Брал сантехнику тут, суперская цена
Ц
В этом бостонском журнале определенно работают люди, наделенные даром х
удожественного слова. Им бы романы писать. Ц Он вздохнул и оглядел аудит
орию. Ц И если я только узнаю, кто приволок сюда этот журнал, потребую выш
вырнуть мерзавца вон.
Все снова дружно расхохотались.
Ц Что ж, друзья мои, как всем известно, я пришел сегодня к вам поговорить о
власти символов...
Звонок телефона прервал размышления Лэнгдона.
Он обречено вздохнул и снял трубку:
Ц Да?
Как и ожидалось, это снова был портье.
Ц Мистер Лэнгдон, еще раз прошу прощения за беспокойство. Но я звоню сооб
щить вам, что гость уже на пути к вашей комнате. Вот я и подумал, может, лучше
предупредить вас.
Лэнгдон проснулся окончательно.
Ц Так вы направили его ко мне в номер?
Ц Прошу прощения, месье, но человек такого ранга... Просто подумал, что не в
праве останавливать его.
Ц Да кто он такой наконец? Но портье уже повесил трубку.
И почти тотчас же раздался громкий стук в дверь. Лэнгдон нехотя поднялся
с кровати, босые ступни утонули в толстом пушистом ковре. Он накинул хала
т и направился к двери.
Ц Кто там?
Ц Мистер Лэнгдон? Мне необходимо переговорить с вами. Ц По-английски м
ужчина говорил с акцентом, голос звучал резко и властно. Ц Я лейтенант Же
ром Колле. Из Центрального управления судебной полиции. Лэнгдон замер.
Центральное управление судебной полиции, или сокращенно ЦУСП? Он
знал, что эта организация во Франции примерно то же, что в США ФБР.
Не снимая цепочку, он приотворил дверь на несколько дюймов. На него смотр
ело худое лицо с невыразительными, как бы стертыми чертами. Да и сам мужчи
на в синей форме был невероятно худ.
Ц Я могу войти? Ц спросил Колле.
Лэнгдон колебался, ощущая на себе пристальный изучающий взгляд лейтена
нта.
Ц А в чем, собственно, дело?
Ц Моему капитану требуется ваша помощь. Экспертиза в одном частном дел
е.
Ц Прямо сейчас? Ц удивился Лэнгдон. Ц Но ведь уже за полночь перевалил
о.
Ц Сегодня вечером вы должны были встретиться с куратором Лувра, я прави
льно информирован?
У Лэнгдона возникло тревожное предчувствие. Действительно, он и достопо
чтенный Жак Соньер договаривались встретиться после лекции и поболтат
ь за выпивкой, однако куратор так и не объявился.
Ц Да. Но откуда вы знаете?
Ц Нашли вашу фамилию у него в настольном календаре.
Ц Надеюсь, с ним все в порядке?
Агент вздохнул и сунул в щель снимок, сделанный «Поляроидом».
Увидев фотографию, Лэнгдон похолодел.
Ц Снимок сделан меньше часа назад. В стенах Лувра.
Лэнгдон не сводил глаз с леденящей душу картины, и его отвращение и возму
щение выразились в сердитом возгласе:
Ц Но кто мог сделать такое?!
Ц Это мы и хотим выяснить. И надеемся, вы поможете нам, учитывая ваши знан
ия в области религиозной символики и намерение встретиться с Соньером.
Лэнгдон не отрывал глаз от снимка, и на смену возмущению пришел страх. Зре
лище отвратительное, но дело тут не только в этом. У него возникло тревожн
ое ощущение deja vu
Я где-то это уже видел (фр.).
. Чуть больше года назад Лэнгдон получил снимок трупа и аналогичную
просьбу о помощи. А еще через двадцать четыре часа едва не расстался с жиз
нью, и случилось это в Ватикане. Нет, этот снимок совсем другой, но, однако ж
е, явное сходство в сценарии имело место.
