Данных для ареста пока недостаточно, прямых улик нет. Но именно к Ингрэму сходятся все нити.
- Но ведь есть и другие подозреваемые?
- Да, и поэтому я намерен устроить классическую ловушку. Вернуть Ингрэма на службу, затем подсунуть всем подозреваемым псевдоважную дезинформацию, каждому свой "меченый атом". По реакции Москвы мы установим, какая приманка сработает. Но я почти уверен, что это Ингрэм... Так как это задание поручается вам, в ближайшее время жду детальных предложений.
Слейд чуть изменил позу в кресле.
- Это ведь не так срочно, сэр? Мне не хотелось бы бросать на произвол судьбы моих российских друзей.
- Занимайтесь ими параллельно, Джек, но боюсь, их надежды остаться в Англии беспочвенны. Вы знаете наших крючкотворов... Кажется, у девушки есть родственники в Канаде?
- Родители, сэр.
- Вот и хорошо. Рассмотрите этот вариант. А о дате их вызова для допросов вам сообщат.
Слейд поднялся и взял со стола дискету.
- Я могу идти, сэр?
- Конечно. Сегодня отдыхайте, но завтра жду предложений по Ингрэму. Не забудьте стереть файл... Не скрою, так и тянет заглянуть. Но увы, Джек! Я слишком часто нарушал законы в ходе операций, чтобы делать это ещё и в стенах родного учреждения. А все же любопытно...
Не так любопытно, как вы думаете, мелькнуло у Слейда, когда он шел к выходу, сжимая дискету в руке.
11
Красный спортивный автомобиль Джека Слейда подкатил к дому. На звонок в дверь никто не откликнулся. Тогда Слейд открыл запасным ключом и вошел в гостиную. Он увидел закуску и недопитую бутылку вина на столе, поднялся по лестнице на второй этаж, заглянул в спальню.
Борис и Ольга крепко спали под одеялом, тесно прижавшись друг к другу. Руки девушки обвивали шею Бориса, её голова покоилась на его плече. В этой картине было столько мира и тепла, что Слейд невольно улыбнулся. Он бесшумно закрыл дверь и спустился в гостиную, где снял трубку внутреннего телефона. Наверху раздался звонок.
Спросонья Борис не сразу понял, что это за звук и что он означает. Потом он вытянул руку и схватил трубку.
- Алло.
- Добрый день, - сказал Слейд, разумеется, по-русски.
- О, мистер Долтон...
- Называйте меня мистер Слейд. Я больше привык к своему настоящему имени.
- Хорошо, мистер Слейд... Где вы?
- Внизу, в гостиной.
- Вы уже знаете?
- Да.
- Мы одеваемся и идем.
Борис положил трубку. Оля заворочалась во сне, что-то пробормотала. Борис прикоснулся к её плечу.
- Оля, просыпайся. Он здесь.
- Кто здесь? - девушка села в постели, хлопнула ресницами, тут же инстинктивно прикрылась одеялом.
- Слейд. Он все узнал.
- О дискете?
- Да, ждет нас на расправу... Может быть, я один с ним поговорю?
Девушка постепенно возвращалась от сна к реальности.
- Ну уж нет. Чтобы станцевать танго, нужны двое, правда?
Они появились в гостиной минут через двадцать, приведя себя в порядок настолько, чтобы не выглядеть беспомощными, какими выглядят люди, вытащенные из постели. Ольга поздоровалась, Борис взял сигарету и закурил.
- Как вы это сделали? - спросил Слейд.
- Это целиком моя вина, - начал Борис, но девушка перебила.
- Не слушайте его, мистер Слейд. Он будет изворачиваться и покрывать меня. Мы придумали это вместе, заранее. В компьютерном магазине мы купили упаковку дискет "Вербатим", таких же, как та с файлом. Потом мы зашли на телеграф, попросили там карандаш, ластик, поработали с наклейкой, чтобы новизна не бросалась в глаза, сделали карандашную пометку. Не сразу получилось, штук пять испортили... Остальные дискеты в упаковке мы выбросили. Вот... А когда мы во второй раз продемонстрировали вам файл, я как будто бы в обморок упала. Пока вы, мистер Блейк и мистер Данияр возились со мной, Борис подменил дискету.
