Возле «хижины» росло, стараниями смотрителя, несколько прекрасных дубов. Обычных, не каменных… — Глаза устали смотреть, каждый — словно радуга. Весь Дом перетряхнули — и ничего. Я сам обошёл весь Дом.Д. мысленно восхитился. Полностью обойти весь Дом — это достижение. Даже для смотрителя.— Ничего? — не поверил Д. — Не мог же он пропасть навсегда. Если жив…— Жив, — устало ответил ольт. — Дом сообщил бы о смерти. Но никаких следов. Ни в одном аспекте. Вина?— Если можно, воды, — Д. откинулся на спинку лёгкого стула. — Занимательно. Помнится, с чем-то подобным доводилось сталкиваться. В других условиях…— Дом ни при чём, — Эиронтаи был твёрд. — Имею в виду доступную часть Дома.— А что, — Д. оживился, — есть и другие части?— Несомненно, — ольт оглянулся на мрачно выглядевший Дом и вернулся взглядом к собеседнику. — Легенда гласит, что здесь обитал отшельник. Имя не сохранилось. Оставил после себя манускрипт, в котором, помимо прочего, запрещал сносить его дом. Поскольку Паррантин, по многим причинам, необходимо было возвести именно здесь, строители спрятали первоначальное строение.Д. стало не по себе. Дом, он знал, простирался под землёй куда дальше и глубже, нежели над землёй. В материалах по Дому нет никаких упоминаний о скрытой части. Кому ещё поведал об этом смотритель?— Вы сообщили очень важные подробности, — произнёс он, наконец. Смотритель вежливо улыбнулся. — А сами вы не в курсе, каким образом скрыли жилище отшельника и как туда попасть?— Я не смогу туда войти, — развёл руками Эиронтаи. — Никто из моих сородичей не сможет. И вы, скорее всего, тоже. Это всё, что я знаю.— Посмотрим, может Клеммен что-нибудь заметит, — Д. прикоснулся к хрустальному глазу змеи, что оттягивал ему шею. — Свежим глазом, да и соображает он неплохо. Наверное…Он осёкся, потёр «глаз» повторно.И в третий раз.— Клянусь небесным пламенем! — произнёс Д. хрипло. — И он тоже! Зачем я отпустил его, старый дурак!Он вскочил и бросился ко входу в Дом. Посеревший от волнения смотритель не отставал.Некоторое время Клеммен отдыхал в комнате, заросшей пылью почти по щиколотку. Под самым потолком, в двенадцати метрах над головой, тускло мерцали продолговатые стеклянные предметы, что придавало освещению зловещий оттенок. Один из углов был отгорожен ширмой, а за ней находилась просторная кровать, улечься на которую ненгор не рискнул бы и за миллион золотых. На роскошном, некогда атласном, покрывале тяжёлым ковром лежала пыль. Покрывало было наброшено прямо поверх кого-то, спящего под толстым одеялом.Поверх кого-то, укрытого с головой. Клеммен предпочёл не присматриваться к очертаниям свернувшейся калачиком фигуры. Вдруг покажется, что шевелится?Стоило отойти от страшной ширмы на десяток шагов, как стало понятно, что всё это — бутафория. Весь Дом был одним огромным театром, в котором всё было на грани настоящего. Но здесь Клеммену было спокойнее всего. Отчего — непонятно.Возможно, оттого, что здесь практически не ощущался взгляд Дома.Да и воздух был чист; ни затхлости, ни запаха склепа. Словно не было толстого слоя пыли, словно здесь были окна, распахнутые в цветущий сад. И это не казалось иллюзорным, неправильным, ложным. Из других предметов мебели в комнате была лишь скамья, изрядно изъеденная жучком. Усевшись, Клеммен ощутил, как проходит беспокойство. Здесь пропал человек. Где именно могло это случиться?По словам Д., раньше, до того, как здесь возник оазис, здесь обитали отшельники. Жило их здесь не менее десятка, с большими перерывами, и все необычайно почитали ближайшие окрестности того холма, на котором воздвигнут Паррантин. Отчего это?