— Это действительно великий труд, господин Калиостро. Давайте не станем затягивать этого дела и начнём с самого главного, с вашего преображения, после чего мы скопируем всё, что записано в вашем гримуаре, побеседуем несколько дней, передав вам всё то, что накопили мы, и разбежимся. Поскольку вы уже не будете инкарном после этого, то сможете легко покинуть этот замок и отправиться куда угодно из Малебольдже, а мы продолжим свои поиски. Ира, займись пожалуйста господином Калиостро.
Однако, граф Калиостро широко осклабился и возразил:
— Простите меня, сеньорита, но я хотел бы обрести душу в этом демоническом теле из уст астрального воина. — Посмотрев на Валеру с прищуром, он спросил — Я полагаю, что вдохнёте в меня свою преображающую прану, господин Валерий?
Валера усмехнулся и сказал:
— Да, похоже на то, что мне придётся ещё долго отдуваться, хотя Лик превратил Сиану в человека ничуть не хуже, чем это сделал бы я сам. Правда, он всё-таки сделал это в постели, чего я, разумеется, делать не стал бы никогда. Ира, сполосни господина Калиостро коньяком, чтобы я не плевался.
Джузеппе Бальзамо перенёс операцию стоически. Застёгивая свой камзол на все пуговицы, он сказал через полчаса:
— Извините, господа, но я действительно и помыслить не мог о том, что Творец сделает это чужими руками.
Валера, вытирая губы тыльной стороной ладони, буркнул:
— Если бы руками, Джузеппе. Извини, парень, но теперь мы будем с тобой на ты потому, что ты в нашей компании самый молодой и срок твоей настоящей жизни, причём жизни вечной, исчерпывается всего двумя минутами. Без обид?
Джузеппе Бальзамо кивнув головой подрос сантиметров на десять и ответил весёлым голосом:
— Не стану возражать только по той причине, что это действительно так, господа. Правда, у меня всё же есть просьба к вам. Не могли бы вы взять меня с собой? На Земле, в Риме, у меня, между прочим, есть потаённое убежище и в нём хранится, дожидаясь моего возвращения, множество интереснейших вещей.
Абдусциус почесал затылок и сказал:
— Валерка, я так полагаю, что остальные трое тоже захотят отправиться в экспедицию вместе с нами. — Повернувшись к графу Калиостро, он спросил — Так что ты там говорил про то, что можешь растягивать время в магической лаборатории, Джузеппе? Мы сможем сделать это в помещении, которое будет раз в двадцать больше этого? Тогда я смогу вырастить ещё несколько волатилусов для новых членов экспедиции.
Джузеппе пристально посмотрел на него и спросил:
— А почему трое? Сэр Исаак Ньютон вдрызг разругался с Люцифером и потому я считаю, что нам обязательно нужно навестить его, хотя это и будет нелёгким испытанием для моих нервов. Он, видите ли, считает себя самым лучшим магом. А вот Пифагора нам нужно будет посетить последним. Этот древний грек очень любит кичиться своим возрастом и особенно тем, что он умудрился реинкарнироваться трижды и после того, как добрался до вершины Тянь-Ди в первый раз, когда был колдуном какого-то племени охотников, ещё трижды умудрялся получать из рук Семиязы магический рунный круг, произносящий вслух магические заклинания на любые темы.
— Вот и прекрасно! — Воскликнул Абдусциус — Тогда из твоего ущелья мы сразу же полетим в пещеру Исаака.
Ира нашла в буфете, стоявшем в кабинете возле лифта, бокалы, протёрла их от пыли и разлила коньяк. Обмыв рождение ещё одного человека, они сразу же приступили к работе. Перед Джузеппе Бальзамо положили сброшюрованную и даже заведённую в переплёт распечатку всех имеющихся у них магических материалов и в кабинете немедленно засверкали вспышки цифровой фотокамеры. Старый маг записывал магические заклинания и делал примечания к ним исключительно латиницей и на латыни, почерк у него был просто на редкость красивый и, главное, довольно простой, а потому Ира немедленно включила программу распознаватель текста и начала формировать файлы. Тем не менее гримуар Джузеппе Бальзамо был таким объёмистым, что они оцифровывали его целых пять дней, а потом ещё три дня Ира делала общий анализ и разбрасывала все магические заклинания по темам. В итоге только процентов десять заклинаний были признаны двойниками уже имеющихся и Валера, бегло просмотрев вместе с друзьями общий файл, потрясённо спросил:
— Ребята, сколько же вообще существует заклинаний?
Джузеппе Бальзамо улыбнулся и ответил ему:
— Валера, их бесчисленное множество. Поверь, если мы сможем собрать все руны и на этой основе сможем, наконец, изучить Deus sermone, чему я посвятил всю свою жизнь, и понять логику составления магических заклинаний, то мы путь и не во всём, но всё же сравняемся с Творцом.
