Но она не выглядит на четыр
надцать, и в ее поведении не чувствуется подростковой неуклюжести, и нет
даже запаха четырнадцати. Она успела побывать у Ларви и свистнуть у сест
ры оставшийся «Шанель».
Спасла меня Вера. И это хорошо, если все принять во внимание, потому что са
м я уже не хотел спасаться.
Голограмма застыла, как раз когда Джанин добавляла еще одну распорку к д
вигателю, и в это время Вера проговорила:
Ч Сообщение с пункта управления полетом. Прочесть... Пол?
Ч Давай. Ч Джанин чуть убрала руку, голограмма исчезла с экрана, и появи
лось сообщение.
«Нас попросили передать вам следующее предложение. Министерство здрав
оохранения считает, что до ближайшего психопатологического приступа о
сталось не менее двух месяцев. А значит, ваше физическое и психическое со
стояние вполне позволяет демонстрировать вас по телевидению. Если бы вы
согласились рассказать, как выглядит Пищевая фабрика, при этом в разгово
ре подчеркнули, что все идет хорошо и как это важно для всего человечеств
а, ваше выступление существенно уменьшило бы напряжение и возможный уще
рб от снижения интереса к проекту и акций протеста. Пожалуйста, поступай
те в соответствии с прилагаемым сценарием. Просим выполнить просьбу как
можно скорее, чтобы мы могли записать и распространить запись с максимал
ьной пользой».
Ч Передать сценарий? Ч спросила Вера.
Ч Давай, только вначале распечатай, Ч ответил я.
Ч Хорошо... Пол. Ч Экран побледнел, затем опустел, и Вера начала печатать
страницы сценария. Я подбирал их и тут же читал, а Джанин в это время будил
а сестру и отца. Она не возражала против выступления. Джанин всегда нрави
лось, когда ее снимают для телевидения. Благодаря ему она получала письм
а от известных личностей, которые не скупились на комплименты «храброй ю
ной астронавтке».
Сценарий оказался таким же напыщенным и глупым, как и в прошлый раз. Я запр
ограммировал Веру выдавать его нам строка за строкой, и мы могли бы начат
ь через десять минут. Но, конечно же, ничего из этого не вышло. Джанин сразу
потребовала, чтобы сестра ее причесала, Ларви решила, что ей стоит подкра
ситься, Пейтер хотел, чтобы я подстриг ему бороду. В конце концов, включая
четыре репетиции, мы затратили на выступление по телевидению шесть часо
в, не считая месячного запаса энергии.
Вся наша дружная семейка собралась перед камерой. Выглядели мы вполне бл
агополучными и сосредоточенными. Мы объяснили аудитории, которая увиди
т нас только через месяц, что собираемся делать дальше. К тому времени, как
нас покажут по телевидению, мы давно уже будем на месте. И если это принес
ет хоть какую-то пользу, дело того стоит.
Со времени старта мы испытали восемь или девять приступов этой идиотско
й стотридцатидневной лихорадки. И каждый раз болезнь у меня проявлялась
по-разному: сатириаз или депрессия, летаргия или легкомысленное возбужд
ение. Я как раз был снаружи, когда начался один из приступов Ч именно тогд
а и был разбит большой телескоп. Странно, что я еще смог вернуться на кораб
ль. Мне было просто все равно. В галлюцинациях меня преследовали обезьян
оподобные существа, они хотели меня убить. А на Земле, с ее многомиллиардн
ым населением, почти все в той или иной степени оказались подверженными
тому же сумасшествию. Каждый приступ превращал жизнь человека в настоящ
ий ад. Положение за десять лет сильно ухудшилось. Восемь лет назад было ус
тановлено, что это периодически повторяющаяся эпидемия, и никто не знал,
с чем связано ее появление.
Но все очень хотели, чтобы вся эта свистопляска закончилась.
День тысяча двести восемьдесят восьмой. День стыковки с Пищевой фабрико
й! Пейтер сидел за контрольной доской, он ни за что не доверил бы руководст
во Вере. Над ним парила Ларви, которая готова была вносить поправки в его р
асчеты. Мы зависли на некотором расстоянии от газового облака, не более ч
ем в километре от самой Пищевой фабрики.
С того места, где расположились мы с Джанин с полным комплектом оборудов
ания жизнеобеспечения, трудно было разобрать, что происходит снаружи. За
головой Пейтера и жестикулирующими руками Ларви мы могли видеть очерта
ния невообразимо древнего технического сооружения, да и то лишь урывкам
и. Поверхность фабрики испускала тусклое голубоватое свечение. Я разгля
дел док для входа кораблей и, кажется, одно из утлых космических суденыше
к.
Ч Дьявольщина! Мы отходим!
Ч Нет, Пейтер. У этой проклятой штуки небольшое ускорение! Нам, в сущност
и, аппаратура жизнеобеспечения не нужна.
