Левое выпуклое стекло выскочило из тонкой металлической оправы, правое треснуло. Кеша потянулся к изуродованным очкам, схватил их, нацепил на нос одной рукой, другой оттолкнулся от пола, вскочил.
Правым глазом сквозь паутину трещин в стекле Кеша видел, как парни в камуфляжной форме догнали кавказца возле выхода из ресторанного зала. Костя положил руку на плечо мужчине в белом пиджаке. Кавказец резко повернулся, основанием ладони ударил Костю в подбородок, взмахнул ногой и влепил второму вышибале короткий тычок носком ботинка в пах. И Костя, и его напарник упали. Одновременно. Костя на спину. Безымянный молодец мордой в пол. Кавказец, доселе двигавшийся не спеша, вразвалочку, побежал. Секунды не прошло, как он выскочил из зала. Еще две секунды - и он будет на улице. А там ищи его - свищи!
- Козлы! - Хиппи, способствующий восстановлению справедливости, панибратски хлопнул Кешу по спине. - Видал, какие козлы, друг? А ты герой! Брюс Ли отдыхает. Так и надо, друг! Душить, на хер, черножопых - святое дело. Пойдем за наш столик, друг, травкой угощу. Атомный «план» есть, оттянешься, покайфуешь...
- Не пойдет он никуда с вами! - очнулась, заголосила Марина. - Кеша! Кешенька! Родной! Как ты? Больно? Тебе больно, милый?
Марина вскочила, опрокинув стул, мелко семеня стройными ножками, подбежала к мужу, обняла его, принялась целовать его щеки, шею, волосы. По ее щеке с отметиной от пощечины текли крупные слезы, размазывая тушь на веках.
«Приблизительно так ты бы плакала и целовала мой пробитый шипом кастета висок, прижимаясь щекой к моей окровавленной голове, удайся кавказцу его атака... - думал Кеша, позволяя себя тискать и орошать слезами. - Но, если я не прав, если я наговариваю на тебя, если у меня, стараниями Чумакова, случился острый невроз с ярко выраженной манией преследования, то прости, любимая... На всякий случай извини...»
Кеша думал свои невеселые думы, а вокруг него столпилась пестрая ресторанная публика, любопытные посетители и озабоченные администраторы, мешая друг другу, выясняли, что, как и почему произошло, спорили, следует ли вызывать милицию и звонить в «Скорую», возмущались и, хихикали, удивлялись и досадовали. Вышибалы в камуфляже, очухавшись, материли всех кавказцев подряд. Лица южных национальностей, кто расслышал матюки в свой адрес, бурно и страстно отмежевывались от дебошира. Армяне заверяли, что виновник беспорядков - грузин, грузины клялись, что мужчина в белом пиджаке - чеченец, гости из Грозного, поминая Аллаха, идентифицировали сбежавшего драчуна как ингуша. Ни одно из ресторанных нацменьшинств не пожелало признать в побитом и позорно бежавшем человеке соплеменника. А между тем музыканты лабали один за другим шлягеры семидесятых-восьмидесятых, и основной массе собравшихся отдохнуть в ресторане людей самых разных национальностей мелкий инцидент за одним из столиков был безразличен. Подумаешь, драка, эка невидаль, потасовка в кабаке. Все живы, слава богу, перекреститься и забыть, и выпить еще рюмочку, и закусить водочку-мамочку маринованными грибочками, и сплясать под «Арлекино», и заслать чирик гитаристу, чтоб сбацал Высоцкого. Короче говоря, весьма скоро ресторанная жизнь потекла своим чередом.
Толстый вспотевший администратор непонятно за что извинился перед Мариной и Кешей, щедро отказался от денег за съеденное да выпитое молодоженами, просил заходить еще, вежливо проводив пострадавшую на вверенной ему территории пару до дверей на улицу. Далее оставаться в «Шалмане» Марина категорически отказалась. Как только расплакалась, обняв Кешу, сразу же запричитала: «Домой, домой, домой пойдем, котик, милый мой, любимый...» Как смогли, сразу ушли - Марина зареванная, Кеша задумчивый.