Агент взглянул на часы: Ц Мой капитан ждет, сэр.
По Лэнгдон его не слышал. Глаза по-прежнему были устремлены на снимок.
Ц Вот этот символ здесь, и потом то, что тело так странно...
Ц Он отравлен? Ц предположил агент.
Лэнгдон кивнул, вздрогнул и поднял на него взгляд:
Ц Просто представить не могу, кто мог сотворить такое... Агент помрачнел.
Ц Вы не поняли, мистер Лэнгдон. То, что вы видите на снимке... Ц Тут он запну
лся. Ц Короче, месье Соньер это сам с собой сделал.
Глава 2
Примерно в миле от отеля «Ритц» альбинос по имени Сайлас, прихрамывая, пр
ошел в ворота перед роскошным особняком красного кирпича на рю Лабрюйер
. Подвязка с шипами, сплетенная из человеческих волос, которую он носил на
бедре, больно впивалась в кожу, однако душа его пела от радости. Еще бы, он с
лавно послужил Господу. Боль, она только на пользу.
Он вошел в особняк, обежал красными глазками вестибюль. А I затем начал тих
о подниматься по лестнице, стараясь не разбудить I своих спящих товарище
й. Дверь в его спальню была открыта, замки здесь запрещались. Он вошел и пр
итворил за собой дверь.
Обстановка в комнате была спартанская Ц голый дощатый пол, простенький
сосновый комод, в углу полотняный матрас, служивший постелью. Здесь Сайл
ас был всего лишь гостем, однако и дома, в Нью-Йорке, у него была примерно та
кая же келья. Господь подарил мне кров и цель в жизни. По крайне
й мере сегодня Сайлас чувствовал, что начал оплачивать долги. Поспешно п
одошел к комоду, выдвинул нижний ящик, нашел там мобильник и набрал номер.
Ц Да? Ц прозвучал мужской голос.
Ц Учитель, я вернулся.
Ц Говори! Ц повелительно произнес собеседник.
Ц Со всеми четырьмя покончено. С тремя senechaux... и самим Великим мастером.
В трубке повисла пауза, словно собеседник возносил Богу краткую молитву.
Ц В таком случае, полагаю, ты раздобыл информацию?
Ц Все четверо сознались. Независимо один от другого.
Ц И ты им поверил?
Ц Говорили одно и то же. Вряд ли это совпадение. Собеседник возбужденно в
ыдохнул в трубку:
Ц Отлично! Я боялся, что здесь возобладает присущая братству тяга к секр
етности.
Ц Ну, перспектива смерти Ц сильная мотивация.
Ц Итак, мой ученик, скажи наконец то, что я так хотел знать. Сайлас понимал
: информация, полученная им от жертв, произведет впечатление разорвавшей
ся бомбы.
Ц Учитель, все четверо подтвердили существование clef de voute... легендарного кр
аеугольного камня.
Он отчетливо слышал, как человек на том конце линии затаил дыхание, почув
ствовал возбуждение, овладевшее Учителем.
Ц Краеугольный камень. Именно то, что мы предполагали. Согласно легенде,
братство создало карту clef de voute, или краеугольного камня. Она представляла с
обой каменную пластину с выгравированными на ней знаками, описывавшими,
где хранится величайший секрет братства... Эта информация обладала такой
взрывной силой, что защита ее стала смыслом существования самого братст
ва.
Ц Ну а теперь, когда камень у нас, Ц сказал Учитель, Ц остался всего лиш
ь один, последний шаг.
Ц Мы еще ближе, чем вы думаете. Краеугольный камень здесь, в Париже.
Ц В Париже? Невероятно! Даже как-то слишком просто.
Сайлас пересказал ему события минувшего вечера. Поведал о том, как кажда
я из четырех жертв за секунды до смерти пыталась выкупить свою нечестиву
ю жизнь, выдав все секреты братства. И каждый говорил Сайласу одно и то же:
что краеугольный камень весьма хитроумно запрятан в укромном месте, в од
ной из древнейших церквей Парижа Ц Эглиз де Сен-Сюльпис. Ц В стенах дом
а Господня! Ц воскликнул Учитель. Ц Да как они только посмели насмехать
ся над нами?!