- Я бы подменил раньше, - добавил Борис, - да боялся, что вы попросите снова включить. Так и вышло.
- Гм... А куда вы дели настоящую?
- Когда я выходил в туалет в самолете мистера Данияра, я разломал корпус дискеты, а сам диск смял, поджарил зажигалкой и спустил в унитаз. Если на свете существует способ восстановить информацию после такой обработки, значит, я зря рассказал вам об этом.
- Успокойтесь, Борис, - ответил Слейд, - такой способ вряд ли существует, да никто и не стал бы его искать.
- Почему?
- Потому что английское правительство приняло закон, запрещающий все исследования такого рода, - у нас это называют репликацией, - а также поиск, распространение и любое использование подобной информации. Мне приказали стереть файл и забыть о нем.
- Вот как! - воскликнул Борис почти разочарованно. - Выходит, мы старались напрасно?
- Вы опасались, что в Англии возникнет проект вроде "Коршуна"?
- Да, - Борис затушил сигарету в пепельнице. - Понимаете, из-за этого погибла та девушка, Таня, наш друг. Она хотела полностью уничтожить все, что только есть об этом... О репликации. И я искренне надеюсь, что у АЦНБ ничего не осталось. От стилета - лишь оболочка... Получается, дискета была последним известным нам источником. Если бы мы поступили иначе, мы бы предали ту девушку... И многих других людей, которые живут на Земле и хотят жить спокойно. Я не оправдываюсь, мистер Слейд. Я убежден, что мы действовали правильно.
- Да, - проговорил Слейд. - Я тоже думаю, что вы поступили правильно. Так или иначе, эта история закончена, и не пора ли...
- Не совсем закончена, - сказала Ольга. - А стилет? Где он, что с ним?
- Ах да, стилет... Стилет вернется в каирский музей, откуда он и был похищен вместе с другими экспонатами, которые тоже удалось вернуть. Я не успел зайти в посольство Египта в Москве и передать их, но уж в Лондоне я это сделаю.
- И люди будут смотреть на него, любоваться красотой... Даже не догадываясь, какая странная и захватывающая история с ним связана! Может быть, это самая странная история в мире...
- Может быть, - суховато откликнулся Слейд, настроенный не столь романтично. - Мне сейчас ближе другая история, ваша...
Борис налил себе вина, жестом предложив Оле и Слейду (оба отказались). Слейд продолжал:
- Тут много неясностей, вашей проблемой будут заниматься в высоких инстанциях. Чем все завершится, не берусь предсказать. А пока вам предстоит жить здесь. Не знаю, сколько - неделю, две, месяц. Расценивайте это как летние каникулы... Меня вы будете видеть нечасто, работы полно. Но ничего, любые новости узнаете без промедления. Я дам вам немного денег... В общем, развлекайтесь, но съездить и поговорить с моими коллегами вам все же вскоре придется.
- Мистер Слейд, - произнес Градов, все ещё не переключившийся после неожиданного оборота дела с файлом. - Вот вы как будто одобрили наш поступок... Я о дискете...
- По этому поводу мне добавить нечего.
- А каким было бы ваше мнение, если бы не принятый закон?
- Точно таким же, если вы спрашиваете о моем личном мнении. Хотя ни ваши, ни мои действия, ни законы британского правительства, ни даже всех правительств, вместе взятых, не изменят ситуации по существу. Открытое однажды не закроешь вновь.
- Однако, - заметил Борис, - египетский секрет таился в подземельях Бог знает сколько веков. Может быть, очередную штуковину и откопают, но лет через тысячу...
