Артем мог со спокойной душой ехать после про
граммы домой и отсыпаться. В ближайшие пять дней скандального «эксклюзи
ва» о тайном романе популярной телеведущей Елизаветы Беляевой ему снят
ь не удастся.
* * *
Саня Анисимов расправил шарф перед зеркалом в прихожей, пригладил волос
ы и, прежде чем открыть дверь, заглянул в полумрак гостиной, произнес как м
ожно небрежней:
Ц Наташка, я ушел! Ц Он не ждал никакого ответа, они с женой сегодня трижд
ы ссорились и только дважды мирились.
Ц Ты куда? Ц Наталья возникла, как привидение, в дверном проеме спальни,
босая, в халате. Спутанные светлые пряди упали на щеки, воспаленные красн
ые глаза часто моргали.
Саня машинально отметил, что с ненакрашенными ресницами его жена напоми
нает белого кролика. Раньше ее бледное бесцветное личико казалось ему не
жным и трогательным, а теперь раздражало.
Наталья в последнее время была вялой, засыпала на ходу, зевала, прикрывая
рот ладошкой, даже когда ругалась с Саней. Спала только днем, урывками. Ноч
ами ей приходилось по несколько часов подряд катать детскую кроватку ту
да-сюда, ходить по комнате из угла в угол с Димычем на руках. Ребенку было д
евять месяцев. У него тяжело, с болью и высокой температурой, резались зуб
ки, ночами он плакал и совсем не спал.
Ц По делам, Ц буркнул Саня, стараясь не глядеть на жену, машинально расс
тегнул и опять застегнул короткую дубленку, еще раз поправил шарф и зато
птался у двери, как нетерпеливый конь.
Ц В десять вечера? Не ври, Санька, какие могут быть дела в десять вечера в с
убботу? Ц Голос Натальи задрожал, послышались гадкие истерические нотк
и.
Ц Прекрати. Ты отлично знаешь, дел у меня сейчас очень много. Я должен вст
ретиться с одним нужным человеком. Вернусь поздно, Ц Саня старался гово
рить спокойно, но раздражение все-таки вырвалось наружу, Ц и вообще, хва
тит. Мне надоели твои истерики.
Наталья всхлипнула. Лицо ее моментально вспухло и покрылось красными пя
тнами.
Ц Я сижу дома целыми днями. Двор, магазин, детская поликлиника. Я так с ума
сойду, Саня. Ты уходить, когда хочешь, куда хочешь, а я сижу, как привязанная
, в четырех стенах. Я ведь знаю, у тебя есть кто-то. Но я не могу тебе тем же от
ветить. Не могу…
Ц Почему ты без конца пилишь меня?! И так тошно! Нет у меня никого, поняла, д
ура?! Ц неожиданно для себя выкрикнул Саня ей в лицо, так, что полетела слю
на, и оттого, что самому себе в этот момент стал противен, разозлился еще б
ольше. Ц Ты сидишь с ребенком. Я кормлю семью. У нас все нормально. Квартир
а, машина, дача, две шубы у тебя, на день рожденья захотела изумрудные сере
жки Ц купил. Платье от Диора захотела Ц купил.
Ц Ага, конечно! Ц Наталья шмыгнула носом. Ц А куда я пойду в этом платье?
В детскую поликлинику? На рынок? Ты обещал няню!
Ц Слушай, детка, ты понимаешь, что в стране кризис? Ты хоть раз вместо сери
алов новости посмотри! Где я тебе сейчас возьму денег на няню? Скажи спаси
бо, что на памперсы пока хватает.
Ц Не называй меня деткой! Ты прекрасно знаешь, не смотрю я сериалы, меня о
т них мутит, Ц всхлипнула Наташа, Ц не делай из меня идиотку. Это очень уд
обно Ц иметь тупицу-жену, предмет домашнего обихода. Тогда и на сторону н
е грех сбегать. Скучно ведь с дурой, которая, кроме всяких «Жестоких ангел
ов», ничего не видит и не понимает.
