Вы поможете нам в сборах?
– Сейчас я разбужу слуг и отдам распоряжения, – ответил купец.
Когда все разошлись. Магистр позвал Альмарена к себе в комнату.
Там он показал молодому магу ларец с драгоценностями.
– Мы должны срочно доставить это в Босхан. Вот почему с нами эта милая собачка, – кивнул он на клыкана. – А теперь взгляни на записку. – Он подал Альмарену клочок бумаги. – Судя по ней, Кеменер был в Цитионе и выехал в Келангу пять дней назад. Он на одну ночь останавливался у Тоссена.
– Значит, Мальдек нас не обманывал? – вспомнил Альмарен.
– Кажется, это так, – подтвердил Магистр. – В тот день, когда я повстречал Кеменера, Синий камень был в нескольких шагах от меня. Жаль, что тебя не было рядом, Альмарен. Ты мог бы заметить у него необычный амулет.
– У меня нет привычки просматривать каждого встречного, Магистр.
– Заведи ее. Сейчас война, ты понял? Альмарен молча кивнул.
– Теперь ясно, что Синий камень вот-вот окажется у Каморры, – продолжил Магистр. – Кеменер сейчас подъезжает к Келанге и знает, что Бетлинк взят. Я уверен, что он повезет камень к Каморре в Бетлинк. Проникнуть в замок нам будет легче, чем Добираться до Белого алтаря.
– А Красный камень, Магистр? – напомнил Альмарен.
– Это нам по пути. Побывав в Бетлинке, мы отправимся на север, к острову Керн.
Фирелла, как обычно, пришла в библиотеку, но Альмарена там не оказалось. Она села читать книгу, думая, что маг скоро появится. Когда время подошло к обеду, девочка встревожилась. Не смея узнать у отца, куда мог исчезнуть ее волшебник, она отыскала Алитею и уговорила расспросить о нем.
Когда члены семьи правителя расселись за столом, Алитея, у которой тоже было о ком расспрашивать, поинтересовалась, почему за обедом нет ни Магистра, ни его приятеля-мага. Норрен коротко ответил, что оба друга срочно выехали из Цитиона.
После обеда принцесса вернулась в библиотеку и села на подоконник, где Альмарен обычно располагался со своими книгами. Она достала сонного духа, поставила перед собой и долго на него глядела. – Уехал. И не попрощался, – пожаловалась она духу. – Но я не буду плакать. Я не маленькая.
Фирелла вздохнула и какое-то время молча смотрела в окно. Затем ее внимание снова обратилось к духу.
– Я не маленькая, – грустно сказала девочка. – Но ты маленький. Ты можешь поплакать.
Она стала гладить духа по эфилемовому загривку, нашептывая короткое, как детский стишок, водяное заклинание, которое выучила у Альмарена.
Вдруг она вздрогнула и отдернула руку. По щекам фигурки текли капли воды.

XII

Замок Бетлинк стоял на вершине холма в верховьях речки Руны, текущей через Иммарунские леса к северному побережью Келады. Построенный как рубеж для защиты от уттаков, он являлся самым большим и хорошо укрепленным замком на острове. Подножие холма было обнесено высокой стеной с воротами, выходящими на юг, и четырьмя обзорными башнями, внутри нее располагался сам замок и другие хозяйственные и жилые постройки. Вокруг замка еще в годы его возведения была расчищена широкая поляна, не позволяющая неприятелю подобраться незаметно.
Близость к уттакам заставляла держать в замке гарнизон из полутора сотен хорошо обученных воинов, оплачиваемых из казны келадских правителей.
Этого было достаточно, чтобы любое чересчур обнаглевшее племя уттаков вспомнило свое место. Пограничное положение вынуждало обитателей Бетлинка быть бдительными, поэтому на башнях и у ворот всегда стояла стража.
В Бетлинке еще с весны знали о больших скоплениях уттаков между Иммой и Ционским нагорьем, а в последние дни в замке было тревожно оттого, что уттаки подошли вплотную к истокам Руны. Разведчики ежедневно приносили известия о новых отрядах дикарей, прибывающих со стороны Белого алтаря.
Этот день был безоблачным и жарким. Двое охранников у ворот замка передвинули в тень служивое сиденьями чурбачки и дремали от скуки, поглядывая на пустынную дорогу. Дорога извивалась по поляне, окружающей замок, а затем уходила в лес, к Оранжевому алтарю.
Вдруг на ней показался всадник, галопом скачущий к замку.
Стражники насторожились и привстали.
– Летит-то как! – заметил один. – Наш, что ли?
– Нет, не наш, – ответил другой, – что-то уж очень он спешит. Это наверняка гонец из Келанги. Наш правитель неделю назад послал письмо Берсерену с просьбой о подкреплении и ждет ответа.
Всадник приближался.
– Ну что ты болтаешь? – опять заговорил первый. – Это же Тревинер!
Это же его кобыла, Чиана, – ишь, как пластается, будто по воздуху летит. Ее галоп ни с чьим не спутаешь.
Второй приложил руку к глазам.