- Я имел в виду современные исследования, - пояснил Слейд. - Двигатель науки - любопытство, а его не отменить правительственным запретом... Впрочем, надеюсь, что вы правы, и тысяча не тысяча, но лет сто у нас в запасе есть... - он засмеялся. - Вот что, я в затруднении. Нужна ваша помощь.
- Да? - Борис наклонил голову.
- Я страшно устал, но если сейчас завалюсь в постель, просплю до ночи, проснусь с больной головой и потом уже не усну. А вот если мы втроем сядем в машину и поедем в Лондон, в джазовый клуб Ронни Скотта...
- Принято! - Ольга захлопала в ладоши. - Джазовый клуб! Мистер Слейд...
Она взглянула на Бориса, а он на нее. Без слов их взгляды говорили одно и тоже: в джазовый клуб, на скучнейшую лекцию или в батискафе на дно морское - нет разницы, все одинаково интересно, все восхитительно с тобой, с тобой...
12
Металл казался обжигающе холодным, несмотря на то, что имел комнатную температуру. Да, это не был холод, обусловленный законами физики, это был холод МОГИЛЫ. Ветер, дующий с другой стороны, откуда нет возврата...
Курбатов оторвал ствол пистолета от виска, положил оружие на стол. Почему он должен умирать? Он, пусть немолодой, но полный сил и энергии человек? Он, а не те, кто виновен в его поражении и чудовищном позоре? Он ли минуту назад был уверен, что жизнь потеряла смысл? Нет, смысл остается: ВОЗМЕЗДИЕ. Не месть - мстят рогатые мужья и обиженные любовницы. Именно так: возмездие, или ещё лучше: ОТМЩЕНИЕ. В мести всегда есть что-то детское: "Ах, ты так?! Вот тебе, вот!" Ничего подобного нет в отмщении или возмездии. Просто каждый должен получить то, что ему причитается, то, что он заслужил. Торжествует незыблемый закон бытия, установленный Господом; а Всевышний волен выбирать любое орудие.
Курбатов поймал себя на том, что он, законченный атеист, вдруг вспомнил о Боге. Как ни странно, это не удивило его. Минута наедине с заряженным пистолетом, готовность нажать на спуск - такое изменит кого угодно. Помутнение разума? Нет, всего лишь изменение, а не помутнение. Курбатов знал, что признаков безумия нет.
Он знал, но... Но ЭТО БЫЛО помутнением разума.
Теперь нужно наметить список жертв. Он должен убить всех виновных, без гнева и пристрастия, сознавая, что он - только орудие, а решения принимаются на небесах. Первый - Никитин, не потому, что виновнее других, а потому, что ближе. Потом Иллерецкая и её друг. И наконец, десерт, чудесный финал этой захватывающей охоты - Джек Слейд.
Времени лучше не терять.
Экс-генерал сунул пистолет в карман и вышел из квартиры.
На автобусе он доехал до гаража, где стояла его старая машина "Жигули" шестой модели. Он заботился о ней, хотя пользовался всегда служебной "Волгой", и периодически оплачивал профилактические работы, точно предчувствуя, что вскоре она ему понадобится.
Усевшись за руль, бывший генерал включил зажигание. Двигатель работал как часы. Курбатов выехал на московские улицы. Из первого попавшегося телефона-автомата он позвонил Никитину.
- Василий Тимофеевич? Курбатов говорит.
- Какого черта? Я приказал вам или подохнуть, или убраться из Москвы.
- Василий Тимофеевич, получена чрезвычайно ценная информация. Проект спасен.
- Что?!
- Это правда. Я не стал вас обнадеживать, не зная, сработает ли моя авантюрная страховка, а она сработала. Теперь у нас есть все, а у англичан ничего. Я видел материалы, они подлинные... Но доставивший их человек требует огромного вознаграждения.
- Обещайте ему все, чего он хочет.
- Он соглашается говорить только лично с вами.
- Мм... А откуда он узнал обо мне?
