«НАХОТСЮДА!» Звонок отзывался внутри россыпью колокольчиков, но днем за дверью было безлюдно. А сейчас там орала музыка. Яростный барабанный проигрыш. Ну очень мощные колонки. Гек посмотрел на часы — половина одиннадцатого вечера.
— Кепку и очки я бы снял, — сказал Никита, нажимай кнопку. — Напугаешь девочку.
— А с перебинтованной головой и подбитым глазом? Не напугаю до заикания? — поинтересовался Гек, но кепку и очки снял.
— До заикаиния? Маловероятно.... — Никита позвонил снова.
Барабаны смолкли. Дверь распахнулась, и на пороге возникла хозяйка.
— Ну-ну-при-и-вет, — сказала она Никите.
— Вот, напугал до заикания... — пробормотал Гек.
Нюка тотчас обратила на него внимание и быстро пробежалась взглядом.
— За-а-с-детства за-аикаюсь, — сказала она. — При-и-выкнешь.
Из-под огненно-рыжей копны волос внимательно глядели большие, удивительно круглые глаза. Под глазами были большие мешки, но не такие, как бывают от недосыпания, — мешки смотрелись естественно, по-видимому, жили на этом лице с рождения. Само лицо было овальное с чуть заостренным подбородком и неестественно гладкой кожей, словно бархатное. Такая кожа бывает у детей, но редко у 25-летних. Косметика на этом лице, похоже, никогда не появлялась. На Нюке была пушистая зеленая маечка с рукавами. Маечка обтягивала худые плечи и довольно большую грудь. На поясе висел здоровенный мобильник. Ноги были обтянуты шикарными штанами из натуральной черной кожи, которые сужались книзу и пропадали в громадных меховых тапочках-слониках.
— Ты-и-кто? — сказала Нюка нараспев.
— Виктор, — сказал Гек.
Нюка махнула рукой, пропуская гостей в прихожую, и тут же заговорила, объясняя, где взять тапочки и одновременно рассказывая про какую-то репетицию. Голос у Нюки был нежный, с придыханием. Слова будто лились в пространство сквозь харизматично изогнутые пухлые губы. Некоторые звуки неожиданно растягивались в долгие ноты, другие, наоборот, укорачивались — будто рывками проворачивался виниловый диск старых французских песен. Некоторые слоги Нюка повторяла несколько раз — как бы между делом примеряя другие гласные, чтобы в итоге выбрать правильную. Через минуту Гек действительно перестал замечать ее заикание, речь звучала плавно и мелодично, был в ней свой неуловимый ритм, и все вместе это напоминало Геку рейв-микс, хорошо сработанный профессиональным диджеем в тех клубах, куда Геку не раз приходилось сопровождать директорского сына.
Нюка провела гостей на кухню. Гек огляделся. Стены были выкрашены разноцветными красками — одна светло-синяя, другая светло-красная, но зато потолок был абсолютно черным. На кухне был небольшой беспорядок, в мойке громоздилась немытая посуда, на столе валялась половинка лимона и стояла пятилитровая банка, в которой плавал чайный гриб.
Никита привычно уселся за стол, Гек сел рядом, а Нюка уселась напротив, сложив ладони между коленями и качаясь на табуретке.
— Нуууу, — сказала она, вытягивая губы трубочкой. — Так-кто-там-за-мной-следит?
Никита положил ногу на ногу.
— Видишь ли... Как нам показалось... — осторожно начал Никита, — существует человек, который следит за нашим двором с помощью моей камеры.
— Сычко-что-ли? — перебила Нюка.
— Некто Mikel.
— Мишка-Сычко, — кивнула Нюка. — Я-в-курсе-что-он-меня-пасет. Он-меня-уже-просто-закоммутал. Ник-а-ты-можешь-его-как-нибудь-отключить-от-своей-камеры?
Гек достал блокнот и записал «Михаил Сычко».
— Уже, — бросил Никита. — Больше он ко мне на сайт не залезет, IP отключен.
— Он-и-с-работы-и-из-дома-в-Интернет-коммутится!
— Из дома пусть. Следил он с работы, робота настроил.
— Вот-скотина, — с чувством произнесла Нюка. — Робота. А-я-то-думаю-неужели-он-сам-дни-и-ночи-меня-пасет? Когда-ж-он-спит? Ладно. А-что-серые-покемоны?