На улице Марина вытерла слезы, прижалась к Кеше, уцепившись за его руку, склонив голову к его плечу. Кеша спрятал в карман разбитые очки. Иногда он любил пройтись по улице, видя вокруг смутные, расплывчатые силуэты. Словно не по Москве гуляешь, а плывешь сквозь непрозрачную толщу воды по столице затонувшей Атлантиды.
- Кешенька, зайчик, возьмем такси...
- Нет. Пройдемся пешком. Мне полезно свежим воздухом подышать после драки.
- Я боюсь! Вдруг он, этот страшный грузин, поджидает нас в темном переулке?
- Не бойся... Отпусти мою руку, пожалуйста. Я хромаю, в такт моим шагам тебе попадать трудно. Сама мучаешься и мне мешаешь. Иди рядом, отлепись от меня.
- Кешенька! Тебе неприятно? Я тебе неприятна, да?!
- Мне приятно, но неудобно... и, если ты права и хам грузин нас поджидает в темном переулке, тогда в обнимку с тобою мне будет крайне неудобно драться.
Кеша улыбнулся грустно, давая понять, что он шутит. Марина поняла, улыбнулась в ответ.
- Ты здорово дерешься, Кеша! Я от тебя этого никак не ожидала... - Марина закусила губу, сообразив, что, поделившись с мужем своим удивлением его бойцовскими качествами, вполне возможно, обидела любимого.
- Понятно, не ожидала. Хромой коротышка-очкарик, и на тебе - отлупил нормального, здорового мужчину. Нонсенс.
- Кеша, ты обиделся? Я что-то не так сказала?
- Я не обиделся, нет. Обижаться меня отучили в детстве мальчишки с соседнего двора. Дразнили хромоножкой, забавлялись, пиная меня своими здоровыми ногами и пускаясь наутек. Я не мог догнать обидчиков. Я хромой, умею бегать, но не быстро. Случалось, догонял иногда стайку хохочущих пацанов, и тогда они меня били. В школьные годы били реже, но очки все равно приходилось менять раз в месяц. Драчуны прежде всего сбивали с меня очки и смеялись над тем, как я близоруко щурюсь...
- Бедненький...
- Когда тебя, хромого ребенка, а потом подростка, а потом и молодого человека жалеют, это еще больнее, чем когда тебя бьют. Пока рос, я приобрел множество комплексов. Я учился в институте на первом курсе, когда в Моекву приехал бывший папин аспирант из Вьетнама. Нгуен приезжал на два года писать докторскую. Мы подружились. Нгуен научил меня Вин Чун.
- Не поняла. Чему он тебя научил?
- Вин Чун переводится как «Вечная Весна». Брюс Ли называл этот стиль кунг-фу - «стилем женщин и детей», самым простым и экономичным методом реального боя. Боец Вин Чун в основном работает руками. Это меня вполне устраивало. Тренировался по шесть-восемь часов в день. Научился за себя постоять.
- Ты дерешься лучше, чем Брюс Ли! И очень-очень похоже! Я правду говорю. Я так удивилась и... и восхитилась! Ты - мой Брюс Ли!
- Неправда. Я дерусь не так, как Брюс. Немного по-другому... Идти до дому еще долго. Прочту тебе маленькую лекцию про Вин Чун, если хочешь, расскажу то, чего ни в одной книжке не прочитаешь.
- Конечно, хочу! Я так заинтригована...
Кешу радовало, что он нашел относительно нейтральную тему для разговора и можно забыться, хоть на минуту отвлечься от черных мыслей и гнетущих душу подозрений. Похоже, тому же обрадовалась и Марина. Слушала внимательно, не перебивая, или делала вид, что внимательно слушает.