- От меня. Я полагаю, это не имеет значения, ведь он будет устранен...
- Да, вы правы... Я и сам хочу поговорить с ним, убедиться... Кто он такой?
- Весьма высокопоставленная персона. Вы знаете его в лицо, и будете удивлены (очень удивлены, добавил про себя Курбатов).
- Когда и где состоится встреча?
- Первый вариант, если он вас устроит - через час, на пятом километре к востоку от того места, где раньше был внешний пост охраны "Террариума". Резервный...
- Не надо резервный, я буду там.
- Василий Тимофеевич, важно, чтобы вы приехали один. Этот человек...
- Безусловно! Спугнуть его?! Лимиты глупости исчерпаны!
- Еще нет, - сказал Курбатов коротким гудкам и повесил трубку. Настроение его поднялось. По дороге он купил целый блок "Мальборо", курил, насвистывал арию из оперетки; улеглась даже ноющая боль в руке.
Он прибыл на пятнадцать минут раньше срока. Место было выбрано удачно, машины здесь проходили редко. Курбатов переложил "вальтер" из внутреннего кармана в боковой.
"Волга" генерал-лейтенанта показалась из-за поворота точно в назначенное время. Обычно Никитин ездил на "Мерседесе", но на этот раз предусмотрительно сменил автомобиль. Он сам сидел за рулем, кроме него в машине никого не было. Одет он был в темный цивильный костюм.
Выйдя из своей машины, Курбатов облокотился на раскрытую дверцу. "Волга" затормозила, генерал-лейтенант тяжеловесно выбрался из салона.
- Где же ваш человек? - спросил он, позабыв о приветствии.
- Его нет, Василий Тимофеевич.
- Вижу, что нет... Опаздывает?
- Нет, не опаздывает. Его не существует. Я выдумал его, чтобы исполнить смертный приговор...
- Что вы мелете? - Никитин отступил к машине.
Курбатов выхватил пистолет и выстрелил. Пуля попала в грудь генерал-лейтенанта, удар отбросил Никитина назад. Курбатов выстрелил ещё дважды - в грудь и в голову. Тело генерал-лейтенанта повалилось на дорогу возле левого переднего колеса "Волги".
Вновь небрежно насвистывая, Курбатов спрятал пистолет, сел в "Жигули", развернулся и поехал в Москву. По пути он остановился у мусорных контейнеров на окраине и выбросил оружие.
13
Дверной звонок не работал, Курбатов постучал. Через долгую, очень долгую минуту послышались шаги. Тот, кто был за дверью, заглянул в глазок. Загремели засовы.
Перед Курбатовым стоял сухопарый мужчина лет пятидесяти, с седой шевелюрой и водянистыми глазами, одетый по-домашнему в рубашку и тренировочные брюки.
- Заходите, Алексей Дмитриевич, - буднично пригласил он. - Чаю, кофе?
- Да пожалуй, выпью кофейку, - Курбатов прошел в однокомнатную, небогато обставленную квартиру.
Эта квартира и этот человек, Виктор Петрович Стасов, были стратегическим резервом Курбатова. Создавая такой резерв, он надеялся, что воспользоваться им не придется никогда. И вот - пришлось...
Курбатов устроился за кухонным столом, а хозяин принялся варить кофе. Алексей Дмитриевич не торопился с разговором, он отдыхал. С наслаждением выпив первую чашку, Курбатов наконец задал вопрос:
- Сколько у меня там всего денег, Витя?
- Триста семьдесят пять тысяч долларов, Алексей Дмитриевич, - с готовностью рапортовал Стасов.
- Я забираю триста... Семьдесят пять - твои.
Стасов молча кивнул. Их взаимоотношения не позволяли ему спрашивать о том, о чем не говорит сам Курбатов.
- Кроме того, - продолжал тот, - мне срочно нужен паспорт с английской визой на чужое имя - русское - и билет на ближайший рейс в Лондон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48