– И правда Тревинер, – согласился он. – Кто его там, в лесу, укусил? Да и не вовремя возвращается наш охотник.
Всадник подъезжал к воротам замка. Теперь можно было различить его узкое, сильно загорелое лицо с выступающим вперед орлиным носом, встрепанные прямые волосы, развевающиеся от быстрой скачки. У самых ворот он придержал свою Чиану – длинноногую, длинношеюю гнедую кобылу, снял воображаемую шляпу с непокрытой головы и раскланялся, весело оскалив большие, крепкие, как у зверя, зубы.
– Мое почтение, господа стражники! – выкрикнул охотник. – Не изволите ли пропустить меня в замок?!
Оба стражника расплылись в ухмылке. За Тревинером давно закрепилась репутация известного шутника и хохмача, поэтому любое его действие расценивалось как приглашение посмеяться.
– Куда ты так несешься, Тревинер? – спросил один из них. – Завтрак давно прошел, обед еще не скоро. За шляпой, что ли, вернулся?
– Угадал, приятель. Уттакские красавицы сегодня без шляп не принимают, – еще шире оскалился Тревинер. – Закрой-ка ворота, любезный, чтобы я к ним не убежал.
Стражники кисли от смеха. Незамысловатая шутка Тревинера после долгой скуки у ворот казалась им верхом остроумия. Охотник смотрел на них неподвижным взглядом, веселый оскал маской застыл на его лице.
– Все, парни, – прервал он стражников. – Время шуток прошло.
Опускайте решетку и закрывайте ворота. Быстрее!
– Тебе голову напекло, Тревинер, – сказал один из стражников, все еще смеясь. – Видишь, как вредно забывать шляпу дома.
– Она не дома. Она там, в лесу, – не было времени поднять. – И на подвижной, мгновенно меняющейся физиономии Тревинера, и в его голосе читалась тревога. – Здесь скоро будут уттаки, много уттаков. Немедленно закрывайте ворота, или вечером Вальборн объяснит вам, как надо нести стражу… если еще будет кому объяснять.
Стражники почувствовали, что дело нешуточное, и бросились к рычагу, удерживавшему решетку ворот в поднятом положении. Вскоре она с грохотом опустилась. Тревинер уже не слышал этого – он скакал по мощеному двору к дверям замка. Там он спешился и побежал вверх по лестнице, хлопнул по заду подвернувшуюся служанку, взвизгнувшую от неожиданности и удовольствия, и крикнул ей в ухо:
– Эй, красавица, где сейчас наш правитель?!
Она махнула ему рукой вверх и направо. Тревинер побежал в большой зал правой башни замка, с разгона распахнул дверь и оказался внутри.
В круглом башенном зале с окнами на все стороны света, за огромным обеденным столом в прошлые времена собиралась семья прежнего правителя.
Вальборн был одинок и предпочитал обедать у себя в комнате, поэтому старинный стол давно не использовался по назначению. Сейчас на нем были разложены бумаги и карты острова, а также кучки разноцветных камешков для отметок на карте. Над столом склонились двое людей. Один из них, мужчина лет тридцати, среднего роста и крепкого сложения, и был сам Вальборн, нынешний правитель Бетлинка. Второй, Лаункар, служил военачальником еще у отца Вальборна и остался на службе у молодого правителя.
Тревинер без лишних церемоний подошел к столу и взглянул на карту севера Келады, которой занимались Вальборн со своим полководцем. На ней черными камешками были отмечены расположения уттаков. Вальборн пытался привести их в соответствие с последними донесениями.
– Тревинер, это ты? – спросил правитель, не оборачиваясь. – Я всегда знаю, когда ты в замке, – тебя слышно издали.
– Да, мой правитель, – подтвердил охотник. – Где и пошуметь, как не в замке? Я целыми днями в лесу, а там я тише падающего листа.
– Не очень-то ты в лесу, любезный Тревинер, – пробормотал Вальборн, углубляясь в карту.
– Не трудитесь над ней, мой правитель, ваши сведения устарели. – Тревинер сгреб со стола горсть черных камешков. – Я только что из леса, с южной стороны. Я спешил сюда, чтобы сообщить, что уттаки вот здесь… и вот здесь… и здесь тоже… – Он быстро раскладывал черные камешки по карте.
И Вальборн и Лаункар одновременно уставились на охотника.
– Надеюсь, ты не шутишь, Тревинер, – наконец выговорил Вальборн. – Сейчас не время для таких шуток.
– Мой правитель, я серьезен, как никогда. – Взгляд Тревинера был тревожным. – Они сейчас грабят село Рунский Ключ, совсем рядом, за холмом.
Каморра с ними, он рвет и мечет, но не может оторвать уттаков от любимого занятия. Как только он приведет их в порядок, они будут здесь. Я насчитал не меньше пяти племен, и это только передовые войска. Еще до обеда мы примем бой, мой правитель, и я боюсь, не оказался бы он последним.
– Что же мы медлим? – Вальборн мгновенно оценил положение. – Лаункар, всех на стены! Стрелы, камни, копья – все должно быть готово. Идем!
