У обоих были синие глаза, только у Криса они насмешливо и непроницаемо мерцали, а у Глены смотрели то агрессивно, то боязливо, с постоянным оттенком тревоги. Узнав, что Тина киборг, Глена неодобрительно поджала губы и начала ее игнорировать. Крис, в свою очередь, игнорировал Глену. Кто-то вызвал его для разговора; он встал, на ходу обронив, что скоро вернется. «Крис, никуда не ходи без охраны! – всполошилась Глена. – А то тебя снова по голове ударят!» Директор «Кристалона» даже не оглянулся.
В его отсутствие Глена говорила о нем со смесью трепетного восхищения и недовольства. Она сообщила (не в первый раз, судя по скучающим лицам Джеральда и Ольги), что Крисом его назвали в честь фирмы; что в детстве он был добрым и отзывчивым мальчиком; что она за него очень переживает, потому что в последние годы Мерлеи один за другим умирают. Несколько лет назад Крис тоже чуть не погиб, когда путешествовал по Галактике, – его ударили по голове, после чего он около месяца почти не мог разговаривать и частично потерял память. Хорошо еще, не забыл, кто он такой, и сумел добраться до дома. Правда, это приключение пошло ему на пользу: с тех пор Крис поумнел и вместо всякой молодежной ерунды начал заниматься бизнесом. Зато характер у него изменился в худшую сторону – он отдалился от Глены, стал жестким и скрытным, а когда получил контрольный пакет «Кристалона», полностью отстранил Глену от дел, поэтому она за него боится.
Объект ее опасений через некоторое время вернулся, уселся рядом с Тиной и заказал шампанское. Разговор перешел на дизайн, потом на неразбериху вокруг форума. Вдруг Крис взял руку Тины, лежавшую на столике, поднес к губам и поцеловал. Тина растерянно повернулась к нему.
– Мне было интересно, осмелюсь ли я это сделать, – улыбнулся Крис. – У вас ведь там лазер? Я слышал, ожоги от него очень болезненные…
Он откинулся на спинку стула и побледнел, но выглядел удовлетворенным, словно сумел преодолеть некий барьер.
– У меня там лазер, – подтвердила Тина, – но это не значит, что я пущу его в ход, если… кому-нибудь… – она запнулась, чуть не вырвалось: «какому-нибудь идиоту», – взбредет в голову поцеловать мне руку.
Решив, что с нее хватит, она простилась с Джеральдом и Ольгой и пошла к выходу. Внезапно она услышала шаги за спиной: ее догоняли, причем сразу двое.
– Крис, не лезь к киборгу! – донесся до нее задыхающийся голос Глены. – Она же неживая!
Раздался женский вскрик. Тина оглянулась: за ее спиной стоял Крис, а Глены нигде не было видно.
– Тина, извините, пожалуйста, – мягко сказал Крис. – Она вас обидела?
– Я привыкла, что некоторые люди именно так реагируют на киборгов. Куда она делась?
– Свалилась с мостика. – Он усмехнулся, но тут же спохватился и подавил усмешку. – Там гравитационная сетка, ее поймали.
– Не стоило.
– Я не хочу, чтобы кто-то оскорблял вас. Вы живая, и вы произвели на меня очень сильное впечатление.
Крис обнял ее за талию и попытался поцеловать в губы, но Тина высвободилась:
– Глена кое в чем права, не стоит приставать к киборгам. Мне пора, до свидания.
В пустом коридоре она связалась со Стивом, и вскоре тот появился рядом. На нем была черно-белая форма с красной эмблемой службы безопасности форума.
– Привет. Про Поля я уже знаю, с ним все в порядке. Ребята из полиции отвезли его домой и взяли с него слово, что сюда для новой драки он не вернется. А у тебя как дела?
– У меня давно не было такого дурацкого вечера! – вздохнула Тина.
– Домой хочешь?
Стив телепортировал ее в Ольгин особняк, в залитый лунным светом холл. Кот, белым пятном растекшийся по подоконнику, выгнул спину и зашипел на них.

Глава 3

После драки в ресторане нависшее над Полем увольнение из разряда вероятного перешло в разряд неизбежного. Его вышибут с работы сразу после отпуска.
Начальство сколько могло оттягивало этот момент – Поля ценили за обостренную интуицию. Иммиграционный контроль не только отслеживал нелегалов, но и разбирался с уголовщиной в их среде. Адова работа. Неорганизованные скопления потрепанных гуманоидов – либо наглых, либо апатичных, изъясняющихся на ломаном общегалактическом и демонстрирующих непонимание всякий раз, когда разговор переходит на скользкие темы. Психологические стереотипы нелегалов отличались от тех, которые свойственны незийцам или живущим на Незе людям. Обычно Поль быстро угадывал, кого из этой однородной на первый взгляд массы стоит обыскать и засадить в каталажку, а кто не заслуживает внимания. Не определял по неким неуловимым для коллег признакам, а просто чувствовал. Ошибался он редко, почти никогда, поэтому начальство не хотело его терять и до поры до времени покрывало его проступки.