Ц Они занимаются этим вот уже несколько веков.
Учитель умолк, словно желая насладиться моментом торжества. А потом сказ
ал:
Ц Ты оказал нашему Создателю громадную услугу. Мы ждали этого часа мног
о столетий. Ты должен добыть этот камень для меня. Немедленно. Сегодня же!
Надеюсь, понимаешь, как высоки ставки?
Сайлас понимал, однако же требование Учителя показалось невыполнимым.
Ц Но эта церковь как укрепленная крепость. Особенно по ночам. Как я туда
попаду?
И тогда уверенным тоном человека, обладающего огромной властью и влияни
ем, Учитель объяснил ему, как это надо сделать.
Сайлас повесил трубку и почувствовал, как кожу начало покалывать от возб
уждения.
Один час, напомнил он себе, благодарный Учителю за то, что тот д
ал ему возможность наложить на себя епитимью перед тем, как войти в обите
ль Господа. Я должен очистить душу от совершенных сегодня грехов.
Впрочем, сегодняшние его грехи были совершены с благой целью. Войны
против врагов Господа продолжались веками. Прощение было обеспечено.
Но несмотря на это, Сайлас знал: отпущение грехов требует жертв.
Он задернул шторы, разделся донага и преклонил колени в центре комнаты. П
отом опустил глаза и взглянул на подвязку с шипами, охватывающую бедро. В
се истинные последователи «Пути» носили такие подвязки Ц ремешок, утык
анный заостренными металлическими шипами, которые врезались в плоть пр
и каждом движении и напоминали о страданиях Иисуса. Боль помогала также
сдерживать плотские порывы.
Хотя сегодня Сайлас носил свой ремешок дольше положенных двух часов, он
понимал: этот день необычный. И вот он ухватывался за пряжку и туже затяну
л ремешок, морщась от боли, когда шипы еще глубже впились в плоть. Закрыл г
лаза и стал упиваться этой болью, несущей очищение.
Боль только на пользу, мысленно произносил Сайлас слова из св
ященной мантры отца Хосе Мария Эскрива, Учителя всех учителей. Хотя сам Э
скрива умер в 1975 году, дело его продолжало жить, мудрые его слова продолжал
и шептать тысячи преданных слуг по всему земному шару, особенно когда оп
ускались на колени и исполняли священный ритуал, известный под название
м «умерщвление плоти».
Затем Сайлас обернулся и взглянул на грубо сплетенный канат в мелких узе
лках, аккуратно свернутый на полу у его ног. Узелки были запачканы запекш
ейся кровью. Предвкушая еще более сильную очистительную боль, Сайлас про
изнес короткую молитву. Затем схватил канат за один конец, зажмурился и х
лестнул себя по спине через плечо, чувствуя, как узелки царапают кожу. Сно
ва хлестнул, уже сильнее. И долго продолжал самобичевание.
Ц Castigo corpus meum Нак
азываю тело свое (лат.).
.
И вот наконец он почувствовал, как по спине потекла кровь.
Глава 3
Бодрящий апрельский ветерок врывался в открытое окно «Ситроена ZX». Вот м
ашина проехала мимо здания Оперы, свернула к югу и пересекла Вандомскую
площадь. Сев на пассажирское сиденье, Роберт Лэнгдон рассеянно следил за
тем, как мимо него проносится город, и пытался собраться с мыслями. Перед
уходом он на скорую руку побрился, принял душ и внешне выглядел вполне пр
езентабельно, но внутреннее беспокойство не улеглось. Перед глазами все
стоял страшный снимок, тело па полу.
Жак Соньер мертв.