- Существует легенда: женщина из семьи Ла убила китайского императора династии Тхань и спряталась в монастыре под именем Ну Май, что означает «Пять звезд». На закате жизни Ну Май разработала несколько оригинальных принципов рукопашного боя, в свои разработки посвятила девушку по имени Нием Вин Чу, которая, творчески развив разработки Ну Май, придумала стиль «Вечной Весны» и обучила ему своего мужа Люн Бат Чу. В дальнейшем Вин Чун разделился на две ветви, условно названные «мужской» и «женской». Мужскому направлению четыре года учился в Гонконге Брюс Ли. Четырех лет практики Вин Чун Брюсу хватило, чтобы стать непобедимым бойцом. Патриарх женского направления по сей день живет во Вьетнаме. Его зовут Нгуен Дан Куан. Тезка патриарха и его ученик обучал меня. Вин Чун - компактный стиль. Три коротких комплекса формальных упражнений, две дополнительные формы, с мечом и с шестом - вот и весь боевой раздел Вин Чун. После двух месяцев тренировок с Нгуеном я избавился от некоторых своих комплексов. Набил морду повзрослевшим хулиганам с соседнего двора, терроризировавшим меня на протяжении всего моего детства и юности. Двух месяцев занятий мне хватило, чтобы освоить технику «липких рук». За год я научился технике «разбивающих рук». Как она выглядит, ты сегодня видела... Еще год я практиковал базовые упражнения Вин Чун для развития внутреннем энергии и стабилизации психики, медитировал, учился философски смотреть на себя и на окружающих, жить полноценной жизнью сообразно с тем, что дано мне природой, и не сожалеть о том, чего не дано. Смириться и с собой, и со своими комплексами, учился многое прощать людям...
Кеша замолчал, чуть было не сказав: «Но всего прощать так и не научился. Если ты действительно повинна в смерти мамы, если и правда мечтаешь о моей смерти - берегись. Марина!»
Вот тебе и раз! Нашел, называется, нейтральную тему для беседы с еще вчера беззаветно любимой женщиной. Нет, Иннокентий, пока ты не решил окончательно, кто же такая Марина на самом деле, ни о чем другом думать не сможешь!
- Почему ты, глупыш, раньше не рассказывал мне о своих детских комплексах и о том, как с ними боролся? Стеснялся? Зря! Я бы все-все поняла. - Она нагнулась и на ходу чмокнула его в щеку. Улыбнулась лукаво. - «Липкие руки», «разбивающие руки»... Как это красиво и загадочно звучит... А техника «ласковых рук» в Вин Чун есть? Покажешь мне эту технику, мой скрытный любимый муженек, а?..
До дому они добрались в десять вечера. Кеша уселся к телевизору, покурить, посмотреть новости по НТВ. Марина переоделась в домашний халатик и объявила, что должна позвонить подружкам с работы. Мол, как истинная женщина, она не может не поделиться с подружками кошмаром, какой довелось пережить молодоженам в «Шалмане».
- ...Я, оказывается, вышла замуж за русского Брюса Ли, а подружки про это не знают. Я и сама об этом не догадывалась. Я хочу похвастаться. И не смей меня отговаривать, милый! Смотри телик, отдыхай, я не буду мешать. Позвоню с кухни, - сказала Марина и, послав Кеше воздушный поцелуй с порога комнаты, удалилась на кухню.
Минус больших квартир в том, что, сидя в гостиной, невозможно услышать, о чем говорят на кухне. Для кого минус, а для кого плюс. Кеша сидел перед телевизором, внимал последним политическим новостям и мучился от желания прокрасться на цыпочках по длинному коридору, подслушать, что говорит Марина, выяснить, кому она звонит. Корил себя, что в доме всего один телефонный аппарат - радиотелефон с переносной трубкой. Был бы второй, параллельный телефон, проблема подслушивания упростилась бы, а так приходится пялиться в экран телика и успокаивать себя мыслью, что жена действительно звонит подругам с работы, а не коллегам из «Синей Бороды».