Пейтер подводил нас к фабрике медленно и очень аккуратно, и наш корабль, б
удто медуза, продвигался микроскопическими рывками. Я хотел спросить, чт
о это за ускорение, откуда оно взялось, но оба пилота были заняты. К тому же
вряд ли они знали ответ.
Ч Вот так. Теперь подводи корабль к яме, средней из трех.
Ч Почему к этой? Ч не отрывая взгляда от фабрики, спросил Пейтер.
Ч Потому что я так решила! Ч ответила моя жена. Мы еще минуты две подплыв
али к стыковочному узлу и наконец застыли в относительной неподвижност
и. Затем уравняли скорости и состыковались. Наш корабль точно вошел в яму.

Ларви выключила приборы. Мы посмотрели друг на друга.
Ч Прибыли, Ч не скрывая волнения, произнесла моя жена, и я ответил ей тем
, что неопределенно пожал плечами.
Мы действительно прибыли, или, если сказать по-другому, одолели половину
пути. А значит, находились на полпути к дому.
День тысяча двести девяностый. Неудивительно, что хичи жили в атмосфере,
вполне пригодной и для нас. Странно, что эта атмосфера сохранилась после
десятков, а может, и сотен тысяч лет, как ее обитатели исчезли. И это оказал
ось не единственным сюрпризом. Другие прояснились позже и оказались куд
а страшнее.
Оказалось, что прекрасно сохранилась не только атмосфера, но и весь кора
бль. Он был в рабочем состоянии! Мы поняли это, как только вошли внутрь, и пр
обы воздуха показали, что можно снять шлемы.
Голубой металл перегородок был теплым на ощупь, и мы чувствовали непреры
вную слабую вибрацию. Температура внутри была 12 градусов по Цельсию. Дост
аточно прохладно, но не хуже, чем в некоторых земных домах, в которых мне п
риходилось бывать. Хотите узнать, какие первые человеческие слова прозв
учали в Пищевой фабрике? Их произнес Пейтер, и означали они следующее:
Ч Боже, десять миллионов долларов! Да нет, сто миллионов!
Все с ним молча согласились. Наша премия действительно должна быть астро
номической. В сообщении Триш не говорилось, действует ли фабрика, она впо
лне могла оказаться пустым корпусом, лишенным всякого содержимого. Но у
нас в руках оказался целехонький артефакт хичи, да еще в рабочем состоян
ии! Его просто не с чем было сравнивать: Туннели на Венере, старые корабли,
даже сами Врата были тщательно выпотрошены сотни тысяч лет назад. А здес
ь помещения были обставлены неизвестным оборудованием! Теплая, пригодн
ая для жизни, вибрирующая, пронизанная микроволновым излучением, фабрик
а жила. И совсем не казалась такой древней.
У нас было мало возможностей для исследования Ч чем скорее эта штука от
правится к Земле, тем вероятнее, что мы получим деньги, которые нам обещан
ы. Мы позволили себе лишь час побродить по этому уникальному сооружению.
Мы заглядывали в помещения, заполненные большими серыми и голубыми мета
ллическими конструкциями, блуждали по бесконечным коридорам, ели на ход
у и все время сообщали друг другу по карманным коммуникаторам, что видим.
Через Веру вся информация сразу уходила на Землю.
Потом мы принялись за основную работу. Снова облачились в скафандры и на
чали перемещать первый двигатель.
И тут мы столкнулись с первой непредвиденной трудностью. Пищевая фабрик
а не находилась на свободной орбите. Она почему-то ускорялась. Что-то дви
гало ее. Ускорение было не очень значительным, всего один процент от g. Но к
аждый из электрических ракетных двигателей весил больше десяти тонн. Да
же при ускорении в одну сотую g это добавляло свыше ста килограммов. А ведь
существовала еще проблема массы, обладающей инерцией.
Когда мы отсоединили один конец первого двигателя, он начал отходить. Пе
йтер вцепился в него, но долго удерживать не мог. Я одной рукой ухватился з
а двигатель, другой Ч за кронштейн, к которому он крепился, и нам едва уда
лось удержать махину на месте, пока Джанин обвязывала двигатель кабелем.

Потом мы вернулись в свой корабль и принялись думать, что делать дальше.

Мы страшно устали. За три с половиной года в теCHON помещении мы отвыкли от бо
льших физических нагрузок. Биологический анализатор Веры сообщил, что у
нас накапливаются яды усталости.
Мы некоторое время спорили и, как всегда, ссорились. Потом Пейтер и Ларви о
тправились почивать, а мы с Джанин стали готовить оснастку, которая позв
олит закрепить каждый двигатель, направить его к Пищевой фабрике на трех
длинных кабелях. Это надо было сделать так, чтобы в конце пути движок не с
толкнулся с корпусом и не развалился на куски. Мы полагали, что за десять ч
асов переместим хотя бы один двигатель, а в реальности для этого потребо
валось три дня. К концу этого времени все мы выглядели развалинами, сердц
ебиение участилось, а мышцы тела так болели, словно после разгрузки цело
го грузового состава.