— Чего-о-о? — удивился Никита.
— Ты-сказал-что-за-мной-следят-серые-покемоны? — Нюка снова вытянула губы трубочкой.
— Я ничего не говорил про серых покемонов!
— Или-я-так-поняла? — Нюка запустила пятерню в копну рыжих волос и задумчиво почесалась. — Значит-серые-покемоны-за-мной-не-следят?
— Ну разве что вот этот. — Никита усмехнулся и кивнул на Гека.
— Это-разве-серый? — Нюка уставилась на Гека и поморгала круглыми глазищами. — Нормальный-покемон. Свой.
— Поздравляю, — сказал Никита и встал. — У тебя завелся свой серый покемон. Ну я пошел.
— Этого, — Нюка кивнула на Гека, — ты-не-забирай! Оставь-пока. Мы-с-ним-покоммутируемся — интересный-покемон.
— Это точно, интересный, — кивнул Никита и вышел в прихожую.
А Нюка уставилась на Гека немигающим взглядом. Глаза у нее были зеленоватые с мелкими бурыми крапинками, а зрачки большие.
— Ты-правда-серый-покемон?
— Кто? — спросил Гек.
— Мент. Правда?
— Следователь, — поправил Гек.
— Я-тебя-не-боюсь, — сказала Нюка. — Врешь-ты.
Гек раскрыл удостоверение.
— Скоммутачил-где-то. Ты-Виктор. А-тут-Григорий-Хачапуров, — сказала Нюка и заорала в сторону прихожей: — Ник!!! Он-правда-серый-покемон?
— Ну типа того, — донеслось из прихожей. — Но ты его не бойся и не стесняйся, он правильный человек.
— А-как-его-звать? Виктор-или-Григорий?
— Гек, — донеслось из прихожей, и хлопнула дверь.
Лицо Гека непроизвольно вытянулось, а рот открылся. Секретную кличку бойца команды "Д" не мог знать никто...
— Ге-е-ек? — По лицу Нюки пробежала задумчивая гримаса, будто она пробовала слово на вкус. — А-почему-не-Чук?
— Что? — наконец пришел в себя Гек.
— Проехали, — кивнула Нюка. — Кофе-будешь?
— Нет, спасибо.
— И-правильно, — одобрила Нюка. — А-я-сегодня-набегалась-как-хомяк-в-мусоропроводе. Без-кофе-не-встряхнусь.
Она встала, засунула руку в карман кожаных штанов и вдруг вытащила маленький чулок. Посмотрела на него недоуменно, положила на стол, снова засунула руку в карман и вытащила упаковку таблеток. Чулок засунула обратно и начала рыться в ящике кухонного шкафа.
— Собственно, я по какому вопросу, — начал Гек. — Расследую убийство в вашем дворе.
— Да, — сказала Нюка. — Но-я-дома-не-была. Уже-серые-покемоны-приходили. Коммутировались-по-этому-вопросу.
— Консультировались?
— Коммутировались, — поправила Нюка. — Общались. Беседовали. Коммуницировали. Консультировались. Коммутировались.
— Странное слово.
— Удобное-слово, — сказала Нюка. — Рекомендую.
— Так вот, — сказал Гек, — твой дружок, качает фатки двора...
— Йо-о-о!!! — Нюка прекратила рыться в ящике, повернулась и задумчиво сложила губы трубочкой. — Точно!! Он-же-качает-фотки! А-мужика-убили-на-видном-месте! Как-я-сама-не-сообразила? Мы-ему-позвоним. — Она вынула две ложки и вернулась к столу. — Фотки-заберем. Правильно?
— Спешки нет, он до утра на работе не появится, а утром я... — Гек осекся. — Что это ты такое делаешь?
— Кофе-делаю, — ответила Нюка, растирая в ложке три белые таблетки. — Кофеин. Продается-без-рецепта-стоит-дешевле-аскорбинки....
— Я не понял... — удивился Гек. — Тебе показать, как кофе люди варят?
— Черную-вонючую-жижу? — Нюка подняла взгляд на Гека. — Это-не-греет.
Она аккуратно постучала одной ложкой о другую, ссыпая прилипшие крупинки порошка, схватила чайник и плеснула в ложку воды. В руке у нее появилась зажигалка. Нюка стала нагревать ложку.