Из комнаты послышался громкий детский плач. Наталья махнула рукой и прои
знесла неожиданно спокойно, вскинув подбородок:
Ц Ладно, катись куда хочешь. Ц Резко развернувшись, она ушла в комнату, и
через минуту оттуда раздался ее голос, совсем другой, глубокий, мягкий, ла
сковый:
Ц Солнышко мое, проснулся, маленький, ну, иди к маме на ручки, сейчас покуш
аем…
Плач сменился радостным гуканьем, Саня не удержался, приоткрыл дверь, ув
идел, как Наталья, усевшись на тахту, кормит грудью ребенка. Димыч громко,
жадно причмокивал, посапывал, Наталья смотрела на него, чуть улыбаясь, кр
асные пятна исчезли, свет настольной лампы пронизывал насквозь легкие с
путанные пряди, лицо опять казалось нежным, почти прозрачным. Саня быстр
о прошел в комнату, неловко, как будто виновато, поцеловал Наталью в пробо
р, провел ладонью по теплой шелковистой головке Димыча.
Ц Ты куда в ботинках по ковру? Ц не поднимая головы, вяло бросила Наталь
я, и улыбка растаяла на ее склоненном лице. «Все! Надоело, на фиг!» Ц рявкну
л Саня про себя и ушел из дома в мокрый декабрьский мрак.
Во дворе он привычным жестом вытащил из кармана и подкинул на ладони клю
чи от машины, но тут же убрал их назад, сплюнул в грязный снег и тихо выруга
лся. В машине, в новеньком «рено», три дня назад полетело сцепление, а дене
г на поездку в автосервис не было. Он зашагал к переулку, хотел, было, подня
ть руку, остановить такси, но вспомнил, что в бумажнике осталось всего три
полтинника, и тратить один из них на такси неразумно. Надо еще купить сига
рет, причем хороших, дорогих. Пачка «Парламента» стоит сейчас тридцать п
ять рублей. А ночью, в ларьке, полтинник. Вот уж месяц он курил сравнительн
о дешевый «Честерфильд», который покупал блоками у старушек возле метро
. Однако сегодня особенный вечер.
Стоя у двери в вагоне метро, он заставлял себя не думать о том, что скажет з
автра Наталье, когда она потребует денег на продукты и на памперсы. Еще ут
ром он с раздражением отметил, что в ярко-голубом пакете осталось не боль
ше пяти штук. Раньше он не замечал таких мелочей.
Ресторан находился прямо напротив выхода из метро. Саня, низко опустив г
олову, не глядя по сторонам, быстро прошмыгнул в ближайший проходной дво
р, оттуда в параллельный переулок. Вдруг они уже приехали, но в ресторан ещ
е не вошли, сидят в машине или стоят у двери? Нельзя допустить, чтобы они ув
идели, как он выходит из метро.
В переулке порыв сырого колючего ветра заставил его съежиться, озноб про
низал насквозь, теплая легкая дубленка, купленная совсем недавно за полт
оры тысячи долларов в одном из магазинов известной фирмы «В энд Л», вдруг
показалась совсем ветхой, старенькой. Замшевые ботинки фирмы «Лорд» про
питались ледяной слякотью, на них выступили белые разводы соли.
Подходя к ярко освещенному подъезду ресторана, он заставил себя распрям
иться, передернул плечами. Но озноб не проходил. Это был нервный озноб, Сан
я давно так сильно не нервничал.
Ц Вас ждут, Ц сообщил лощеный метрдотель, провожая Саню через зал к отд
ельному кабинету.
