Только если предполагается в этом личная выгода. Однако вот, сидит п
еред Саней в полумраке отдельного кабинета живая легенда российского б
изнеса.
Разговор сразу пошел о деле, и это взбодрило Саню еще больше. Типично запа
дный подход, никаких предисловий. Правда, суть предложения Клима Саня по
ка не понял, но тут же решил, что от волнения слегка отупел.
Все эти дни Саня почти не мог есть, кусок застревал в горле. А тут разыграл
ся аппетит. Кухня в ресторане была отменной, за пряным розовым лобио посл
едовали цыплята табака, потом был шашлык, он дышал угольным дымком, и Сане
показалось, что такого нежного сочного мяса он еще никогда в жизни не про
бовал.
Ц Поставки надо осуществлять поэтапно, небольшими партиями, со складск
ими помещениями сейчас проблемы, но это будут решать мои люди. Ц Клим выт
янул из вазочки зубочистку. В ярком свете, льющемся снизу, из аквариума, Са
ня заметил на среднем и указательном пальцах под настоящими перстнями н
арисованные. Перстни-татуировки обозначают отсидки. Специалист может п
о ним определить, где именно сидел человек.
«Но Клим никогда не сидел», Ц мелькнуло у Сани в голове. И тут же он замети
л на толстом запястье часы швейцарской фирмы «Лонжин». Эта деталь рассея
ла внезапную муть неприятных сомнений.
Настоящий «Лонжин». Механика, золотой корпус, кожаный ремешок. В таких ва
жных деталях мужского туалета Саня разбирался неплохо.
Человек, который носит обычный «Роллекс», не так богат, как хочет казатьс
я. Если «Роллекс» золотой, в материальном благополучии его владельца мож
но не сомневаться, однако доверять ему не стоит. Он пижон, понтярщик. Больш
ие деньги дались ему легко и случайно, завтра он их может потерять. А вот «
Лонжин» говорит о надежности, спокойном стабильном достатке, как и костю
м и галстук от «Боско Чилледжи».
С часов Саня перевел внимательный взгляд на запонки. Все нормально. Брил
лианты, платина. И зажигалка «Ронсон», тоже платиновая, отделанная теплы
м черным деревом, чтобы было удобно и приятно брать в руку.
Ц Давайте еще раз выпьем за успех нашего безнадежного дела, Ц Клим подн
ял плоскую коньячную рюмку. Держал он ее грамотно, согревал в ладони. Саня
чокнулся сначала с ним, потом с Вовой и выпил залпом. За успех.
* * *
Наташа ходила по комнате из угла в угол, Димыч хныкал, капризничал. Она пок
ачивала его на руках, ласково напевала, однако внутри медленно вскипало
раздражение. Оно жгло горло, как будто Наташа хлебнула кипятку. Голова кр
ужилась от усталости, плечи и спина ныли. Димыч был тяжелый. Но если положи
ть в кроватку, он зальется таким вдохновенным ревом, что потом еще часа дв
а не успокоится.
Ц Ну, где он, твой дорогой папочка? Ц произнесла она злым быстрым шепото
м. Ц Почему его нет до сих пор? Где он шляется ночами? Как будто семья для н
его не Существует. Все по фигу, и ты и я. И еще смеет что-то вякать о втором ре
бенке!
Все это она говорила, конечно, не маленькому Димычу, а самой себе, понимала
, что не права и заводит себя нарочно, выдумывает проблемы на пустом месте
. Но остановиться не могла.
Ей было скучно. Дни сливались в сплошной поток тихих домашних хлопот, про
гулок, кормлений, стирок, походов в ближайший супермаркет с коляской. Ску
ка перерастала в раздражение. Саня зарабатывал достаточно, чтобы обеспе
чить своей семье нормальную, сытую, беспроблемную жизнь, но слишком мало,
чтобы избавить жену от необходимости сидеть дома с ребенком и заниматьс
я домашним хозяйством.
