приходил, моего имени в дневнике нет, да и Кэтер, должно быть, ещё не проговорился. Это так?
- Да. - Вулф теребил нижнюю губу кончиками двух пальцев. - Вы несколько торопитесь, мистер Баллу. Я согласен, что не обязан представлять интересы шантажиста и убийцы, но так ли это на самом деле? Я должен знать больше. Опишите человека, которому вы платили.
- Я никогда его не видел. Я отправлял деньги по почте.
- Когда и как он впервые их потребовал?
- По телефону. Однажды в сентябре, вечером мне позвонили домой, и звонивший представился Робертом Сервисом Киплингом. Когда мне передали такое имя, естественно, я согласился поговорить. Он сказал, что мне не нужно объяснять, почему он назвался таким именем, и добавил, чтобы я шел в находящуюся поблизости аптеку и в десять вечера ждал там звонка в телефонной будке. Вы, конечно, понимаете, что я повиновался. В десять часов телефон зазвонил и я снял трубку. Я услышал тот же самый голос. Вам не обязательно знать все, что он сказал. Он привел достаточно доказательств, чтобы убедить меня в том, что ему известно о моих посещениях квартиры Изабел. Он сказал, что ему вовсе не хочется расстраивать мою личную жизнь, и что он надеется на то, что я должным образом оценю его благородство. На следующий день я должен был отправить ему по почте десять стодолларовых купюр, и столько же пятнадцатого числа каждого последующего месяца. Я пообещал.
Баллу снова потер бровь ладонью.
- Я знаю, что уступать шантажисту - неправильно, но ничего не мог с собой поделать. Он отказался ответить на вопрос, откуда узнал мое имя. Но, судя по отдельным репликам, он не просто заметил меня там и опознал. Чего стоит одно лишь имя - Роберт Сервис Киплинг? На следующий день я отправил ему деньги, и исправно отсылал их каждый последующий месяц. Но теперь мне все ясно. Безусловно это Кэтер. Мисс Керр все ему рассказала.
Вулф кивнул.
- Вполне резонное заключение, но и только. Его имя и адрес, на который вы посылали деньги?
- Имя, конечно, выдуманное. А адрес такой: Гранд Сентрал Стейшн, Лексингтон-авеню и Сорок пятая улица, до востребования, Мильтону Фейлсу.
- Фейлсу?
- Да.
- Вот как? Занятно. - Вулф закрыл глаза, но несколько секунд спустя открыл их. - А вы не пытались выяснить, кто он такой?
- Нет. А зачем? Что бы это дало?
- Если это был мистер Кэтер, вы могли бы все это предотвратить. А вы рассказали про шантажиста мисс Керр?
- Да. Я спросил, назвала ли она кому-нибудь, хотя бы одному человеку мое имя, но она категорически отрицала это. Она солгала. Она была... просто вне себя от возмущения. Я даже поразился. Ее реакция показалась мне...
Он приумолк. Облизнул губы, нахмурился, потом кивнул.
- Я понимаю. Конечно. Я сказал, что не знаю, почему он убил её, но теперь все стало понятно. Она узнала, что Кэтер - шантажист, сказала ему об этом, и он убил её. Господи, если бы я мог знать! Черт бы его побрал!
Оказывается, кое-какие страсти были ему не так уж и неведомы. Я уже собрался было даже предложить ему выпить, но тут вмешался Вулф:
- Вопрос. Голос по телефону. Это точно был мужчина?
- Да. Он пытался его исказить, говорил фальцетом, но это безусловно мужчина.
- С тех пор он ещё звонил вам?
- Один раз. Семнадцатого декабря. Домой. Опять назвался Робертом Сервисом Киплингом. Сказал, что посланное до него дошло, и все.
Вулф откинулся на спинку кресла, закрыл глаза, сцепил пальцы на пузе и выдвинул губы. Баллу стал что-то говорить, но я жестом остановил его, хотя мог бы этого не делать. Когда Вулф начинает упражняться губами, поочередно втягивая и выпячивая их, он полностью отключается и ничего не слышит. Баллу опустил голову и удивительное дело - закрыл глаза, так что первых три минуты я пребывал в полном одиночестве. Наконец, Вулф вернулся к жизни и спросил меня, могу ли я разыскать Сола и Фреда; я ответил, что да, но не знаю, как скоро. Вулф велел мне идти на кухню, дозвониться до них и немедленно вызвать сюда.