— Почему это не во всём? — Удивился Абдусциус — Между прочим Творец это мужчина лет тридцати пяти на вид, точно такого же роста, как и я, только у него волосы не чёрные и он не блондин, как ангелы, а золотисто-русые. Кстати, он вовсе не выглядел грозным и суровым. Скорее наоборот, мягким и доброжелательным и с его лица не сходила улыбка всё то время, что он со мной возился. Именно его добрую улыбку я и запомнил больше всего. Так что, Джузеппе, если мы все станем действительно толковыми магами и постигнем Deus sermone, то сравнимся с нашим Творцом во всём, кроме его знаний и опыта, а это, как ты сам понимаешь, дело наживное, а пока что давай собираться в путь.
До той пещеры в горах, в которой жил сэр Исаак Ньютон они добрались на волатилусах за четыре с половиной часа, но смогли поговорить с ним только через неделю. Маг ушел на охоту, о чём всех извещала записка приколотая к дверям стилетом и Валера, поговорив с Джузеппе, счёл за благо разбить лагерь под горой и подождать бывшего великого физика, а на самом деле одного из величайших магов Земли, а то мало ли куда он мог потом завихриться. Гора, в которой жил Ньютон, словно головка швейцарского сыра, была вся испещрена пещерами и гротами, а потому по соседству с пещерой мага Абдусциус на скорую руку создал из оказавшихся у него под руками материалов пять родильных ванн и заполнил их протоплазмой, а попросту тушами горных козлов. В каждую из ванн волатилусы отложили по яйцу размером с мяч для регби из которого уже через сутки вылупились личинки, Джузеппе Бальзамо запустил время бежать сто раз быстрее и через двое с половиной суток Абдусциус принялся учить уму разуму пять молодых волатилусов.
Валера всю эту неделю тоже не скучал и сутками напролёт сидел уткнувшись носом в свой ноутбук, батареи которого он научился заряжать с помощью простенького магического заклинания двумя пальцами. Он так увлёкся этим делом, что больше ни на что не реагировал и даже отказывался от еды. Чтобы никому не мешать, он уединился в одной из пещер. Подходить к нему никто не решался, так как там через каждые две три минуты то грохотало, как во время грозы, то сверкало, а то из пещеры и вовсе валили клубы дыма или доносился жуткий вой и рёв. Все остальные члены экспедиции тоже погрузились в изучение магии, но не с такой степенью интенсивности. Джузеппе Бальзамо, в числе прочего, решил вспомнить молодость и изготовил десять золотых перстней с овальными янтарными кабошонами, но на этот раз это были не простые украшения, а специальные. Повинуясь магическому заклинанию, кабошон мог слетать с перстня вместе со сплошным кастом и, увеличиваясь в сотни раз превращался в большой овальный ангар, в который можно было завести волатилуса, затем превратить этот ангар в кабошон и снова украсить им свой перстень, но это уже был не простой янтарь, с золотистой живой мухой внутри.
Тем самым сразу же был решен вопрос с тем, что делать с волатилусами на Земле и в Раю. Порешали они за эту неделю и множество других вопросов, но Валера о том ничего не знал и выбрался из своей пещеры, на стенах которой запечатлелись многочисленные следы его магических экспериментов лишь тогда, когда туда отважился войти Ли Вэй и захлопнуть крышку ноутбука. Он поднял глаза на друга и спросил:
— Что, сэр Исаак уже вернулся с охоты?
Самому сэру Исааку, робко переминающемуся с ноги на ноги у входа, поскольку Валера под занавес работал исключительно с одними только заклинаниями магии огня, из-за чего вся гора тряслась, как в лихорадке и сверху то и дело сыпались камни, очень понравилось такое уважительное отношение к нему. Мудрому магу-учёному друзья Валеры и особенно Джузеппе Бальзамо уже объяснили, зачем они к нему пожаловали и теперь он был практически готов к тому, чтобы поделиться с ними своими знаниями, но хотел задать парочку вопросов их командиру. Как только они вошли в огромную, ярко освещённую пещеру, разбитую невысокими фигурными перегородками на отдельные помещения и сели вокруг большого стола в красиво обставленной гостиной, на котором тотчас появились напитки и закуски, как земные, так адские и даже райские, Исаак Ньютон спросил:
— Валерий, ответьте мне на такой вопрос, кто будет править миром после того, как на Земле, в Аду и Раю наступит новая эпоха? Поверьте, это отнюдь не праздный вопрос.
Валера тягостно вздохнул и ответил:
— Сэр Исаак, раз вы его мне задаёте, то значит вернулись не только что и уже успели поговорить с моими друзьями и они хотя бы вкратце рассказали вам о моей точке зрения. Поверьте, я над этим вопросом даже не задумывался и не считаю его важным.
— Зря, молодой человек! — Резким голосом воскликнул сэр Исаак и добавил — Вы, видимо, очень плохо представляете себе, кем и как управляется сегодня Земля. Неужели вы и в самом деле думаете, что дьявольское изобретение этих коварных бестий, французов, — демократия с её насквозь лживыми лозунгами свобода, равенство и братство, придумана для того, чтобы облегчить жизнь людей? Поверьте мне, это всего лишь чудовищная мистификация, за которой прячут свои замыслы оголтелые хищники. Мне назвать вам их поимённо?