Ей едва исполнилось двадцать. Она считала, что родила ребенка слишком ра
но, губит лучшие свои годы. Ей хотелось событий, беготни, нарядной веселой
суеты, новых людей, хотелось ловить на себе жадные мужские взгляды, быть в
центре внимания. В редкие свободные минуты она не знала, чем себя занять. П
робовала читать, но в строчках не видела никакого смысла, автоматически
пробегала глазами пару страниц очередного любовного романа или детект
ива, спохватывалась, что не понимает, о чем речь, бросала книгу, включала т
елевизор, но и там, на экране, все было скучно, бессмысленно. Политика, сери
алы, «Поле чудес», «Угадай мелодию». Одно и то же.
Наташа устала ходить, опустилась в кресло, продолжая укачивать Димыча. П
опробовал бы Саня вот так, несколько часов подряд, баюкать ребенка. Подле
ц, мерзавец, сукин сын! Сидит сейчас в кабаке с какой-нибудь холеной разма
леванной стервой, или уже не в кабаке, а в квартире, на тахте. Свет погашен, м
узыка тихонько играет, на журнальном столике кофе и ликер. Стерва скидыв
ает туфли и грациозно поджимает свои длинные ноги в колготках с лайкрой,
а Санина рука осторожно ложится на ее колено. Тьфу, пакость какая!
Наташа шмыгнула носом, посмотрела на Димыча. Оказывается, ребенок уже кр
епко спал. Она уложила его в кроватку, плюхнулась в кресло, включила телев
изор, и тут же на экране появилась заспанная, помятая физиономия Артема Б
утейко.
Ц Привет, жук-калоед, Ц произнесла Наташа, кивнув телеэкрану, Ц давно н
е виделись. И зачем тебя запустили в эфир? Кому нужны твои гадостные сплет
ни? Только тоску нагоняешь своим тупым пошлым юморком. Так стараешься шу
тить, как будто тужишься при запоре.
Поймав себя на том, что разговаривает вслух с телевизором, она тут же выкл
ючила его и всхлипнула. Физиономия Артема Бутейко окончательно испорти
ла ей настроение. В квартире было тихо. Димыч мирно посапывал в кроватке. Л
ениво поднявшись, Наташа поплелась на кухню, включила чайник, хотя чаю ей
вовсе не хотелось.
И вдруг зазвонил телефон. Вздрогнув, она бросилась к аппарату, схватила т
рубку с такой поспешностью, словно ждала важного звонка. Но, услышав голо
с своей подружки Ольги Ситниковой, тут же увяла:
Ц А, это ты? Привет.
Ц Ребенка уложила? Ц деловито поинтересовалась Ольга.
Ц Ага. Только что уснул.
Ц Муж дома?
Ц Нет.
Ц Странная ты женщина, Ц вздохнула Ольга, Ц все ему позволяешь.
Ц Что Ц все?
Ц То самое. Мой Андрюша вот так же пропадал вечерами, я молчала, думала, ра
ботает, вкалывает, кормилец, себя не щадит. Сама знаешь, чем все кончилось.

Кончилось все действительно скверно. Несколько месяцев назад Андрюша б
росил Ольгу с двухлетней дочерью.
Ц Саня по делам ушел. У него сейчас серьезные проблемы из-за кризиса, Ц н
еуверенно возразила Наташа.
Ц Ну конечно, по делам… Слушай, я тут Светку Берестневу встретила, она зн
аешь где теперь работает? В «Арлекино». Представляешь, танцует стриптиз.

Ц Серьезно? У нее же ноги короткие!
Вяло и зло обсудили фигуру Светки Берестневой, потом Ольга опять оседлал
а своего любимого конька, стала рассуждать о подлости всех в мире мужчин.

Раньше Наташа старалась прекратить эти вредные для здоровья разговоры,
выдумывала какой-нибудь предлог: Димыч проснулся, молоко убежало. «Прос
ти, я тебе позже перезвоню», и не перезванивала. Но сейчас ей было так тоск
ливо, так одиноко, что даже Ольгиной злой болтовне она была рада. Все-таки
живой голос в трубке.
