Ему казалось, что центр тяжести европейской политики находится именно там. Вы знаете, милорд, он всю жизнь подозревал в себе большую склонность к плетению всяких интриг – и оказался прав. Все его аферы удавались блестяще. Он притащил сюда уйму людей из нашего с вами времени. Был период, когда он путешествовал по «коридору» весьма активно. В конце концов он создал что-то вроде разветвленного преступного синдиката, который охватил несколько европейских стран, подчинив своему влиянию даже некоторых министров.
– И что же теперь будет со всеми этими людьми?
– О, не беспокойтесь! Вот уж кто никогда не пропадет! В их руках сосредоточены огромные деньги, отлично налаженная связь, транспорт – они просто удерут куда-нибудь подальше и прекрасно доживут остаток своей жизни. Тем более что после гибели Кирби Зоргана им совсем не хочется возвращаться домой. Я полагаю, это бегство начнется в ближайшие дни, как только им станет известно, что шефа больше нет.
– Но как это отразится на нашей деятельности? Если мы лишимся такой поддержки, вся операция может пойти насмарку.
– Чепуха, милорд. Они нам уже не нужны, их присутствие или отсутствие не играет ровным счетом никакой роли. Лайонел полагал, что развязка совсем близка. Джимми, который выйдет на связь в ближайшее же время, объяснит нам, чего ради была затеяна вся эта возня с радиоактивным грузом и почему за ним так пристально следят британские спецслужбы.
Кай покачал головой. Доев, леди Роденхейм устало вздохнула и произнесла извиняющимся тоном:
– Простите, милорд, но мне, кажется, стало хуже. Нет-нет, это не болезнь – просто мне следует выспаться.
Кай встал, вытер салфеткой губы и поклонился.
– Я буду ждать вас вечером, – сказала женщина ему вслед.
«Черт, – подумал Кай, выходя в коридор, – вот только тебя мне и не хватало!»
На втором этаже он натолкнулся на влажного после умывания Больта.
– Ты завтракать? – спросил Кай.
– А куда же? – изумился Больт. – Стол, по-моему, уже ждет.
– Сученька моя встала?
– Вот не видел. А что?
– А ничего. Я потом тебе объясню. Запомни: если речь зайдет о мадам Ленуар, я начну рассказывать ей сказку о том, что несчастная женщина совершенно дезориентирована и не в состоянии принимать адекватные решения. На самом деле это все, конечно, вовсе не так. Но для змеюки – все именно так, понял?..
Кай хлопнул своего друга по плечу, подмигнул и легко сбежал вниз по лестнице. Стол и в самом деле уже был накрыт. В одном из кресел добродушно щурился Лок, а Валерия, как всегда, считала своим долгом явиться последней. Больт приветственно улыбнулся Зоргану, с размаху хлопнулся в кресло и потер ладони, словно муха, присевшая на свой обед.
– Проголодался, – утвердительно произнес Кай.
– Ага, – кивнул Больт. – Что, будем ждать даму?
– Пускай она сама себя ждет, – фыркнул Кай. – Вот стану я из-за нее мучиться ожиданием!..
Валерия соизволила появиться только тогда, когда они уже успели съесть добрую половину пудинга. Вид она имела весьма выспавшийся, и Кай ощутил легкий укол зависти, так как сам он все еще продолжал позевывать.
«Еще бы, – подумал он, – она, зараза, не болталась всю ночь черт знает где, и ей не приходилось выносить всякие двери!»
Дверь он, кстати, выламывал впервые в жизни и теперь поражался, насколько это было легко. Кай давно уже забыл о разнице в притяжении и перестал рассчитывать силу своих рук: все получалось само собой. Треснув по несчастной двери, он вложил в удар почти всю свою мощь совершенно инстинктивно, едва ли отдавая себе отчет в том, что делает. Он просто знал, что дерево не выдержит его натиска, и не ошибся.
– Я слышала какую-то возню под утро, – сообщила Валерия вместо приветствия. – Вы кого-то привезли?
– Мы привезли труп Лизмора, – ответил Кай.
– Так. – Валерия потеребила вилку. – И что теперь?
– Теперь осталось лишь нанести удар. Тогда, когда мы будем знать, куда именно его наносить.
– Удар?
Кай оттолкнул тарелку с недоеденным пудингом, глотнул кофе и потянулся за портсигаром.
– По предположению Новарры, немцы и англичане встретятся для неких переговоров, посвященных применению ядерного оружия. Гитлер стремится к примирению с Великобританией; англичане же наверняка не в восторге от мысли, что их благословенные острова могут оказаться под ударом весьма мощного оружия. Переговоры, конечно же, будут сорваны, потому что в составе делегаций будет находиться немалое число «одержимых»; я полагаю, что большая часть тех, кто действует в воюющих странах. Как только мы узнаем, где они соберутся, мы нанесем удар; а я в этот момент буду дежурить в пространстве, ожидая, когда матка, принимающая своих «деток», бегущих из умирающих тел-носителей, начнет шевелиться. Тут-то я ее и достану.