В зале гремела музыка. Живой оркестр исполнял композицию на тему последн
его шлягера модной певицы Кати Красной. На кругу перед оркестром извивал
ась и подрагивала животом рыхлая девушка в прозрачных шароварах, с сереб
ряными звездами на огромных, как астраханские арбузы, грудях. Публика за
столиками жевала, пила, болтала и смеялась почти беззвучно из-за грохота
оркестра. Никто на девицу не смотрел, однако за тонким серебристым пояск
ом на ее талии уже торчало несколько зеленых купюр. Продолжая извиваться
, с томной, полусонной улыбкой танцовщица пошла вдоль ряда столиков, прям
о навстречу Сане и метрдотелю. В узком проходе она задержалась, ожидая, по
ка пожилой плотный кавказец извлечет деньги из своего бумажника. Он был
сильно пьян, несколько длинных прядей, прикрывавших лысину, взлохматили
сь, торчали куда-то вбок, как косые тонкие рога, на подбородке повисла кап
ля ткемалевого красного соуса, руки дрожали, бумажник выпал, пухлая пачк
а долларов рассыпалась веером, прямо под ноги Сане.
Их было много, бесстыдно много. Сотенные, старые и новые. Саня зачем-то поп
ытался посчитать. Господи, какая куча денег! Не меньше пятидесяти купюр, т
о есть пять тысяч долларов…
Еще в июле солидные люди не носили с собой столько наличных. Пользовалис
ь пластиковыми карточками. У Сани тоже остались эти бесполезные плотные
прямоугольники. Они валялись в ящике с игрушками, Димыч иногда играл с ни
ми, они блестели и упруго щелкали о борт манежа.
Саня нервно сглотнул. Кровь прихлынула к щекам, он стоял, тупо и растерянн
о соображая, как лучше поступить Ц помочь пьяному пожилому человеку соб
рать деньги? Аккуратно перешагнуть, обойти, не глядя? А может, быстро насту
пить на те, что лежат прямо у его побелевшего ботинка? Штуки три, не меньше
… Если бы к подошве была прилеплена жвачка, тогда хотя бы одна сотня могла
прицепиться… хотя бы одна.
«Черт, совсем у меня крыша съехала», Ц подумал Саня, поймал в огромном зе
ркале собственный взгляд, нехороший, загнанный, и тут же встретился со сп
окойной улыбкой танцовщицы. Девушка стояла рядом и поправляла волосы, гл
ядя в зеркало. Она просто пользовалась паузой, отдыхала. Ее трудолюбивый
живот ритмично вздымался и опускался. Метрдотель собирал купюры.
Ц Вам туда. молодой человек, Ц услышал Саня голос метрдотеля, и ему пока
залось, что и в голосе этом, и в небрежном кивке на дверь отдельного кабине
та сквозит презрение. Не в том дело, что лакей сумел прочитать его мысли. П
росто заметил соль на ботинках, когда ползал по полу. У приличных людей, ко
торых он радушно принимает в этом приличном заведении, обувь всегда чист
ая и сухая. Они ездят в машинах и по слякоти не шляются.
Саня глубоко вдохнул, задержал воздух, надул щеки, выдохнул с легким прис
вистом, потом натянул на лицо надменную спокойную улыбку, как грабитель
натягивает черную шапку с дырами для глаз и для рта, и, наконец, решительно
шагнул к тяжелым бархатным портьерам.
В просторном кабинете за круглым стеклянным столом-аквариумом сидели д
вое. В аквариуме плавали живые рыбы. Вместе с Саней в кабинет ввалился гро
хот оркестра, но как только дверь закрылась, стало опять тихо. Мерно гудел
кондиционер, поглощая табачный дым. Пахло озоном, как после грозы.
Ц Выглядишь неплохо, поправился вроде? Ц приветствовал Саню рыхлый мо
лодой человек в замшевом пиджаке.
Вова Мухин несколько лет проработал в автосервисе, попытался начать соб
ственное дело, но не сумел, был раздавлен бандитскими наездами, подставл
ен подлыми конкурентами и не менее подлыми компаньонами, махнул рукой на
коммерцию и заделался массажистом в дорогом спорт-комплексе. Чтобы раз
минать бока клиентам, нужно много сил. Вова стал усиленно питаться, и его р
азнесло. С тех пор всем худощавым знакомым мужского пола он с ехидной ухм
ылкой сообщал при встрече, что они «поправились».