Ц Неужели ты ничего не чувствовала? Это ведь должно быть заметно, когда п
оявляется у мужа другая женщина, Ц спросила она Ольгу и заметила про себ
я, что впервые задает этот вопрос не из сострадания, а с напряженным личны
м интересом.
Ц Чувствовала, конечно. Но не хотела себе признаваться. Обидно, унизител
ьна Да и что я могла бы изменить? Потом, когда все стало слишком очевидно, я
бросилась в другую крайность Ц просила, умоляла, истерики закатывала, о
пустилась до шантажа, пыталась вены резать. От этого только хуже. Если бы с
ейчас все сначала, я бы, разумеется, вела себя совсем иначе. Я бы сделала ви
д, будто мне все равно. А еще лучше, сама бы завела кого-нибудь. Вот тогда бы
он, сукин сын, подумал, уходить или нет. Кстати, очень тебе советую.
Ц Что?
Ц Закрути роман. Пусть поревнует. Раньше будет домой возвращаться. Знае
шь, они ведь только кажутся такими умными и сложными. На самом деле все про
сто. У каждого есть идеал жены: босая, беременная и на кухне. Только когда т
ы доходишь до этой идеальной кондиции, ты уже ему на фиг не нужна. Не интер
есна. К тебе относятся, как к прислуге, даже хуже. Прислуге хотя бы деньги п
латят и стесняются хамить. Все-таки чужой человек.
Наташа слушала одновременно с отвращением и с каким-то мазохистским удо
вольствием. Да, все так. Все верно. Какая, на фиг, любовь? Босая, беременная, н
а кухне. Пироги в духовке, щи на плите, руки в тесте. «Привет, старушка! Что у
нас сегодня на ужин? Опять курица? Ты знаешь, у меня кончились чистые носки
. Не забудь погладить мою голубую рубашку».
А потом в этой отглаженной рубашке, чисто выбритый, благоухающий француз
ским одеколоном, который ты подарила ему на день рожденья, он прыгает в ма
шину и несется на запрещенной скорости к свободным, небеременным, не кор
мящим, тщательно накрашенным. А ты, голубушка, сиди дома, стирай носки, воз
ись с ребенком, тащись с коляской по слякоти в супермаркет, волоки тяжеле
нные сумки, старей, стервеней и будь счастлива.
Ц Как только жена становится домашней клушей, они начинают жить в свобо
дном полете, если, конечно, есть деньги на оперение. И надо быть идиоткой, ч
тобы этого не замечать. Ну вот где сейчас твой драгоценный Саня? Где?
Ц На переговорах.
Ц Умница, Ц Ольга хрипло засмеялась, Ц ты всегда была умницей. Продолж
ай в том же духе. Держись, Наталья, и не сдавайся.
Ц Что ты имеешь в виду?
Ц Продолжай врать себе. Может, это вранье действительно мудрей и безопа
сней, чем правда.
Ц В чем же правда?
Ц В том, что ты живешь с козлом, Ц произнесла Ольга, и было слышно, что она
в этот момент прикуривает.
Ц Почему обязательно с козлом? Ц возмутилась Наташа.
Ц Да потому. Помнишь русскую народную сказку? «Не пей из копытца, козлено
чком станешь». Но братец Иванушка не послушался, очень ему пить хотелось.
Вот все они так, братцы иванушки, тянет их хлебнуть из чужого копытца.
Ц Ну ладно, это все-таки сказка. А мой муж вовсе не козел, Ц мрачно произн
есла Наташа после долгого молчания. Ц Конечно, и не принц датский. Нормал
ьный человек, любит меня, и я его люблю. Никаких других женщин у него нет. Он
просто очень много работает, особенно сейчас, после кризиса,
Ц Наташенька, солнце мое, перестань, ну ты нее большая девочка, Ц состра
дательно вздохнула Ольга.