Мы позволили себе хорошенько выспаться и часа два побродить по фабрике,
прежде чем принялись окончательно укреплять первый движок. Пейтер оказ
ался самым выносливым и энергичным из нас Ч он дальше всех углубился в л
абиринт коридоров.
Ч Все заканчиваются тупиками, Ч вернувшись, сообщил он. Ч Похоже, для н
ас доступна только десятая часть объекта. Разве что прорубим в стене окн
о.
Ч Не сейчас, Ч сказал я.
Ч Никогда! Ч решительно заявила Ларви. Ч Нам нужно только отвезти эту
штуку на Землю. А стену прорубать начнут только тогда, когда мы получим св
ои денежки! Ч Она потерла бицепсы, сложила руки на груди и с сожалением д
обавила: Ч И пора начинать закреплять двигатель.
Для этого нам потребовалось еще два дня, но наконец мы и с этим справились
. Сварочные флюсы, которые мы имели на вооружении, на самом деле сработали
. Насколько мы могли судить при поверхностном осмотре, соединение оказал
ось прочным.
Мы вернулись на корабль и приказали Вере дать десять процентов мощности
двигателя. И тут же ощутили легкий толчок. Как это ни удивительно, двигате
ль послушно заработал. Мы улыбнулись друг другу, и я потянулся к припрята
нной бутылке шампанского, которую сохранял специально для такого случа
я.
Еще один толчок. «Щелк, щелк, щелк, щелк», Ч один за другим вспыхнули огни н
а пульте управления, тогда как гореть должен был только один.
Ларви подскочила к панели.
Ч Вера! Какое ускорение?
На экране появилась голографическая схема Ч Пищевая фабрика в центре, с
трелки действующих сил направлены в две стороны. Одна от нашего двигател
я, который толкает фабрику к Земле, другая указывает прямо в противополо
жную сторону.
Ч Добавочный толчок изменил курс... Ларви... Ч доложила Вера. Ч В результ
ате фабрика движется в том же направлении и с тем же ускорением, что и рань
ше.
Наш двигатель толкал Пищевую фабрику, но это ничего не давало. Фабрика пр
одолжала плыть своим курсом.
День тысяча двести девяносто восьмой. Итак, мы сделали то, что нам оставал
ось, Ч отключили двигатели и завопили: «На помощь!»
Мы дрыхли, ели, разгуливали по фабрике и на все лады поносили двадцатипят
идневную отсрочку с ответом. Вера нам не очень помогала.
Ч Передавайте полную телеметрию, Ч распорядилась она. Ч И ждите указа
ний.
Чем мы и занимались.
Через день-два я достал все-таки шампанское, и мы его выпили. При одной дес
ятой g жидкость, насыщенная углекислотой, с бешеной силой стремится вырв
аться из бутылки, и мне пришлось пальцем закрывать горлышко, чтобы Удерж
ать фонтанирующее шампанское. Но мы все-таки произнесли тосты.
Ч Неплохо, Ч деловито произнес Пейтер, одним духом выпив свою порцию.
Ч По крайней мере у каждого из нас есть по несколько миллионов.
Ч Если доживем до их получения, Ч огрызнулась Джанин.
Ч Не падай духом, Джанин, Ч ответила ей сестра. Ч Мы с самого начала зна
ли, что полет может окончиться неудачей.
Так оно и есть. Корабль сконструирован с таким расчетом, чтобы мы могли дв
инуться назад на собственном топливе, потом переналадить подвесные рак
еты, и они за четыре года вернут нас домой.
Ч А что потом, Ларви? Я буду восемнадцатилетней девственницей. И неудачн
ицей.
Ч Боже! Джанин, иди погуляй немного. Меня тошнит от твоего вида.
Мы все давно устали друг от друга, а с появлением Пищевой фабрики стали бо
лее раздражительны и менее терпимы, чем на протяжении всего пути в теCHON ко
рабле. Теперь, когда в нашем распоряжении появилось куда больше простран
ства для прожитья Ч по крайней мере с четверть километра из конца в коне
ц, Ч мы еще больше действовали друг другу на нервы.
Примерно через каждые двадцать часов голос Веры прорывается сквозь раз
нообразные программы, и ее неизобретательный электронный мозг предлаг
ает какой-нибудь новый выход из положения: испытать движок на одном проц
енте мощности, на тридцати процентах и даже на полной мощности. Мы собира
емся, надеваем скафандры и проводим эксперимент. Но все заканчивается од
инаково. Как бы сильно мы ни толкали Пищевую фабрику, артефакт отвечает т
очно таким же усилием, чтобы сохранить скорость и направление на прежнюю
цель. Единственное, что смогла нам предложить Вера, Ч это некую гипотезу
: «Пищевая фабрика выработала все вещество кометы и перемещается к следу
ющей».
Услышать подобное было интересно, но практически нам ее гипотеза никак н
е помогла. И мы бродили по бесчисленным коридорам фабрики, в основном поо
диночке, снимали камерами каждое помещение и коридор, куда могли добрать
ся.
1 2 3 4 5 6 7