— Но я… сказала папе… — продолжала Стефани. — И он согласился, что просто… не представляет меня ничьей женой… кроме как Кирила…— А он знает, что мать хочет выдать тебя за короля?— Да, знает… но не предпринимает абсолютно ничего… Он, как всегда, позволит маме сделать все… по-своему. И я стану женой этого… ужасного человека… в то время как единственное, о чем я… мечтаю… это быть с Кирилом…Столь длинная речь, похоже, окончательно лишила Стефани сил; она закрыла глаза и прижалась к плечу Летиции.Слезы продолжали бежать по ее щекам, Летиция ласково вытерла их и сказала:— Успокойся, Стефани, дорогая, и расскажи все с самого начала.— Мама… сообщила мне эту новость… всего час назад… После того как переговорила с… премьер-министром…Летиция затаила дыхание. Совершенно очевидно, что речь шла об официальном решении кабинета…— Кажется, он… принес ей письмо… от короля, где тот… давал свое согласие… навестить нас, — продолжила Стефани. — Как бы там ни было, но мама сказала: «У меня для тебя хорошие новости, Стефани. Уверена, ты будешь просто счастлива. Виктор, король Звотаны, будет здесь на следующей неделе. И он собирается сделать тебе предложение»…— Ну а ты что? — спросила Летиция.— Я… не могла вымолвить и слова. Просто смотрела на мать, а она и говорит: «Тебе очень повезло, девочка моя. Ну и разумеется, поскольку это будет официальный визит, мы должны дать обед, а потом устроить бал в честь высокого гостя. На нем и объявим о вашей помолвке».— И ты, конечно, сказала, что не согласна?— Я… я ничего не сказала, — пробормотала Стефани, — стояла… смотрела на мать и молила Бога о том, чтоб на голову мне обрушился потолок. А выходя из комнаты, она сказала: «У нас дел невпроворот. Так что чем раньше мы ими займемся, тем лучше».— О Стефани, бедняжка, как же все это ужасно! — воскликнула Мари-Генриетта. В ее голосе было искреннее сочувствие, Стефани снова зарыдала.— Я этого… не вынесу! — бормотала она. — Можно ли как-нибудь… связаться с Кирилом и узнать… согласен ли он бежать со мной?..Летиция удивленно посмотрела на кузину:— И ты готова на это?Стефани всплеснула руками.— Не знаю… Думаю, это… безнадежно. Мама обязательно… пошлет солдат вернуть меня… А Кирила могут… застрелить или посадить в темницу из-за меня… О Летиция, ну что же мне делать?..Она снова заплакала, да так горько и громко, что Летиции ничего не оставалось, как еще крепче прижать кузину к себе.Стефани продолжала рыдать, а Летиция сказала Мари-Генриетте:— Надо что-то придумать! Иначе она заболеет от горя.Мари-Генриетта, в свою очередь, всплеснула руками.— Но что мы можем сделать?! — воскликнула она. — Стефани права: если они убегут, кузина Августина непременно вернет ее. И Кирил будет навеки опозорен!— Да и денег у них нет… — тихо добавила Летиция.— Но я не хочу… просто не могу выйти замуж… за Виктора… не могу! — прорыдала Стефани. — Я о нем… слышала. Он совершенно… ужасный человек… ни одна девушка не хочет… выходить за него!..— Откуда ты знаешь? — с любопытством спросила Летиция.Она судорожно пыталась вспомнить, что говорили о короле Викторе. Но знала о нем совсем немного.И все потому, что после смерти отца они жили уединенно и почти никого не принимали, так что слухи о соседних странах и их правителях были им просто недоступны.К тому же она понимала: придворные не стали бы делиться ими в присутствии сестер.Но все же некие смутные воспоминания о каком-то скандале, связанном с королем, возникли в памяти, но детали и подробности вспомнить никак не удавалось.— Мне всегда казалось… мама терпеть его не может… — говорила тем временем Стефани, вытирая слезы, — Помню, как-то папа… спросил ее… прошлой осенью, можно ли пригласить короля на охоту… и тогда мама сразу же ответила: «Нет, нет и нет»… Потому что он не только человек непорядочный… но в жилах его… течет цыганская кровь…Летиция вздрогнула.— Она так и сказала?— Да, и вычеркнула его из списка приглашенных, и вместо него приехал этот скучнейший Маргрейв из Баден-Бадена… Про него все говорят, что он и с десяти ярдов в слона промахнется.В другое время Летиция бы рассмеялась, но Стефани произнесла эту фразу с такой горечью, что было не до смеха.— Так, значит, в жилах короля тоже течет цыганская кровь?! — спросила она.— Да, а мама всегда это… не одобряла… И устроила страшный скандал, — ответила Стефани. — Но король есть король, и он хочет, чтоб его королевой… стала я.Тут последовали новые слезы, и тогда Летиция сказала:— Надо подумать, Стефани. Подумать хорошенько, что тут можно сделать. Конечно, ты не должна выходить за короля, если любишь Кирила.Говоря это, она думала не только о кузине, но и о брате.