— Что за маразм такой? — нахмурился Гек.
— Кофе-по-венски, — сказала Нюка.
— И что это будет?
— Ник-сказал-чтоб-я-тебя-не-стеснялась, — сказала Нюка. — Я-ему-верю. Подержи!
Она протянула Геку закипевшую ложку. Вынула из шкафчика одноразовый шприц и кусок ваты.
— Ты наркоманка? — обалдело спросил Гек.
— Дурь. Это-ж-кофе, — ласково сказала Нюка, ловко распечатала шприц и обмотала вату вокруг иглы. — Дай— ложку!
Гек недоуменно смотрел, как Нюка набирала в шприц раствор из ложки, фильтруя его через комок ваты, как она снимала с себя ремень, закатывала рукав и обматывала ремнем руку. Как сосредоточенно ворочала иглой под кожей на сгибе локтя, пока наконец из иглы в шприц не заплыла темная капля крови. Тогда Нюка энергично нажала поршень и выдернула иглу.
— Теперь-жить-можно, — вздохнула она.
— У тебя с головой как? — спросил Гек.
— Голова-не-забинтована. Глаз-не-подбит, — промурлыкала Нюка, задумчиво покрутила между пальцами шприц, словно не зная, куда его деть, и наконец засунула себе за ухо.
— Первый раз такое вижу, — пробормотал Гек.
— Я-тебя-тоже-раньше-не-встречала, — промурлыкала Нюка и встала. — Пошли-звонить-нашему-покемончику!
Гек пошел за ней в комнату. Комната была по размеру не больше кухни и тоже раскрашена в разные цвета, только потолок был белым, и на нем гроздьями были прилеплены плоские светящиеся звездочки. Мебели почти не было. В одном углу стояла кровать — громадный матрас, застеленный оранжевым покрывалом. В другом углу стоял штатив с прожектором. Прожектор смотрел в потолок и, очевидно, служил здесь чем-то вроде торшера. У окна был стол с компьютером. Посередине комнаты высилась шикарная барабанная установка. Гек понял, откуда шла музыка, пока они с Никитой стояли у ее двери.
Нюка плюхнулась в вертящееся кресло возле компьютера и начала осматриваться. Затем полезла под стол и стала копаться в паутине проводов.
— Телефон потеряла? — спросил Гек.
— Угу, — донеслось из-под стола.
— Звони с моего. — Гек вынул из кармана мобильник.
— Базу-уже-нашла, — донеслось из-под стола, и послышалось ритмичное пиликанье. Нюка вылезла и огляделась. — И-где?
Ответного пиликанья радиотрубки не было слышно. База пиликала в одиночестве.
— И-вот-так-каждый-раз, — пожаловалась Нюка. Вдруг в прихожей раздался звон, и поначалу Гек подумал, что это отозвалась радиотрубка, но затем сообразил, что это дверной звонок.
— Вспомнишь-говно-вот-и-оно, — сказала Нюка и пошла в прихожую.
— Сычко должен сейчас прийти? — догадался Гек.
— Он-способен, — сказала Нюка, распахнула дверь и вдруг испуганно шагнула назад.
В дверь протиснулись два огромных милиционера с угрюмыми лицами. Один был почему-то в темных очках, а другой в шарфе.
— Вечер добрый, — сказал один и козырнул. — Старший лейтенант Шулимов. Вы — Мария Черных?
— Но-на-ну-не-ну-я...
— У нас пару вопросов по поводу...
Его напарник тем временем деловито оглядывал прихожую и наконец увидел Гека, стоявшего в проеме комнаты. Он дернул лейтенанта Шулимова за рукав кителя, и тот осекся.
— Добрый вечер, Казаревичи... — криво усмехнулся Гек, Казаревичи, как по команде, молча развернулись и ушли.
Нюка заперла дверь и вопросительно посмотрела на Гека.
Из рыжей шевелюры нелепо торчал шприц.
— Знакомые серые покемоны, — объяснил Гек. — Тоже ведут следствие. Параллельно. Больше сюда не придут.
— Спасибо. Отмазал. — Нюка встала на цыпочки и чмокнула Гека в щеку.
— А вот это ты при них зря. — Гек вынул шприц из ее волос.