Валера смущённо поёжился и сказал:
— Честно говоря мне хотелось бы знать имя врага, сэр Иссак. Назовите мне его, если это вам не трудно.
— Пожалуйста, юноша! — Весёлым голосом воскликнул Исаак Ньютон и стал перечислять — Это "Королевский институт международных дел", "Совет по международным отношениям", "Бильдербергский клуб", пресловутая американская "Трехсторонняя комиссия", в число этих тайных владык мира входят самые видные и матёрые cионисты, а также очень многие высокопоставленные лидеры масонства, и наверное совсем уж неожиданно для вас, как для русского человека, этим грешит современное большевизм-розенкрейцерство, но во главе всех этих организаций, открытых и тайных, стоит "Комитет трёхсот" или же, как его часто называют "Комитет Триста". Вы, наверное, не раз читали или слышали от так называемом "Золотом миллиарде", когда миллиард человек на планете Земля будут пользоваться всеми благами, а ещё два, два с половиной миллиарда будут обслуживать их интересы? Валерий, это одна из немногих и самых невинных их задач. Они вынашивают и куда более грандиозные и зловещие планы, посягая даже на роль Творца в этом мире, а потому прилагают все усилия к тому, чтобы постичь пресловутый Deus sermone.
Валера поднял вверх обе руки и сказал:
— Сэр Исаак, давайте договоримся так, мы отправились в эту экспедицию за тем, чтобы постичь не просто магию, как таковую, а именно проникнуть в тайну Deus sermone. Поверьте, уж про что-что, а тот язык, которым Творец повелевал пустоте и мраку превратиться в бесконечную Вселенную, никак нельзя назвать пресловутым. Вся та шпана, на которую вы мне указали, не выстоит и трёх минут против астральных бойцов моего командира, полковника Гайдукова. Я очень серьёзно подозреваю, что к созданию всех этих организаций приложили руку как некоторые демоны, так и ангелы. Поэтому давайте договоримся так, у них пусть будет комитет трёхсот престарелых пердунов, которые стоят у края могилы, а у нас комитет десяти на сегодняшний день, а сколько нас всего соберётся в ближайшее время, мы будем решать сообща и не станем становиться в позу, если позднее кто-то ещё повторит то, что сделали мы.
Исаак Ньютон, щёлкнув пальцами, тотчас воскликнул:
— Но мы ведь ещё ничего не сделали! Более того, мы можем так и не постичь Deus sermone. Вдруг эта задача нам не по силам?
Ира улыбнулась и сказала:
— Сэр Исаак, не волнуйтесь. Восемнадцать процентов работы мы уже сделали, а потому постигнем Deus sermone.
Запальчивость сэра Исаака Ньютона моментально сменилась благодушием, и он, заставив одним взмахом руки бутылки взлететь в воздух и запорхать над бокалами, примирительно сказал, с улыбкой глядя на девушку:
— Как только я слышу такие слова, как проценты и иные, относящиеся к математике термины, сердце моё сразу же успокаивается. Всё правильно, как сказал когда-то Конфуций, — дорогу осилит только идущий.
Джузеппе, одарив великого учёного и мага насмешливым взглядом, сделал ему знак рукой и приказал:
— Ну, а раз так, снимай с себя свой охотничий сюртук, рубаху, позволь девушками обмыть твою грудь добрым шотландским виски, раз ты так не любишь французов, и вставай в наши ряды.
Джузеппе Бальзамо обошел Исаака Ньютона на тысячу двести семь заклинаний, но то сделал его на рунах, так как сумел распознать и зарисовать на триста двенадцать рун больше. В конечном итоге оба мага были вынуждены согласиться на ничью, пожали друг другу руки и пообещали друг другу, что больше никогда не станут устраивать пузомерку. Им и так было ясно, что теперь они, десять магов собравшихся в этой пещере, являются на сегодняшний день величайшими из всех магов, а ведь они ещё не добрались до башни сумасшедшего поэта Абдула Альхазреда, автора знаменитого "Некрономикона" и большого поклонника самых мрачных и жутких, но тем не менее очень важных граней такого удивительного бриллианта, как магия. К этому визиту они готовились почти месяц. Точнее, весь этот месяц они, проявляя просто редкостную усидчивость, чуть ли не сутками напролёт сидели за ноутбуками, жалея, что их было взято в дорогу всего семь штук, и разбирались в магических заклинаниях, с каждым днём повышая свою магическую квалификацию.
Собственно в гости к Абдул Альхазреду они собирались всего два дня и они ушли на то, чтобы изготовить из тех запасов тканей, серебра и золота, которые имелись у сэра Исаака Ньютона в весьма солидных количествах, роскошные наряды.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42