А потом вся куча тряпья спрыгнула вниз и
попыталась юркнуть мимо Василия в канал. И ей это удалось.
Василий
от неожиданности свесил челюсть на грудь и заодно попытался
ухватить бегающую кучу, однако ударился головой о стенку и
на какой-то промежуток времени отпал, предавшись своим
ощущениям. А затем все-таки полез следом, раздумывая, не
пальнуть ли в метнувшееся тряпье из пистолета-пулемета. Оно
активно двигалось впереди, а потом неожиданно исчезло. Как будто
моментально истлело. Бррр, готика, будто не в дренажной системе,
где дерьмо да вонь, а в лабиринтах старинного замка тринадцатого
столетия. Впрочем, в старинных замках тоже было богато по части
дерьма да вони. Куда рыцари гадили? Ясное дело. А куда мусор
выбрасывали? Тоже понятно.
Василий, несмотря на свою
газовую маску, сразу представил, какая тут царит вонь -- жить
в ней может разве что мутант с фильтрующим носом длиной минимум
в тридцать сантиметров. Этакий хобот вместо носа.
Однако о мутанте, завернутом в это самое тряпье, он на какое-то
время забыл, потому что поступил сигнал тревоги от звукодетекторов. Те
сообщили, что "по главному тоннелю, азимут сто, расстояние тридцать,
перемещаются живые объекты, предположительно люди, в количестве больше
одного."
"Вот уж попался, так попался. В этой щели разве можно всерьез
обороняться? Стрельнут эти "живые объекты" из гранатомета или огнеметом
шарахнут -- и соскребай меня со стенок."
Василий стал лихорадочно разворачиваться в обратную сторону, к
отстойнику, но неожиданно его руки, щупающие стеночку, куда-то
провалились. Так и есть, еще одно ответвление, еще один канал. Не полагаясь
на инфрасканеры, Василий посиял фонариком: высветился квадратный
в сечении лаз, может чуть шире канализационной трубы. Однако
куда еще деваться? Он стал протискиваться в него с проворством
достойным мокрицы. Однако мешали то задница, то штурмгевер, то
пистолет-пулемет, то кости. Лаз все время делал повороты и на
каком-то изгибе Василий снова встретил ту кучу тряпья, ныне
слабо светящуюся в тепловом диапазоне. Куча, заключающая в себе
ужасного мутанта, лягнулась и попала господину десантнику в лоб.
Ладно, что лоб (на котором надолго, если не навсегда, остался
след каблука), она чуть не разбила бимоны!
Все-таки по силе удара Василий сделал вывод -- не мужик ему вмочил,
иначе бы черепная крышка набок и шейные позвонки -- хрясь.
Но кто тогда? Подросток-отросток, старичок-боевичок, женщина?
Второй раз Василий уже не дал себя приголубить и поймал чью-то
ногу. Холодную худую не волосатую. Значит, этот подземный монстр
что-то вроде бабы. Через секунду Василий уже прижимал бабу-
мутанта своей винтовкой к грязному дну канала. Пришлось столь
неделикатно обращаться с дамой, потому что она все норовила
врезать костлявым кулаком в кадык, ткнуть острой коленкой в пах
и еще что-то откусить -- как минимум палец.
Наконец противник был зажат между винтовкой и цементным дном. Оба
борца замерли, не зная, что предпринять дальше, и услышали голоса,
доносящиеся из главного тоннеля -- теперь уже безо всяких
звукодетекторов. Женщина снова напряглась и Василий прошипел
сквозь газовую маску:
-- Тихо, на вас лежит друг и доброжелатель.
На что женский голос отозвался:
-- Sei doch still. [* нем.: да помолчите]
Василий, ухитряясь одной рукой удерживать бабу, другой направил на
нее микрофоны и попросил переводчика подключиться:
-- Кто они такие?-- спросил он про тех, кто шастал по главному тоннелю
с неясными, но явно вредоносными намерениями.
-- А вы кто такой?-- зазвучали слова женщины уже в переводе с
немецкого.
Василий ухитрился стащить газовую маску, придающую ему вид волка-
оборотня, и простонал: "Из-за этой вони можно рехнуться. Но чего только не
сделаешь ради первого контакта."
-- Эй, женщина, невежливо отвечать вопросом на вопрос. Я первый
спросил, причем не о том, сколько вам лет. Ну так кто это
такие? Шахиды, моджахеды, стражи исламской
революции?
-- Во-первых, прекратите меня так прижимать... Да, так уже лучше,
спасибо... Это -- зверье. Не знаю, как их называют официально, но они --
потрошители, охотники за органами и целыми организмами.
-- Понятно, они -- такие-сякие.
А я вот не потрошитель, я -- Василий, можно сказать, турист из
России. Мне тридцать восемь лет, мое хобби -- мыть руки перед
едой. Очень приятно познакомиться. Направьте ухо в эту
сторону, здесь динамик... Сесть тут нельзя, но встаньте хотя бы
на четвереньки. Или вы хотите полежать?
-- Меня зовут фрау фон Бенеке,-- после некоторой паузы сообщила
женщина.