— Баля, — сказала Нюка и завертелась на месте. — Куда-бы-его-выкинуть?
Она дернула ручку в стене и распахнула дверцу — в прихожей оказался стенной шкаф, набитый вещами. В его глубине что-то пищало.
— Телефон! — обрадовалась Нюка, запустила руку в груду шмоток, извлекла оттуда радиотрубку и набрала номер.
— Никто-не-отвечает, — сказала она обиженно. — Давай-подождем.
— Давай, — согласился Гек, и они вернулись на кухню.
— Компоту-хочешь? — спросила Нюка, кивнув на банку с чайным грибом.
— Грибы по-венски?
— Сдурел-по-венски? — обиделась Нюка. — Заражение-крови-хочешь? И-зачем?
— Да шучу я, шучу, — успокоил Гек.
— Ты-так-не-шути, — серьезно сказала Нюка, наливая по чашкам бурую водицу.
Компот оказался вкусным, немного напоминал квас.
— А зачем у тебя потолок черный? — спросил Гек.
— Чтоб-не-коптился.
— Логично. Не дизайнером работаешь?
— Не. Я-по-музыке.
— А где барабанишь?
— На-свадьбах-юбилеях-похоронах, — сказала Нюка.
— Я не понимаю, когда ты говоришь серьезно, а когда шутишь.
— Сейчас-пошутила. Я-буду-предупреждать, — серьезно ответила Нюка. — Работаю-музыкальным-журналистом.
— А в каком журнале? — заинтересовался Гек.
— Ни-в-каком. В-разных.
Нюка взяла телефонную трубку и набрала номер. Гек -поглядел на черный потолок. Потолок давил.
— Не депрессивно?
— Зато-честно, -сказала Нюка и отключила трубку. — Никого-нет-дома.
— Как это — честно?
— Старый-дом. Высокие-потолки. На-них-были-всякие-гипсовые-коммутушки. Я-их-сама-скалывала-молотком-и-штукатурила.
— Зачем? — изумился Гек.
— Терпеть-не-могу-вранья, — сказала Нюка. — И-лишнего.
— А при чем тут вранье?
Нюка взяла трубку и снова стала набирать номер.
— Я-же-не-изображаю-из-себя-Бритни-Спирс? И-ты-не-носишь-генеральских-погон.
— Я и своих-то не ношу, — хмыкнул Гек.
— Хочешь-похвастаться? Похвастайся. Майор?
— Прапорщик.
— Облом. Не-угадала. Прапорщик. Нашел-чем-хвастаться.
— С чего ты взяла, что я хотел хвастаться?
—Так-хмыкают-когда-гордость-распирает-и-хочетсяпохвастаться. Стоп! Прапорщики-не-ведут-следствие!
— Я особого полка прапорщик. Был. Уволился. А распутываю это дело просто по просьбе бывшего командира.
— Много-денег-дадут?
— Про деньги как-то разговора вообще не было... — пожал плечами Гек. — Так просто попросили.
— Странный-ты, — сказала Нюка и положила трубку. — Опять-никого. Он-может-не-дома-ночевать. Коммутается-по-гостям.
— Слушай, мне пора, — спохватился Гек. — Начало первого ночи.
— Спешишь? — удивилась Нюка.
— Нет, в общем...
— Тогда-сиди. Налей-компотику. Что-мы-говорили? Что-ты-прапорщик. И-не-изображаешь-что-ты-Гагарин. А-некоторые-вещи-изображают. Ручка. — Нюка кивнула на дверь кухни.
На двери была ручка — круглый шар из черного пластика.
— Ручка как ручка.
— Сейчас-как-ручка. Раньше-был-пластиковый-набалдашник-с-листьями.
— Не понимаю, — покачал головой Гек. — Ну и что?
— Смотри. — Нюка вытянула руки по столу и положила на них подбородок. — Вначале-были-листья...
Геку вдруг страшно захотелось дотронуться до этих рук. Он положил свою ладонь на Нюкин локоть. Ее кожа отзывалась на прикосновение удивительно мягко. Так наполовину сдувшийся воздушный шарик начинает плавиться в руке от прикосновений, сохраняя объем, но подтягиваясь.
— Листья-росли-на-деревьях, — продолжала Нюка, — лишнего-не-изображали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21