Наташа чувствовала, как текут по щекам слезы, понимала, что надо повесить
трубку, прекратить этот гадкий разговор. Все не правда. Они с Саней любят д
руг друга, у них растет Димыч, летом они обязательно отправятся на Кипр от
дыхать. Именно для того, чтобы была у них такая возможность, Саня пропадае
т вечерами, бегает, как угорелый, и вовсе не по бабам, а пытается найти зака
зчиков, заработать деньги. И заработает, он везучий. Они найдут хорошую ня
ню, Димыч подрастет. Целая жизнь впереди. Что же она так раскисла? Наверное
, просто устала.
Ц Ой, прости, Димыч проснулся, я тебе перезвоню завтра утром. Ц Наташа по
ложила трубку.
Димыч спал спокойно, крепко. Она поправила одеяльце, провела ладонью по т
еплой круглой щечке, наклонилась, осторожно поцеловала высокий выпуклы
й лобик.
Ц Ерунда все это, Димыч, Ц прошептала она, Ц папа у нас с тобой самый луч
ший. Мы не будем больше эти глупости слушать. Ольгу бросил муж, и теперь ей
кажется, будто все мужчины мерзавцы. А это не правда. Нельзя жить, если ник
ому не веришь и никого не любишь.
Она шептала все это вслух спящему ребенку. Больше ей не с кем было поговор
ить, а одиночества Наташа не терпела. Все, что происходило в ее душе, все, о ч
ем она думала, ей надо было срочно кому-то выложить, высказать, до донышка.
Сейчас, после разговора с Ольгой, у нее было такое чувство, словно она подо
шла на цыпочках к краю черной пропасти, заглянула и отшатнулась прочь. Та
м, в этой пропасти, никто никого не любит, не понимает, все злые, подлые, безо
бразные, тухлые какие-то. Как зомби в ужастике.
Наташа сладко зевнула, отправилась в ванную умываться. Глаза слипались.
Оказывается, уже третий час. А Сани все нет. Теперь она уже не думала о длин
ноногих фуриях. Она просто волновалась. Раньше, если Саня задерживался, о
на всегда могла позвонить ему на мобильный. Но сейчас он им почти не польз
овался из экономии, включал очень редко. Не надеясь услышать ответ, она вс
е-таки набрала номер.
* * *
Во дворе взорвалась еще одна петарда, далекий хлопок отозвался в голове
слабым эхом. Саня вскрикнул во сне, сон ему снился какой-то жуткий, как буд
то он повис в шахте старого лифта, вцепился пальцами в серую сетку, сил нет
держаться, проволока режет кожу, руки кровоточат, внизу чернота, бетонны
й пол, а сверху медленно движется лифт. Этот кошмар часто снился ему в детс
тве, особенно во время болезни, при высокой температуре.
От хлопка он не проснулся, хотя надо было открыть глаза, выйти из кошмара.
Темная громадина лифта наплывала сверху, была все ближе, но тут, к счастью
, мелодично затренькал будильник. Почему-то он лежал за пазухой. Саня разл
епил наконец отяжелевшие веки.
Сначала он видел только пятна, светлые и темные. Что-то случилось со зрени
ем, он напрягал глаза, однако все расплывалось, словно он смотрел сквозь г
рязное мутное стекло. Он поморгал, приподнялся на локте, обнаружил, что ле
жит на очень жесткой холодной поверхности. Выкарабкиваясь из тяжелого с
на, он был уверен, что находится у себя дома, в своей кровати. Оказывается, о
н спал на грязном кафельном полу.
Ц Наташа… Ц позвал он жену и не услышал собственного голоса, к тому же в
о рту было так сухо, что язык прилипал к небу.
Мелодичное треньканье все не затихало. Саня приподнялся, огляделся, и ту
т до него наконец дошло, что лежит он вовсе не дома, а в каком-то незнакомом
подъезде, грязном, вонючем. На нем его дубленка, насквозь мокрая, а во внут
реннем кармане надрывается радиотелефон.
Ц Саня, где ты? Ц услышал он голос жены и немного успокоился.
1 2 3 4 5 6 7 8 9