Клеммен медленно встал. Ему почудились чьи-то голоса. Из-за двери, в которую он не так давно вошёл.Стараясь не вздымать пыль в воздух, юноша медленно подобрался к двери и замер, вслушиваясь.Два голоса. Приближающиеся. Ни один ему не был известен. Оба принадлежат мужчинам… хотя нет, второй — не Человек, а Ольт. Подслушивать некрасиво, но…— …Самый страшный — первый…— …Как ты сумел отыскать?— …Всё это ерунда. Чем больше стараешься закрыться, тем сильнее иллюзия…И — совсем близко:— Здесь. Давай, посмотрим…Скрип двери. Клеммен вжался в косяк.Дверь не открылась. И это — иллюзия. Эхо. Но Клеммен готов был поклясться, что ощутил движение воздуха.Внезапно комната показалась мрачным местом, где стаями водятся привидения. С трудом сдерживая крик ужаса, Клеммен распахнул дверь и выбежал наружу. Закрыл дверь за собой, прижался к ней, тяжело дыша…… — Есть сигнал! — воскликнул Д. в этот момент. — Смотрите! Сорок пять метров! Он где-то рядом. Клеммен! — гаркнул он. — Стой на месте! Никуда не уходи!И побежал, следуя прихотливым изгибам коридора.Ольт бежал следом.Но Клеммен ничего не услышал.…Перепугался я, откровенно говоря, насмерть. Словно кто-то увидел меня и дал понять, что я тут никому не нужен. Что я лишний в этой комнате… Что должен убираться вон.Стоял я, стоял, и вдруг слышу другой разговор. Тихий такой. На этот раз голос один. Похоже, читает вслух. Я тихо-тихо оглянулся — никого не видно — и пошёл в сторону голоса.Жутко здесь. Половина коридоров тёмная, длинная, со множеством поворотов. Это какие же нужно нервы иметь, чтобы вернуться назад, со всеми болтиками на прежних местах?! А ведь Дом неактивный, «спящий». Представляю, каково здесь, когда Дом «бодрствует».Крался я к повороту, откуда голос доносился, и думал — куда Д. запропастился? Когда он так нужен…Скорее всего, проверяет мою самостоятельность. Прежде-то он едва не по пятам за мной ходил. Даже неловко было…— Что за чудеса? — опешил Д., едва они выбежали к Т-образной развилке. — Только что был его след! Эиронтаи, вы слышали?— И слышал, и видел, — ольт сжимал в правой руке небольшой трезубец из прозрачного голубоватого камня. — Здесь стоял… постоял и пошёл. Похоже, внутрь заходил.— Внутрь? — Д. взялся за ручку двери. — Посмотрим.— Ненгор , — ольт казался не на шутку встревоженным. — Осторожно, это одна из живых комнат… её невозможно усыпить.Но Д. был уже внутри. Он не заметил, что вековая пыль потревожена чьими-то шагами. Никто не заметил бы, потому что пыль успела улечься, как и прежде. Как и Клеммен, Д. сразу же подошёл к ширме и вздрогнул, увидев очертания тела под одеялом. Замер, прислушиваясь и привыкая к ощущениям.Музыка.Едва заметная. Призрачная, как свет гнилушки в темноте. Нельзя заметить, если вслушиваешься — только если не напрягать слух. Занятно! Есть такая штука — боковое зрение. Как насчёт бокового слуха? А? Стоило сосредоточиться на самом себе, как музыка вновь коснулась сознания. Страшная музыка, призрак гениального сочинения, раз услышишь — невозможно забыть. Холодом потянуло по комнате.Силуэт под одеялом пошевелился. Крохотный комок пыли сорвался с покрывала и бесшумно соединился с пыльным сугробом, окружавшим кровать.Скрипнула, закрываясь, дверь.И на Д. накатил страх. Подавляющий, чёрный, от которого лишь одно спасение — бежать как можно дальше, не оглядываясь. Дверь казалась бесконечно далёкой. Вновь шевельнулось что-то под слоем пыли и паутины, отвратительный клацающий звук донёсся из-под покрывала. Музыка становилась всё громче.