Он обернулся через плечо и заметил маленькую фигурку, одиноко стоящую на краю поля. Он с трудом поднялся на ноги и снова бросился бежать, и вслед ему несся хриплый смех, раздававшийся, казалось, за самой его спиной. Он снова закричал долгим высоким криком, более похожим на девчачий визг.
Поле пошло круто вверх и, чтобы продолжать двигаться дальше, ему приходилось хвататься руками за пучки травы. Раз он сорвался и заскользил вниз, но ему удалось нащупать ногой опору до того, как он съехал до самого низа. Одежда на нем промокла от пота, а штаны спереди от чего-то еще похуже, но, наконец, он добрался до вершины подъема и оказался на железнодорожной насыпи.
Он переполз через отливающие серебром рельсы, полагая, что, оказавшись за насыпью, будет в безопасности. Но когда он достиг ее противоположного края и посмотрел вниз, он увидел там маленькую фигурку, которая смотрела вверх, явно поджидая его. Ее платье уже не было больше бледно-голубого цвета, оно висело опаленными лохмотьями, а ее белые короткие носочки были порваны и покрыты копотью. Туфелек на ногах не было вообще.
Мучительный крик вырвался у него из груди, когда он увидел, что у девочки нет лица; там, где должны были быть рот, нос и глаза, зияла одна огромная обожженная рана.
Он зацепился за блестящий рельс и неловко упал на спину, ударившись головой о параллельный рельс, и в тот же миг свет померк в его глазах. Он лежал оглушенный, неспособный даже пошевелиться, его сознание почти не воспринимало нарастающую вибрацию рельсов, хотя все его чувства говорили ему, что этот гул, который становился все громче и громче, несет с собой смерть. Но какая-то малая часть его сознания с вожделением ждала этого момента. В конечном итоге, ну что такого замечательного было в этой жизни?
Машинист слишком поздно заметил мальчика, так неловко лежащего поперек рельсов. Он мгновенно отключил двигатели и применил экстренное торможение, но локомотив уже переехал тучное тело мальчишки.

Глава 11

Это был маленький стандартный дом, ничем не отличавшийся от других домов, выстроившихся по обе стороны длинной и узкой улицы. Коричневая краска на двери потрескалась и облупилась, обнажив нижний слой темно – зеленого цвета, в который она была окрашена много лет тому назад. Келлер уже в третий раз нетерпеливо нажал на кнопку дверного звонка, затем на всякий случай погремел почтовым ящиком, пытаясь привлечь внимание обитателей дома. Он уже готов был уйти, решив, что Хоббс вышел и в доме никого нет, когда из глубины дома до него долетел слабый звук. Где-то хлопнула дверь, и по длинному коридору зашаркали приближающиеся шаги. Глухой голос спросил:
– Кто там?
– Келлер, – ответил он, наклонившись к двери.
За дверью ненадолго воцарилась тишина, и затем он услышал звук отпираемого изнутри замка. Дверь приоткрылась на несколько сантиметров, и он снова увидел эти светло-серые глаза, разглядывающие его в образовавшуюся щелочку. В следующий момент дверь широко распахнулась, и на пороге перед ним возник Хоббс, лицо его не выражало никаких эмоций.
– Я знал, что рано или поздно, вы придете, – сказал он, отступив в сторону, жестом приглашая второго пилота войти. Хоббс закрыл на ним дверь, и коридор сразу погрузился в полумрак.
– Сюда, пожалуйста, – сказал он, открывая дверь слева.
Келлер вошел в комнату и невольно поморщился от слегка затхлого запаха давно не проветриваемого помещения, запаха одиночества и старости. Несомненно, эта комната не знала света. Хоббс бочком протиснулся мимо него и раздвинул тяжелые шторы; и все-таки оказавшиеся за ними кружевные занавески заметно приглушили яркость хлынувшего в окна света.
Попросив подождать, медиум скрылся за дверью и через пару секунд появился снова с наполовину опорожненной бутылкой джина и двумя стаканами.
– Присоединитесь ко мне? – спросил он, наливая солидную порцию в один из стаканов.
Келлер отрицательно покачал головой.
– Нет, спасибо.
– Если хотите, у меня есть виски.
Келлер снова отрицательно покачал головой.
Хоббс пожал плечами и быстро отпил из своего стакана. Второму пилоту стало ясно, что это уже не первый его стакан за сегодняшний день.
– Присаживайтесь, мистер Келлер.
Келлер опустился в стоящее в углу выцветшее, но удобное кресло, а медиум вытащил для себя стул из-за круглого покрытого тяжелой скатертью стола, стоящего посередине комнаты, и поставил его напротив кресла Келлера.
– Итак, вы все же поверили мне, – сказал он. – Что заставило вас изменить свое мнение?
– Я не уверен, что оно изменилось.
Хоббс молчал, ожидая продолжения.
– Дело... дело в самом городе, – неуверенно начал Келлер. – В Итоне стали происходить странные вещи. Все дело как раз в них и ни в чем ином.