Лэнгдон воспринял его смерть как большую личную утрату. Несмотря на репу
тацию человека замкнутого, едва ли не затворника, Соньер пользовался огр
омным уважением как истинный ценитель и знаток искусства. И говорить с н
им на эту тему можно было до бесконечности. На лекциях Лэнгдон мог без уст
али цитировать отрывки из его книг о тайных кодах, скрытых в полотнах Пус
сена и Тенирса. Лэнгдон очень ждал этой встречи с Соньером и огорчился, ко
гда куратор не объявился.
И снова в воображении предстал изуродованный труп. Чтобы Жак Сонье
р сам с собой такое сделал?.. Как-то не слишком верилось. И Лэнгдон сно
ва отвернулся к окну, стараясь выбросить страшную картину из головы. Уло
чки сужались, становились все более извилистыми, торговцы катили тележк
и с засахаренным миндалем, официанты выносили из дверей мешки с мусором
и ставили у обочины. Пара припозднившихся любовников остановилась и спл
елась в тесном объятии, словно молодые люди старались согреться в прохла
дном, пропахшем жасмином весеннем воздухе. «Ситроен» уверенно пробивал
ся все дальше и дальше вперед в этом хаосе, вой сирены разрезал движение, т
очно ножом.
Ц Капитан очень обрадовался, когда узнал, что вы еще не уехали из Парижа,
Ц сказал агент. Он заговорил с Лэнгдоном впервые после того, как они выех
али из отеля. Ц Счастливое совпадение.
Но Лэнгдон ни на йоту не чувствовал себя счастливым, а что касается совпа
дений, то он вообще не слишком-то в них верил. Будучи человеком, проведшим
всю жизнь за изучением скрытой взаимосвязи между несопоставимыми симв
олами и мировоззрениями, Лэнгдон смотрел на мир как на паутину тесно пер
еплетенных между собой историй и событий. Эти связи могут быть неви
димыми, часто говорил он на занятиях в Гарварде, но они обязате
льно существуют, вот только запрятаны глубоко под поверхностью.
Ц Я так понимаю, Ц сказал Лэнгдон, Ц это в Американском университете П
арижа вам сообщили, что я остаюсь?
Водитель покачал головой:
Ц Нет. В Интерполе.
Ах, ну да, конечно. Интерпол, подумал Лэнгдон. Он совершенно заб
ыл о том, что невинное требование предъявлять при регистрации в европейс
ких отелях паспорт не было простой формальностью. То было веление закона
. И этой ночью сотрудники Интерпола имели полное представление о том, кто
где спит но всей Европе. Найти Лэнгдона в «Ритце» не составляло труда, у ни
х на это ушло секунд пять, не больше.
«Ситроен», прибавив скорость, мчался по городу в южном направлении, вот в
далеке и чуть справа возник устремленный к небу силуэт Эйфелевой башни с
подсветкой. Увидев ее, Лэнгдон вспомнил о Виттории. Год назад они дали дру
г другу шутливое обещание, что каждые шесть месяцев будут встречаться в
каком-нибудь романтичном месте земного шара. Эйфелева башня, как подозр
евал Лэнгдон, входила в этот список. Печально, но они расстались с Виттори
ей в шумном римском аэропорту, поцеловались и с тех пор больше не виделис
ь.
Ц Вы поднимались на нее? Ц спросил агент.
Лэнгдон удивленно вскинул брови, не уверенный, что правильно его понял.
Ц Простите?
Ц Она прекрасна, не так ли? Ц Агент кивком указал на Эйфелеву башню. Ц П
однимались на нее когда-нибудь?
Ц Нет, на башню я не поднимался.
Ц Она Ц символ Франции. Лично я считаю ее самим совершенством.
Лэнгдон рассеянно кивнул. Специалисты в области символики часто отмеча
ли, что Франции, стране, прославившейся своим воинствующим феминизмом, м
иниатюрными диктаторами типа Наполеона и Пипина Короткого, как-то не сл
ишком к лицу этот национальный символ Ц эдакий железный фаллос высотой
в тысячу футов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10
В этом бостонском журнале определенно работают люди, наделенные даром х
удожественного слова. Им бы романы писать. Ц Он вздохнул и оглядел аудит
орию. Ц И если я только узнаю, кто приволок сюда этот журнал, потребую выш
вырнуть мерзавца вон.