Все трое оставили зал и бегом спустились к выходу. Лаункар снял с пояса рог и затрубил, объявляя общий сбор. И воины, и жители замка поспешили собраться на звук рога. Стражники, опустившие решетку по требованию Тревинера, кинулись закрывать на засовы дубовые створки ворот. Уттаки с зимы не появлялись около Бетлинка, несмотря на то что их было неисчислимое множество в двух днях пути от замка. Каждый – и опытный воин, и новичок, не прослуживший и двух лет, чувствовал, что это – затишье перед бурей. Вальборн, ежедневно менявший камешки на карте, ощущал приближение опасности острее других. Оглядев собравшихся, он сделал шаг вперед и заговорил:
– Друзья мои, храбрые воины! День бури настал. – Правитель выразил вслух то, что молча переживали остальные. – Сюда идут уттаки во главе с Каморрой. Нам не на кого надеяться, только на себя и свою доблесть. Я уверен, что вы понимаете это, и не буду тратить лишних слов. Время дорого. Пусть каждый из вас займет свое место и выполнит свой долг. – Затем он повернулся к полководцу:
– Лаункар, расставь воинов.
Лаункар вышел вперед и поднял руку, подзывая воинов. Они собрались вокруг и, выслушав приказания, побежали к ведущим на стену лестницам. Вальборн распорядился слугами, и они потащили из кладовых приготовленные заранее пучки стрел, рогатины и копья. Через какие-то мгновения у дверей замка остались только он и Тревинер.
– Ты здесь, Тревинер? Прекрасно, – обратил на него внимание правитель. – Пойдешь со мной.
Он зашагал к юго-восточной башне, поднялся на стену, прошел на южную сторону и остановился почти над самыми воротами. И поляна и дорога были пустынны.
Вальборн огляделся. Суета на стене прекратилась – воины заняли места между каменными зубцами, держа луки наготове. Он открыл рот, но не успел задать охотнику вопрос. Опушка леса зашевелилась, и на поляну океанской волной выплеснулись полчища уттаков. Привычные к лесу, они не нуждались в дороге и шли широкой полосой через чащу. Выйдя на поляну, они останавливались у опушки и застывали в ожидании.
– Кто из них Каморра? – спросил Вальборн, хотя можно было не спрашивать. Человек на вороном коне, в черной одежде и ослепительно белом плаще, с белым диском на груди, выехал вперед и поднял руку, в которой сиял белизной жезл Василиска. С поднятым жезлом он проехал вдоль уттакских рядов, поочередно говоря что-то каждому из вождей.
– А что у него сзади, на плаще? – опять спросил Вальборн, указывая на огромную черную кляксу на спине Каморры.
– Там тоже морда василиска, как на этих дисках, – ответил Тревинер. – В натуральную величину, так сказать. Очень впечатляет уттаков. – Он отстранил Вальборна от проема между зубцами. – Позвольте-ка, мой правитель, я приготовлюсь к бою. Они сейчас пойдут на штурм.
Охотник снял с плеча лук Феникса, с которым никогда не расставался, и передвинул поудобнее колчан со стрелами. Вальборн увидел, как Каморра поднял жезл. На конце жезла сверкнула белая вспышка, заметная издали даже в полдень. Уттаки зашевелились и густыми толпами потекли к замку. Теперь было видно, что они тащат грубо сработанные лестницы и веревки с крючьями.
Уттаки никогда прежде не пользовались штурмовыми орудиями, и Вальборн догадался, что это нововведение Каморры.
Со стен замка засвистели стрелы, и первые уттаки попадали на землю. Тревинер, оскалившись, как при хорошей шутке, пускал одну стрелу за другой. Когда задние ряды дикарей приблизились, на замок посыпался встречный поток стрел. Вальборн увидел, что уттаки огибают замок, и заторопился на северную сторону, чтобы предупредить Лаункара.
– Возьмите щит, ваше величество, прикройтесь, – сказал ему вслед кто-то из воинов, но Вальборну было не до этого. Он бежал по стене, перепрыгивая через ноги воинов и кучи камней, припасенные для обороны.
– Лаункар! – замахал он рукой. – Они окружают замок! С этой стороны достаточно людей?!
– Недостаточно, но не больше, чем везде, – хладнокровно ответил полководец. – Какое-то время мы продержимся. – Он поймал слугу, подносившего стрелы, и крикнул ему:
– Рогатины сюда, немедленно!
Бой набирал силу. Поляна вокруг замка напоминала гигантский кипящий котел. В воздухе висели рычащие, шипящие, гортанные звуки – боевые вопли на разных уттакских наречиях, одинаково скверных для человеческого уха.
Уттаки с лестницами, несмотря на большие потери, добрались до подножия стен замка. Чтобы стрелять по ним, воинам приходилось высовываться из укрытий под дождем уттакских стрел. Вернувшись на южную стену, Вальборн увидел, что толпа уттаков волочет по дороге большое бревно с заостренным концом. Он понял, что они идут ломать ворота, и приказал нескольким лучникам не подпускать к воротам эту группу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46