Если Кирил действительно любит Стефани, в чем она теперь была уверена, тогда ей следует сделать все возможное, призвав на помощь магию, колдовство или же иные высшие силы, чтобы помочь брату.Брат был вторым после отца человеком в мире, которого Летиция пылко любила, тем более что похожи они были как две капли воды.Принц Павел не мог и мечтать о лучшем сыне. Юноша был красив, силен и ловок. Прекрасный наездник, настоящий спортсмен.Более того, в голову Кирила ни разу не закралось ни одной сколько-нибудь подлой мысли, и все просто обожали его, как некогда любили его отца. И не только в столице, но и в любом другом уголке страны, который доводилось посетить Кирилу. Летиция часто слышала, каким уважением и любовью пользуется он в полку.Он уже завоевал репутацию благородного и храброго воина, а один из генералов, как-то навестивших мать, говорил, что солдаты Кирила скорее умрут, нежели предадут своего командира.Принцесса Ольга очень гордилась сыном, сама же Летиция, боготворившая брата, каждую ночь молилась о его счастье и здоровье.Теперь же она корила себя за недогадливость. Как же это можно было не догадаться, что Кирил любит Стефани!Он всегда выглядел таким счастливым, возвратившись из дворца, где виделся со своей любимой. Очевидно, собственная радость при встречах с братом мешала Летиции осознать, что он вполне может любить кого-то еще, кроме своих родных.«Что за глупость с моей стороны, — думала она. — Разумеется, они со Стефани просто чудесная пара!»Очень высокий, сильный и мужественный, Кирил, казалось, самой судьбой был предназначен защищать такое нежное, женственное и беспомощное существо, как Стефани.Поскольку росли девочки вместе, Летиция считала Стефани почти что второй сестрой. Теперь же она узнала, как привязаны друг к другу Кирил и эта милая девушка.В Стефани не было ничего от агрессивности матери — мягкость и доброту она унаследовала от отца.Но одно дело — знать, как счастливы вместе могут быть эти двое, и совсем другое — понимать, что у них столько же шансов соединить свои судьбы, сколько у них с Мари-Генриеттой осуществить желания, о которых они рассуждали до прихода Стефани.Если уж великая герцогиня твердо вознамерилась сделать из своей дочери королеву, убедить ее отказаться от этого будет невозможно.Она пойдет на любые жертвы, не посчитается и с тем, что сделает свою дочь навеки несчастной, но решения своего ни за что не изменит.Летиция подошла к окну.Затем заговорила, и в голосе ее звучала решимость:— Нужно что-то предпринять. И первым нашим шагом, хотя я еще не совсем понимаю, как это осуществить, будет следующее. Мы должны помешать королю сделать тебе предложение.В комнате воцарилось молчание.Обернувшись, она увидела, что Стефани и Мари-Генриетта взирают на нее с изумлением.Затем, словно загипнотизированная уверенностью, звучавшей в голосе кузины, Стефани спросила:— И ты… можешь сделать это? Но как?.. Как, Летиция?— Пока не знаю, — ответила Летиция. — Но выход должен быть найден, и быстро! Глава 2 Внезапно Стефани, словно испугавшись чего-то, заявила, что ей пора домой.— Мама… не знает, что я пошла повидаться с вами…— Думаю, ей лучше остаться в неведении, — сказала Летиция. — И, дорогая, постарайся не слишком огорчаться. Обещаю сделать все, что в моих силах, чтобы спасти тебя!— Правда? — робко спросила Стефани.— Все, что в человеческих силах. И ты выйдешь замуж за Кирила, а не за короля, — ответила Летиция.Вместо ответа Стефани обняла кузину, и у нее на глаза снова навернулись слезы. Потом она прерывисто воскликнула:— Я люблю его!.. И только… он, Кирил, может стать… моим мужем! Но мама… она страшно рассердится…Летиция знала, что кузина права, а потому предпочла не распространяться на эту тему.Она расцеловала Стефани. То же самое сделала и Мари-Генриетта, затем, завязав ленты шляпки кузины, девушки проводили ее к входной двери.Сперва Летиция выглянула проверить, нет ли кого-нибудь во дворе, затем Стефани тихо выскользнула за дверь и бегом припустилась к дворцу.У главных ворот и парадного входа всегда стояла стража, а у боковой двери ее не было, и девушки это знали.Летиция провожала кузину взглядом до тех пор, пока она не исчезла среди кустов и деревьев в саду, затем захлопнула входную дверь и, вернувшись в гостиную, сказала Мари-Генриетте:— Похоже, весь мир перевернулся! Как же это мы с тобой проглядели, что Кирил и Стефани любят друг друга?— Да, это странно, — согласилась Мари-Генриетта. — Но все равно кузина Августина никогда не позволит им пожениться.— Однако мы не можем допустить, чтоб Стефани против ее воли выдали за короля, раз она любит Кирила.— Да уж, это просто ужасно — стать женой человека, которого не любишь! — воскликнула Мари-Генриетта. — Хотя папа давным-давно говорил мне, что такова плата за корону и престол.