Для того, чтобы разыскать по телефону пару людей и пригласить их придти особого умения шевелить мозгами не требуется, поэтому, названивая Солу и Фреду - а Сола мне пришлось искать по трем номерам, - я одновременно размышлял. Не об Орри - мне не слишком верилось, что он шантажист. Я думал о том, почему фамилия Фейлс показалась Вулфу такой интересной. По тону Вулфа я точно знал, что он не прикидывается. Раз уж он заинтересовался этой фамилией, то мне тем более стоит поломать над ней голову, поскольку я располагал точно теми же фактами, что и он. Я бы отдал новую долларовую бумажку, чтобы узнать, сколько людей из всех, кто прочитал этот отчет, догадаются, где тут зарыта собака. Вернувшись в кабинет, я ещё не догадывался, хотя раздумывал над этим ещё добрых пять минут после того, как дозвонился до Сола.
Войдя в кабинет, я остановился. Красное кожаное кресло пустовало. Я спросил Вулфа:
- Вы спустили его с лестницы?
Вулф покачал головой.
- Он в гостиной. Отлеживается. Сол и Фред не должны его видеть. Ты договорился с ними?
- Уже едут. - Я прошел к своему столу. - Жаль, конечно, что Орри докатился до вымогательства, но с другой стороны, свадебные кольца, мебель, свидетельство о браке - все нынче дорого.
- Вздор!
- Вам легко говорить - перед вами, как никак, лежат пятьдесят тысяч. А что вы нашли интересного в том, что он взял себе псевдоним Фейлс?
- Ты неправильно произносишь, - сказал Вулф. - Впрочем, как и мистер Баллу.
- Разве не Фейлс?
- Нет, конечно. Напиши эту фамилию латинскими буквами, но прочти не по-английски, а произнося каждую букву. Что получится?
- Ф-а-л-е-с. Фалес?
- Конечно.
- И что тут интересного?
- Мильтон - тоже любопытно, - произнес Вулф. - Фалес из Милета, в шестом-седьмом веках до нашей эры возглавил семерку мудрецов-философов Древней Греции. Он обогнал Эвклида на три столетия. Основал геометрию, первым предсказал солнечные затмения с точностью до одного дня. Он был первым воистину великим математиком. Фалес Милетский.
- Черт побери! - Я бухнулся на стул, размышляя над услышанным. - Вот это да! Нервы у него, должно быть, железные. Ведь Баллу окончил колледж. Он вполне мог увлекаться математикой и уж, по меньшей мере, слышать про Фалеса Милетского.
- Но знал ли он, что зять мисс Керр преподает математику?
- Вряд ли, - высказался я. - Да, кто мог подумать, что у подлого шантажиста может быть столь своеобразное чувство юмора? Вы уже сказали Баллу о своем открытии?
- Нет. Он подождет. Я хотел бы выпить пива.
- А я не отказался бы от молока. - Я встал. - Что ж, теперь, похоже, нам уже есть, за что зацепиться.
И отправился на кухню. Фриц был внизу, в своей комнате, но мне его помощь не понадобилась. Наливая молоко, доставая из холодильника пиво и относя поднос в кабинет, я продолжал ломать голову над свежей задачкой и заодно вспоминал, как вел и что говорил Барри Флеминг днем в понедельник. Отхлебнув молока, я вспомнил, что у нас гости, заглянул в гостиную и осведомился, не хочет ли он чего выпить. Баллу лежал на софе, прикрыв глаза рукой. От выпивки он отказался. Пока я выходил, Вулф пропутешествовал к книжным полкам, снял том Британской энциклопедии и что-то читал. Когда я снова поднес к губам стакан, он произнес:
- Фалес усовершенствовал теорию неравностороннего треугольника и теорию линий на плоскости. Он впервые доказал, что стороны подобных треугольников пропорциональны - это теорема Фалеса. Он первый доказал, что диаметр делит круг на две части, и что противоположные углы, образованные при пересечении двух прямых линий, равны между собой.