-- И что же вы, фрау фон, боитесь меня,-- Василий чуть не добавил
"советского офицера", потому что всплыли кадры из какого-то древнего
фильма, где незлобивый русский майор помогает беременной немецкой
женщине поскорее родить Гансика.-- Все будет путево, никаких там дешевых
подкатов с моей стороны, то есть, будем жить культурно, пока вы сами не
намекнете.
Василий еще хотел поспрашивать у дамы насчет того, как она
докатилась до такой жизни, и не мутант ли она, но тут голоса, доносящиеся из
главного тоннеля, снова напомнили о себе, потому что сделались громче и
страшнее.
-- Послушайте, фрау, эта нора куда дальше ведет?
-- Я ... не понимаю. Ваш динамик слишком слабый.
Василий проворно прилепил пластинку динамика к мочке уха
собеседницы -- машинально отметив, что оно весьма нежное. Микрофон он
тиснул на шею фрау фон Бенеке, попутно зафиксировав, что кожа-то
гладенькая. Затем переключил систему связи периферийных узлов и боди-
компа с СКВ на режим отражения радиоволн. Так было безопаснее по части
пеленгации.
Оказывается, кольцевой дренажный канальчик, в котором они
находились, проходя через фильтры, состыковывался с очередным
перпендикулярным каналом, который опять-таки выходил прямо под пол
главного тоннеля. Предстояло пройти именно таким путем. Это казалось
опасным, но здесь вообще все было вредным для здоровья, даже одиночный
чих.
Товарищи по несчастью двинулись вперед на четвереньках. И это был
единственно доступный способ движения, хотя при этом физиономия Василия
все время рисковала уткнуться в задницу фрау фон Бенеке. Иногда он еще
"наступал" рукой на край тряпья, который она считала подолом платья. В этом
случае тряпье трещало по всем своим швам, а он дико извинялся.
В конце марш-броска Василий осторожно приподнял решетку шпигата и
просунул голову в главный тоннель. Метрах в пятидесяти от него маячили три
фигуры.
-- Я выскакиваю первым, а вы следом. Вы дуете отсюда вдоль стеночки в
сторону здания "Электронише Гемайншафт", а я вас догоняю, после того как
побеседую с этой тройкой на языке, который ей понятен.
Хорошо сказано, киношно. Присутствие "публики", пусть даже в виде
такой замарашки, вызвало очередной приступ решимости.
-- Я не хочу туда. Там война. Я пришла оттуда.-- завозражала фрау фон
Бенеке.
-- Я не могу сражаться, когда за мой локоть цепляется женщина. Я,
может, вообще не могу сражаться.
-- Ладно, я отойду метров на тридцать, господин турист. Надеюсь, у вас
тогда получится.
-- Метров на тридцать надо отходить, когда я собираюсь
попИсать.
-- Ну, хорошо, хорошо. На сорок.
Фрау фон Бенеке, когда выбралась из канавы, превратилась из кучи
тряпья в женщину небольшого роста, одетую по последней моде. Впрочем,
последняя мода: длинная юбка, свободный пуловер, элегантный шарфик и
жакет превратились под воздействием агрессивной окружающей среды в то,
что не возьмет никакая прачечная.
Можно было догадаться, что фрау -- не мутант, что среднего возраста,
хоть сейчас она и тянула на бабушку Ягу; что она изящного телосложения, судя
по тому, как сидело тряпье, и тому, что проглядывало сквозь дыры.
Впрочем, поразглядывать особо не пришлось, со стороны неясных
фигур, удаленных на полста метров, послышались окрики.
-- Слишком высок уровень помех,-- сказал переводчик.-- Но с
достаточной вероятностью могу утверждать, что говорящие использовали
немецкий и какой-то из кавказских языков нахско-дагестанской группы.
-- Ну, бегите, фрау фон Бенеке, вы же видите, здесь что-то вроде
мужского клуба.-- проговорил Василий, с неудовольствием замечая, что
челюсть его несколько вибрирует.
Женщина нехотя, но заструилась вдоль стенки. Фигуры не поторопились
отреагировать и взяли небольшую паузу. Вскоре Василий догадался, почему. С
стороны здания "Электронише Гемайншафт" его и фрау Бенеке, скорее всего,
тоже ждали.
-- Стойте, фрау. Вероятный противник умнее, а я дурнее, чем ожидалось.
Хальт, цурюк.-- зашипел он по радиоканалу для динамика, закрепленного на
ухе женщины.
Затем нервы окончательно расстроились и Василий открыл огонь из
штурмовой винтовки по вероятному противнику. Но фигуры умело залегли и
начали обстрел, пули зазвякали по стенам и потолку, превращаясь там и сям в
голубые вспышки. Это было даже красиво. Но Василий знал, что если по нему
применят игольчатые боезаряды, то быстро наступит хана.
-- Вот вам несимметричный ответ.-- он отправил по потолку
самонаводящуюся мину типа "таракан" в сторону трех вредных фигур,
установив биоволновой детектор взрывателя на схему "первого пропусти".