— Ты говорила с папой о замужестве?— Да, и он рассказал, что ему очень повезло с мамой. Ну, в том смысле, что ему все-таки разрешили жениться на ней.— Что-то не очень похоже на папу — рассуждать о таких вещах.— Да, но в тот момент он был страшно огорчен из-за кузины Карлотты. Помнишь ее? Бедняжку заставили выйти замуж за это чудовище, принца Вуртенбергского, и она жаловалась папе, как ужасно несчастна!Вспомнив родственников, Летиция пришла к выводу, что почти все они вступали в брак, руководствуясь прежде всего политическими интересами, а не зовом сердца.Потом она подумала о великом герцоге и той несчастной жизни, которую он вынужден был влачить, будучи женатым на злобной прусской принцессе. Она находила это крайне унизительным и печальным.— Знаешь, иногда мне кажется, — заявила она, — что анархисты по-своему правы, если хотят уничтожить монархию.Мари-Генриетта тихо ахнула.— Летиция! Ну как ты можешь говорить такие ужасные вещи!— Да, знаю, — кивнула Летиция. — Но я все думаю о словах Стефани. Она права. Я и сама скорее умру, чем пойду замуж за нелюбимого человека!— Но такова плата за королевский трон, — напомнила Мари-Генриетта.Летиция не ответила, и сестра продолжала:— По крайней мере, уж в чем, а в красивых платьях у нее недостатка не будет! Жить она станет в прекрасном дворце, есть разные вкусные вещи…Летиция вздохнула, но спорить не стала.Мари-Генриетта и раньше высказывалась в том же духе. Да и самой Летиции претило то положение, в котором пребывала их семья после смерти отца, претила вечная унизительная бедность, невозможность позволить себе хотя бы одно новое платье.От этих грустных размышлений ее отвлек вскрик Мари-Генриетты.— О, Летиция! Я вдруг подумала… Если в честь короля Виктора будет дан официальный прием, то кузина Августина просто не может не пригласить нас! А нам с тобой совершенно, ну абсолютно нечего надеть!..Летиция ответила:— Поговорю с мамой. Но сама знаешь, как нам сейчас приходится туго. Даже продать нечего, кроме маминого обручального кольца, но разве можно просить ее об этом?— Нет, конечно, нет! — согласилась Мари-Генриетта.И в то же время выражение ее глаз говорило, что даже от бриллиантов мало проку, если здесь, в этом маленьком доме, где они жили, их все равно никто не увидит.— Ладно, придумаем что-нибудь, — торопливо пробормотала Летиция. — Но прежде мы должны решить, как выручить Стефани из беды.— Надеюсь, мы не ухудшим ее положения, — заметила Мари-Генриетта. — Бедняжка надеется теперь только на тебя, на то, что ты призовешь некие волшебные силы, которые не позволят королю просить ее руки. Но боюсь, стоит только ему приехать сюда, как кузина Августина тут же накинет ему аркан на шею и женишку… не выпутаться!Поскольку спорить с этим утверждением было бессмысленно, Летиция промолчала.Она прошла в прихожую, взяла шляпку, которую носила вот уже три года, и сказала:— Не мешало бы поговорить с тетушкой Аспазией. Спросить у нее совета.— Да ничем она не поможет, — откликнулась Мари-Генриетта.Но не успела она договорить, как Летиция вышла и побежала через двор, к дому напротив.Построенный одним из первых, он был куда просторнее, чем их, и в нем проживала их двоюродная бабушка, изгнанная из дворца прусской супругой герцога Луи.В свое время это вызвало настоящий скандал, но затем страсти улеглись, и принцесса Аспазия устроилась в своем новом гнездышке довольно комфортно и уютно со всей своей челядью.Ходить ей было трудно, а потому она не могла принимать участия в дворцовых церемониях и в качестве компенсации заполнила свою жизнь слухами и сплетнями.Ни одно событие во дворце, столице и даже в стране не проходило мимо нее незамеченным.Система получения информации, разработанная ею, до сих пор оставалась для всех тайной. И, вне всякого сомнения, она была одной из самых осведомленных особ во всем Овенштадте.Большинство придворных боялись или даже ненавидели ее, как ненавидела и великая герцогиня, но Летиция находила общение с тетушкой очень занятным и, направляясь к ней, была уверена, что если кто и может помочь в этой ситуации, так только принцесса Аспазия.Она постучала в дверь блестящим серебряным молоточком. Прошло немало времени, прежде чем старый лакей подошел медленной шаркающей походкой и отворил ей.— Доброе утро, Феликс! — приветствовала его Летиция.— О, это вы, ваша светлость! — воскликнул Феликс, с напряжением всматриваясь в гостью: зрение у него совсем ослабело. — Ее высочество будет просто счастлива видеть вас!— Не стоит утруждаться объявлять о моем приходе, — поспешила сказать Летиция.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19