бойлер для дачи
Глаза Фаша отливали белым.
Ц Именно на этот вопрос вы и должны ответить, месье.
Неподалеку, в кабинете куратора, лейтенант Колле, только что вернувшийся
в Лувр, склонился над прослушивающим устройством, вмонтированным в масс
ивный письменный стол. Если бы не фигура средневекового рыцаря, напомина
вшего робота и устремившего на него взгляд злобных и подозрительных гла
з, Колле чувствовал бы себя вполне комфортно. Он надел наушники и еще раз п
роверил уровни входа на твердом диске в системе записи. Все работало нор
мально. Микрофоны функционировали безупречно.
Le moment de verite Момен
т истины (фр.).
, подумал он.
И, улыбаясь, закрыл глаза и приготовился насладиться последней беседой,
что состоялась в стенах Большой галереи.
Глава 7
Скромное обиталище располагалось в стенах церкви Сен-Сюльпис, на втором
ее этаже, слева от хоров. Две комнатки с каменными полами и минимумом мебе
ли на протяжении полутора десятков лет служили домом сестре Сандрин Бие
ль. Официальная ее резиденция находилась неподалеку, в монастыре, но сам
а она предпочитала благостную тишину церкви. И чувствовала себя здесь ую
тно, тем более что постель, телефон и горячая еда всегда были к ее услугам.
В церкви сестра Сандрин исполняла роль заведующей хозяйством, то есть ве
дала всеми нерелигиозными аспектами существования и функционирования
храма. Уборка, поддержание строения в должном виде, наем обслуживающего
персонала, охрана здания после закрытия, заказ продуктов Ц в том числе в
ина и облаток для причастия Ц вот далеко не полный перечень ее обязанно
стей.
Она уже спала в узенькой своей постели, как вдруг пронзительно зазвонил
телефон. Она подняла трубку и сказала устало:
Ц Soeur Sandrine. Eglise Saint-Sulpice.
Ц Привет, сестра, Ц ответил мужчина по-французски.
Сестра Сандрин села в постели. Который теперь час? Она узнала г
олос настоятеля. За все пятнадцать лет службы он еще ни разу не будил ее. А
ббат был человеком благочестивым и шел домой спать сразу же после вечерн
ей мессы.
Ц Извините, если разбудил вас, сестра. Ц Голос аббата звучал как-то непр
ивычно нервно. Ц Хочу попросить вас об одном одолжении. Мне только что зв
онил очень влиятельный американский епископ. Мануэль Арингароса. Возмо
жно, вы знаете?
Ц Глава «Опус Деи»? Ц Конечно, она знала. Кто же из церковников не з
нал о нем? За последние годы влияние консервативной прелатуры Арин
гаросы значительно усилилось. Восхождение началось с 1982 года, когда Иоанн
Павел II неожиданно возвысил «Опус Деи» в звании до «личной прелатуры пап
ы». Это означало, что именно он официально санкционировал все их религио
зные отправления. По странному совпадению возвышение «Опус Деи» произо
шло в тот же год, когда, судя по слухам, некая очень богатая секта перечисл
ила почти миллиард долларов на счет Ватиканского института религиозны
х исследований, известного под названием «Банк Ватикана», чем спасла от
неминуемого банкротства. И папа римский не моргнув глазом тут же дал «Оп
ус Деи» «зеленый свет», сведя таким образом почти столетнее ожидание кан
онизации всего к двадцати годам. Сестра Сандрин не могла не чувствовать,
что подобное положение в Риме этой организации выглядит, мягко говоря, п
одозрительно, но кто вправе спорить с его высокопреосвященством?..
Ц Епископ Арингароса попросил меня об одолжении, Ц сказал аббат с дрож
ью в голосе. Ц Один из его приближенных прибыл сегодня в Париж...
И далее сестра Сандрин терпеливо выслушала весьма странную просьбу, при
ведшую ее в полное смущение.
Ц Простите, но вы сказали, что этот человек из «Опус Деи» никак не может п
одождать до утра?
Ц Боюсь, что нет. Его самолет вылетает на рассвете. А он всегда мечтал пов
идать Сен-Сюльпис.
Ц Но наша церковь выглядит куда интереснее днем. Солнечные лучи, пробив
ающиеся через цветные витражи, игра теней на гномоне, вот что делает нашу
церковь уникальной.