Д. словно окатило кипятком. Наваждение схлынуло разом; рядом оказался ольт. Миг спустя Д. обрёл способность слушать.— …отсюда, — Эиронтаи указывал на дверь. — Вам опасно здесь находиться. Скорее, надолго я его не удержу.С трудом переставляя негнущиеся ноги, Д. вышел в благословенный полумрак коридора и, как и Клеммен, прислонился спиной к закрытой двери.— Одна из самых опасных комнат, — заметил смотритель. — Не стоило рисковать.— Вы правы, — Д. с трудом сглотнул и немалым усилием воли вернул самообладание. — Так… чтоб мне лопнуть! Он снова здесь!— Поосторожней с такими пожеланиями, — отозвался смотритель, обводя пространство вокруг себя трезубцем, — Зачем искушать судьбу?.. — он указал ладонью направление. — Там. Великие силы… их там двое!Д. молча ринулся в указанном направлении. Интересно, смотритель говорил серьёзно насчёт комнат, способных исполнять подобные «пожелания»? Может быть, потерявшийся сказал что-нибудь наподобие «чтоб мне провалиться»?Дом явно шутил со мной. Голоса раздавались то позади, то впереди. Иногда казалось, что я оглох — настолько неожиданно они обрывались. Были места, где не мог раздаться ни один звук.Я не заметил, как попал в длинный каменный коридор, пропахший сыростью. Судя по плану, один из окружных путей. Длинный, но соединяющийся в кольцо. Для тех, кто отчаялся блуждать по переходам. Ставить знаки на стенах бессмысленно: Дом обожает переставлять их.Я прошёл по коридору всего пять шагов, когда что-то скрипнуло и я услышал голос. Точнее то, что попыталось стать голосом. Меня словно ужалили, до того неожиданным был звук.Оглянувшись, я увидел нечто небывалое.Отверстие в стене. Оно вело куда-то… но на комнату, которая была по ту сторону отверстия, я смотрел сверху. Голова сразу же закружилась, пришлось опереться о стену.В помещении за отверстием царил полумрак. На меня смотрел, изумлённо открыв глаза, незнакомый мне человек и не нужно было быть лекарем, чтобы понять: ему, мягко говоря, плохо.— Помо… гите, — выдохнул он, с трудом шевеля губами. Прыгнуть внутрь? А если отверстие закроется? Надо как-то по-другому. Я подошёл поближе. Если протянуть руку, то, скорее всего, он сможет за неё ухватиться. Рискованное дело, но другого выхода не вижу!Человеку стоило немалого труда поймать протянутую руку. Потому, что для этого было необходимо приподняться, а он был совсем слаб. В конце концов он поймал мою руку… и я — инстинктивно — схватил его кисть второй рукой, не то уронил бы незнакомца.Представляю, как это выглядело со стороны. У стены стоит человек, упираясь одной ногой о край отверстия и, согнувшись немыслимым образом, пытается вытащить кого-то. Ну и положение! Хоть человек по ту сторону и выглядел исхудавшим, весил он немало.Спина сейчас не выдержит.Пришлось опереться о другой край коленом. Затем — видят боги, чего мне это стоило — встать на стену, расставив ноги по обе стороны от отверстия. Чем «выше» я его поднимал, тем тяжелее он становился.Как я умудрился не свернуть себе шею, до сих пор не пойму. Мы вылетели с ним из этого горизонтально-вертикального колодца, как камень из пращи. Меня спасло то, что носком ботинка я зацепился за край, и на долю секунды удержался.Человек почти не пострадал, даром что ударился о стену. Стало понятно, отчего он был таким тяжёлым: на спине его висел увесистый рюкзак. Не будь он так плох, я бы не на шутку разозлился.