Монтальдо сел и мрачно уставился в свою чашку с холодным кофе.
Честер Армихо Гарсиа устало вздохнул и тоже вернулся на свое место.
— Ты видел это, да? — рассеянно спросил Монтальдо. — Зачем было доводить старика до инфаркта? Почему было не остановиться и не причинять ему боль?
— Иначе его бы арестовали. В конце концов, это бы ему повредило больше. Он хороший человек. Я не хотел, чтобы он страдал, — сказал Честер с сожалением.
— У меня никогда не было инфаркта. Говорят, что это очень больно, — голос Монтальдо был бесстрастным.
— Ему больно, доктор Монтальдо. Но все-таки это наименьшее из зол.
Монтальдо с сомнением и подозрением поднял глаза.
— Ты, похоже, не очень-то удручен всем происшедшим.
Честер беспомощно развел руками.
— Это ерунда, по сравнению с тем, что надвигается. Пророком быть трудно.
— Что надвигается? — Монтальдо искоса посмотрел на него. — Какую позицию ты занимаешь, Честер? Если ты действительно видишь будущее, то в чем дело? Что ты предпринимаешь для того, чтобы предотвратить это?
— Ничего. Стремления ведут к переменам. Перемены несут страдания. Страдания вызывают противоречия. Противоречия обусловливают рост. Рост дает знания. Знания вызывают стремления, — ответил Честер.
— Возможно, — Монтальдо нахмурился. — И что из этого?
— У вашего Директората, доктор Монтальдо, есть стремления? Ты великий скептик. Ты видишь мир как бурлящий хаос. Почему ты так циничен? Твоя личность не находится в гармонии с Богом и вселенной.
Монтальдо угрюмо процедил сквозь зубы:
— Положим. И что?
— Паук ткал свою сеть для таких людей, как ты. Считай это моделью, чтобы постоянно напоминать человеку о том, что все должно быть гармоничным. Паутина очень красива, каждая паутинка должна поддерживать целое. Паутина — это творение, сочетающее искусство, изящество и силу. Однако, если паутина рассчитана плохо — или ее вообще нет, — то паук будет вечно падать. Понимаешь, сеть паука похожа на твою жизнь, доктор. Она должна создаваться с искусством, изяществом, силой и равновесием. Иначе ты упадешь.
Десантники, охранявшие Честера, нервно сглотнули и с беспокойством переглянулись.
Монтальдо рассеянно потягивал холодный кофе и думал о том, почему слова Пророка так задели его.

Когда Джон Смит завопил и выстрелил, сердце Риты готово было выпрыгнуть из груди. Сказалась синхротренировка. Подчиняясь инстинкту, она погнала мерина в толпу удивленных воинов сантос. Она нацелила ружье и спустила курок. Отдача чуть не скинула ее вообще, так что она не могла видеть последствий своего выстрела. Когда же ей это удалось, человек был на земле, а голова его представляла из себя кровавую массу.
Они бежали! Она услышала, как крик вырвался у нее из горла, когда она рубила стволом ружья и оглушала прикладом. Она завопила от восторга, услышав, как череп мужчины треснул, подобно яичной скорлупе. Они уже были за поворотом и догоняли сантос, которые попрыгали на своих лошадей и в ужасе пустились наутек.
Она отщелкнула затвор и вставила патрон. Пустив лошадь вскачь, она сосредоточилась на прицеле и выстрелила. В этот раз отдача чувствовалась меньше — но ей показалось, что она промахнулась. Человек продолжал скакать, непринужденно покачиваясь в седле. Затем он медленно повалился вперед, прежде чем упасть, и зацепился ногой за стремя. Лошадь забила от страха копытами, пиная безжизненно подскакивающее тело.
Рита снова гикнула и затолкнула еще один цилиндр в затвор. Почти догнав, она застрелила еще одного из спасающихся бегством мужчин. В этот раз тот, в кого она целилась, вскинул руки и почти выпрыгнул из седла, ударившись о скалу с тошнотворным глухим звуком.
Пока она еще раз открывала механизм, один из мужчин обернулся и увидел, что только она преследует их по пятам. Их теперь осталось четверо. Она не слышала, что закричал один из них, но второй обернулся и начал придерживать лошадь. Рита схватила поводья и рванула мерина. Животное, резко остановившись, чуть не перебросило ее вперед.
Сантос замедлили бегство, стреляя через плечо. Пули свистели над ухом Риты. Остановившись как вкопанная, она подняла ружье. Когда последний из них настолько притормозил, что она была уверена в своей цели, она спокойно выбила его из седла и пустила своего мерина обратно вверх по ущелью. Оставалось трое.
Сколько она проехала? Километр? Оперевшись на шею лошади, она перезарядилась, отметив, что в поясе осталось только около дюжины патронов. Филип должен быть где-то там впереди. Им с Железным Глазом лучше быть начеку.
Она поняла, что мерин шел быстрее, чем она думала. Выносливый конь опередил остальных в безумной скачке вниз по ущелью. Сможет ли он опередить их в противоположном направлении? Адреналин и страх гнали кровь по жилам, подобно электрическому разряду. Пуля подняла облачко пыли, раскрошив скалу впереди.