Потом стал отходить в сторону "Электронише Гемайншафт", пытаясь
выйти из зоны видимости у вероятных, то есть уже очевидных
врагов. И тут действительно послышались звуки, характерные для
игл. Четыре из них сразу воткнулись в жилет. Василий прибавил
ходу, но за застывшей уборочной машиной его подстерегала крупная
неприятность. Шагах в тридцати от Василия какой-то мужик в
камуфляжке обнимал фрау фон Бенеке, приставив пистолет к ее
виску. Его товарищ целился в Василия из винтовки, поставив ногу
на здоровенный сейф-чемодан характерной формы, с приметными
ребрами охладителя.
Любой образованный человек знает, для чего служат такие
чемоданы-рефрижераторы -- для перевозки человеческих потрошков.
-- Legen Waffen [* нем.: положить оружие],-- велел человек,
расположившийся возле чемодана.
-- Спасибо, после вас. Скажи лучше, чего ты хочешь от женщины?
Чтобы она тебе дала бесплатно?-- отозвался Василий.
-- Да ты Ванек,-- сказал по-русски, но с легким кавказским
акцентом человек, вооруженный пистолетом.
-- Скорее уж Васек.
-- Я бы сейчас с удовольствием куда-нибудь свалил бы,-- признался
пилот.
Василий понимал, что позиция у него невыигрышная. Фрау он теряет
почти при любом раскладе. Жалко все-таки. "Она была стройной и грязной",
единственное, что можно будет вспомнить потом.
-- А не договориться ли нам, ребята?-- предложил миролюбивый
десантник.-- Насколько я понимаю, вы не относитесь ни к одной из
воюющих сторон. Вам до фени все эти лозунги, призывы, факельные
шествия, торжественные линейки и зарницы. Вы, так сказать, люди
свободной профессии, своего рода художники по натюрморту. Я даю
вам двести баксов и после мы расходимся, кто с чем был.
Человек с винтовкой что-то спросил у напарника на немецком, тот
отозвался с легкой ухмылкой, дескать, пусть козел позаливает, а потом
обратился непосредственно к Василию.
-- У нас тут найдется лишний килограмм мозгов. Может подарить, если
твои протухли?
-- Ладно, четыреста баксов. Решайте, четыреста на дороге не валяются.--
не оставил увещеваний Василий.
В этот момент он подумал, где возьмет четыреста баксов, если вдруг
друзья-потрошители согласятся. В кармане-то валялась только бумажка на
сотню долларов, которую он захватил из дома в тот последний день
нормальной жизни. И он почти обрадовался, когда понял, что друзья-
потрошители не собираются с ним вступать в сделку купли-продажи.
-- Мы не любим получать деньги за так. Мы не халявщики, а работяги,--
стал культурно объяснять человек с пистолетом.-- И твоя подружка
-- это наша работа. Не лишай нас честно заработанных денег,
добрый человек. Так что клади винтовку и все остальное, а потом
тикай отсюда, ладно уж. Давай же, у тебя всего три секунды на
размышления. В противном случае мы тебе оторвем ручки, ножки и
будем использовать вместо плевательницы.
Василий почти смирился с тем, что ему придется потерять фрау фон
Бенеке, но время, положенное на размышления, решил использовать. На
третьей секунде раздался взрыв. Сработал тот самый "таракан",
который уполз навстречу трем фигурам, продвигавшимся сзади. Все
подземелье, включая собеседников, тряхнуло ударной и
сейсмической волнами. Коленки тоже поджались.
Василий в этот момент заметил, что дуло пистолета отклонилось от
виска женщины, да и винтовка, наставленная на него самого,
несколько дрогнула.
Первым уложил он кавказца, угрожавшего пистолетом, тут уж никак
медлить нельзя было. Однако сразу выстрелил второй потрошитель. Василий
будто шпалой получил в бок и влепился в стену. Штурмгевер
вывернулся в его руках, направив дуло в ненужную сторону, до
пистолета-пулемета было поздно тянуться. Последний выстрел врага
мог погасить свет в голове с миллисекунды на миллисекунду.
Однако вспотевшая рука нащупала рукоять ножа, а палец надавил на
кнопку. Освободившееся лезвие толкнуло его руку и одновременно с
этим грохнуло два выстрела.
Немного погодя Василий понял, что
человек с винтовкой уже никому не угрожает. Он безропотно
свалился на чемодан, роняя свою кровь на никелированную
поверхность.
Винтовка еще раз сработала в коченеющей руке потрошителя, но лезвие,
пробившее его жилет, надежно торчало под кадыком.
Напарник-кавказец лежал без верхней половинки черепа, бурые
сгустки лениво тянулись из "чаши" на пол.
Потом сзади послышался шум и показался тот "первый", которого
пропустила самонаводящаяся мина. В результате контузии он плохо реагировал
на окружающую действительность и пристрелить его не составляло особого
труда даже для программиста, коего к тому же прикрывал мусороуборочный
комбайн.
Василий взглянул на женщину, у нее слегка подрагивала голова и
чрезмерно моргал глаз, но не более.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56