«Кто же ты, Марина? Кто? - думал Кеша, глядя на усталое лицо премьер-министра в телевизоре. - Человеческое воплощение паучихи - „черной вдовы“, которая после соития пожирает самца-паучка? Или моя вторая половина, единственная и неповторимая? Почему ты прилепилась ко мне? Любишь и, слившись со мною, желаешь обрести счастье? Или ты раковая опухоль, вросшая в меня метастазами? Ты мой злой или добрый гений? Кто ты, Марина?»
Во время рекламной паузы, когда весь телевизионный экран заняла розовая попка младенца, измучившегося без памперсов, Иннокентий переоделся. Педантично повесил костюм на плечики, убрал в шкаф. Остался в одних плавках и домашних тапочках. Вывернув шею, попытался заглянуть себе через плечо. Сильно болела спина между лопатками. Колено вышибалы Кости нещадно помяло позвоночник. И грудь болела, наверное, по милости того же колена.
- Ты чего, Кеша?
Он не заметил, как в гостиную вернулась Марина.
- Спина болит. Валяться распластанным на ресторанном паркете под живым стокилограммовым прессом - процедура малополезная.
- Бедненький! - Марина зашла ему за спину, дотронулась холодной рукой до позвоночника. - У тебя здесь покраснение, под левой лопаткой... Вот чего... позвоню-ка я еще раз Светке. Я ей все наши сегодняшние приключения только что рассказала, позвоню еще раз, спрошу, чего делать с твоей спинкой. У Светки мама - врач. Терапевт. Пусть Светка у мамы спросит, вдруг у тебя что-то серьезное!
Кеша махнул рукой.
- Ничего серьезного, вполне естественно, что после...
- Молчи!
Марина отстучала на телефонной наборной панели номер подружки Светки, такой же, как и Марина, костюмерши, только толстой и с прыщами на лице, поднесла трубку с антенной к уху и, жестом требуя от Иннокентия тишины, быстро заговорила:
- Светочка! Это опять я. Слушай, у Кешеньки травма...
Марина тараторила по телефону, задавала вопросы, слушала ответы, живописала красное пятно под Кешиной лопаткой, лаская спину мужа холодной рукой.
С удивлением Кеша почувствовал, как в нем просыпается желание. Нежные прикосновения женских пальцев к чувствительной коже взбудоражили кровь, насосом погнали ее в то, что медики называют «пещеристым телом». Нет! Конечно же, нет! Она, его Марина, не паучиха, не «черная вдова». Ну их в жопу, Мишу Чумакова и Александра Александровича, вместе с их параноидальными идеями! Он, Кеша, любит Марину. Он уговаривает себя быть разумным, логичным, анализировать ее действия, но он ее любит! Кобель, домашний и ухоженный, срывается с ошейника и бежит за вшивой дворовой сукой. Дряхлый старикашка миллионер всю жизнь копит цент к центу, доллар к доллару и в конце концов завещает нажитое ежедневным изматывающим трудом состояние сопливой фотомодели, понимая, что делает глупость, и все же ее делает! Однажды нежная рука фотомодельки касается, вроде бы невинно, морщинки на увядшем теле миллионера, и все! Привет! Спекся дедушка! Техника «ласковых рук» кунг-фу, которой от рождения владеет каждая женщина, эта техника страшнее и «липких», и «разбивающих рук» Вин Чун. Воистину так, аминь!
Кеша повернулся к Марине, вырвал из ее руки телефонную трубку, обхватил за шею, прижал к себе. Она все поняла сразу, укусила ласково, прихватила зубами мочку уха, как кошка потерлась животом о его живот, застонала.
Левое мозговое полушарие, ответственное за логическое мышление, помешало Кеше днем, во время пятичасовой дуэли в постели, превратиться в животное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53