Все снова дружно расхохотались.
Ц Что ж, друзья мои, как всем известно, я пришел сегодня к вам поговорить о
власти символов...
Звонок телефона прервал размышления Лэнгдона.
Он обречено вздохнул и снял трубку:
Ц Да?
Как и ожидалось, это снова был портье.
Ц Мистер Лэнгдон, еще раз прошу прощения за беспокойство. Но я звоню сооб
щить вам, что гость уже на пути к вашей комнате. Вот я и подумал, может, лучше
предупредить вас.
Лэнгдон проснулся окончательно.
Ц Так вы направили его ко мне в номер?
Ц Прошу прощения, месье, но человек такого ранга... Просто подумал, что не в
праве останавливать его.
Ц Да кто он такой наконец? Но портье уже повесил трубку.
И почти тотчас же раздался громкий стук в дверь. Лэнгдон нехотя поднялся
с кровати, босые ступни утонули в толстом пушистом ковре. Он накинул хала
т и направился к двери.
Ц Кто там?
Ц Мистер Лэнгдон? Мне необходимо переговорить с вами. Ц По-английски м
ужчина говорил с акцентом, голос звучал резко и властно. Ц Я лейтенант Же
ром Колле. Из Центрального управления судебной полиции. Лэнгдон замер.
Центральное управление судебной полиции, или сокращенно ЦУСП? Он
знал, что эта организация во Франции примерно то же, что в США ФБР.
Не снимая цепочку, он приотворил дверь на несколько дюймов. На него смотр
ело худое лицо с невыразительными, как бы стертыми чертами. Да и сам мужчи
на в синей форме был невероятно худ.
Ц Я могу войти? Ц спросил Колле.
Лэнгдон колебался, ощущая на себе пристальный изучающий взгляд лейтена
нта.
Ц А в чем, собственно, дело?
Ц Моему капитану требуется ваша помощь. Экспертиза в одном частном дел
е.
Ц Прямо сейчас? Ц удивился Лэнгдон. Ц Но ведь уже за полночь перевалил
о.
Ц Сегодня вечером вы должны были встретиться с куратором Лувра, я прави
льно информирован?
У Лэнгдона возникло тревожное предчувствие. Действительно, он и достопо
чтенный Жак Соньер договаривались встретиться после лекции и поболтат
ь за выпивкой, однако куратор так и не объявился.
Ц Да. Но откуда вы знаете?
Ц Нашли вашу фамилию у него в настольном календаре.
Ц Надеюсь, с ним все в порядке?
Агент вздохнул и сунул в щель снимок, сделанный «Поляроидом».
Увидев фотографию, Лэнгдон похолодел.
Ц Снимок сделан меньше часа назад. В стенах Лувра.
Лэнгдон не сводил глаз с леденящей душу картины, и его отвращение и возму
щение выразились в сердитом возгласе:
Ц Но кто мог сделать такое?!
Ц Это мы и хотим выяснить. И надеемся, вы поможете нам, учитывая ваши знан
ия в области религиозной символики и намерение встретиться с Соньером.
Лэнгдон не отрывал глаз от снимка, и на смену возмущению пришел страх. Зре
лище отвратительное, но дело тут не только в этом. У него возникло тревожн
ое ощущение deja vu
Я где-то это уже видел (фр.).
. Чуть больше года назад Лэнгдон получил снимок трупа и аналогичную
просьбу о помощи. А еще через двадцать четыре часа едва не расстался с жиз
нью, и случилось это в Ватикане. Нет, этот снимок совсем другой, но, однако ж
е, явное сходство в сценарии имело место.
Агент взглянул на часы: Ц Мой капитан ждет, сэр.