Ц Я согласен, сестра, и однако же... Короче, вы сделаете мне огромное личное
одолжение, если впустите его хотя бы ненадолго. Он сказал, что может быть
у вас около... часа ночи, так, кажется? Значит, через двадцать минут.
Сестра Сандрин недовольно поморщилась: Ц Да, конечно. Рада служить.
Аббат поблагодарил ее и повесил трубку.
Сестра, совершенно растерянная и сбитая с толку, еще несколько секунд ос
тавалась в теплой постели, пытаясь прогнать сон. В свои шестьдесят лет он
а уже не могла подниматься с постели легко и быстро, как раньше, к тому же э
тот звонок совершенно вывел ее из равновесия. Вообще при любом упоминани
и «Опус Деи» она испытывала нервозность. Помимо жестоких ритуалов по уме
рщвлению плоти, его члены придерживались просто средневековых взглядо
в на женщину, и это еще мягко сказано. Она была потрясена, узнав, что женщин
там заставляли убирать комнаты мужчин, пока те находились на мессе, прич
ем без всякой оплаты за этот труд; женщины там спали на голом полу, в то вре
мя как у мужчин были соломенные тюфяки; женщин заставляли исполнять допо
лнительные ритуалы по умерщвлению плоти, последнее в качестве наказани
я за первородный грех. Словно они были в ответе за Еву, отведавшую яблоко с
древа познания, и должны расплачиваться за это всю свою жизнь. Это было оч
ень прискорбно, особенно если учесть, что большинство Католических церк
вей постепенно двигались в правильном направлении, стремились уважать
права женщин. А «Опус Деи» угрожала этому прогрессивному движению. Тем н
е менее сестра Сандрин должна была выполнить обещание.
Она свесила ноги с кровати, а потом медленно встала, ощущая, как холодны ка
менные плиты пола под босыми ступнями. Этот холод, казалось, поднимался о
т ног все выше, ее знобило, а на сердце вдруг стало тяжело.
Что это? Женская интуиция?
Как истинно верующая, сестра Сандрин давно научилась находить умиротво
рение в собственной душе. Но сегодня умиротворяющие голоса почему-то хр
анили молчание. И в церкви царила гнетущая тишина.
Глава 8
Лэнгдон не мог отвести взгляда от мерцающих красных цифр и букв на парке
те. Последнее послание Жака Соньера совсем не походило на прощальные сло
ва умирающего, во всяком случае, по понятиям Лэнгдона. Вот что написал кур
атор:
13-3-2-21-1-1-8-5
На вид идола родич!
О мина зла!
Лэнгдон не имел ни малейшего представления, что все это означает, однако
теперь ему стало ясно, почему Фаш так настойчиво придерживался версии о
том, что пятиконечная звезда связана с поклонением дьяволу или язычески
ми культами.
На вид идола родич! Соньер прямо указывал на некоего идола. И ещ
е этот непонятный набор чисел.
Ц А часть послания выглядит как цифровой шифр.
Ц Да, Ц кивнул Фаш. Ц Наши криптографы над ним уже работают. Мы думаем, э
ти цифры являются ключом, указывающим на убийцу. Возможно, здесь номер те
лефона или же карточки социального страхования. Скажите, эти цифры имеют
, на ваш взгляд, какое-либо символическое значение?
Лэнгдон еще раз взглянул на цифры, чувствуя, что на расшифровку их символ
ического значения могут уйти часы. Если вообще Соньер что-то под эт
им имел в виду. На взгляд Лэнгдона, цифры казались выбранными наугад
. Он привык к символическим прогрессиям, в них угадывался хоть какой-то см
ысл, но здесь все: пятиконечная звезда, текст и цифры Ц казалось, ничем и н
икак не было связано между собой.
Ц Ранее вы говорили, Ц заметил Фаш, Ц что все действия Соньера были нап
равлены на то, чтобы оставить какое-то послание... Подчеркнуть поклонение
богине или что-то в этом роде. Тогда как вписывается в эту схему данное по
слание?
Лэнгдон понимал, что вопрос этот чисто риторический. Смесь цифр и непоня
тных восклицаний никак не вписывалась в версию самого Лэнгдона, связанн
ую с культом богини.
На вид идола родич? О мина зла?..
Ц Текст походит на какое-то обвинение, Ц сказал Фаш. Ц Вам не кажется?