Саня кивнул, что-то буркнул в ответ и медленно перевел взгляд на второго ч
еловека. который сидел, откинувшись на спинку стула. Лицо его пряталось в
полумраке, Саня разглядел только очерк круглой бритой головы, крепкую бы
чью шею, чуть оттопыренные уши.
Ц Привет, Ц короткая, как обрубок, толстопалая кисть протянулась к нему
через стол. Сверкнули бриллианты двух тяжелых перстней. Сверкнул неесте
ственно белый фарфор во рту. Рукопожатие оказалось слабым, ладонь Ц вла
жной. Однако это неприятное приветствие взбодрило Саню. Он загадал сегод
ня утром, сразу после разговора с Вовой: если легендарный Клим первым про
тянет руку при знакомстве, значит, сделка состоится, и дальше все пойдет х
орошо.
Вова позвонил сегодня утром совершенно неожиданно. Они не виделись с авг
уста.
Саня подумал, что приятель начнет просить о чем-нибудь, и готов был законч
ить разговор как можно скорей. Но Вова не просил. Совсем наоборот. Он пригл
асил Саню в ресторан, чего прежде никогда не случалось. Тон у него был таин
ственно-небрежный.
Ц Тут Клим из Германии приехал, спрашивал, нет ли у меня толковых надежны
х ребят на примете. Таких, которые не успели свихнуться после кризиса. Я ср
азу подумал о тебе.
Саня никогда не видел Эрнеста Климова, преуспевающего бизнесмена, почти
миллионера, но слышал о нем всякий раз, когда встречался с Вовой. Мухин был
знаком с Эрнестом Климовым меньше года, и все это время не переставал рас
сказывать о нем разные фантастические истории. Клим был живой легендой.
Он сделал себя из ничего, пятнадцать лет назад перепродал пару блоков си
гарет, а сегодня владел крупной германо-российской посреднической фирм
ой.
За пятнадцать лет успешной коммерческой деятельности Клим пережил пят
ь покушений. И ни разу ни царапины. Он никогда не болел, никогда не сидел в т
юрьме, двумя пальцами гнул пополам серебряный доллар. Уже занимаясь комм
ерцией, заочно окончил юридический факультет Московского университета
, а потом еще какой-то престижный экономический колледж в Берлине. Свобод
но владел тремя языками, в редкие часы досуга читал Шекспира, Гете и Бальз
ака в подлинниках. Женат был на лауреатке конкурса красоты, здоровался з
а руку и запросто болтал с самыми высокими правительственными чиновник
ами, не только российскими, но и германскими, играючи справлялся с самыми
серьезными бандитскими наездами, умудрялся дружить с налоговой полици
ей, немецкой и российской, имел крепкие связи на таможне, богател, процвет
ал. Два дома в Германии, вилла на Кипре, дачи в Крыму и под Москвой, яхта, неб
ольшая конная ферма, ежегодные поездки на сафари.
Если Саня делился с приятелем-массажистом какими-то своими коммерчески
ми проблемами, Вова взахлеб рассказывал, как у Клима когда-то случалось н
ечто подобное и он легко справлялся. Клим мог бы помочь Сане, душа у него д
обрая, да вот очень занят, как раз сейчас уехал на Гавайи покупать небольш
ой отель.
Саня давно намекал Вове, что не худо бы наконец познакомиться с этим расп
рекрасным Климом, посмотреть ему в глаза, прикоснуться к живой легенде. Н
о Вова все время находил уважительные причины, чтобы знакомство не состо
ялось. И продолжал рассказывать истории, романтические, детективные, ава
нтюрные. Жанры менялись, герой оставался: Клим. Эрнест Климов. Возможно, в
душе толстого грубого Вовы дремал, свернувшись калачиком, хрупкий литер
атурный талант.
Саня не сомневался, что знакомство это никогда не состоится. С такими пол
езными людьми просто так, по старой дружбе, в наше время никто никого не св
одит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9