По Лэнгдон его не слышал. Глаза по-прежнему были устремлены на снимок.
Ц Вот этот символ здесь, и потом то, что тело так странно...
Ц Он отравлен? Ц предположил агент.
Лэнгдон кивнул, вздрогнул и поднял на него взгляд:
Ц Просто представить не могу, кто мог сотворить такое... Агент помрачнел.
Ц Вы не поняли, мистер Лэнгдон. То, что вы видите на снимке... Ц Тут он запну
лся. Ц Короче, месье Соньер это сам с собой сделал.
Глава 2
Примерно в миле от отеля «Ритц» альбинос по имени Сайлас, прихрамывая, пр
ошел в ворота перед роскошным особняком красного кирпича на рю Лабрюйер
. Подвязка с шипами, сплетенная из человеческих волос, которую он носил на
бедре, больно впивалась в кожу, однако душа его пела от радости. Еще бы, он с
лавно послужил Господу. Боль, она только на пользу.
Он вошел в особняк, обежал красными глазками вестибюль. А I затем начал тих
о подниматься по лестнице, стараясь не разбудить I своих спящих товарище
й. Дверь в его спальню была открыта, замки здесь запрещались. Он вошел и пр
итворил за собой дверь.
Обстановка в комнате была спартанская Ц голый дощатый пол, простенький
сосновый комод, в углу полотняный матрас, служивший постелью. Здесь Сайл
ас был всего лишь гостем, однако и дома, в Нью-Йорке, у него была примерно та
кая же келья. Господь подарил мне кров и цель в жизни. По крайне
й мере сегодня Сайлас чувствовал, что начал оплачивать долги. Поспешно п
одошел к комоду, выдвинул нижний ящик, нашел там мобильник и набрал номер.
Ц Да? Ц прозвучал мужской голос.
Ц Учитель, я вернулся.
Ц Говори! Ц повелительно произнес собеседник.
Ц Со всеми четырьмя покончено. С тремя senechaux... и самим Великим мастером.
В трубке повисла пауза, словно собеседник возносил Богу краткую молитву.
Ц В таком случае, полагаю, ты раздобыл информацию?
Ц Все четверо сознались. Независимо один от другого.
Ц И ты им поверил?
Ц Говорили одно и то же. Вряд ли это совпадение. Собеседник возбужденно в
ыдохнул в трубку:
Ц Отлично! Я боялся, что здесь возобладает присущая братству тяга к секр
етности.
Ц Ну, перспектива смерти Ц сильная мотивация.
Ц Итак, мой ученик, скажи наконец то, что я так хотел знать. Сайлас понимал
: информация, полученная им от жертв, произведет впечатление разорвавшей
ся бомбы.
Ц Учитель, все четверо подтвердили существование clef de voute... легендарного кр
аеугольного камня.
Он отчетливо слышал, как человек на том конце линии затаил дыхание, почув
ствовал возбуждение, овладевшее Учителем.
Ц Краеугольный камень. Именно то, что мы предполагали. Согласно легенде,
братство создало карту clef de voute, или краеугольного камня. Она представляла с
обой каменную пластину с выгравированными на ней знаками, описывавшими,
где хранится величайший секрет братства... Эта информация обладала такой
взрывной силой, что защита ее стала смыслом существования самого братст
ва.
Ц Ну а теперь, когда камень у нас, Ц сказал Учитель, Ц остался всего лиш
ь один, последний шаг.
Ц Мы еще ближе, чем вы думаете. Краеугольный камень здесь, в Париже.
Ц В Париже? Невероятно! Даже как-то слишком просто.
Сайлас пересказал ему события минувшего вечера. Поведал о том, как кажда
я из четырех жертв за секунды до смерти пыталась выкупить свою нечестиву
ю жизнь, выдав все секреты братства. И каждый говорил Сайласу одно и то же:
что краеугольный камень весьма хитроумно запрятан в укромном месте, в од
ной из древнейших церквей Парижа Ц Эглиз де Сен-Сюльпис. Ц В стенах дом
а Господня! Ц воскликнул Учитель. Ц Да как они только посмели насмехать
ся над нами?!