Лэнгдон пытался представить последние минуты куратора, запертого здес
ь, в замкнутом пространстве Большой галереи, знающего, что ему предстоит
умереть. Определенная логика в словах Фаша просматривалась.
Ц Да, обвинение в адрес убийцы. Думаю, в этом есть какой-то смысл.
Ц И моя работа заключается в том, чтоб назвать его имя. Позвольте спросит
ь вас еще об одном, мистер Лэнгдон. Помимо цифр, что, на ваш взгляд, самое стр
анное в этом послании?
Самое странное? Умирающий человек закрылся в галерее, изобраз
ил пятиконечную звезду, нацарапал на полу загадочные слова обвинения. Во
прос надо ставить иначе. Что здесь не странное?
Ц Слово «идол»? Ц предположил Лэнгдон. Просто это было первое, что приш
ло на ум. Ц «Идола родич». Странность в самом подборе слов. Кого он мог име
ть в виду? Совершенно непонятно.
Ц "Идола родич"? Ц В тоне Фаша слышалось нетерпение, даже раздражение. Ц
Выбор слов Соньером, как мне кажется, здесь ни при чем.
Лэнгдон не понял, что имел в виду Фаш, однако начал подозревать: Фаш прекра
сно бы поладил с неким идолом, и уж тем более с миной зла.
Ц Соньер был французом, Ц сказал Фаш. Ц Жил в Париже. И тем не менее реши
л написать последнее свое послание...
Ц По-английски, Ц закончил за него Лэнгдон, понявший, что имел в виду кап
итан.
Фаш кивнул:
Ц Precisement Именн
о, точно (фр.).
. Но почему? Есть какие-либо соображения на сей счет?
Лэнгдон знал, что английский Соньера был безупречен, и, однако, никак не мо
г понять причины, заставившей этого человека написать предсмертное пос
лание на английском. Он молча пожал плечами.
Фаш указал на пятиконечную звезду на животе покойного:
Ц Так, значит, это никак не связано с поклонением дьяволу? Вы по-прежнему
в этом уверены?
Лэнгдон больше ни в чем не был уверен.
Ц Символика и текст не совпадают. Простите, но я вряд ли чем-то смогу тут п
омочь.
Ц Может, это прояснит ситуацию... Ц Фаш отошел от тела и приподнял лампу,
отчего луч высветил более широкое пространство. Ц А теперь?
И тут Лэнгдон, к своему изумлению, заметил, что вокруг тела куратора была о
черчена линия. Очевидно, Соньер лег на пол и с помощью все того же маркера
пытался вписать себя в круг.
И тут все сразу же стало ясно.
Ц "Витрувианский человек"! Ц ахнул Лэнгдон. Соньер умудрился создать ко
пию знаменитейшего рисунка Леонардо да Винчи в натуральную величину.
С анатомической точки зрения для тех времен этот рисунок был самым точны
м изображением человеческого тела. И стал впоследствии некой иконой кул
ьтуры. Его изображали на плакатах, на ковриках для компьютерной мыши, на м
айках и сумках. Прославленный набросок состоял из абсолютно правильног
о круга, в который да Винчи вписал обнаженного мужчину... и руки и ноги у нег
о были расставлены в точности как у трупа.
Да Винчи. Лэнгдон был потрясен, даже мурашки пробежали по коже.
Ясность намерений Соньера нельзя отрицать. В последние минуты жизни кур
атор сорвал с себя одежду и расположился в круге, сознательно копируя зн
аменитый рисунок Леонардо да Винчи «Витрувианский человек».
Именно этот круг и стал недостающим и решающим элементом головоломки. Же
нский символ защиты Ц круг, описывающий тело обнаженного мужчины, обозн
ачал гармонию мужского и женского начал. Теперь вопрос только в одном: за
чем понадобилось Соньеру имитировать знаменитое изображение?
Ц Мистер Лэнгдон, Ц сказал Фаш, Ц такому человеку, как вы, следовало бы
знать, что Леонардо да Винчи питал пристрастие к темным силам. И это отраж
алось в его искусстве.