– Как все просто, – скептически хмыкнула Валерия. – Удар. И чем же ты собираешься его наносить? А? Ты расстреляешь их из автоматов? Заложишь мину? Чем, Кай?
Он поморщился. Валерия была права, крыть тут было нечем. Эта проблема как-то до сих пор не приходила ему в голову. В самом деле, чем? В принципе, вся эта публика будет представлять собой довольно компактную цель, тут хватило бы и небольшого заряда, да вот где его взять? Ясно, что на корабле обеспечения ничего похожего на бомбу нет. Заказывать уже поздно, ибо счет пошел на дни, они просто не успеют…
– Нужен самолет, – тихо сказал Больт. – Но я не знаю какой. Я совершенно не умею летать на многомоторных машинах. У меня нет никакой практики, а ведь это посложнее, чем твоя «Дельта». Взлететь-то я, наверное, смогу, но вот выйти на цель и приземлиться – не знаю.
– Интересно, а как ты пересечешь Средиземное море? – Кай нервно дернул плечами и усиленно задымил сигаретой, пытаясь придумать выход из сложившейся ситуации. – И вообще, где нам взять этот чертов самолет? Украсть?
– А почему бы и нет? – вдруг заговорил Лок. – Мне кажется, что другого выхода просто не существует.
– Своровать боевой самолет… – Кай подпер щеку кулаком и задумался. – Нет, – сказал он после короткого размышления, – если я не смогу решить вопрос с бомбой, то о самолете и говорить нечего.
«Может, Луиджи найдет нам тонну-другую тола? – подумал он. – Ночью надо будет слетать в Таранто и попробовать поискать его. За хорошие деньги здесь, в принципе, можно почти все, а у него наверняка остались друзья во флоте. Хотя, конечно, где у меня гарантия, что тут можно обойтись одним банальным толом?! Как бы не понадобилось чего покруче – самолет-то будет всего один. И опять-таки самолет. Какой самолет? Бомбер Гюнтеру доверять нельзя, он скорее всего просто промахнется мимо цели – это если вообще долетит. Найти „Бф-109“, оборудованный подвесами для бомбометания, не так-то просто, да и какая там у него нагрузка? А может быть, „Ю-87“? Самое то, что надо, только вот опять – он же фронтовой, у него дальности кот наплакал…»
Неожиданно в голове Кая сверкнула странная идея.
– Гюнтер, ты справишься со «штукой»? – спросил он.
– Если не очень пикировать, то да, – ответил Больт. – Но точность попадания я гарантировать не могу. Меня не учили швырять бомбы, я вообще не умею работать с тем прицелом. Но откуда мне придется взлетать?
– Взлетать тебе не придется, – торжествуя, захохотал Кай. – Тебе придется отцепляться от меня, запускать движок и идти на цель. А потом – сесть где-нибудь, как можно дальше от нее.
– Что значит «отцепляться»? – не понял Больт.
– В днище моей кобылы есть манипуляторы, предназначенные для фиксации аварийно-спасательных капсул, обнаруженных в космосе. Я легко подцеплю ими «Юнкерс» и дотащу его до нужного места. Потом я тебя отпущу, ты запустишь двигатель и полетишь к цели. Я сброшу тебя с хорошим запасом высоты, так что у тебя будет резерв по времени. Нам придется идти днем, поэтому я поднимусь тысяч на двадцать, чтобы нас никто не увидел…
– А я? – поразился Больт. – Я ж сдохну на такой высоте! Чем я буду там дышать? А… а давление?
– Не считай меня идиотом, – отмахнулся Кай. – Ты напялишь мой боевой скафандр и будешь чувствовать себя не хуже, чем сейчас.
Валерия звонко постучала вилкой по своему бокалу.
– Мальчишки, – презрительно сказала она, – вы так увлеклись, что это просто смешно. Самолет… Какой самолет, какая бомба? На каком свете вы вообще находитесь?
Она отбросила вилку, рывком встала и зашагала к дому.
– Старуха дала трещину, – тихо заметил Кай. – Что же касается самолета, то на самом деле все не так уж и сложно. Хотя, конечно, риск серьезный. Надо спросить у леди Марии, нет ли у нее трех десантных комбинезонов. Нам придется работать в боевой части, а ты сам знаешь, насколько сложно подавить караул.
– А зачем? – невинно поинтересовался Лок. – Разве ты не можешь просто подцепить самолет и улететь с ним?
– Наверное, я отупел настолько, что совершенно перестал соображать, – мрачно хмыкнул Кай. – В самом деле, на кой ляд нам кого-то давить? Подлетим ночью, выпустим наши «лапки», подцепим птичку да и дунем повыше, чтобы никто не достал.
– Представляю себе рожи караульных, – довольно осклабился Больт. – Вот смеху-то будет, господи! Посреди ночи «штука» сама по себе начинает подниматься и вдруг со страшной скоростью исчезает в небе!
– Н-да, правда, надо сперва его найти… И все равно остается проблема чертовой бомбы.
Кай в очередной раз зевнул, зачем-то посмотрел на часы и поднялся.
– Я должен выспаться, – твердо заявил он. – Хотя бы до вечера.