Она обернулась через плечо и, с прибавившейся от страха силой вытянув ружье одной рукой, выстрелила в ближайшего всадника. Должно быть, пуля прошла рядом, потому что он пригнулся и придержал лошадь.
Через двести метров вверх по ущелью стоял Филип, наклонясь над телом. Она предупредила его криком, он схватил ружье и стремглав бросился к ней. Пытаясь перезарядиться, она неумелыми пальцами уронила патрон. Достав из пояса другой, она справилась с этим, а мерин проскакал мимо Филипа.
Она остановила животное и спрыгнула с седла. Ружье Филипа грохнуло, и лошадь сантос заржала, сбросив своего седока лицом в грязь. Следующая лошадь неслась слишком близко вслед за первой и, зацепившись за ее ноги, также сбросила своего всадника.
— За скалы! — крикнул Филип, перезаряжаясь на бегу. Рита карабкалась вверх по расщелине, когда пуля окатила ее расплавленным свинцом, осколками камней и пылью, раскрошив выступ у нее под рукой.
Она вползла в отверстие и перекинула большое ружье прямо перед собой. О, если бы у нее был бластер с инфракрасным прицелом — тогда она могла с двухсот метров смотреть им в глаза.
Второй человек присел за лошадью, оперев ружье на ее бок и высматривая Филипа. Со своей позиции Рита видела его ноги, торчащие из-за животного. Конечно! Траектория пули снижается от гравитации! Как это они стреляют во что-нибудь с расстояния? Кроме того, пуля летит не со скоростью света, так что по движущейся мишени надо стрелять с опережением. А разве ветер не оказывает воздействия? Она раздраженно сплюнула. До чего примитивно!
Перезарядив ружье, она увидела, что раненый старается уползти, подтягиваясь на локтях. Она прицелилась и сделала поправку на гравитацию. В этот раз пуля вошла между лопаток сантос.
Перезаряжаясь, она увидела, что тот человек, которого скинула лошадь, зашевелился. Грохнуло ружье Филипа, и она увидела, как выстрел раздробил кусок скалы на противоположной стороне ущелья. Кто-то ответил ему. Упавший снова пошевелился, застонал и обмяк.
Рита краем глаза наблюдала за ним, высматривая последнего сантос. Кроме него и того, в грязи, должно быть, никого не осталось. Начался дождь. Крупные холодные капли застучали по скале вокруг нее. Она осторожно вытащила осколки свинца и камня из своей кожи. С каждым рывком появлялись маленькие капельки крови.
Пуля прошла близко. Она задела ее волосы и с грохотом отскочила от скалы за спиной.
— Эй, осторожнее! — закричала она через ущелье. — Ты так можешь выбить кому-нибудь глаз!
— Я этого и добиваюсь, молодой паук. Ты здесь, чтобы погибнуть на своей первой тропе войны! Девушки будут оплакивать тебя! — поддразнивал сантос.
— Ты ошибся но всем трем пунктам, сантос! — весело выкрикнула она. — Во-первых, я не паук! Во-вторых, я не собираюсь умирать! А в третьих, девушки даже не оборачиваются при виде меня, брат ! — она использовала женскую форму обращения.
Наступила тишина.
— Кто ты?
— Рита Сарса, — крикнула она в ответ, улыбаясь. — Звездная женщина, которая только что убила пятерых ваших воинов! Только подумай об этом — пять трофеев в одном бою. Неплохо, а? Почти как у Джона Смита Железный Глаз! — она была вне себя от восторга.
— Ты лжешь! — в голосе слышалось раздраженное недоумение. — Если ты со звезд, то где твое сжигающее оружие? Ты говоришь как паук. Ты юноша с болезненным воображением.
Рита прицелилась, положив ружье на скалу. Она заметила легкое движение. Плоский камень лежал под углом. Выстрел, при котором пуля проскочила между ног воина, чему-то ее научил. Прицелившись в камень, она выстрелила. Взметнулась пыль, и она услышала внезапный вздох. Грохнуло ружье Филипа, и человек вдруг повалился, когда грохнуло ружье Филипа. Он перекатился на бок, ружье загремело по камням.
— Еще есть? — спросила Рита.
— Нет, — Филип поднялся и проворно подбежал к умирающему сантос, держа ружье наготове. Рита осталась на месте, прикрывая его и осматривая склоны. Филип проверил, убит ли сантос; она услышала, как он что-то говорил, производя какие-то движения ножом. Смертельный удар?
Рита встала и подошла туда, где зашевелился последний сантос. Вода начала стекать по руслу ручья, когда она вытащила его за шиворот и взяла его нож. Тот хлопал глазами и качал головой. Она видела, что он никак не может сфокусировать взгляд.
Филип перебежал к человеку, над которым он стоял, когда она показалась из-за поворота. Он наклонился над сантос и провел ножом вокруг его черепа. Рита поняла.
— Я сказал ему перед смертью, что ты его не обманывала. Он может отправляться с этим к Хейсусу. Половина твоя, — и он протянул ей кровавый ком волос.