Лэнгдон был поражен, что Фашу известны такие подробности о Леонардо да В
инчи, очевидно, именно поэтому капитан усматривал здесь поклонение дьяв
олу. Да Винчи всегда был весьма скользким объектом для изучения, особенн
о для историков христианской традиции. Несмотря на свою неоспоримую ген
иальность, Леонардо был ярым гомосексуалистом, а также поклонялся божес
твенному порядку в Природе, что неизбежно превращало его в грешника. Мал
о того, эксцентричные поступки художника создали ему демоническую ауру:
да Винчи эксгумировал трупы с целью изучения анатомии человека; вел каки
е-то загадочные журналы, куда записывал свои мысли совершенно неразборч
ивым почерком да еще справа налево; считал себя алхимиком, верил, что може
т превратить свинец в золото. И даже бросил вызов самому Господу Богу, соз
дав некий эликсир бессмертия, уж не говоря о том, что изобрел совершенно у
жасные, прежде не виданные орудия пыток и оружие.
Непонимание порождает недоверие, подумал Лэнгдон.
Даже грандиозный вклад да Винчи в изобразительное искусство, вполне хри
стианское по сути своей, воспринимался с подозрением и, как считали церк
овники, лишь подтверждал его репутацию духовного лицемера. Только от Ват
икана Леонардо получил сотни заказов, но рисовал на христианскую темати
ку не по велению души и сердца и не из собственных религиозных побуждени
й. Нет, он воспринимал все это как некое коммерческое предприятие, способ
изыскать средства для ведения разгульной жизни. К несчастью, да Винчи бы
л шутником и проказником и часто развлекался, подрубая тот сук, на которо
м сидел. Во многие свои полотна на христианские темы он включил далеко не
христианские тайные знаки и символы, отдавая тем самым дань своим истинн
ым верованиям и посмеиваясь над Церковью. Как-то раз Лэнгдон даже читал л
екцию в Национальной галерее в Лондоне. И называлась она «Тайная жизнь Л
еонардо. Языческие символы в христианском искусстве».
Ц Понимаю, что вас беспокоит, Ц сказал Лэнгдон, Ц но поверьте, да Винчи
никогда не занимался черной магией. Он был невероятно одаренным и духовн
ым человеком, пусть и находился в постоянном конфликте с Церковью. Ц Едв
а он успел окончить фразу, как в голову пришла довольно неожиданная мысл
ь. Он снова покосился на паркетный пол, где красные буквы складывались в с
лова. На вид идола родич!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
Ц Именно на этот вопрос вы и должны ответить, месье.
Неподалеку, в кабинете куратора, лейтенант Колле, только что вернувшийся
в Лувр, склонился над прослушивающим устройством, вмонтированным в масс
ивный письменный стол. Если бы не фигура средневекового рыцаря, напомина
вшего робота и устремившего на него взгляд злобных и подозрительных гла
з, Колле чувствовал бы себя вполне комфортно. Он надел наушники и еще раз п
роверил уровни входа на твердом диске в системе записи. Все работало нор
мально. Микрофоны функционировали безупречно.
Le moment de verite Момен
т истины (фр.).
, подумал он.
И, улыбаясь, закрыл глаза и приготовился насладиться последней беседой,
что состоялась в стенах Большой галереи.
Глава 7
Скромное обиталище располагалось в стенах церкви Сен-Сюльпис, на втором
ее этаже, слева от хоров. Две комнатки с каменными полами и минимумом мебе
ли на протяжении полутора десятков лет служили домом сестре Сандрин Бие
ль. Официальная ее резиденция находилась неподалеку, в монастыре, но сам
а она предпочитала благостную тишину церкви. И чувствовала себя здесь ую
тно, тем более что постель, телефон и горячая еда всегда были к ее услугам.
В церкви сестра Сандрин исполняла роль заведующей хозяйством, то есть ве
дала всеми нерелигиозными аспектами существования и функционирования
храма. Уборка, поддержание строения в должном виде, наем обслуживающего
персонала, охрана здания после закрытия, заказ продуктов Ц в том числе в
ина и облаток для причастия Ц вот далеко не полный перечень ее обязанно
стей.
Она уже спала в узенькой своей постели, как вдруг пронзительно зазвонил
телефон. Она подняла трубку и сказала устало:
Ц Soeur Sandrine. Eglise Saint-Sulpice.
Ц Привет, сестра, Ц ответил мужчина по-французски.
Сестра Сандрин села в постели. Который теперь час? Она узнала г
олос настоятеля. За все пятнадцать лет службы он еще ни разу не будил ее. А
ббат был человеком благочестивым и шел домой спать сразу же после вечерн
ей мессы.