Ц Они занимаются этим вот уже несколько веков.
Учитель умолк, словно желая насладиться моментом торжества. А потом сказ
ал:
Ц Ты оказал нашему Создателю громадную услугу. Мы ждали этого часа мног
о столетий. Ты должен добыть этот камень для меня. Немедленно. Сегодня же!
Надеюсь, понимаешь, как высоки ставки?
Сайлас понимал, однако же требование Учителя показалось невыполнимым.
Ц Но эта церковь как укрепленная крепость. Особенно по ночам. Как я туда
попаду?
И тогда уверенным тоном человека, обладающего огромной властью и влияни
ем, Учитель объяснил ему, как это надо сделать.
Сайлас повесил трубку и почувствовал, как кожу начало покалывать от возб
уждения.
Один час, напомнил он себе, благодарный Учителю за то, что тот д
ал ему возможность наложить на себя епитимью перед тем, как войти в обите
ль Господа. Я должен очистить душу от совершенных сегодня грехов.
Впрочем, сегодняшние его грехи были совершены с благой целью. Войны
против врагов Господа продолжались веками. Прощение было обеспечено.
Но несмотря на это, Сайлас знал: отпущение грехов требует жертв.
Он задернул шторы, разделся донага и преклонил колени в центре комнаты. П
отом опустил глаза и взглянул на подвязку с шипами, охватывающую бедро. В
се истинные последователи «Пути» носили такие подвязки Ц ремешок, утык
анный заостренными металлическими шипами, которые врезались в плоть пр
и каждом движении и напоминали о страданиях Иисуса. Боль помогала также
сдерживать плотские порывы.
Хотя сегодня Сайлас носил свой ремешок дольше положенных двух часов, он
понимал: этот день необычный. И вот он ухватывался за пряжку и туже затяну
л ремешок, морщась от боли, когда шипы еще глубже впились в плоть. Закрыл г
лаза и стал упиваться этой болью, несущей очищение.
Боль только на пользу, мысленно произносил Сайлас слова из св
ященной мантры отца Хосе Мария Эскрива, Учителя всех учителей. Хотя сам Э
скрива умер в 1975 году, дело его продолжало жить, мудрые его слова продолжал
и шептать тысячи преданных слуг по всему земному шару, особенно когда оп
ускались на колени и исполняли священный ритуал, известный под название
м «умерщвление плоти».
Затем Сайлас обернулся и взглянул на грубо сплетенный канат в мелких узе
лках, аккуратно свернутый на полу у его ног. Узелки были запачканы запекш
ейся кровью. Предвкушая еще более сильную очистительную боль, Сайлас про
изнес короткую молитву. Затем схватил канат за один конец, зажмурился и х
лестнул себя по спине через плечо, чувствуя, как узелки царапают кожу. Сно
ва хлестнул, уже сильнее. И долго продолжал самобичевание.
Ц Castigo corpus meum Нак
азываю тело свое (лат.).
.
И вот наконец он почувствовал, как по спине потекла кровь.
Глава 3
Бодрящий апрельский ветерок врывался в открытое окно «Ситроена ZX». Вот м
ашина проехала мимо здания Оперы, свернула к югу и пересекла Вандомскую
площадь. Сев на пассажирское сиденье, Роберт Лэнгдон рассеянно следил за
тем, как мимо него проносится город, и пытался собраться с мыслями. Перед
уходом он на скорую руку побрился, принял душ и внешне выглядел вполне пр
езентабельно, но внутреннее беспокойство не улеглось. Перед глазами все
стоял страшный снимок, тело па полу.
Жак Соньер мертв.