Рита почувствовала, как во рту пересохло. Она не могла заставить себя взять это. Филип наблюдал за ней своими проницательными глазами.
— Это самое трудное, с чем ты столкнулась, не правда ли? — спросил он спокойным голосом, в то время как дождь хлестал им в лицо, стекая маленькими струйками. — Ты еще можешь вернуться, — добавил он.
Она глубоко вздохнула, еще раз посмотрев на зловещий трофей.
— Мой выбор, не так ли? — хрипло спросила она. — Ты понимаешь, о чем ты спрашиваешь? — она невольно протянула руку и погладила длинные мокрые волосы. — Это была бы измена, — просто сказала она. Вода уже доходила ей до щиколоток. Ошарашенный сантос сел, уставившись широко раскрытыми глазами и пытаясь что-либо понять.
Филип слегка кивнул.
— Возможно, они поймут это так. Ты нужна нам. Ты в предсказании — с тобой связан выбор — так или иначе. Ты, и Джон, и Лита, и Честер, и я. Мы играем главные роли.
— Почему нет женщин от народа? Почему нет мужчин с нашей стороны? — она вдруг посмотрела на него.
— Равновесие, — голос Филипа звучал убежденно, — мужское и женское, небо и земля. Это издавна так: Земля была матерью, небо отцом. Мы перевернули это. Должно быть, старый порядок изменился. Мы должны меняться в соответствии с ним. Ты нужна нам. Ты нужна мне. Я люблю тебя, воин, у которого больше трофеев, чем у меня, — он говорил очень искренно, сияние в глазах подтверждало это.
Пальцы Риты все еще перебирали волосы, вода поднималась все выше к коленям. Сантос выполз и сидел на берегу. Почувствовав теплое прикосновение Филина, она непринужденно взяла трофей из его руки. По коже пробежали мурашки от прикосновения к холодному, мокрому, окровавленному предмету, передававшему странное ощущение смерти и судьбы.
— Тебе нужно взять трофеи у остальных, воин Паука, — бесстрастно произнес Филип. — Это твой долг. Таков путь. Убей этого и давай соберем твои трофеи.
— Нет! — она оценивающе посмотрела на него. — Сантос будет жить. Он нам понадобится, — и она наклонилась, пытаясь понять, как снимается человеческий скальп.
— Вот так, — Филип показал ей это на всаднике, которого он застрелил.
Она последовала его примеру. Схватив рукой волосы и проведя ножом вокруг головы, она одновременно потянула за них, потом дернула и отделила кожу, взмахнув ею, по примеру Филипа, чтобы стряхнуть кровь. Филип привязал сантос к седлу, а ружья — к другой захваченной лошади.
Вода уже была почти по колено, когда они поехали вниз по ущелью. Трупы сантос, убитых Ритой, смыло довольно далеко. Она обнаружила последний зацепившимся за маленькое дерево. Но это уже было неважно. Она уже освоила искусство снятия трофея.
— Нам лучше поспешить назад и посмотреть, что задержало Джона и Литу, — крикнула, она, чувствуя холод и усталость в сгущающихся сумерках.
— Этот ленивец Железный Глаз, небось, отдыхает в лагере Гессали у теплого костра! — согласился Филип. Они повернули лошадей против течения. Вода бурлила вокруг ног лошадей, пугая их.
— Лучше не стараться! — вдруг закричал Филип. — Течение слишком сильное. Мы можем потерять одну из лошадей.
— Но как же Джон и Лита? — возразила Рита.
— С ними будет все в порядке. Они выберутся, когда закончится дождь. В ущелье очень опасно во время дождя. Хорошенько запомни это. Давай за мной! До сухого лагеря пара часов. Может, придется выбивать из него сантос — но он есть. Мы называем его «Пуповина», — Филип обернулся, с беспокойством посмотрев на сантос. Тот уже достаточно пришел в себя, чтобы ответить на его взгляд.
— Зачем ты спасла его? — спросил Филип, когда они шлепали вниз по расширяющемуся ущелью. Несмотря на более просторное дно ущелья, вода оставалась такой же глубокой, просто текла медленнее. Мимо них проплыл один из мертвых сантос.
— Я теперь на твоей стороне, любовь моя, — она улыбнулась ему, задрожав от прилипшей к телу мокрой кожи. — Ты не знаешь, как у нас мало шансов. Я знаю. Сантос, паукам и остальным пора перестать стрелять друг в друга.
— Удачи тебе! — Филип выглядел мрачно.
— Спасибо! — кивнула Рита, вода стекала у нее с подбородка. — Нам чертовски будет нужна удача!
— Когда Джон выйдет из ущелья, мы отправимся в деревню. С помощью радио мы можем созвать всех на встречу, — решил Филип.
— Ничего хорошего из этого не выйдет, — не согласилась Рита. — Ты! Сантос, как тебя зовут?
— Я Хосе Грита Белый Орел, женщина, — прозвучал неприветливый ответ.
Рита сознательно игнорировала интонацию.
— Хорошо, послушай, Белый Орел. Нападение ШТ говорит мне о многом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53