Ц Извините, если разбудил вас, сестра. Ц Голос аббата звучал как-то непр
ивычно нервно. Ц Хочу попросить вас об одном одолжении. Мне только что зв
онил очень влиятельный американский епископ. Мануэль Арингароса. Возмо
жно, вы знаете?
Ц Глава «Опус Деи»? Ц Конечно, она знала. Кто же из церковников не з
нал о нем? За последние годы влияние консервативной прелатуры Арин
гаросы значительно усилилось. Восхождение началось с 1982 года, когда Иоанн
Павел II неожиданно возвысил «Опус Деи» в звании до «личной прелатуры пап
ы». Это означало, что именно он официально санкционировал все их религио
зные отправления. По странному совпадению возвышение «Опус Деи» произо
шло в тот же год, когда, судя по слухам, некая очень богатая секта перечисл
ила почти миллиард долларов на счет Ватиканского института религиозны
х исследований, известного под названием «Банк Ватикана», чем спасла от
неминуемого банкротства. И папа римский не моргнув глазом тут же дал «Оп
ус Деи» «зеленый свет», сведя таким образом почти столетнее ожидание кан
онизации всего к двадцати годам. Сестра Сандрин не могла не чувствовать,
что подобное положение в Риме этой организации выглядит, мягко говоря, п
одозрительно, но кто вправе спорить с его высокопреосвященством?..
Ц Епископ Арингароса попросил меня об одолжении, Ц сказал аббат с дрож
ью в голосе. Ц Один из его приближенных прибыл сегодня в Париж...
И далее сестра Сандрин терпеливо выслушала весьма странную просьбу, при
ведшую ее в полное смущение.
Ц Простите, но вы сказали, что этот человек из «Опус Деи» никак не может п
одождать до утра?
Ц Боюсь, что нет. Его самолет вылетает на рассвете. А он всегда мечтал пов
идать Сен-Сюльпис.
Ц Но наша церковь выглядит куда интереснее днем. Солнечные лучи, пробив
ающиеся через цветные витражи, игра теней на гномоне, вот что делает нашу
церковь уникальной.
Ц Я согласен, сестра, и однако же... Короче, вы сделаете мне огромное личное
одолжение, если впустите его хотя бы ненадолго. Он сказал, что может быть
у вас около... часа ночи, так, кажется? Значит, через двадцать минут.
Сестра Сандрин недовольно поморщилась: Ц Да, конечно. Рада служить.
Аббат поблагодарил ее и повесил трубку.
Сестра, совершенно растерянная и сбитая с толку, еще несколько секунд ос
тавалась в теплой постели, пытаясь прогнать сон. В свои шестьдесят лет он
а уже не могла подниматься с постели легко и быстро, как раньше, к тому же э
тот звонок совершенно вывел ее из равновесия. Вообще при любом упоминани
и «Опус Деи» она испытывала нервозность. Помимо жестоких ритуалов по уме
рщвлению плоти, его члены придерживались просто средневековых взглядо
в на женщину, и это еще мягко сказано. Она была потрясена, узнав, что женщин
там заставляли убирать комнаты мужчин, пока те находились на мессе, прич
ем без всякой оплаты за этот труд; женщины там спали на голом полу, в то вре
мя как у мужчин были соломенные тюфяки; женщин заставляли исполнять допо
лнительные ритуалы по умерщвлению плоти, последнее в качестве наказани
я за первородный грех. Словно они были в ответе за Еву, отведавшую яблоко с
древа познания, и должны расплачиваться за это всю свою жизнь. Это было оч
ень прискорбно, особенно если учесть, что большинство Католических церк
вей постепенно двигались в правильном направлении, стремились уважать
права женщин. А «Опус Деи» угрожала этому прогрессивному движению. Тем н
е менее сестра Сандрин должна была выполнить обещание.
Она свесила ноги с кровати, а потом медленно встала, ощущая, как холодны ка
менные плиты пола под босыми ступнями. Этот холод, казалось, поднимался о
т ног все выше, ее знобило, а на сердце вдруг стало тяжело.
Что это? Женская интуиция?
Как истинно верующая, сестра Сандрин давно научилась находить умиротво
рение в собственной душе. Но сегодня умиротворяющие голоса почему-то хр
анили молчание. И в церкви царила гнетущая тишина.