Но драка в общественном месте с инопланетным бизнесменом, участником форума – это уже перебор. Пусть пострадавший не стал жаловаться, Поль все равно засветился. В ресторане сидели журналисты, и сообщение о скандале промелькнуло в новостях: «Полиция вносит свой посильный вклад в неразбериху на дизайнерском форуме».
Поль понимал, что последствия будут именно такими, но… он не мог выносить присутствие Криса и не мог объяснить остальным, в чем дело.
– Что ты о нем думаешь? – спросил он у Тины. – Отвратный тип, не находишь?
– Не сказала бы. После шампанского он полез ко мне целоваться и столкнул Глену в гравитационную сетку, но это еще не криминал.
– Ты видела нашу драку? – снова заговорил Поль после угрюмой паузы. – Что у него за стиль, не знаешь? Никак не определю.
– Не знаю. Я в этом слабо разбираюсь.
Это признание его удивило, он даже о Крисе забыл.
– Ты же киборг!
– Вот именно. У меня техника эффективная, но достаточно простая. Ее разработали на основе тергаронского рукопашного боя, и она требует большой физической силы. Всякие сложные захваты, удары по чувствительным точкам – это не для нас. Другое дело, если надо машину перевернуть или проломить кирпичную стенку… У каждого своя специализация.
– А если тебе придется драться с таким же киборгом или с андроидом, запрограммированным на сложную технику боя?
– Тогда я поскорее вспомню все, чему научилась у Стива. Я имею в виду приемы, а не мои сомнительные экстрасенсорные опыты. Кстати, я заметила, что твой Крис не дрался по-настоящему, только ставил блоки.
– Так ставил, что у меня потом целые сутки руки болели, – хмуро признался Поль. – Этого не должно быть, я ведь не новичок! Не могу понять, как ему удалось. И эти его непредсказуемые скользящие движения… Какая-то серьезная школа, видимо малоизвестная.
– Спросить не пробовал? Хотя, учитывая уровень ваших отношений…
– Пробовал. Только не сам, я Ли попросил. Крис отшутился, а Глена потом выдала, что драться он научился дома перед зеркалом, за полгода, после того как нехорошие люди стукнули его по голове. – Поль фыркнул. – Семейная легенда, светлый образ восходящей звезды ниарского бизнеса и все такое, сама понимаешь.
На второй день после открытия форума, когда они с Тиной бродили по аллеям и разглядывали установленные на стендах машины, произошла стычка с манокарцами. На нападение она не тянула. Несколько молодых мужчин в наглухо застегнутых одинаковых блеклых куртках вертелись вокруг них и забегали вперед, каждый держал небольшой плакатик: «Позор предательнице истинных ценностей», «Манокар тебя проклял», «Ты убийца своего естества», «Манокар призывает к ответу». Лица у всех сосредоточенные, неулыбчивые. Они молчали, выдерживали дистанцию и старались никого из посетителей не толкать, но от Тины не отставали. Безмолвные и усердные призраки Манокара.
Когда Поль рванулся к ближайшему, Тина его удержала:
– Не надо. Нас провоцируют.
Поль вспомнил о перстне-передатчике и вызвал Стива. Тот появился рядом, огляделся – и плакатики в руках у манокарцев вспыхнули бледным пламенем. Никто, кроме самих участников акции, не удивился, здесь успели привыкнуть ко всяким визуальным эффектам.
– Предъявите документы! – потребовал Стив у парня, который растерянно дул на обожженные пальцы.
Документы оказались в порядке: манокарские граждане четвертого уровня из сословия искусстводелов, члены официальной делегации Манокара. Испепеление плакатиков деморализовало их, да и руководство не велело связываться со службой безопасности форума, так что они ушли – дисциплинированная группка свернула в боковую аллею меж двух рядов раскрашенных в яркие цвета сельскохозяйственных комбайнов и исчезла за поворотом.
Поль посетил экспозицию Манокара в одном из выставочных павильонов. Портреты государственных мужей на фоне тяжеловесно-великолепных интерьеров. Женские манекены в длинных закрытых платьях и полупрозрачных вуалях с вышитыми изречениями, восхваляющими ангельскую скромность и послушание манокарок. Компьютеры в позолоченных корпусах с овальными миниатюрами, изображающими идиллические сценки манокарской жизни, общественной и семейной. Предметы обихода, снабженные табличками, объясняющими, что именно такой дизайн способствует нравственному благоденствию общества. Около экспозиции дежурили искусстводелы – серьезные, безукоризненно аккуратные молодые люди в парадных мундирах. Тина не имела ничего общего с этим мирком, и все-таки она пришла оттуда – теперь, когда Поль увидел воочию живой кусочек Манокара, это показалось ему вдвойне невероятным.