- Обалдеть можно, - воздал я должное заслугам Фалеса.
Фред прибыл ближе к одиннадцати. Я провел его на кухню, поскольку Вулф продолжал копаться в энциклопедии, хотя с Фалесом покончил давно. Когда пришел Сол, я послал его на кухню к Фреду и сказал Вулфу, что все в сборе и ждут указаний. В ответ я удостоился свирепого взгляда, так как прервал Вулфа на середине интересной статьи. Я знал, что она интересная, поскольку во всех двадцати четырех томах Британской энциклопедии не нашлось бы ни единой страницы, которую Вулф посчитал бы неинтересной. Как бы то ни было, я прогулялся на кухню и привел нашу парочку в кабинет. Сол, как обычно занял красное кресло, а Фред уселся в одно из желтых.
Встреча оказалась рекордно короткой.
- Я прошу прощение за то, что извлек вас в столь поздний час, да ещё зимой, - начал Вулф, - но вы мне очень нужны. У нас появились кое-какие новости. Человек, который платил за квартиру мисс Керр - назовем его Икс, сейчас здесь, в гостиной. Он рассказал мне то, о чем должен был рассказать два дня назад. В сентябре ему позвонил некто и потребовал денег. Этот некто знал о визитах Икса к мисс Керр и вымогал деньги - тысячу долларов сразу и по тысяче ежемесячно. Деньги требовал присылать по почте, до востребования, на вымышленную фамилию. Икс уже уплатил ему пять тысяч. Икс убежден, в силу определенных причин, что шантажист - Орри Кэтер. В воскресенье вечером я интересовался вашим мнением, может ли Орри быть убийцей. Сейчас я задаю другой вопрос: может ли он быть вымогателем? Шантажировал ли он Икс? Фред?
Фред нахмурился. Вид у него был сосредоточенный.
- Все было, как вы сказали? - спросил он. - Чистое вымогательство?
- Да.
Фред потряс головой.
- Нет, сэр. Это невозможно.
- Сол?
- Я хочу уточнить, - сказал Сол. - Это совпало по времени с тем периодом, когда Орри сам приходил к ней?
- Да.
- Тогда - нет. Как сказал Фред - невозможно. Для этого нужно быть законченным негодяем.
- Приемлемо, - сказал Вулф. - Мы с Арчи уже пришли к определенному заключению, и я почти наверняка знаю, кто этот шантажист, но я хотел услышать ваши мнения. Но вызвал я вас не только для этого; завтра вам придется кое-чем заняться. Арчи, они могут подождать в твоей комнате?
Даже не на кухне. Вулф ни в чем не полагался на случай. Вдруг, например, в окно кухни ворвется тигр-людоед, и Сол с Фредом бросятся наутек в прихожую и случайно заметят Баллу? Я сказал, что они могут располагаться в моей комнате, если не насвинячат там, конечно, и сыщики двинулись к ступенькам. Вулф выждал минуту, пока они поднялись, после чего велел мне привести Баллу. Президент корпорации по-прежнему лежал на софе, но при моем появлении вскочил и затараторил. Я посоветовал ему приберечь красноречие для Вулфа и провел в кабинет. Клянусь, что самый первый взгляд он бросил на стол, чтобы убедиться в том, что сверток на месте. Да, привычка остается привычкой, даже когда сидишь в такой луже.
Едва успев сесть в красное кресло, Баллу тут же заговорил:
- Я все обдумал. Я ответил на ваши вопросы и сделал вам щедрое предложение, более чем щедрое. Или вы принимаете его, или нет. В прошлый раз вы сказали, что Кэтер не убийца. Не пытайтесь только теперь убедить меня в том, что он не шантажист.
- Вы опережаете события, - сказал Вулф. - Мистер Кэтер и впрямь не шантажист.
У Баллу челюсть отвисла.
- Вы... после всего, что я вам сказал...
Он встал и взял со стола свой сверток.
- Сядьте. Я могу назвать имя шантажиста.
- Я уже назвал его.
- Нет, вы знаете только его псевдонимы - Роберт Сервис Киплинг и Мильтон Фейлс.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20