* * *
Выйдя из подъезда, Кай легко разглядел чуть сутулую фигуру Больта, маячившую над обрывом; сумерки не были ему помехой. Гауптман услышал его шаги и неторопливо повернулся навстречу.
– Дело идет к развязке, – сказал Кай, раскуривая сигару, – скоро мы будем в этой чертовой Америке.
– Ты что-то узнал?
– У нас есть бомба. Я только что разговаривал с леди Марией. У них, оказывается, был целый арсенал. Здесь, в этом дворце, есть пара триггерных зарядов – нам хватит одного. Правда, тебе придется бросать его с предельной высоты и сразу же уходить. Если ты попадешь под волну, тебя скорее всего снесет.
– Что это за бомба?
– Это не бомба, это стационарная мина, предназначенная для подрыва поверхностных укреплений. Страшная штука, Гюнтер. Там все размажет в пыль. Ударная волна от нее пойдет по большей части вверх, да еще и с расширением, вроде как на конус – для тебя главное вовремя смыться оттуда. Проблема в том, что Лизмор почему-то достал только один тип взрывателя – ударно-дистанционный, да еще и без аппаратуры управления. Будто знал… Для того чтобы его активировать, по нему нужно треснуть кувалдой. Можно взорвать гранатой. Или, конечно, бросить с высоты. Жалко, что ты не умеешь бросать с «переворота».
– Это как?
– Есть такая тактика. – Кай показал ладонью, как. – Учить тебя уже поздно, да и взлетать тут неоткуда. Хоть бы замедлитель был, что ли. Да где его взять, там сложнейшая конструкция, на коленке его не слепишь. Сегодня ночью полетим искать тебе самолет.
– Ты уже решил куда?
– На Сицилию. Там есть пара групп, они бомбят мальтийские конвои. Аэродромы, понятно, полевые, и вся матчасть стоит под открытым небом. Утащим, да и вся недолга.
Кай сладко потянулся, легонько хлопнул Больта по плечу:
– Что ты такой грустный, старик? Все скоро кончится. Отбомбимся – и в Америку! Через четыре года закончится эта проклятая война, и мы заживем как короли!
– Когда? – от ужаса Больт широко распахнул глаза. – Когда кончится?
Кай пожалел о своей болтливости.
– В мае сорок пятого, – глухо сказал он. – Япония падет в августе. Не спрашивай меня ни о чем! Ты сам все увидишь своими глазами. Мир станет значительно взрослее… ты поймешь, почему. Западную цивилизацию ждет что-то вроде Золотого века, и я, черт побери, хочу в нем пожить! Мне осточертело воевать ни за что, – добавил он, отвернувшись. – У меня такое ощущение, что я полжизни провел на чужих войнах. Я не хочу больше, мне все это надоело. Я хочу иметь семью, детей и все прочее. Возвращаться домой мне нельзя, да и ни к чему. Нечего мне там делать. Мой дом будет только здесь.
Больт ничего не ответил. Он стоял над обрывом, глядя вниз, во тьму, и во всей его фигуре Каю мерещилась какая-то чудовищная безысходность, словно жить ему оставалось считанные минуты. Кай не знал, что было причиной подавленности друга, но понимал, что спрашивать его об этом сейчас не стоит.
– Ты придешь на ужин? – спросил он, поворачиваясь, чтобы уходить.
– Не знаю, – буркнул гауптман.
– Сделай так, чтобы мне не пришлось искать тебя, когда надо будет вылетать.
Больт равнодушно махнул рукой. Кай побрел обратно к замку, раздумывая о превратностях судьбы. Леди Мария, избавившаяся – именно так, и никак иначе – от несчастного Лизмора и связанных с ним обязательств, домогалась его настолько явно, что Кай с трудом покинул ее будуар. Фактически она отдавалась ему, как говорили на флоте, «с разгона», но Кай умел владеть собой. Как бы ни хотелось ему исполнить желание очаровательной женщины, он имел и свои обязательства перед павшим товарищем. Строгое соблюдение кодекса чести оставалось для него последней нитью, связывающей его сегодняшнего с ним давшим, и ему очень не хотелось ее рвать. Гордое имя, честь и долг – аксиомы, намертво вбитые в него с младенчества, расстаться с ними он не смог бы даже на пороге вечности, прекрасно зная, что на свете существует немало вещей намного хуже смерти.
«Странное все-таки дело, – думал Кай, – за последние месяцы я испытал куда больше эмоций, чем за все эти одиннадцать лет. Валерия? Сперва, наверное, да. Пройдут годы, и я, возможно, сумею проанализировать те чувства, которые испытал, увидев, что судьба снова свела нас в одну упряжку. Но вот потом… потом, когда появилась надежда навсегда избавиться от своего страха, от всего этого дерьма, которое долго тянуло меня за ноги!.. Нет, к чертям, не надо об этом думать».
Он представил себе пальмы, прелестных мулаток и зеленый океан в краю вечно ласкового лета. Да, ради этого стоило пережить горечь этой случайной встречи, разочароваться во всех войнах и наконец понять, что даже самый яростный солдат имеет право на усталость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50