– Странные вещи?
– Трое людей сегодня умерли один за другим, а еще двое, похоже, были напуганы до умопомрачения.
Хоббс прикончил свой джин; его серые пронзительные глаза неотрывно смотрели на Келлера.
– Эти... происшествия... как-нибудь связаны между собой?
– Ну, все они произошли неподалеку от места катастрофы. И мне кажется отнюдь не случайным, что все они произошли один за другим с разрывом в несколько часов и очень близко друг от друга.
– А как умерли эти трое?
– У одного случился инфаркт на реке, двое других выпали из окна.
– Что-то еще, мистер Келлер? Что-то, имеющее касательство лично к вам?
– Да, так, кое-какие ощущения.
– Да?
– Это очень неопределенно – я не знаю, что это такое. Ощущение дискомфорта? Может, вины.
– Почему вины?
Келлер сделал глубокий вдох и медленно выдохнул.
– Вы знаете, капитан Роган и я, мы повздорили перед полетом. Ссора могла продолжаться и после взлета. Это могло повлиять на его или мои действия.
– Понимаю. Ссора произошла из-за его жены, не так ли?
– Да.
Молчание.
– И вы не можете вспомнить, повторилась ли она снова на борту?
Келлер покачал головой.
– Все, что удается мне вспомнить, так это лишь отдельные фрагменты, но стоит мне только сосредоточиться, как все тут же исчезает.
– Возможно, ваше подсознание пытается защитить вас от сознания вины.
– Я уже думал об этом. Но лучше знать правду, чем жить все время в таком состоянии.
– И вы думаете, я смогу вам помочь?
– Вы сказали, что слышали голоса. Вы слышали голос капитана Рогана?
– Так, значит, вы все-таки мне верите.
– Я не знаю. Просто столько всего произошло, что я уже ни в чем не уверен. Если вы действительно слышали голос командира, может, вы попытаетесь сделать это еще раз. И может, вы спросите об этом У НЕГО САМОГО.
– Странно, как легко люди начинают верить, когда им требуется помощь. Как тот безбожник, что, умирая, вдруг поверил в Господа Бога.
– Я не сказал, что поверил. Вы сами пришли ко мне, помните?
– Извините меня, мистер Келлер, я был не прав. Я прекрасно понимаю, что вы решились прийти ко мне только от безысходности. Мы привыкли к циничному подходу к нашей деятельности, но иногда мы устаем от этого. Но это ни в коей мере не оправдывает моего поведения.
– Не вините себя. Я был очень груб с вами в прошлый раз.
– Вы находитесь под сильным стрессом. Я думаю, гораздо более сильным, чем вы думаете.
Келлера озадачили эти слова, но по выражению лица Хоббса было невозможно понять, что он имел в виду.
– Вы можете мне помочь? – спросил он осторожно.
– Я не уверен. Не уверен, что мне этого хочется.
Келлер с удивлением посмотрел на него.
– Но в прошлый раз...
– В прошлый раз я думал о НИХ. А после встречи с вами у меня появилась возможность обдумать все еще раз. К тому же вам может не понравиться то, что мы, возможно, узнаем.
– Я готов рискнуть.
– Но есть еще и другие обстоятельства.
Озадаченное лицо Келлера выражало полное недоумение.
– Я говорил вам прошлой ночью, – сказал Хоббс, – что бросил заниматься этим делом; что некие силы становятся слишком уж могущественными. Я попробую объяснить вам, что со мной иногда происходит, когда я впадаю в состояние транса. Мое духовное тело покидает свою физическую оболочку, и я общаюсь с существами другого мира, которые как-то связаны с моими клиентами. Однако в это же время другие, чаще всего неизвестные мне духи, могут общаться через мое тело с этим миром. Подобное стало случаться со мной все чаше и чаще, и в конечном итоге некоторые духи начали не только говорить через меня, но и управлять моим телом. Это делает меня слишком уязвимым для влияния со стороны злых сил. Именно поэтому я изо всех сил сопротивлялся духам жертв авиакатастрофы.
– Вы уже упоминали, что почувствовали какую-то странность в этих голосах.
– Да... над ними начинает властвовать... какое-то злое начало. Вот почему я не хочу поддаваться им и не отваживаюсь погрузиться в транс. Хотя у меня, возможно, уже не остается выбора, мое сопротивление теряет силу.
– Я ничего не понимаю.
Руки Хоббса заметно дрожали, и он переключил свое внимание на бутылку с джином. Он потянулся к ней, затем, передумав, взглянул прямо в глаза Келлеру.