Отверстие никуда не исчезало. Комната была видна не очень хорошо — видны полосы света, просачивающегося сквозь окно, тень от какого-то предмета (стол?)… Я опомнился и позвал на помощь.Помощь была за соседним поворотом. Когда Д. и смотритель увидели нас, растрёпанных и растерзанных, оба потеряли дар речи.Смотритель пришёл в себя первым и связался с Академией. Через пятнадцать минут прибудут спасатели, а пока можно заниматься чем угодно.— Какое отверстие? — не понял Д. Смотритель чем-то поил незадачливого студента. Судя по состоянию последнего, как минимум неделю он сидел там без пищи, а последние три дня — без воды. Живуч человек, что ещё сказать…В рюкзаке были «трофеи», вероятно — из места неожиданного заточения. Клеммен протянул руку, но Д. перехватил её, покачав головой.— Извини. Вначале это осмотрят специалисты, — Клеммен выглядел по-детски обиженным и Д. вздохнул. — Мне самому интересно, но… не положено. Так где это отверстие?— Да вот же, — Клеммен взял его за руку и указал. Д. изменился в лице.— Глазам не верю, — он осторожно наклонил голову, всматриваясь «вниз». — Эиронтаи, это, наверное, и есть «спрятанный» дом!— О чём вы? — ольт стоял прямо перед отверстием, не видя его. — Стена стеной.— Клеммен, — до Д. начало доходить, — покажи ему, пожалуйста.Юноша молча протянул руку ольту. Тот некоторое время колебался… руку Клеммен держал, как положено — ладонью вниз, пальцы чуть согнуты. Ольт в итоге решился и, широко раскрыв глаза, замер, отступив на шаг.— Вот именно, — проворчал Д. — Ну, приятель, — он повернулся к Клеммену, — теперь держись. Скрытый дом искали десятки лет…— Вот он, первооткрыватель, — Клеммен кивнул на спасённого, который дремал, прислонившись к стене.— Он попал туда случайно, — смотритель поднёс трезубец к отверстию. Ничего не случилось. — А вы это видите . Подумать только, я ходил здесь почти каждый день!— Ну ладно, — Д. взглянул на часы. — Пора. Сейчас здесь будет очень людно.— Постойте! — Клеммен поймал его за рукав. — Я же могу спуститься внутрь!— Не положено, — Д. энергично помотал головой. — Вначале туда войдут эксперты.Он направился туда, откуда пришёл. Клеммен, мрачный как туча, последовал за ним.— Экспертов! — фыркнул он за спиной Д. — Вот так всегда. Находят одни, вся слава достаётся другим.— Что поделать, — вздохнул Д. — Таковы правила. Не огорчайся: тебя тоже не забудут.— Послушайте, мы ведь оставили этого… студента! Может быть, перенести его к выходу?— Не стоит, — Д. кивком указал вперёд. — Эиронтаи присмотрит за ним, а целители скоро будут здесь. Пусть разбираются. Мы с тобой те ещё лекари.— Это верно, — вздохнул Клеммен, приглаживая волосы.Эксперты пронеслись мимо, словно стая гончих. Д. и его ученик отступили в тень соседнего коридора. Во многом роль Бюро второстепенна: после того, как причина происходящего найдена, на сцене появляются другие персонажи. Не очень, наверное, честно, Клеммен прав, но — таковы правила!Хотя порой хочется придушить тех, кто составляет все эти правила и должностные инструкции. Монастырь Хоунант, Лето 12, 435 Д., 12-й час — Старый Дом? — Чёрточка выглядел заинтригованным. — Очень интересно. Я проходил Паррантин, три раза — честно говоря, там скучно. Вся эта бутафория… есть две или три комнаты, действительно занятных, но остальное — для маленьких детей.Д. с трудом сдерживал улыбку. Настоятели этого монастыря славятся снисходительным, мягко говоря, отношением к достижениям других.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12