Лэнгдон воспринял его смерть как большую личную утрату. Несмотря на репу
тацию человека замкнутого, едва ли не затворника, Соньер пользовался огр
омным уважением как истинный ценитель и знаток искусства. И говорить с н
им на эту тему можно было до бесконечности. На лекциях Лэнгдон мог без уст
али цитировать отрывки из его книг о тайных кодах, скрытых в полотнах Пус
сена и Тенирса. Лэнгдон очень ждал этой встречи с Соньером и огорчился, ко
гда куратор не объявился.
И снова в воображении предстал изуродованный труп. Чтобы Жак Сонье
р сам с собой такое сделал?.. Как-то не слишком верилось. И Лэнгдон сно
ва отвернулся к окну, стараясь выбросить страшную картину из головы. Уло
чки сужались, становились все более извилистыми, торговцы катили тележк
и с засахаренным миндалем, официанты выносили из дверей мешки с мусором
и ставили у обочины. Пара припозднившихся любовников остановилась и спл
елась в тесном объятии, словно молодые люди старались согреться в прохла
дном, пропахшем жасмином весеннем воздухе. «Ситроен» уверенно пробивал
ся все дальше и дальше вперед в этом хаосе, вой сирены разрезал движение, т
очно ножом.
Ц Капитан очень обрадовался, когда узнал, что вы еще не уехали из Парижа,
Ц сказал агент. Он заговорил с Лэнгдоном впервые после того, как они выех
али из отеля. Ц Счастливое совпадение.
Но Лэнгдон ни на йоту не чувствовал себя счастливым, а что касается совпа
дений, то он вообще не слишком-то в них верил. Будучи человеком, проведшим
всю жизнь за изучением скрытой взаимосвязи между несопоставимыми симв
олами и мировоззрениями, Лэнгдон смотрел на мир как на паутину тесно пер
еплетенных между собой историй и событий. Эти связи могут быть неви
димыми, часто говорил он на занятиях в Гарварде, но они обязате
льно существуют, вот только запрятаны глубоко под поверхностью.
Ц Я так понимаю, Ц сказал Лэнгдон, Ц это в Американском университете П
арижа вам сообщили, что я остаюсь?
Водитель покачал головой:
Ц Нет. В Интерполе.
Ах, ну да, конечно. Интерпол, подумал Лэнгдон. Он совершенно заб
ыл о том, что невинное требование предъявлять при регистрации в европейс
ких отелях паспорт не было простой формальностью. То было веление закона
. И этой ночью сотрудники Интерпола имели полное представление о том, кто
где спит но всей Европе. Найти Лэнгдона в «Ритце» не составляло труда, у ни
х на это ушло секунд пять, не больше.
«Ситроен», прибавив скорость, мчался по городу в южном направлении, вот в
далеке и чуть справа возник устремленный к небу силуэт Эйфелевой башни с
подсветкой. Увидев ее, Лэнгдон вспомнил о Виттории. Год назад они дали дру
г другу шутливое обещание, что каждые шесть месяцев будут встречаться в
каком-нибудь романтичном месте земного шара. Эйфелева башня, как подозр
евал Лэнгдон, входила в этот список. Печально, но они расстались с Виттори
ей в шумном римском аэропорту, поцеловались и с тех пор больше не виделис
ь.
Ц Вы поднимались на нее? Ц спросил агент.
Лэнгдон удивленно вскинул брови, не уверенный, что правильно его понял.
Ц Простите?
Ц Она прекрасна, не так ли? Ц Агент кивком указал на Эйфелеву башню. Ц П
однимались на нее когда-нибудь?
Ц Нет, на башню я не поднимался.
Ц Она Ц символ Франции. Лично я считаю ее самим совершенством.
Лэнгдон рассеянно кивнул. Специалисты в области символики часто отмеча
ли, что Франции, стране, прославившейся своим воинствующим феминизмом, м
иниатюрными диктаторами типа Наполеона и Пипина Короткого, как-то не сл
ишком к лицу этот национальный символ Ц эдакий железный фаллос высотой
в тысячу футов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10