Дальше они пошли гулять втроем. Аллея техники заканчивалась аркой, за которой кучковался на газонах народ, прилетевший сюда, чтобы шуметь, протестовать и ловить отраженный свет форума.
– Смотрите! – изумленно сказала Тина. – Ничего себе!
– Ага, – согласился Стив.
Они смотрели на облако надписей, клубящееся над газонами: разноцветные лозунги наплывали друг на друга, одни частично растаяли, другие ярко пульсировали. Поль не понял, что привлекло внимание Тины.
– Вот этот, видишь, справа вверху? «Свободу Саймону Клиссу!» И кому он нужен…
– Кто такой Саймон Клисс?
– Эксцессер из «Перископа».
О «Перископе», детище Руческела-Сефаргла, Поль знал. Эксцессеры – это была ударная сила Сефаргла, они провоцировали кровавые происшествия, чтобы на месте снимать документальные фильмы. У многих имелся счет к ним, поэтому после того, как Стив выложил в Сеть на Ниаре подробную информацию о «Перископе», большинство эксцессеров было убито. Других арестовали, судили и приговорили к пожизненному заключению. Все это произошло семь лет назад, когда шестнадцатилетний Поль заканчивал колледж и готовился к экзаменам в полицейскую школу.
– Мы с этим Клиссом хорошо знакомы, – пояснила Тина. – Когда меня на Рошегене захватили манокарцы, это он меня подставил. Хотел заснять казнь. Но Стив меня выручил, и сценарий получился немного другой… Ну и влип тогда Клисс со своим фильмом! За неимением лучшего он сделал компромат на одного манокарского администратора, Шидала, а тот сбежал от своих и начал гоняться за Клиссом. И ведь нашел его, хотя конспирация у «Перископа» была очень даже неслабая! Саймон Клисс к тому времени почти свихнулся от наркотика, который Сефаргл давал своим эксцессерам. Тогда считалось, что это конец, но Саймону повезло – ученые как раз создали препарат, чтобы лечить такие зависимости, и опробовали на Клиссе. Его вылечили и засадили в тюрьму, а Шидал ухитрился получить политическое убежище на Ниаре и переквалифицировался в правозащитники.
– Он здесь, между прочим, – сказал Стив. – Зарегистрировался как гость форума. Хочешь на него посмотреть?
– Не отказалась бы. – Тина усмехнулась.
Они прошли через арку в конце аллеи. Ограду заменяло силовое поле – легкое мерцающее марево, отделяющее дизайнерский городок от оккупированных толпами неформалов окрестностей. Силовому полю не обязательно быть видимым, но его обычно делали таким ради удобства восприятия. Около прохода дежурили двое полицейских и трое секьюрити, на вершине арки сияла эмблема форума.
По барабанным перепонкам ударил разноголосый гомон – для тех, кто находился на территории городка, его приглушала аппаратура, расставленная по периметру.
Местонахождение Шидала они определили благодаря присутствию молчаливых манокарцев с плакатиками. «Позор предателю Родины», «Манокар плюет в своих отступников», «Манокарский народ обвиняет гнусного Шидала» и все тому подобное. Эти ребята блуждали в толпе на подступах к небольшому павильону, оцепленному охраной. Сам Шидал сидел в павильоне, около стендов со своими брошюрами и книгами-терминалами. Плотный, строго одетый мужчина с фотогеничной улыбкой. Его улыбка стала стремительно меркнуть, когда он увидел Тину и Стива, но, не успев угаснуть до конца, вернулась на место.
Смесь демонстративного достоинства и скрытого заискивания – так Поль определил его стиль, понаблюдав за ним. Шидал пожаловался на «разгул манокарской реакции, волна которой докатилась даже до Неза» (видимо, имелись в виду личности с плакатиками), потом начал рассказывать о своей непримиримой борьбе с тоталитаризмом во всех его проявлениях и о кампании за освобождение Саймона Клисса. Мол, свои преступления Клисс совершал под влиянием наркотика, а теперь его вылечили, и он не должен отвечать за прошлое. Кое-чего удалось добиться: ниарское правительство обещало рассмотреть вопрос о помиловании.
– Интересно, – оглядев стенды и кое-что пролистав, заметил Стив, – у вас же тут взаимоисключающие вещи! Вот эта брошюра, как я понял, обличает последователей ортодоксального саргаленизма в пользу церкви коргелианцев, а эта – наоборот.
– Так ведь заказывают! – По благообразному лицу Шидала проскочила хитроватая ухмылка человека, знающего, как надо делать дела. – И те и другие заказывают, куда денешься? Вся моя жизнь посвящена борьбе, я денно и нощно не забываю о том, что я защитник всего передового. – Тут Полю показалось, что в глазах у него промелькнуло выражение тоски. – Умный человек нигде не пропадет… А вам не надо кого-нибудь обличить? Для вас – со скидкой!
Поль подумал, что неплохо бы заказать пасквиль на Криса, но непонятно, распространяется ли упомянутая скидка на него, а солидная зарплата полицейского ему больше не светит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10