Глава 8
Лэнгдон не мог отвести взгляда от мерцающих красных цифр и букв на парке
те. Последнее послание Жака Соньера совсем не походило на прощальные сло
ва умирающего, во всяком случае, по понятиям Лэнгдона. Вот что написал кур
атор:
13-3-2-21-1-1-8-5
На вид идола родич!
О мина зла!
Лэнгдон не имел ни малейшего представления, что все это означает, однако
теперь ему стало ясно, почему Фаш так настойчиво придерживался версии о
том, что пятиконечная звезда связана с поклонением дьяволу или язычески
ми культами.
На вид идола родич! Соньер прямо указывал на некоего идола. И ещ
е этот непонятный набор чисел.
Ц А часть послания выглядит как цифровой шифр.
Ц Да, Ц кивнул Фаш. Ц Наши криптографы над ним уже работают. Мы думаем, э
ти цифры являются ключом, указывающим на убийцу. Возможно, здесь номер те
лефона или же карточки социального страхования. Скажите, эти цифры имеют
, на ваш взгляд, какое-либо символическое значение?
Лэнгдон еще раз взглянул на цифры, чувствуя, что на расшифровку их символ
ического значения могут уйти часы. Если вообще Соньер что-то под эт
им имел в виду. На взгляд Лэнгдона, цифры казались выбранными наугад
. Он привык к символическим прогрессиям, в них угадывался хоть какой-то см
ысл, но здесь все: пятиконечная звезда, текст и цифры Ц казалось, ничем и н
икак не было связано между собой.
Ц Ранее вы говорили, Ц заметил Фаш, Ц что все действия Соньера были нап
равлены на то, чтобы оставить какое-то послание... Подчеркнуть поклонение
богине или что-то в этом роде. Тогда как вписывается в эту схему данное по
слание?
Лэнгдон понимал, что вопрос этот чисто риторический. Смесь цифр и непоня
тных восклицаний никак не вписывалась в версию самого Лэнгдона, связанн
ую с культом богини.
На вид идола родич? О мина зла?..
Ц Текст походит на какое-то обвинение, Ц сказал Фаш. Ц Вам не кажется?
Лэнгдон пытался представить последние минуты куратора, запертого здес
ь, в замкнутом пространстве Большой галереи, знающего, что ему предстоит
умереть. Определенная логика в словах Фаша просматривалась.
Ц Да, обвинение в адрес убийцы. Думаю, в этом есть какой-то смысл.
Ц И моя работа заключается в том, чтоб назвать его имя. Позвольте спросит
ь вас еще об одном, мистер Лэнгдон. Помимо цифр, что, на ваш взгляд, самое стр
анное в этом послании?
Самое странное? Умирающий человек закрылся в галерее, изобраз
ил пятиконечную звезду, нацарапал на полу загадочные слова обвинения. Во
прос надо ставить иначе. Что здесь не странное?
Ц Слово «идол»? Ц предположил Лэнгдон. Просто это было первое, что приш
ло на ум. Ц «Идола родич». Странность в самом подборе слов. Кого он мог име
ть в виду? Совершенно непонятно.
Ц "Идола родич"? Ц В тоне Фаша слышалось нетерпение, даже раздражение. Ц
Выбор слов Соньером, как мне кажется, здесь ни при чем.
Лэнгдон не понял, что имел в виду Фаш, однако начал подозревать: Фаш прекра
сно бы поладил с неким идолом, и уж тем более с миной зла.
Ц Соньер был французом, Ц сказал Фаш. Ц Жил в Париже. И тем не менее реши
л написать последнее свое послание...
Ц По-английски, Ц закончил за него Лэнгдон, понявший, что имел в виду кап
итан.
Фаш кивнул:
Ц Precisement Именн
о, точно (фр.).
. Но почему? Есть какие-либо соображения на сей счет?
Лэнгдон знал, что английский Соньера был безупречен, и, однако, никак не мо
г понять причины, заставившей этого человека написать предсмертное пос
лание на английском. Он молча пожал плечами.
Фаш указал на пятиконечную звезду на животе покойного:
Ц Так, значит, это никак не связано с поклонением дьяволу? Вы по-прежнему
в этом уверены?
Лэнгдон больше ни в чем не был уверен.
Ц Символика и текст не совпадают. Простите, но я вряд ли чем-то смогу тут п
омочь.