– Существует два типа медиумов: ментальные и физические. Физические медиумы демонстрируют такие явления, как перемещение предметов в пространстве, материализация тел из эктоплазмы, возникновение звуков и тому подобные вещи. Я отношусь к числу ментальных медиумов: я вижу и слышу физически. Когда я выступаю в роли яснослышащего, я просто слышу голоса, и иногда клиенты слышат их вместе со мной; когда я ясновидящий, я воспринимаю облик духов. Это случается, когда я наиболее легко впадаю в транс. Моя воля подавлена, в верхней части позвоночника появляется ощущение какого-то замка, и все вокруг подергивается туманом. Я утрачиваю контроль над собственным телом. Я... я немного боюсь, что такое может произойти и при общении с этими духами. – Он снова потянулся к бутылке и на этот раз налил себе джина в стакан.
– А они оставят вас в покое, если вы откажетесь от намерения помочь мне?
При этом вопросе Келлера рука Хоббса мгновенно замерла, он так и не поднес стакан к губам. Несколько секунд он изучающе смотрел на Келлера, а затем залпом осушил свой стакан.
– Возможно, и нет, мистер Келлер. Это второй момент, которого я боюсь, – сказал он наконец.
– Ради Бога, тогда давайте попробуем.
– Вы не представляете о чем вы просите.
– Я знаю, что время стремительно уходит! Не спрашивайте откуда я это знаю – назовите это инстинктом, если хотите, но я должен как можно быстрей получить ответ.
Казалось, тело Хоббса распрямилось. Похоже, он, наконец, преодолел свою нерешительность.
– Ладно, садитесь напротив меня, – сказал он.
Келлер быстро взял из-за стола другой стул и сел напротив медиума, его тело охватила нервная дрожь.
– Что я должен делать? – спросил он.
– Ничего, – ответил Хоббс, отставляя в сторону бутылку и стакан, – постарайтесь полностью расслабиться и начните думать о людях, которые были с вами в том рейсе. Думайте о капитане Рогане.
Образ старшего пилота мгновенно возник перед мысленным взором Келлера: Роган сидит перед пультом управления, лицо его искажено, только чем – гневом или страхом? Зрительный образ был очень ярок, однако определить эмоциональное состояние командира более точно не представлялось возможным.
– Вы просто сосредоточьтесь, мистер Келлер, и минутку помолчите. Возможно, вы услышите, а может, и нет, его голос. Я скажу, когда вы сможете задать ему вопросы, но вы должны делать это через меня. Я постараюсь установить контакт на достаточно низком уровне, чтобы не допустить вмешательства других. Пожалуйста, чтобы не случилось, оставайтесь спокойным, этим вы только поможете мне.
Хоббс закрыл глаза и стал ровно дышать через нос. Почти сразу же его дыхание сделалось более спокойным и глубоким.
– Они сильны, – сказал он возбужденно, – они так сильны. И давно ждут нас. Их так много здесь... они стараются захватить меня... это происходит так быстро...
Келлер был потрясен и слегка напуган внезапностью всего происходящего. Он всегда представлял себе, что на таких сеансах все происходит медленно, постепенно, когда медиум как бы преднамеренно, специально для клиента, нагнетает ситуацию. А тут все было как-то не по правилам: заурядный загородный дом, унылая, но вполне обычная гостиная, да и сам медиум какой-то маленький и невыразительный. Он ожидал чего-то более театрализованного. Но именно эта обыденность и придавала наибольшую достоверность всему происходящему.
– Пожалуйста, мистер Келлер, сосредоточьтесь! Думайте только о капитане Рогане. Представьте его себе. – Голос Хоббса звучал напряженно, это было заметно по его лицу. – Так много... так много.
Его руки, которые до этого он держал на коленях, вдруг очутились перед ним на столе, пальцы вытянуты и дрожат, говоря о том невероятном внутреннем напряжении, в котором он находится.
– Роган... только Роган... – он произносил эти слова так, как будто пытался внушить свою волю кому-то другому.
Вдруг его тело расслабилось и он слегка подался вперед.
– Я... нашел... его... мистер Келлер... я... нашел... – Его тело снова напряглось и черты лица заострились. – Нет... только Роган... я ищу... только Роган...
Келлер зачарованно смотрел на несчастного медиума, который необыкновенно страдал от этой психической пытки. Он вдруг вспомнил, что должен сосредоточиться на покойном старшем пилоте, и постарался сделать все возможное, чтобы удержать в памяти его образ.
Хоббс задышал еще глубже, еще чаще. Его тело выгнулось назад, и лицо запрокинулось к потолку. Вдруг он резко опустил голову, почти коснувшись подбородком груди, все его тело обмякло.
Хоббс медленно открыл глаза и уставился на Келлера.
У Келлера по спине поползли мурашки, ледяные пальцы страха вцепились в затылок. Перед ним сидел уже не Хоббс, с ним произошла полная метаморфоза. Это было нечто отвратительное. Нечто гнусное и мерзкое.
В самой комнате стало как-то темнее, тени словно сгустились, и в ней резко похолодало.
– Келл... ер, – голос был тихий и шелестящий, как шепот. Он в ужасе уставился на сидящего перед ним человека, который одновременно и был Хоббсом, и не был им.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35