Ц Может, это прояснит ситуацию... Ц Фаш отошел от тела и приподнял лампу,
отчего луч высветил более широкое пространство. Ц А теперь?
И тут Лэнгдон, к своему изумлению, заметил, что вокруг тела куратора была о
черчена линия. Очевидно, Соньер лег на пол и с помощью все того же маркера
пытался вписать себя в круг.
И тут все сразу же стало ясно.
Ц "Витрувианский человек"! Ц ахнул Лэнгдон. Соньер умудрился создать ко
пию знаменитейшего рисунка Леонардо да Винчи в натуральную величину.
С анатомической точки зрения для тех времен этот рисунок был самым точны
м изображением человеческого тела. И стал впоследствии некой иконой кул
ьтуры. Его изображали на плакатах, на ковриках для компьютерной мыши, на м
айках и сумках. Прославленный набросок состоял из абсолютно правильног
о круга, в который да Винчи вписал обнаженного мужчину... и руки и ноги у нег
о были расставлены в точности как у трупа.
Да Винчи. Лэнгдон был потрясен, даже мурашки пробежали по коже.
Ясность намерений Соньера нельзя отрицать. В последние минуты жизни кур
атор сорвал с себя одежду и расположился в круге, сознательно копируя зн
аменитый рисунок Леонардо да Винчи «Витрувианский человек».
Именно этот круг и стал недостающим и решающим элементом головоломки. Же
нский символ защиты Ц круг, описывающий тело обнаженного мужчины, обозн
ачал гармонию мужского и женского начал. Теперь вопрос только в одном: за
чем понадобилось Соньеру имитировать знаменитое изображение?
Ц Мистер Лэнгдон, Ц сказал Фаш, Ц такому человеку, как вы, следовало бы
знать, что Леонардо да Винчи питал пристрастие к темным силам. И это отраж
алось в его искусстве.
Лэнгдон был поражен, что Фашу известны такие подробности о Леонардо да В
инчи, очевидно, именно поэтому капитан усматривал здесь поклонение дьяв
олу. Да Винчи всегда был весьма скользким объектом для изучения, особенн
о для историков христианской традиции. Несмотря на свою неоспоримую ген
иальность, Леонардо был ярым гомосексуалистом, а также поклонялся божес
твенному порядку в Природе, что неизбежно превращало его в грешника. Мал
о того, эксцентричные поступки художника создали ему демоническую ауру:
да Винчи эксгумировал трупы с целью изучения анатомии человека; вел каки
е-то загадочные журналы, куда записывал свои мысли совершенно неразборч
ивым почерком да еще справа налево; считал себя алхимиком, верил, что може
т превратить свинец в золото. И даже бросил вызов самому Господу Богу, соз
дав некий эликсир бессмертия, уж не говоря о том, что изобрел совершенно у
жасные, прежде не виданные орудия пыток и оружие.
Непонимание порождает недоверие, подумал Лэнгдон.
Даже грандиозный вклад да Винчи в изобразительное искусство, вполне хри
стианское по сути своей, воспринимался с подозрением и, как считали церк
овники, лишь подтверждал его репутацию духовного лицемера. Только от Ват
икана Леонардо получил сотни заказов, но рисовал на христианскую темати
ку не по велению души и сердца и не из собственных религиозных побуждени
й. Нет, он воспринимал все это как некое коммерческое предприятие, способ
изыскать средства для ведения разгульной жизни. К несчастью, да Винчи бы
л шутником и проказником и часто развлекался, подрубая тот сук, на которо
м сидел. Во многие свои полотна на христианские темы он включил далеко не
христианские тайные знаки и символы, отдавая тем самым дань своим истинн
ым верованиям и посмеиваясь над Церковью. Как-то раз Лэнгдон даже читал л
екцию в Национальной галерее в Лондоне. И называлась она «Тайная жизнь Л
еонардо. Языческие символы в христианском искусстве».
Ц Понимаю, что вас беспокоит, Ц сказал Лэнгдон, Ц но поверьте, да Винчи
никогда не занимался черной магией. Он был невероятно одаренным и духовн
ым человеком, пусть и находился в постоянном конфликте с Церковью. Ц Едв
а он успел окончить фразу, как в голову пришла довольно неожиданная мысл
ь. Он снова покосился на паркетный пол, где красные буквы складывались в с
лова. На вид идола родич!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10